В 21.30 Филлипс перехватил сообщение с парохода «Месаба», принадлежавшего корпорации Дж. П. Моргана. Это сообщение было адресовано всем идущим на восток судам и звучало так:
Ледовая обстановка. Сегодня в районе 41° 25΄ северной широты, между 49° и 50 ° 3΄ западной долготы замечены айсберги и обширные ледовые поля. Погода хорошая, ясно.
Филлипс быстро отправил короткий ответ, подтвердив, что получил сообщение с «Месабы». Учитывая важность радиограммы, радист «Месабы» Стенли Адамс отправил на «Титаник» еще одну радиограмму, написав, что ждет подтверждения того, что предупреждение о ледовой опасности передали капитану корабля. Однако Адамс не дождался ответа, потому что Филлипс, нарушив протокол, не доставил сообщение на капитанский мостик.
Старший радист «Титаника» Джек Филлипс
Осталось неясно, неопытность, лень или напряжение от тяжелой работы стали причиной того, что Джек Филлипс проигнорировал сообщение с «Месабы». Как бы то ни было, одно несомненно: сообщение с «Месабы» было самым важным из всех, полученных на «Титанике» в тот день. В то время как все предыдущие радиограммы содержали предупреждения общего характера и были весьма расплывчаты в определении размеров и количества льдов, сообщение с «Месабы» было очень четким. В нем говорилось о наличии огромных ледовых полей и давались их точные координаты. Именно туда и направлялся «Титаник».
Это была не единственная критическая ошибка, допущенная Джеком Филлипсом в часы, предшествовавшие роковому столкновению. Около 11 часов вечера, когда он активно общался с Кейп-Рейсом, в наушниках громко прозвучало еще одно сообщение. Его послал Сирил Эванс, радист «Калифорнии», лайнера компании Leyland, оказавшегося неподалеку от «Титаника». «Послушай, старина, мы застряли. Льды со всех сторон», – сообщил он. Филлипс, разъяренный постоянными помехами, грубо ответил: «Заткнись. Я занят. Работаю на связи с Кейп-Рейсом».
Получив столь недвусмысленный ответ от радиста «Титаника», Сирил Эванс больше не пытался установить с ним связь. Примерно через полчаса, в 23.30, всего за 10 минут до того, как «Титаник» столкнулся с айсбергом, он выключил радиоприемник на ночь и отправился спать.
«Калифорния»
Айсберг прямо по курсу!
Джек Филлипс оказался не единственным членом команды «Титаника», которому в тот вечер предстояла напряженная работа. Перед Фредериком Флитом и Реджинальдом Ли, впередсмотрящими корабля, тоже стояла сложная задача. Впередсмотрящие работали посменно, вахты были относительно короткие – по 2 часа. Они заступили на дежурство в 22.00. На марсовой площадке высоко над палубой ничто не спасало от леденящего холода, кроме шинели и шапки, и смена могла показаться бесконечной.
Вдобавок ко всем бедам отсутствующие бинокли заменены не были, то есть впередсмотрящим приходилось еще сильнее, чем обычно, напрягать зрение, если они хотели хоть что-нибудь различить в глубокой тьме безлунной ночи посредине Атлантики. Тем не менее, несмотря на неблагоприятные условия для работы, смена Флита и Ли проходила без происшествий. В последние полчаса они уже считали минуты, мечтая наконец спуститься вниз, в теплую каюту. Но в 23.40 Флит увидел такое, что мгновенно вывело его из мечтательного состояния. Из темноты возник огромный айсберг – прямо перед идущим на полной скорости «Титаником». Флит сразу же трижды ударил в колокол. Это был сигнал тревоги, предупреждавший капитанский мостик об опасности прямо по курсу. Затем Флит схватил трубку телефона, чтобы доложить об увиденном на мостик. Первый помощник капитана Мёрдок, сменивший в рубке Лайтоллера, своими глазами увидел айсберг одновременно с сообщением с марсовой площадки. Не теряя ни секунды, он поспешил к машинному телеграфу и дал команду «полный назад». Машинисты принялись выполнять команду, а Мёрдок приказал дежурному рулевому взять «круто право на борт».
Айсберг, с которым столкнулся «Титаник». Фото старшего стюарда германского крейсера «Принц Адельберт», сделанное утром 15 апреля 1912 г. в нескольких километрах от места гибели «Титаника»
Очень медленно судно начало поворачивать влево. Нос корабля чудом избежал столкновения с айсбергом, и Мёрдок уже был готов отдать команду «круто лево на борт», чтобы не удариться кормой. Но времени не хватило, и глухой удар услышали все, кто находился на мостике. Поразительно, что от момента, когда был замечен айсберг, до столкновения прошло меньше минуты.
