- Отчего же, - откликнулся мальчик. - Видел. И не раз. Потом они зовут меня. Идут ко мне, сбивают ноги в кровь. Лишь бы… лишь бы поймать… лишь бы… себялюбивые дуры. Им плохо - пусть и мне станет хуже, да?
- Ты не умеешь любить, - заключил Амин, снова укладываясь и отворачиваясь от мальчика.
- Нет, - тихо откликнулся Валид. - Не умею, - и принялся насвистывать какую-то тихую мелодию.
Амин слушал её, пока не уснул.
Вадд-месяц, пропутешествовав по небу, исчез под землёй, не заметив двух спящих путников в пустыне. И правда, зачем - всё равно оба скоро окажутся в его царстве…
Амин проснулся от хриплого визга. Кричал Валид, на груди у которого спокойно ползал здоровенный скорпион.
- Убери его! У-у-убери! - выл мальчишка.
Амин только улыбнулся - мальчишка, ночью рассуждавший о богах, надрывается, видя обыкновенного скорпиона.
- Я-а-а тут н-не буду б-больше.., - дрожащим голосом непонятно бормотал Валид. - Н-н-не… Пойдём!
Амин, с трудом встав, позволил себя увести.
Солнце быстро поднималось на небе, и так же быстро начиналась жара. Пот заливал глаза, щипал. Амин, пошатываясь, вяз в песке и даже не сразу заметил, как бредущий чуть впереди мальчик неожиданно упал.
- Валид? - прохрипел юноша, наклоняясь над ним и одновременно пытаясь нашарить флягу.
Мальчишка дрожал, задыхаясь на руках у юноши. Потрескавшиеся губы казались чёрными. Амин смочил их остатками воды, принялся ощупывать мальчишку. И быстро нашёл небольшую вспухшую ранку на груди - скорпионий укус.
Прижигание не помогло. Высасывать яд, похоже, было уже поздно, хоть Амин и честно попытался. Валида лихорадило, в себя он не приходил, и очень скоро начал бредить.
Амин нёс его на руках, сам не понимая, зачем. Куда он идёт - вокруг далеко-далеко одна лишь пустыня. Вечером, стоило солнцу зайти, юноша без сил рухнул на песок, мечтая о глотке воды. Её не было - на мечущегося в бреду мальчика ушли последние капли.
Ночь поднялась - беззвучная, как и всегда. Невозмутимо выехал на чёрную звёздную дорогу Вадд-месяц. Под его мёртвым светом бьющийся в судорогах мальчик сам казался видением из подземного мира. Кусая губы, Амин держал худые руки ребёнка, не давая тому поранить себя.
Месяц-Вадд равнодушно взирал на них с высоты и подгонял серебряных быков.
К рассвету Валид затих, но ещё дышал. Амин с трудом встал. Земля и небо кружились перед глазами.
Юноша медленно наклонился поднять мальчика… и упал рядом.
- Оставь… меня, - хрипло выдохнул Валид, глядя на него сквозь полуопущенные веки. - Иди… к вечеру… доберёшься… до воды.
- Откуда ты знаешь? - с трудом ворочая распухшим языком, пробормотал Амин, закрываясь от солнца. - Ты же… не… предсказатель.
- Я… соврал, - шепнул мальчик. - Иди.
Амин молча поднялся. Сделал два шага. Налетевший ветер кинул песок в лицо. Поползли барханы, и, когда юноша зачем-то оглянулся, от мальчишки на поверхности виднелась только голова - ужасно напоминая труп ребёнка из каравана.
Амин до крови закусил губу, и, слизывая солёные капли, взвалил дрожащего мальчика на плечо.
- Дурак, - шепнул Валид, закрыв глаза. - Ты… не… дойдёшь.
В полдень Амин рухнул в песок. Уложил рядом затихшего мальчишку. Голова нещадно кружилась, глаза слипались. Песок драл горло.
“Ещё чуть-чуть, - подумал Амин, закрывая глаза. - Я посплю совсем чуть-чуть… немного. А потом… пойду… дальше”, - в глубине души прекрасно понимая, что больше не встанет. Но ему было уже всё равно. Сил не осталось.
