- Как? Вы что... Как вы оказались здесь?
- Ножками, Ирочка, ножками. Хотел как можно скорее своим присутствием доставить тебе радость, но вижу - праздника не получилось, а даже наоборот...
- Перестаньте паясничать и немедленно оставьте наш дом. Вы же вор и убийца!
- Ирка, заглохни! - жестко приказал Сергей, невесть как оказавшийся за моей спиной. - Чего ты тут роешься?
- А тебе какое дело? - полностью оправившись, поперла она на мужа. Чего это ты его защищать решил? Ведь договаривались...
- Ошиблись мы, - криво усмехнулся художник, - он совершенно ни при чем, просто Константин Иванович в темноте перепутал вагончики. Он к нам шел, так что ошибочка вышла.
- Какая, к черту, ошибочка? - взбеленилась Ирина. - Объясни толком.
- Это тебе следователь Окунь объяснит, он, кстати, тебя вызывает. Ждет после обеда. Может быть, скажешь мне, что ты ищешь?
- Отстань, не твоего ума дело. Иди домой, там девчонки одни.
- А ты не боишься оказаться с ним наедине? - кивнул Сергей в мою сторону.
- Представь себе, не боюсь.
- Отчаянная ты женщина! Счастливо оставаться!
Ухмыльнувшись, он ушел. После продолжительной паузы я повторил вопрос:
- Так что ты столь целеустремленно ищешь?
- Вас это тоже не касается! Как вы мне все надоели. Когда уже меня оставят в покое? У меня нервы на пределе!
- Пойди к следователю и исповедуйся.
- А ко мне и ходить не надо, - успокоил появившийся в кухне Окунь, - я к вам сам пришел. В сутане и с требником, могу выслушать исповедь. Что у вас тут творится? Прямо еврейский погром. Чего ищем? Золото, бриллианты, валюту? Если возьмете в долю, могу помочь.
- Не надо, Антон Абрамович, она сама справится, а вот мне вы помочь можете. Пройдемте в другую комнату, там у меня все приготовлено.
- Как скажешь, начальник, хорошему человеку советская милиция помочь всегда рада. А вы, Ирина, не уходите, подождите меня, есть небольшой разговорчик.
- Что скажете, господин Гончаров? - усаживаясь в кресло, требовательно и официально спросил следователь. - Только учти, мы достаточно долго ходили вокруг да около. Мне уже порядком надоели твои эфемерные рассуждения, я хочу чего-нибудь большого и реального.
- Сходите на охоту и завалите кабана. Я, между прочим, взялся вам помогать на чисто добровольных началах, причем бескорыстно.
- Ага, и были схвачены за руку как дешевый домушник, прошу это тоже иметь в виду.
- Ладно, замнем для ясности. Вы сделали фотографии Раковского?
- Сделали, что следует дальше?
- Оставьте их мне на пять минут, а сами тем временем можете заняться Ириной.
Недовольно хмыкнув, Окунь кинул на стол три увеличенных снимка и удалился. Несколько минут я внимательно изучал портрет святоши. На нем он выглядел немного моложе, без усов и с нормальной стрижкой. Примерно таким он был и сейчас. Призвав на помощь духов всех известных мне художников, я занялся живописью. На первой фотографии черным фломастером я пририсовал ему большие темные очки и длинные хохляцкие усы, закрывающие бантик его губ и безвольный подбородок. Второй снимок мне портить не пришлось. Отстранив шедевр на расстояние вытянутой руки, я замер, пораженный своим талантом и полученным сходством. Вне всякого сомнения, передо мной был парень из ресторана. Теперь, после тройной проверки, я мог смело сказать об этом Окуню. В ожидании, когда он закончит опрос, я немного расслабился и выпил за хозяйку этого дома, страдания которой, судя по всему, очень скоро окончатся. А скоро ли? Предположим, что убийца найден, но мы не знаем, кто инициатор. Возможно, это Сергей, возможно, сама Ирина, а может быть, и... Да, такого поворота я не учел. Почему в этой роли не могла выступать Зоя Федоровна? Значит, прав следователь, что до сих пор ее подозревает. Час от часу не легче. И почему я ставлю вопрос или-или? Вполне возможно, что все трое действовали сообща.