Сообщения о повреждениях
Сверху, с марсовой площадки, контакт мог показаться незначительным, но у первого помощника Мёрдока не было никаких иллюзий относительно серьезности столкновения. Не раздумывая, он потянул рычаг, опускающий водонепроницаемые двери в корпусе корабля. Таким образом он надеялся изолировать поврежденные отсеки. Быстрота здесь имела решающее значение. По проекту Пирри и Исмея, «Титаник» был оснащен 15 поперечными водонепроницаемыми переборками, которые разделяли огромный корпус на 16 изолированных отсеков. Между каждым отсеком находились водонепроницаемые двери, которые привел в действие Мёрдок. Они должны были предотвратить затопление других помещений корабля. Тем временем капитан Смит, почувствовав зловещую вибрацию судна, поспешил на мостик. Получив полную информацию, он отправил четвертого помощника Джозефа Боксхолла оценить повреждения. Спускаясь на палубу F (самую нижнюю пассажирскую палубу), молодой офицер надеялся, что не обнаружит серьезных повреждений.
Уильям Макмастер Мёрдок
Однако эти надежды быстро развеялись, когда он встретил Яго Смита из почтового отделения. Смит сообщил, что отделение заливает, почтовые работники отчаянно пытаются спасти важную трансатлантическую корреспонденцию от поднимающейся воды. Охваченный паникой, Боксхолл поспешил в почтовое отделение, чтобы оценить ситуацию. К его ужасу, помещение действительно заливало и уровень воды поднимался с каждой минутой.
Непотопляемый корабль?
Джозеф Брюс Исмей крепко спал в своей роскошной каюте первого класса, но раскачивание корпуса после столкновения вернуло его к яви. Опасаясь, что «Титаник» потерял лопасть винта, он надел пальто поверх пижамы и пошел узнать, в чем дело. На мостике он увидел мертвенно-бледного капитана Смита. «Мы врезались в лед», – произнес тот, прежде чем сообщить Исмею, что корабль, по его мнению, сильно поврежден.
Следующим на мостике появился конструктор «Титаника» Томас Эндрюс. Он заведовал конструкторским отделом компании Harland & Wolff, руководил строительством «Титаника» и, как никто другой, знал все его характеристики. Ему также было известно, что вопреки распространенному мнению «Титаник» отнюдь не непотопляем.
Миф о непотопляемости корабля сложился в общественном сознании в основном благодаря наличию в его конструкции вышеупомянутых водонепроницаемых отсеков. Эта особенность в сочетании с огромными размерами судна и растущей уверенностью в способности человека «победить» мать-природу и сформировала общее представление о неуязвимости «Титаника». Однако Эндрюс знал, что водонепроницаемые переборки удержат корабль на плаву, если окажутся затопленными не более 4 отсеков. В ином случае корабль почти наверняка пойдет ко дну. После того капитан Смит сообщил Эндрюсу, что, по различным сообщениям, в правом борту судна пробоина длиной около 60 метров, у последнего уже не оставалось сомнений в его печальной судьбе. Отверстие такой длины означало, что вода поступает как минимум в 6 водонепроницаемых отсеков, а значит, было лишь вопросом времени, когда «Титаник» отправится в последний путь на дно Атлантики.
Не менее болезненным для Эндрюса было понимание того, что действия первого помощника капитана Мёрдока вопреки его лучшим намерениям фактически способствовали гибели «Титаника». Эндрюс знал, что корабль куда лучше выдержал бы лобовое столкновение, чем удар в борт. Если бы Мёрдок позволил «Титанику» врезаться в айсберг носом, вместо того чтобы пытаться избежать удара, отвернув судно, оно, скорее всего, осталось бы на плаву и катастрофы эпических масштабов удалось бы избежать.
Шлюпки на воду
Томас Эндрюс, убедившийся, что опасения капитана Смита справедливы и судно обречено, мог сообщить еще худшие новости. Шлюпок на судне было совершенно недостаточно для спасения всех находящихся на борту. Из 2208 пассажиров и членов экипажа шлюпками могли воспользоваться лишь 1178 человек. Вину за недостаток спасательных шлюпок следовало возложить на британский Совет по торговому мореплаванию (организацию, отвечающую за определение мер безопасности на пассажирских лайнерах), который на рубеже веков оказался не в состоянии угнаться за быстрым развитием судостроительной промышленности. За предыдущие 15 лет размеры пассажирских лайнеров увеличились в 4 раза, однако Совет пренебрег необходимостью обновить правила. В результате официальные требования к количеству спасательных шлюпок постыдно устарели. Впрочем, вина за прискорбную нехватку шлюпок лежит не только на британском Совете по торговому мореплаванию, поскольку Исмею и лорду Пирри было отлично известно об этом несоответствии. В чертежи корабля Пирри включил план сооружения шлюпбалок (кранов, на которых подвешивают спасательные шлюпки), достаточных для размещения 64 шлюпок. Однако Исмей, опасаясь, что громоздкие и неприглядные суденышки испортят внешний вид прогулочных палуб первого класса, настоял, чтобы их число сократили до требуемых 16, добавив к ним 4 складные спасательные лодки, пронумерованные от A до D. Они размещались над офицерскими каютами.