Ветер гнал барханы, те наползали друг на друга, и Амину казалось, что он ныряет глубже и глубже в воду… целые реки… нет, моря воды… Вкусной, сладкой… он пьёт, захлёбывается, но всё равно пьёт, а прохладные струйки текут по подбородку на грудь, журчат, звенят так красиво, так…
- Тише, тише, - шепнул на ухо незнакомый голос. - Аккуратнее.
Громадным волевым усилием, Амин оторвался от благодатного источника и открыл глаза. Перед самым носом ожившей мечтой серебрилась вода. Амин наклонил голову, желая коснуться, понять, что она реальна, но его аккуратно остановили и помогли повернуться.
- Тише, не утопись, - произнёс тот же голос.
Амин моргнул, пытаясь разобрать, что за тень нависла над ним.
- Я уже умер? - вырвалось против воли.
- Ещё нет, приятель, - усмехнулась тень. - Но был весьма близок.
Амин с трудом сел. В лунном свете тень приобретала очертания юноши-бедуина - открытое лицо, тёмные, живые, сверкающие глаза, короткие курчавые волосы под платком-куфией… Амин, морщась, повернул голову. Верблюд обнаружился рядом - “корабль пустыни” степенно возлежал неподалёку, величественно жуя и явно от души этим занятием наслаждаясь.
- Ещё воды? - предложил бедуин, возвращая внимание юноши. - Пей пока, сколько влезет.
Амин глубоко вдохнул.
- Со мной был мальчик. Что с ним? - быстро спросил он, ожидая услышать ответ: “Умер”.
- Дрыхнет, - огорошил его бедуин, указывая куда-то влево. - Живучий он у тебя, слава Вадду. Я, когда вас нашёл, он и не дышал почти. Я думал - всё, концы отдаёт. Его ещё и покусали, к тому же. Ан нет, стоило напоить - ожил. Да ты не волнуйся, я ему снадобье одно дал, к утру в себя придёт, живее всех живых будет. Раз до сих пор не помер.
- Спасибо, - с чувством произнёс Амин, глядя на кочевника. - Спасибо. Ты… ты нам жизнь спас.
- Всё в руках Манат, - усмехнулся юноша.
Месяц-Вадд равнодушно стегнул серебряных быков, и те быстро понесли его по небу. Ну сбежали из его царства две тени, так то проделки Манат, а с ней, как известно, не поспоришь.
Амин наслаждался плеском воды в небольшом озерце, приятной прохладой травы. Маленькая зелёная каёмка - и вездесущие пески, суровыми стражами обступившие оазис.
- Анка? - изумился юноша бедуин, назвавшийся Бакром. - Да ладно! Рассказываешь!
Амин только печально качал головой, а Бакр подливал ему кофе. Для пустынника джины были не в новинку - особенно злобные гули. Но птица Анка - что-то сказочное, недостижимое.
- Ну и везучий ты тогда, парень! - усмехнулся Бакр, качая головой. - От Анки ушёл, я на тебя наткнулся - случайно. Благословила тебя Манат, не иначе.
Амин только молча глотнул пряный напиток.
Благословила, как же! Так благословила…
Рассказ о царевне из Гариба не произвёл на молодого бедуина впечатления.
- Опять гули расплодятся, - только и сказал он, хмурясь, - когда эти юные идиоты через пустыню попрутся. До Гариба же как до Вадда. Ха - до подземного царства и то ближе, - хмыкнул он, довольный шуткой. - Нет, повезло тебе… Смотри, я тебя сейчас до Иляфы отведу, так уж и быть. Мы там чужаков вообще-то не любим, но ты мой гость, так что… А потом найдём тебе проводника до Мисбаха, там торговцев полно, что-нибудь придумаешь.
- Да будет с тобой милость Манат, - сказал Амин, низко кланяясь.
- Лучше Вадда, - подмигнул кочевник. - Ну их, этих женщин…
Проснулся Амин ещё до рассвета. Полоска горизонта лишь слегка посветлела. Бакр спал, рядом так же степенно возвышался верблюд. А на берегу, захлёбываясь, почти окунаясь с головой, пил Валид.