- Ну, что там у тебя? - входя, бодро спросил Окунь. - Чем обрадуешь? Назовете букву или будете крутить барабан?
- Рискну сразу назвать убийцу.
- Смелое решение. Я весь внимание.
- Скорее всего, Шмару убил Лев Петрович Раковский.
- Ну, батенька, это ты лишканул, - разочарованно протянул майор. - Тут я прямо скажу: не тем шаром и не в ту лузу. Он-то приехал только вчера. Я лично видел его билеты, они и сейчас у меня. Ты меня огорчаешь, какой-то бред сивой кобылы.
- На вашем месте я бы тоже так подумал, но у меня перед вами есть некоторое преимущество, и довольно весомое.
- Какое же?
- Я ехал сюда в поезде вместе с Раковским Львом Петровичем.
- Что же с того? Мало ли с кем нам приходится ездить? Попутчиков не выбирают.
- Вы, наверное, меня не понимаете, я говорю - мы ехали вместе с ним.
- Что? Что ты сказал? - Наконец до майора дошел смысл моих слов. Но... Но это невозможно, ведь ты приехал еще три дня назад.
- Да, я приехал три дня назад и вместе с ним, только тогда он имел примерно такую вот внешность. - Я торжественно вручил Окуню отретушированную мною фотографию. - И еще учтите, у него были длинные волосы, которые я не дорисовал, поскольку они были собраны в пучок. Возможно, проводники его запомнили с обильными локонами, рассыпанными по плечам.
- Послушай, это какая-то чертовщина, не может этого быть! разглядывая портрет, дописанный моей рукой, категорично заявил майор. Нет, не может быть.
- Не может быть, потому что не может быть никогда, - зло передразнил я Окуня. - Что вы как попугай заладили одно и то же. Не полный же я идиот. Наверное, прежде чем сделать подобное заявление, я все тщательно сопоставил и проверил. Подойдите к столу и возьмите лупу. На листе белой бумаги лежит несколько волосинок, сегодня выдранных из его головы. Посмотрите внимательно и скажите, когда, по-вашему, он стригся последний раз?
- Да откуда же мне знать? Что я тебе, эксперт?
- Для этого не нужно быть экспертом, там и так видно, что стригся он совсем недавно. Срез острый, окончание волоса не успело утончиться.
- Слушай, Гончаров, не делай из меня дурака, говори сразу, что из этого следует? И что мы с этого будем иметь?
- Из этого следует, что волосатый парень, ехавший со мной, по прибытии в Анапу сразу же подстригся, сбрил усы, снял очки и явился к нам уже в настоящем образе Льва Петровича Раковского.
- Прости, но зачем он это сделал? Если так, то ему было бы лучше изменить внешность после совершения преступления.
- Нет, потому что он-то все распланировал гораздо умнее, и если бы не наша случайная встреча в вагоне-ресторане, то на сто процентов он был бы вне всякого подозрения, поскольку, исходя из даты, указанной на билете, он прибыл только вчера. Вам не показалось странным то обстоятельство, что у него в бумажнике два билета. Один из Душанбе до Самары, а другой из Самары до Анапы. Зачем? Можно было вполне обойтись одним, просто закомпостировать его в Самаре.
- Ну, знаешь ли, сейчас на железных дорогах такой бардак, что с этим компостированием в твоей Самаре он бы просидел до конца лета.
- Хорошо, согласен, но мне рисуется другая картина. Парень ехал, имея в кармане дубликат проездных документов, тот, что сейчас находится у вас. Фактически же он приехал по другому билету, на два дня раньше, вместе с вашим покорным слугой. Это позволяло ему два дня находиться в городе, где его вроде бы и не было. За это время он от кого-то получает инструкцию, убивает Шмару, а вчера появляется здесь уже легально.
