Арчибальд Батт
Леди Дафф-Гордон
Англичане, путешествовавшие первым классом, были не менее состоятельными и знаменитыми: сэр Космо Дафф-Гордон, землевладелец из Шотландии, и его жена леди Люси Дафф-Гордон, модельер, Уильям Томас Стед, общественный деятель, философ и редактор лондонского Review of Reviews, графиня Ротес, направлявшаяся в Калифорнию, чтобы присоединиться к супругу Норману Лесли, девятнадцатому графу Ротесу, скупавшему земли на западном побережье Соединенных Штатов. Среди знаменитостей были также Джозеф Брюс Исмей, благодаря настойчивости и воображению которого и появился на свет «Титаник», американский теннисист, победитель Уимблдонского турнира Карл Бер, звезда немого кино Дороти Гибсон и знаменитый писатель и журналист Жак Фатрелл.
Интересно, что владелец компании White Star Line и главный инвестор «Титаника» Дж. П. Морган был вынужден отказаться от путешествия на новом судне из-за деловых обязательств. Принятое в последние минуты решение, возможно, спасло ему жизнь.
Джон Джекоб Астор
Эта внезапная перемена, произошедшая перед самым отплытием «Титаника», оказалась не единственной. Была и другая, куда менее благоприятная для участников этой истории.
Изменения в экипаже
Пока «Титаник» готовился к рейсу, его брат-близнец «Олимпик» был вынужден вернуться на верфи Harland & Wolff для срочного ремонта гребного винта. Этот неожиданный поворот событий привел к внезапным перестановкам в экипаже «Титаника» незадолго до запланированного отплытия.
Чарльз Лайтоллер и Герберт Питман
Изначально список семи офицеров корабля, от старшего помощника капитана до шестого, выглядел так: Уильям Мёрдок, Чарльз Лайтоллер, Дэвид Блэр, Герберт Питман, Джозеф Боксхолл, Гарольд Лоу и Джеймс Муди.
Однако экипаж «Олимпика» освободился, и руководство White Star Line решило направить на «Титаник» опытного старшего помощника капитана Генри Уайлда. Внезапная перегруппировка означала, что Мёрдок и Лайтоллер были понижены в должности до первого и второго помощника соответственно, а Дэвид Блэр исключен из списка команды.
Получив приказ немедленно покинуть судно, Блэр в спешке случайно прихватил ключ от своего шкафчика. К сожалению, в этом шкафчике хранились бинокли, которыми должны были пользоваться впередсмотрящие на марсовой площадке. Таким образом, они остались без приборов, что сильно усложняло задачу своевременного обнаружения айсбергов.
То было первое происшествие в длинной череде несчастных случаев, которые через четверо суток приведут к крушению считавшегося «непотопляемым» судна.
Дурные предзнаменования?
В полдень 10 апреля 1912 г. «Титаник» со всей командой и пассажирами на борту поднял трапы и покинул Саутгемптон. От пирса его отводил буксир «Вулкан». Толпы людей собрались на причале, провожая его в плавание; сотни пассажиров высыпали на палубы, посылая прощальные приветствия. Колоссальный корабль осторожно повернул влево и медленно двинулся по узкому водному коридору, ведущему в реку Тест, по которой он должен был выйти в залив. Постепенно набирая ход, он прошел мимо судов, стоявших на якоре. Среди них были «Океаник» и «Нью-Йорк». Массивный корпус «Титаника» сильно осложнял маневрирование в узком канале. В какой-то момент расстояние между стоящим судном и «Титаником» сократилось до 25 метров. Зрители занервничали, опасаясь столкновения. Когда нос «Титаника» поравнялся с носом «Нью-Йорка», казалось, опасность миновала. Но затем причальные тросы, которые удерживали «Нью-Йорк», начали натягиваться. В результате изменения давления воды между кораблями меньшее судно стало притягивать к «Титанику». Сила притяжения была настолько велика, что мощные тросы лопнули и «Нью-Йорк», потерявший швартовы, понесло кормой вперед к «Титанику». Столкновение казалось неизбежным.
«Титаник» и «Нью-Йорк»
«Титаник»
Однако ситуацию спасла сообразительность портового лоцмана (человека, который выводит судно от причала в гавань, после чего передает управление капитану). Резкое усиление мощности винтов создало волну, которая сбила «Нью-Йорк» с курса. Пока машины «Титаника» работали на реверс, «Нью-Йорк» стал дрейфовать обратно к причалу, а затем буксир отвел его в безопасное место. Катастрофу предотвратили в последний момент.