- Ты дурак, - мрачно заявил мальчишка, отфыркиваясь. - Почему ты меня не бросил?
Амин не выдержал, потрепал влажные кудри. Мальчик отступил на шаг, глядя на него снизу вверх.
- Это из области того, человеческого, что ты не понимаешь, - улыбнулся юноша. - Люди помогают тем, кто рядом.
Мальчик тихо хихикнул.
- Ты не просто дурак, - сказал он, кривя губы в недетской гримасе. - Ты наивный дурак, что много хуже. Тебе не только на троне не сидеть, ты и царевну не получишь. Тебя убьют раньше - с такими принципами. Лучше вернись назад, Амин. Пока не поздно.
- Пока некуда возвращаться, - уклончиво ответил юноша. - Нас проводят до Иляфы.
- Иляфа, - протянул мальчишка, кривясь.
- Бывал? - хмыкнул Амин.
- Бывал, - отозвался мальчишка, пятерней пытаясь причесать волосы. - Рассадник гулей.
- Что? - удивился Амин, садясь ближе. - Иляфа - чистый город бедуинов, это же известно. К нему никакие гули подойти не смеют.
- Ага, - мрачно усмехнулся Валид. - А ты знаешь, почему не смеют? - но, встретившись взглядом с юношей, отмахнулся. - Ладно, не бери в голову. Гостям там безопасно, гости священны. И кофе там вкусный. А шрак (Шрак – плоский, в виде лепёшки, хлеб, который пекли бедуины) какой раньше делали - пальчики оближешь…
Амин нахмурился. Что-то мальчишка снова не договаривал. Или опять врал?
- Так ты умеешь видеть будущее? - тихо поинтересовался он, вспомнив обещание добраться до воды.
Валид поднял глаза к порозовевшему небу и вздохнул.
- Ну, умею. Иногда.
- Иногда? - переспросил Амин.
- Будущее, не связанное со мной, джинами и богами, - нехотя откликнулся мальчик. - Человеческое - легко.
- Я смогу победить в Испытании? - быстро спросил юноша. - Султан Гариба меня поддержит?
- Я смогу победить в Испытании? - быстро спросил юноша. - Султан Гариба меня поддержит?
Валид посмотрел ему в глаза и, неприятно улыбаясь, выдохнул:
- Нет.
***
Пекло.
Солнце нещадно сияло на голубой, без облачка, небесной дороге. Аллат вышагивала по ней во всей красе, сверкая длинными золотыми волосами. Песок в ответ загадочно мерцал - то белым, точно жемчуг, то розовым, как светлый аметист. Амин снова утопал в нём, но теперь идти было куда приятней. По крайней мере, сейчас он точно знал, куда они направляются.
- К вечеру будем в Иляфе, - пообещал Бакр.
Амин много слышал про этот город-мираж. Бедуины редко приводили туда чужаков, караваны всегда обходили это место стороной. Но именно в Иляфе располагалась своего рода столица кочевников… если таковая вообще могла быть. Побывавшие в ней рассказывали о чудесах из камня, изумительных пещерах, дворцах в скалах и лабиринте из красного камня.
Лабиринт и правда существовал - в скалах. Монолитной, громадной стеной они вырастали из песка, заставляя вспомнить сказки о творениях джинов. Сложно было представить, что подобное могло возникнуть естественным путём.
Ветер вздымал песок, и он вихрем, клочками дыма метался, бился о скалы, залетал в змеистые проёмы-проходы, совершенно одинаковые на первый взгляд. Большинство из них Бакр пропустил, и Амин совершенно не понимал, почему. И дальше, когда они оказались в узеньком коридорчике, который пересекали десятки похожих, как песчинки, проходов, юноша удивлялся, как бедуин находит дорогу - никаких опознавательных знаков не было.
- Камни и песок говорят со мной, - улыбнулся Бакр, когда Амин не выдержал и задал вопрос. - Просто я слышу. Вы, побережники, не способны понять пустыню. Вас не любит Вадд.