- Интересный детектив ты мне тут рассказал, только все это слова. Где доказательства?
- Их нам предстоит добыть.
- Как?
- Наверняка проводник вагона его опознает.
- Ты в своем уме? Ждать, пока поезд сползает туда и обратно? Да и на убийцу твой Раковский не тянет, больно доходной.
- А вот тут вы ошибаетесь и можете спросить об этом двух дуболомов, кажется, их зовут Слон и Сынок. Они помогли мне заполучить его драгоценные волосы. Наверное, бедняги до сих пор отлеживаются. Он оформил их, как щенков, и сделал это за считанные секунды.
- Что-то мне не верится, чтобы Слона могли просто так уложить, его однажды трое наших ребятишек не могли повязать.
- Хреновые у вас ребятишки, ну да, видно, каков поп - таков и приход. Что будем делать? Теперь я вас спрашиваю. Нужно действовать, и я полон решимости.
- Тогда бери фотографии, и в машину.
- Куда едем? - спросил я, забираясь на переднее сиденье майорской "Нивы".
- Искать доказательства, искать свидетелей его перевоплощения. Свидетель - это такая тварь, которая есть всегда, но найти ее бывает очень трудно.
Мы объездили больше десятка парикмахерских, опросили несметное количество мастеров, тщетно тыкая им в нос фотографии Раковского, но все было напрасно. Упорно никто не хотел узнавать в нем своего клиента. Потихоньку меня начали грызть сомнения, но тут Окуню в голову пришла замечательная по своей простоте идея, которая, как мне кажется, должна была посетить его давно.
К шести часам вечера из самарского линейного отдела пришло подтверждение о том, что гражданин Раковский действительно приобретал в их кассах два билета с разными датами на свое имя.
К шести часам вечера из самарского линейного отдела пришло подтверждение о том, что гражданин Раковский действительно приобретал в их кассах два билета с разными датами на свое имя.
Уж если повезет, так повезет до конца. По дороге назад мы заехали в пригородный поселок, и там в средневековой парикмахерской нас ждал сюрприз. Столетний мастер со сказочно крючковатым носом долго и проникновенно изучал предложенные фото, разглядывая их под различными углами зрения и чуть ли не принюхиваясь. Видимо оставшись довольным, он отложил снимки и гордо заявил:
- Да, это мой клиент, он посетил мой салон три дня тому назад. У него были чудесные длинные волосы, с которыми он почему-то захотел расстаться. Видит Бог, я уговаривал его не делать этого, но он был непоколебим. Я сам, своими руками отстриг ему косу и сделал короткую стрижку.
- Он был с усами, - на всякий случай подсказал я.
- Да, их он тоже пожелал сбрить.
- Его косу вы, конечно, выкинули?
- Ну что вы, молодой человек! Из его волос получится половина парика, а это деньги, а деньги я не выкидываю, в нашем роду такой привычки не водилось.
- Не одолжите ли нам несколько миллиграммов его драгоценной шерсти?
- Понимаю, так я и думал, это он убил несчастного Шмару! Подождите, я сейчас принесу все его вонючие пейсы, чтобы они не оскверняли мой дом.
Он уполз куда-то вниз, под лестницу, а я загоготал громко и от души:
- Слушайте, майор, похоже, в этом городе все, кроме нас, знают преступника в лицо.
- Ничего удивительного, здесь почти все друг друга знают, кроме приезжих, естественно, а от них-то и неприятности.
- Сделайте город закрытым и объявите суверенитет.
- А что мы будем кушать?
Ответить я не успел, поскольку из-под лестницы, кряхтя и ругаясь, выбрался мастер. В руках он держал прозрачный пакет с каштановой косой.