Когда «Титаник» возобновил путь из гавани Саутгемптона, он уже на час отставал от расписания. Пассажиры бурно обсуждали происшествие. Одни расценивали его как счастливое спасение, другие, возможно, более прозорливые, увидели в нем дурное предзнаменование.
Шербур и Квинстаун
Тем временем «Титаник» на всех парах вышел из гавани Саутгемптона, направляясь в Ла-Манш. Большинство находящихся на борту быстро забыли о едва не случившемся столкновении.
Как говорится, в мгновение ока они уже были в Шербуре, первом пункте назначения. Слишком большой, чтобы войти в порт, лайнер бросил якорь на рейде. Пассажиров и багаж на борт доставляли небольшими вспомогательными судами. Именно здесь садились на корабль многие американцы, плывшие первым классом: супруги Астор, Молли Браун, Исидор и Ида Штраус.
В полдень следующего дня «Титаник» прибыл в Квинстаун (графство Корк) на южном побережье Ирландии. Габариты «Титаника» не позволили ему войти в порт. Пришлось снова остановиться на рейде, чтобы взять на борт пассажиров, багаж и мешки с почтой.
В Квинстауне на борт взошла далеко не столь блестящая публика, как в Шербуре. Ирландцы в основном путешествовали третьим классом. Они бежали от трудностей в Ирландии, надеясь на лучшую жизнь в Америке.
В погоне за скоростью
В погоне за скоростью «Титаник» вышел на просторы Атлантики. Пассажиры быстро привыкли к комфорту.
Те, кто путешествовал первым классом, могли в течение недели и на людей посмотреть, и себя показать. Разнообразная светская жизнь сосредоточилась в столовой. Между завтраком, обедом и ужином дамы, одетые по последней парижской моде, расслаблялись в читальном зале или прогуливались по палубам. Мужчины развлекались игрой в карты, курили сигары или упражнялись в спортивном зале и плавали в бассейне.
Спортивный зал «Титаника», оснащенный новейшими тренажерами
Пассажиры второго и третьего класса много времени проводили в комнатах отдыха, где обзаводились новыми знакомствами, занимали себя азартными играми, спиртными напитками и игрой на музыкальных инструментах. Даже известный своей непредсказуемостью Атлантический океан, казалось, приветливо отнесся к первому плаванию «Титаника». После выхода из Квинстауна в четверг погода была прекрасной, море – удивительно спокойным. В субботу, в полдень, лайнер уже был на полпути к Нью-Йорку. По имеющимся сведениям, именно в это время Исмей встретился с капитаном Смитом в гостиной на палубе D, чтобы обсудить продвижение корабля. Свидетельницей этого разговора была пассажирка первого класса миссис Элизабет Лайнс. Она выжила в катастрофе и позже под присягой поведала эту историю в американском посольстве в Париже.
По словам Лайнс, мужчины сравнивали скорость движения «Титаника» с данными, показанными «Олимпиком» в первом плавании. Исмей оживленно сыпал цифрами. С полудня 11 апреля до полудня 12 апреля «Титаник» прошел 779 километров, в то время как «Олимпик» – 737 километров. На вторые сутки «Титаник» и «Олимпик» шли практически вровень, преодолев 835 километров и 843 километра соответственно.
Исмей, казалось, был чрезвычайно доволен показателями «Титаника» и не сомневался, что корабль в состоянии их улучшить. «Завтра мы пройдем еще лучше, – сказал он. – Все идет гладко, машины справляются, котлы работают хорошо». И под конец хвастливо заявил: «Мы победим «Олимпик» и придем в Нью-Йорк во вторник!» Капитан Смит, по словам миссис Лайнс, ничего не сказал, лишь кивнул.
Любопытно, что Джозеф Брюс Исмей в показаниях перед британским судом, расследовавшим катастрофу, отрицал даже сам факт разговора с капитаном Смитом. Однако, если верить показаниям миссис Лайнс, многие задавались вопросом, не мог ли Исмей, желавший прийти в Нью-Йорк на день раньше, оказать давление на капитана Смита, чтобы увеличить скорость судна. Теоретически капитан корабля не должен подчиняться никому, но не исключено, что Исмей, председатель и директор-распорядитель компании White Star Line, мог как-то повлиять на Смита. Так это или нет, уже никто не скажет, но не вызывает сомнений, что после предполагаемого разговора с Исмеем капитан Смит принял несколько довольно сомнительных для опытного моряка решений, которые имели непосредственное отношение к катастрофе, унесшей более 1500 человеческих жизней.