Не поспоришь. Амин и не стал - он шёл следом за бедуином, предпочитая восхищаться красотой места: плоскими, словно специально стёсанными ало-розовыми каменными “стенами”, волнистыми узорами на них, причудливым солнечным светом, небом над головой, похожим на спокойную голубую речушку. И запахом - не пыли, а свежести. И древности - старых-старых камней. Они могли бы порассказать такие истории, которыми заслушались, наверное, даже иные джины…
Валид посапывал, уютно покачиваясь на верблюде.
- Брат твой? - ещё утром поинтересовался Бакр. - Забавный. У меня девчушка такая же. Шустрая! Твоего братишку скучать не заставит.
Амин только усмехнулся. Его “брат” сам кого хочешь развеселит…
Дорогу в “город” бедуинов преграждали ворота - вырезанные в камни, украшенные башенками, изящные, хоть уже и оплывшие от времени, точно Аллат расправляла их своим взглядом.
Небесная госпожа как раз куталась в алую накидку, уступая место брату-месяцу, когда невозмутимый Бакр, ведя на поводу столь же невозмутимого верблюда, провёл гостей через тёмные арки-проёмы ворот.
Амин вздрогнул, когда в сгустившейся темноте засияли знакомые значки-письмена на покатых стенах.
- Не один дух не пройдёт незамеченным, - улыбнулся Бакр. - Только люди. Иляфа - чистый город.
Амин покоился на шагающего рядом мальчишку. Валид широко зевнул и раскинул руки, точно расправляя невидимые крылья. И на мгновение юноше почудилось, что длинная же, крылатая тень заслонила вязь значков. Но тут же исчезла. Заходящее солнце, конечно, играло с воображением.
А потом юноша и думать об этом забыл - проход кончился, почти оборвался на краю площадки, от которой вниз, в плоскую, как чаша, долину, вела широкая лестница.
Вся долина пестрила шатрами. Большие, малые, они клубились дымком, пахли кофе и пряностями, вздрагивали на ветру - изящные, гордые, точно дворцы. А настоящие, но давно оставленные дворцы, и правда вырезанные прямо в скалах, завистливо смотрели вниз провалами дверей и окон. От них тянуло только сыростью и могилой.
- Эй! Ну, чего застыл? - толкнул его Валид. - Вон, наш проводник уже внизу почти. Мы тоже вниз по дороге пойдём, или по лестнице?
Амин побежал по лестнице, сам чувствуя себя ребёнком - странная, непонятная радость уютно угнездилась в сердце. Словно легендарная хумай махнула крылом, заставляя забыть обо всём, кроме очарования ночи и надежды на тёплую встречу.
Пустынники не зря славились гостеприимством.
На чужаков косились, конечно. Особенно дети - показывали пальцем, хихикали, дёргали Валида за руку. Мальчишка поджимал губы и степенно, точно верблюд, вышагивал между шатрами.
- Не смущайся, - поддел его Амин. И, вслушиваясь в разговоры вокруг, добавил: - Вечером после молитвы Вадду, половина из них явится к нашему проводнику. Думаешь, сможешь тогда спрятаться?
- Я всё могу, - буркнул в ответ мальчик.
Амин усмехнулся, но промолчал.
Никуда Валид, конечно, не спрятался. Морщился, хмурился, когда бойкая сестра Бакра - тоненькая, как веточка, девчушка, перекидывая с плеча на плечо тяжёлые чёрные косы, с детской непосредственностью выспрашивала у мальчишки про его приключения в пустыне. Но очень скоро Валид поддался девичьему очарованию, приосанился… Амин с удивлением узнал, что их встречали джины - что там, чуть не все войска Иблиса. И как отважно Валид с ними сражался! Чтобы показать как, мальчишка даже канючил у Амина джамбию, но, получив от ворот поворот, обошёлся подручными материалами - камнями и ветками.
Девчонка - Гувейда - заливисто смеялась и пыталась поймать Валида на вранье. Но мальчишка каждый раз змеёй изворачивался и лгал пуще прежнего.