- Вот вам, будьте добры, заберите. Недаром он мне не понравился с первого же взгляда. У меня будут неприятности?
- Вы-то тут при чем? - успокоил старика Окунь. - Правда, можете понадобиться как свидетель, но постараюсь обращаться к вам только в случае крайней необходимости.
- Благодарю вас, господа, вы очень любезны. Если вам будет нужна модная стрижка, то не забывайте старого Арона.
- Большое вам спасибо, конечно же я вас не забуду, - пообещал Окунь.
- Что скажете? - уже в машине спросил я. - Будете задерживать?
- На каком основании? Нужна санкция, а время уже позднее. Придется потерпеть до завтра.
- А поздно не будет? До завтра многое может измениться. Тем более, что он не дурак и, наверное, уже почуял, что мы висим у него на хвосте.
- Вот и я думаю, что делать; за хулиганские действия его не заберешь, не тот человек, если только для выяснения личности, но опять-таки Ирина с Сергеем подтвердят, что он их родственник. Даже не знаю...
- Какие мы нерешительные... Как хватать на улице ни в чем не повинных людей, так вы первые, а как захомутать мокрушника, так вы становитесь вежливыми и деликатными. Прямо не легавые, а джентльмены из палаты лордов.
- А сам-то не таким был? - обозлился Окунь. - Оно конечно, брать его надо, тут двух мнений быть не может, да только как-то половчее нужно. Спровоцировать драку, что ли?
- Нет, на эту удочку он не клюнет, тем более что сегодня на него уже пытались напасть. Второе нападение ему покажется подозрительным, и он уйдет от конфликта. Погодите, а если Слон, как потерпевший, на него заявление настрочит? У вас хорошие отношения со Слоном?
- Лучше не придумаешь, сын родной, сплю и во сне его вижу. В лирических кошмарах. Но мысль твоя правильная, и такое заявление он напишет, поехали.
Всю троицу мы накрыли на подворье татуированного главаря. В сени раскидистой яблони они пропивали мои деньги. Увидев меня в сопровождении майора, они немного огорчились, но виду не подавали.
- Ба, какой высокий гость! - засуетился хозяин. - Сам гражданин начальник следователь к нам пожаловал. И не один, а с товарищем, милости просим к нашему столу. Сынок, слетай за чистыми лафитничками.
- Не суетись, Токарев, не нужно лафитничков, ты же знаешь - пить я с тобой не буду, а пришел я к вам по делу.
- Это мы знаем, майоры без дела не ходят. Только у нас-то никаких дел нет.
- Сегодня нет, завтра будут, я тебя, Токарев, насквозь вижу и прогнозирую лучше, чем собственный геморрой. Но дело не в этом. Слон, что у тебя с харей? Кто смог так качественно ее начистить?
- Да что вы, товарищ майор, никто ее не чистил, это мы так, с Сынком по пьянке побазарили промеж собой.
- Врешь ты все, не Сынок к тебе приложился, ему и самому досталось, но только не от тебя, а от очкастого хлюпика, который уделал вас на пляже как последних сосунков. Это может подтвердить гражданин, который все видел. Я правильно говорю, Константин Иванович?
- Да, мне их лица знакомы, я случайно проходил мимо и оказался невольным свидетелем того, как тот тип жестоко их избивал.
- Да это он сам нас подговорил! - не желая терять своей репутации, завопил Сынок. - Он нам за это десять бутылок водки купил!
- А вот об этом не будем, - спокойно остановил его Окунь, - а то получится сговор и умышленное покушение, об этом лучше помолчать.
- Заткнись, Сынок! - поддержал майора Слон. - Закрой крикушку, мы этого Константина Ивановича первый раз видим. Я правильно говорю, товарищ?
- Правильно, - согласился я. - Я просто шел мимо и случайно заметил, как он вас бьет. Он говорит правду, товарищ майор.