Ледовые предупреждения
Следующее утро на четвертый день плавания было ясным, но очень холодным. Падение температуры всеми воспринималось как знак, что корабль входит в зону айсбергов. Но, судя по всему, никого это сильно не беспокоило.
По причине холодной погоды большинство пассажиров решило остаться в помещениях. Многие отказались от обычного променада после завтрака на палубе. Было воскресенье, и в первой половине дня на судне отслужили мессы. Капитан Смит провел службу англиканской церкви для пассажиров первого класса, помощник Персер сделал то же самое во втором классе. Отец Томас Байлс удовлетворил духовные потребности пассажиров третьего класса, которые по преимуществу были католиками.
К тому времени когда все пассажиры готовились приступить к воскресному ланчу, по обеденным залам поползли слухи, что ввели в действие последний из корабельных котлов. Говорили, что машины работают быстрее, чем раньше.
В радиорубке два телеграфиста, двадцатипятилетний Джек Филлипс и его помощник Гарольд Брайд, которому шел двадцать третий год, спешили отправить телеграммы пассажиров. Молодые люди работали в Marconi Company, которая очень мало платила своим сотрудникам. Прибавка к жалованью полностью зависела от комиссионных, получаемых за каждую телеграмму.
Накануне телеграфная аппаратура сломалась, и, чтобы рейс принес прибыль, Филлипсу и Брайду надо было срочно разобрать возникшие завалы. Соответственно, когда приблизительно в час дня их работу стали прерывать поступающие сообщения от проходящих судов, они отреагировали на них с нескрываемым раздражением.
Первое сообщение поступило с парохода «Карония», предупреждавшего о ледяных полях, айсбергах и гроулерах (мелких, низко сидящих в воде обломках айсбергов, чрезвычайно опасных для судоходства) в районе 42° северной широты и между 49° и 51° западной долготы. Радисты надлежащим образом переправили радиограмму на капитанский мостик, откуда, как и положено, ее передали в штурманскую рубку. Приблизительно в 14.30 было получено еще одно сообщение с парохода «Балтик», принадлежавшего компании White Star Line. Содержание его совпадало с информацией с «Каронии»:
Капитану Смиту, «Титаник». Ясная погода с момента отплытия. Греческий пароход «Афины» сообщает о прохождении айсбергов и большого количества ледяных полей сегодня в районе 41°51΄ северной широты и 41°52΄ западной долготы… Желаю успехов вам и «Титанику».
Сообщение опять передали на мостик, на этот раз лично капитану Смиту. Тем не менее Смит не сообщил о полученных сведениях своим офицерам. Вместо того чтобы подняться на мостик, он отправился на прогулочную палубу. Встретив мистера Исмея, который разговаривал с двумя дамами, Смит отдал радиограмму ему. Исмей быстро прочел сообщение и молча сунул его в карман, после чего удалился. Мужчины больше не обменялись ни словом до семи вечера, когда капитан попросил Исмея вернуть радиограмму, пояснив, что должен передать ее в штурманскую рубку.
Любопытно, что офицеры, выжившие после катастрофы, показали, что их не проинформировали о сообщении с «Балтика». Более того, они утверждали, что из всех ледовых предупреждений, полученных радистами «Титаника» в тот день, на капитанский мостик поступило лишь одно – с «Каронии».
Исмей в своих показаниях британской комиссии по расследованию катастрофы заявил, что он не обсуждал с капитаном Смитом информацию, содержащуюся в этой радиограмме, и утверждал, что понятия не имеет, почему тот именно ему показал это сообщение. Многие полагают, что действия Смита в тот роковой день явно свидетельствуют о мощном давлении на него председателя White Star Line, желавшего поддерживать максимальную скорость корабля.
Изменение курса
Несмотря на обвинения в беспечности, позднее выдвинутые против почтенного капитана «Титаника», он, по всей видимости, все-таки не игнорировал ледовую опасность. Напротив, он предпринял целенаправленные действия, чтобы избежать ее.
Весной маршрут кораблей лежал южнее, чем в другие времена года. Это обычная практика: в качестве меры предосторожности рекомендуется держаться подальше от берегов Ньюфаундленда и айсбергов, которые сильное Лабрадорское течение несет от Гренландии. Этот альтернативный маршрут предполагает движение курсом на юго-запад до точки, известной как «угол» и имеющей координаты 42° северной широты и 47° западной долготы.