Шлюпки на «Титанике»
Капитан Смит в то утро отменил учения по использованию спасательных шлюпок. Это означало, что, когда после полуночи Смит отдал приказ экипажу начинать посадку в шлюпки, несчастные пассажиры «Титаника» ничего не знали о том, как должна проходить эвакуация с корабля.
Недостаток информации
После катастрофы на капитана Смита обрушилась критика как за его действия, предшествовавшие столкновению, так и за действия в первые полчаса после того, как оно произошло. Его обвиняли прежде всего в том, что он не подал сигнал общей тревоги.
Складывалось впечатление, что Смит, даже отдав приказ сажать в шлюпки женщин и детей, не проинформировал пассажиров и младших членов экипажа о серьезности положения. Было ли это связано с желанием избежать возможной давки, или, как предположили позднее, он находился в смятении, понимая, что ждет корабль, не столь важно. Наверняка можно утверждать одно: многие пассажиры оставались в неведении, что на самом деле происходит на корабле, даже когда первые шлюпки были спущены на воду.
Шлюпка с «Титаника»
Большинство пассажиров первого класса, которые первыми могли достичь спасательных шлюпок благодаря их близости к каютам, фактически были дезинформированы корабельными стюардами и другими членами экипажа. В результате у них сложилось неверное представление, что эвакуация проводится с целью предосторожности. Мёрдоку и Лайтоллеру с большим трудом удавалось уговорить людей сесть в лодки, которые должны были спасти им жизнь. Пассажиры не хотели покидать «Титаник», казавшийся им безопасным, и отправляться в пугающий мрак Атлантики на хрупкой деревянной шлюпке.
Соответственно офицеры были вынуждены спускать лодки полупустыми. Шлюпка № 7 (первая, покинувшая корабль) была спущена с 28 пассажирами на борту, хотя имела вместимость 65 человек. Следующая шлюпка № 5 отошла от судна с 40 пассажирами. Молчание капитана Смита, не предоставившего полной информации стюардам, привело к еще более трагическим последствиям. Речь идет о несчастных пассажирах второго и третьего класса.
Классовое разделение
Каюты пассажиров второго и третьего класса располагались на нижних палубах. Неудивительно, что они гораздо раньше лицом к лицу столкнулись с реальностью. Пока пассажиры первого класса упрямо отказывались садиться в шлюпки на верхней палубе, из недр обреченного корабля начался массовый исход. Осознав, что опасность заключена в носовой части корабля, пассажиры второго и третьего класса ринулись к корме. Пробираясь по тесным коридорам, люди столкнулись с неожиданными препятствиями.
Первой преградой, которую предстояло преодолеть, была планировка самого корабля. Нижние палубы «Титаника» представляли собой лабиринт коридоров. Многие раздваивались, другие заканчивались тупиком. В первые дни плавания пассажиры часто теряли дорогу от своих кают к обеденному залу. Могли ли они найти выход в хаосе той кошмарной ночи? Счастливчики, которым удавалось выбраться из лабиринта, к своему ужасу обнаруживали, что некоторые двери и проходы, ведущие на верхние палубы, заперты и блокируют выход.
В нормальной ситуации эти двери обычно запирали, чтобы не допускать пассажиров с нижних палуб в зоны первого класса. Поскольку стюарды корабля все еще не понимали, насколько серьезно поврежден корабль, им и в голову не пришло открыть эти жизненно важные пути к спасению. Когда стюарды наконец осознали свою ошибку, многие спасательные шлюпки покинули судно. Несколько женщин и детей удалось спасти, но для многих уже было слишком поздно. В итоге пассажиры третьего класса понесли самые тяжелые потери. В живых осталось меньше четверти.
Спасите наши души!
Пока офицеры сажали пассажиров в шлюпки, капитан Смит переключил внимание на радиорубку. В 00.10 он дал указание Филлипсу и Брайду обратиться за помощью. Когда растерянный Филлипс потребовал разъяснений, капитан ответил: «Обычный международный сигнал бедствия. Только его».
Филлипс немедленно начал отстукивать сигнал бедствия CQD, за ним – MGY (позывной «Титаника») и приблизительные координаты судна. По мнению Брайда, Филлипс перепутал сигнал CQD с относительно новым и легко читаемым сигналом SOS. Отчаянный призыв «Титаника» о помощи прозвучал на радиоволнах. Теперь оставалось лишь ждать ответа.
Капитан Смит в радиорубке
Первым откликнулся немецкий пароход «Франкфурт». Сигнал был необычайно сильным, и Филлипс предположил, что корабль может быть близко. Но, когда «Франкфурт» сообщил, что находится в 315 километрах от «Титаника», надежда рухнула. На сигнал бедствия откликнулись еще два судна: брат-близнец «Титаника» «Олимпик» и «Карпатия» компании Cunard Line. Вскоре стало ясно, что судьба пассажиров «Титаника» целиком и полностью зависит от «Карпатии», ближайшего к ним судна. В радиорубке почувствовали облегчение, когда капитан «Карпатии» Артур Рострон послал сообщение, что его судно «полным ходом» спешит на помощь «Титанику». «Карпатия» находилась на расстоянии 107,4 километра. Чтобы подойти к «Титанику», ей требовалось около 4 часов. Зная, что менее чем через 2 часа его корабль пойдет ко дну, капитан Смит понял, что надежда на спасение становится призрачной.
Ложная надежда
«Титаник» начал заметно крениться на нос. Пассажиры уже не могли не замечать уклон палубы у себя под ногами. Тем не менее офицерам судна по-прежнему с трудом удавалось убедить пассажиров сесть в спасательные шлюпки. Причина этой нерешительности заключалась в большом корабле, чьи мачтовые огни были хорошо видны по левому борту. Полагая, что от таинственного парохода их отделяет километров пятнадцать, женщины и дети не спешили расставаться с мужьями и отцами, когда помощь казалась такой близкой. Мерцающие вспышки на горизонте стали маяком для возродившейся надежды капитана Смита. Ухватившись за эту последнюю возможность спасения, он приказал с пятиминутным интервалом пускать аварийные ракеты. Боксхолл, взяв мощный фонарь, начал передавать сигнал бедствия азбукой Морзе. Невероятно, но ни ракеты, ни сигналы бедствия не привлекли внимания экипажа проходящего лайнера, и вскоре судно скрылось из виду. Непосредственно после катастрофы комментаторы утверждали, что загадочным кораблем была «Калифорния», на которой выключили радио за 10 минут до того, как «Титаник» напоролся на айсберг. Соответственно, его капитан Стенли Лорд подвергся жесткой критике за то, что не откликнулся на отчаянные призывы о помощи. Однако Лорд возражал против обвинений в халатности. Он настаивал, что корабль на горизонте, который видели с «Титаника», не мог быть «Калифорнией», потому что, если бы его судно оказалось в непосредственной близости от происходящей катастрофы, либо он, либо члены его команды непременно заметили бы ракеты и отреагировали соответственным образом.
Сигнал бедствия с «Титаника»
Протесты капитана Лорда вызвали у многих вопрос: не проходило ли недалеко от «Титаника» совсем другое судно? Но даже если и так, его не нашли.
Последний вальс
По свидетельству многих из оставшихся в живых очевидцев, в последние часы «Титаника» среди пассажиров не было никакой паники. Отчасти это объясняется тем, что большинство пассажиров сначала просто не сознавали всю серьезность положения. Но была и другая, более трогательная причина этого удивительного спокойствия.
После столкновения судовые музыканты в униформе компании White Star Line собрались в холле первого класса и продолжали развлекать пассажиров. Сначала они исполняли веселые композиции, в том числе популярные мелодии в стиле регтайм. Но когда положение ухудшилось и пришлось перебраться на палубу, они заиграли более торжественные произведения, в том числе вальсы и гимны. Существуют некоторые разногласия относительно того, что именно исполнял оркестр, однако кто-то из оставшихся в живых вспоминал, что незадолго до того, как корабль пошел ко дну, они слышали гимн «Ближе, Господь, к Тебе» (Nearer, My God, to Thee), а другие – популярный вальс «Осенний сон» (Songe d’automne).
Хотя точно не известно, сколько именно человек из октета «Титаника» принимали участие в этом импровизированном концерте, бесспорно одно: самоотверженность этих людей облегчила сотням людей драматические последние часы. Ни один из восьми музыкантов, младшему из которых было всего 20 лет, не выжил.
Корабль тонет
Конец наступил ровно в 2.20 ночи 15 апреля 1912 г. На протяжении последних двух с половиной часов нос «Титаника» опускался все ниже и ниже, а корпус заполнялся водой. Несколькими минутами ранее послышался оглушительный треск: передняя труба корабля переломилась и рухнула в море, сметая всех, кому не посчастливилось оказаться на ее пути.