- Ну вот и замечательно, наконец-то мы разобрались. А теперь вам, мои сладкие, остается сущий пустяк - нацарапать на того очкастого хмыря заяву.
- Ничего мы писать не будем! - наотрез отказался Слон. - Подумаешь, поговорили немного. Ну, мочканул он меня, делов-то. Нет, писать ничего не будем!
- Дело ваше, - миролюбиво согласился Окунь. - А к нам недавно Екатерина Ивановна Пухова приходила, с твоей улицы. Жаловалась, что у нее бочонок вина украли. Ты не знаешь, где он может быть?
- Откуда мне знать? Конечно не знаю.
- Вот и я не знаю, придется искать. Ну ладно, мы пошли, веселитесь пока.
- Погоди, начальник, - у самых ворот остановил нас Слон. - Говори, что писать.
В самом наилучшем настроении мы доехали до милиции. В девятом часу за Раковским была послана бригада, а мы со следователем в предвкушении триумфа вкусили по сто коньяку, но, как оказалось, сделали это преждевременно, потому что наряд вернулся ни с чем. Святоши в доме отдыха не оказалось. Не появился он и на пляже. Обеспокоенные, мы поехали к Марине.
- Вы у меня спрашиваете, где Лев Раковский? - наивно захлопала она длинными ресницами. - Наверное, вам это лучше знать, поскольку, как я понимаю, его пытались избить с вашей подачи. Ничего не скажешь, хорош Отелло.
- В этом будем разбираться потом, - оборвал ее Окунь. - А теперь скажите нам, где он может быть сейчас?
- Без понятия, наверное, дома, после того инцидента мы расстались почти сразу.
- "Почти сразу" - это как?
- Ну, зашли в кафе, посидели минут десять, а потом разбежались. Он был очень расстроен. Видимо, потасовка здорово отразилась на его психике.
- Вы ушли вместе?
- Нет, я оставалась в кафе еще около часа. - Она кокетливо зыркнула в мою сторону. - Ко мне подсел один симпатичный парень.
- Куда все же пошел ваш кавалер? В какую сторону?
- При всем своем желании этого я вам сказать не могу, поскольку попросту не заметила. А что, это так важно? Что случилось?
- Ничего, отдыхайте и впредь никогда меня не обманывайте.
- А разве я вас обманывала?
- Да, в прошлую нашу встречу вы показали, что не знаете этого гражданина.
- Извините, товарищ милиционер, но я женщина, и с этим нужно считаться.
- Стервозная баба! - уже подъезжая к дому отдыха, заметил Окунь.
- А по мне, так ничего. До мужиков больно охоча. Муж у нее профессор, ему не до этого дела, вот она и отрывается на югах. Стоит ли за это упрекать бедную женщину? Плоть свое требует.
- Едут тут всякие шлюхи со всей России, всякую заразу везут...
- А вы закройте город.
- Да ну тебя к лешему, заладил. Вылазь, приехали.
В половине десятого жара уже спала и обитатели дома отдыха, разложив по скамейкам свои утомленные тела, наслаждались вечерней прохладой. На танцевальном ринге художник Грачев уже готовил аппаратуру для ночных скачек. Именно к нему мы и направили свои стопы. Нельзя сказать, чтобы наше появление его сильно обрадовало. Встретил он нас довольно нервозно:
- Ну что вы все ходите, вынюхиваете, выспрашиваете? Тещу посадили, и все вам мало. Чего вы еще хотите?
- Скажите, Сергей, - начал Окунь, - вы не могли бы нам подсказать, где сейчас находится ваш брат Лев Петрович Раковский?
- Ваши орлы меня об этом уже спрашивали, да откуда же мне знать? Что я ему, нянька, что ли? Сам большенький. Наверное, у какой-нибудь бабы завис.
- А вы его когда видели в последний раз?
- Вроде бы после обеда приходил. Точно, после обеда, переобул туфли и слинял. Да появится он, никуда не денется. А что он там натворил?