После молитвы Вадду был, конечно, кофе и тонкий, точно лепёшка, хлеб-шрак. И разговоры, разговоры. Разомлевший Амин слушал степенные речи пустынников, своей неторопливостью сравнимые с походкой верблюда. Так что, когда в мерную речь ворвались задорная мелодия барабана-таблы, юноша вздрогнул. И, заметив, что дети, да и вся молодёжь потянулись из шатра, тоже вышел на свежий воздух.
Барабанщики сидели кругом, а в центр то и дело выбегала детвора - похлопывали себя по бёдрам, кривлялись, извивались, изображая не то змей, не то тех же верблюдов. Мелькнули косы Гувейды, барабаны чуть сбавили темп, изменили ритм, и Амин фыркнул: в круг вслед за девчонкой выбежал Валид. Кто-то из барабанщиков заливисто засмеялся, а мальчишка, распахнув руки-крылья закружился, точно дервиш (Дервиш – монах, мудрец; в танце дервиш кружится очень долго и, благодаря концентрации, долго не падает). Вздрогнули в мелкой тряске бёдра, заскользили руки, изогнулась в волне спина… Амин вздохнул - перед глазами на мгновение встала картинка черноокой танцовщицы с саблей на голове, изгибающейся под нежно-неторопливую музыку…
- Тебе бы канон танцевать, Вадда славить, - произнёс кто-то совсем рядом. Амин открыл глаза: довольный мальчишка, сдувая волосы со лба, наслаждался всеобщим вниманием. - Цены бы не было.
- Да какая цена! А то женские пляски… Но хорош, хорош…
- Ты где научился? - усмехнулся Амин, когда Валид подошёл к нему. - Красиво.
- Ха! - хмыкнул мальчик. - Ты бы видел, как я… А! - и, не договорив, подскочил к крутящейся рядом Гувейде.
Пляски и музыка продолжались чуть ли не до рассвета. Зато стоило Аллат взойти на небесную дорогу - долина точно вымерла. Шатры сиротливо жарились под солнцем, ветер задумчиво перебирал тёмную тонкую ткань из козьей шерсти.
- По пещерам один не ходи, - буркнул Валид, когда Амин прошёл мимо посапывающего мальчишки. - Хочешь, я тебя провожу?
- Здесь же нет джинов, - поддел его юноша.
- Вот только джинов здесь и нет, - непонятно откликнулся мальчик, вставая. - Ладно, пойдём, раз тебе не спится. И лучше бы нам прогулять до ночи, тут вечером такое начнётся…
- Что? - заинтересовался Амин.
Мальчик в ответ только хмыкнул.
- Не забивай себе голову, о мой правильный человеколюбивый почти-пустынник. Лучше подумай, куда нам дальше идти.
- Почему ты сказал, что я не пройду Испытание? - спросил Амин, карабкаясь вслед за мальчиком по пыльной крутой лестнице, вырезанной в скале. Вид внизу открывался красивый, но юноша побаивался, что неверный шаг - и насладиться им он уже не сможет.
- Потому что не пройдёшь, - отозвался мальчик. - Кто женится на царевне, может стать султаном. А султаны - они такие: коварные, хитрые и жестокие. То есть вообще не ты.
- Неправда, - через паузу выдохнул Амин. - Не все.
- Ты видел много султанов? - повернулся к нему Валид.
Амин отвёл взгляд.
- Некоторых - видел.
- Странный ты, - мальчик отвернулся и снова полез по ступенькам. - Не будь таким наивным, я бы решил, что ты - сбежавший сын какого-нибудь эмира.
Амин натянуто рассмеялся.
- Но вот они-то как раз наивностью не страдают.., - закончил мальчик. - Ладно, пришли мы. Тебе какая пещера больше нравится?
Амин вслед за мальчиком вскарабкался на последнюю ступеньку и замер. Громадные, в четыре человеческих роста колонны вырастали перед глазами, точно изящные пучки тростника, поддерживая узорчатые арки, поражающие богатством каменной росписи. Три прохода уводили вперёд, вправо и влево. Дальше, насколько хватало глаз и солнечных лучей, их пересекали витые лесенки, коридоры и балкончики.