В этом месте вуды Атлантики становятся заметно теплее и большинство айсбергов начинают таять. Избежав таким образом угрозы встречи со льдами, корабли затем делали крутой поворот на запад и брали курс на Нью-Йорк.
14 апреля 1912 г. «Титаник» достиг «угла» примерно в 5 часов вечера. Тем не менее, явно помня о многочисленных ледовых предупреждениях, капитан Смит приказал еще 45 минут держать курс на юго-запад. Задержка в изменении курса означала, что «Титаник» прошел еще около 16 километров южнее обычного маршрута, прежде чем повернуть на запад. В обычных условиях этого расстояния более чем достаточно, чтобы избежать опасностей, связанных с айсбергами. Но, к сожалению для капитана Смита и всех, кто находился на борту «Титаника», 1912-й был необычным годом. Сейчас мы знаем, что в первые месяцы 1912 г. с североатлантическими океаническими течениями творилось нечто странное. Впервые за многие годы Лабрадорское течение существенно отклонилось к югу, прихватив с собой холодные арктические воды. Это холодное течение помешало Гольфстриму с его теплыми тропическими водами следовать своим обычным маршрутом, что, в свою очередь, позволило трем сотням айсбергов опуститься намного южнее обычного. Разумеется, в распоряжении капитана Смита не было современных технологий и он ничего не знал о вторжении Лабрадорского течения и серьезной опасности, которую оно представляло для его корабля.
Таким образом, в 17.45, когда «Титаник» изменил курс и двинулся на запад, он не уходил от опасности, а, напротив, поплыл навстречу айсбергу, который в итоге стал причиной его гибели. Капитан Смит невольно взял курс, ведущий к катастрофе.
Мертвый штиль
По мере того как воскресный день клонился к вечеру, становилось все холоднее. С наступлением ночи температура упала ниже нуля.
В 20.55 капитан Смит вернулся на мостик и обсудил необычные погодные условия со вторым помощником Лайтоллером, который нес вахту в рубке. Когда Смит заговорил о падении температуры и отсутствии ветра, второй помощник Лайтоллер ответил, что океан «абсолютно спокоен». На самом деле Лайтоллер, который выжил в кораблекрушении, позже написал, что «море было похоже на стекло».
Оба моряка прекрасно знали, что такие уникальные погодные условия существенно увеличивают опасность, которую представляют льды. При полном отсутствии ветра обнаружить айсберги ночью гораздо труднее. В нормальных условиях шум волн, разбивающихся об основание айсберга, помогает впередсмотрящим, но, когда на море полный штиль, такие характерные признаки отсутствуют. Еще больше осложняло ситуацию то, что на чистом звездном небе не было луны, которая осветила бы любые препятствия, возникающие на пути корабля.
Разумеется, капитан Смит не мог не думать об этих обстоятельствах, поскольку, перед тем как покинуть мостик в 21.20, он поинтересовался, через сколько часов они достигнут льдов, о которых сообщала «Карония». Лайтоллер ответил, что они должны достичь этого района к одиннадцати вечера. Смит сказал, что при появлении тумана следует сбавить скорость. Еще одно спорное решение капитана. Почему Смит откладывал решение снизить скорость корабля, остается тайной. Если бы он отдал такое распоряжение в 9 вечера, «Титаник» не столкнулся бы с айсбергом на полном ходу, а может, и вообще разминулся бы с ним. После катастрофы Смита обвиняли в том, что он покинул капитанский мостик на самом сложном в навигационном отношении отрезке пути. Когда выяснилось, что в это время он присутствовал на званом ужине в обеденном зале первого класса, устроенном Джорджем Уайденером с супругой, хор критики, обрушившейся на несчастного капитана, превратился в истерику.
Роковая ошибка
Пассажиры приступили к ужину, а Джек Филлипс продолжал лихорадочно трудиться в радиорубке. Гарольд Брайд отдыхал, чтобы выйти на смену в 2 часа ночи, и Филлипс в одиночку занимался корабельной радиосвязью. «Титаник» вошел в зону действия радиостанции в Кейп-Рейсе, Ньюфаундленд, и Филлипс спешил использовать устойчивый сигнал, чтобы передать телеграммы пассажиров в Северную Америку. Поскольку они оказались близ Кейп-Рейса, количество радиопереговоров заметно увеличилось и Филлипсу снова стали мешать поступающие сообщения от проходящих судов.
В 21.30 Филлипс перехватил сообщение с парохода «Месаба», принадлежавшего корпорации Дж. П. Моргана. Это сообщение было адресовано всем идущим на восток судам и звучало так: