Мишель Роуэн Cо второго укуса
— Знаешь, кто я такой? — Привлекательный незнакомец рядом изучал Джулию так пристально, что она почувствовала себя на досмотре в аэропорту, а вовсе не в баре для одиноких сердец под названием «Аукцион свиданий».
— Интересная стратегия, — хмыкнула девушка.
— Что, прости?
— Стратегия «Знаешь, кто я такой?». Это неплохая альтернатива обычному «Как часто вы сюда приходите?».
— Меня зовут Эван Фрост.
— Джулия, — представилась она после секундного замешательства. — Джулия Доннер.
Мужчина вытянул руку, и Джулия вложила в нее свою, собираясь ответить на рукопожатие. Вместо этого его пальцы сжались, и он поднес ее ладонь ко рту, прикасаясь теплыми губами к коже.
— Это ты, — заявил он. — Теперь я точно знаю.
— Знаешь что? — Джулия выгнула бровь.
Он собирается купить ей выпивку? Или это она должна его угостить? Проклятье, Джулия терпеть не могла, когда свихнувшиеся подружки затаскивали ее в подобные места. Это все не для нее.
— Она говорила, что это ты, но я сперва не поверил. А теперь вот верю.
— Кто там что тебе говорил?
— Ведьма. Она привела меня к тебе. Я искал тебя триста лет, и вот наконец ты вернулась ко мне.
— Не понимаю, ты вообще о чем?
Его взгляд был абсолютно серьезным.
— Джулия Доннер, ты реинкарнация моей возлюбленной.
Джулия громко расхохоталась.
— Да ты разыгрываешь меня, правда?
Он нахмурился.
— Я вовсе не шучу.
Джулии пришлось признать, что она чувствует некоторое разочарование. На первый взгляд, у этого парня был шанс — вполне реальный шанс — оказаться в ее спальне. А вот со второго стало понятно, что он очередной неудачник. Внешне симпатичный, но на самом деле полный псих.
Джулия вздохнула.
— Триста лет? Это очень много. Ты что, вампир, или что-то в этом роде?
Конечно, она пыталась шутить, но выражение его лица ясно говорило, что он вполне серьезен.
— Ты сразу поняла, кто я, — довольно заявил он. — Значит, ты меня узнаёшь.
Джулия с трудом сдерживала смех.
— Нет, не узнаю. К тому же, вампиры холодные и мертвые. А ты… ну ты… — «очень жаркий», — теплый и вроде бы дышишь.
— Настоящие вампиры совсем не такие, как ты себе представляешь. Просто мы отличаемся от людей. Мы бессмертны. Но если наши возлюбленные гибнут прежде, чем их удается обратить, мы вынуждены искать их в следующей жизни. Найти тебя оказалось очень непросто. Я уже боялся, что не смогу.
Ну да, конечно.
— Думаю, тебе уже пора. Мой друг сейчас вернется.
Ничуть не обеспокоившись, мужчина подвинулся к ней еще ближе.
— Это я, моя дорогая Джулия. Эван. Загляни себе в сердце. Ты же знаешь меня. Я уверен.
Джулия отстранилась.
— Тебе лучше двигать отсюда, иначе у нас возникнут большие проблемы.
Он выглядел несколько обескураженным. То ли удивился, что фишка с реинкарнацией не сработала, то ли он и правда был психом. Джулия не знала точно. Но ей это казалось неважным. Потому что оба варианта наводили на нее жуть.
— Я не хочу тебя пугать, — сказал он, нахмурившись, отчего на лбу у него залегли глубокие морщины.
Девушка начала слезать с барного стула. Эван положил руки ей на талию, словно пытаясь удержать.
— Пожалуйста, Джулия, останься, давай немного поговорим.
— Я уже все сказала, — твердо заявила она. — Отойди от меня.
Легкая улыбка тронула его губы.
— Я помню это пламя, что горело внутри тебя. Многое теперь совсем по-другому, но есть вещи, которые не меняются. Ты точно такая же, как и была. Ведьма не ошиблась. Она гарантировала, что это именно ты.
— В смысле, твоя возродившаяся возлюбленная?
— Да, — его улыбка стала шире. — Ты начинаешь верить. Это чудесно.
Она попыталась его оттолкнуть, но он не двинулся с места. Не пора ли звать охрану?
Кажется, никто вокруг не обращал на них внимания. Окинув взглядом бар, Джулия убедилась, что несколько пар знакомились друг с другом столь же тесно, как и она с Эваном.
— Чего ты хочешь? — с опаской спросила она.
— Конечно же, тебя, — отозвался он.
— Мне это неинтересно. — Джулия заглянула ему в глаза. — Может, тебе стоит поискать шею на закуску в каком-нибудь другом месте?
— В моем возрасте мне надо совсем мало крови.
— Тогда сколько тебе лет, если ты вампир?
— Почти четыреста.
На вид ему было не больше тридцати. Чертовски привлекательный и совершенно чокнутый тридцатилетний мужчина.
— Предпочитаю идти, куда хочу, не опасаясь приставаний со стороны мертвых парней.
— Я не мертвый.
— Тогда со стороны упырей.
Он разочарованно вздохнул.
— Ты мне не веришь.
— Вполне очевидно, что нет.
— Ведьма уверяла, что тебя не придется долго убеждать в искренности моих намерений.
— Это каких, например? — Джулия вновь обернулась к нему.
Он шагнул еще ближе.
— Добиться тебя, сделать своей женой, заниматься с тобой любовью до тех пор, пока не удовлетворю все твои желания, а потом обратить в вампира, чтобы мы больше никогда не разлучались.
Это не должно было ее возбуждать. Парень говорил как герой какого-то ужастика пятидесятых годов. Но было в нем что-то такое…
Знакомое?
Нет уж, спасибо.
— Я не верю в вампиров, — сообщила ему Джулия, хотя ее голос дрогнул. — И в вечных возлюбленных тоже.
Он наклонился ближе и, заправляя ей прядь волос за ухо, шепнул:
— Позволь тебе доказать.
Черт, а это работало. Печально, но факт: Джулии катастрофически не хватало мужского внимания. Она вот уже несколько лет разыгрывала из себя «уверенную женщину», избегая отношений, которые не могли развиваться.
«Куда развиваться? — подумала Джулия. — В вечность?»
Она не верила в истинную любовь. И уж конечно, в вечных возлюбленных. Тогда какого черта она разрешает этому так называемому теплокровному вампиру покусывать ее ухо?
И почему позволяет целовать себя посреди бара, у всех на глазах? Бар выбрали ее подружки, выбравшиеся на ночную охоту за мужчинами. Но Джулия-то совсем другая.
Однако вскоре она целовала Эвана в ответ. Робкие протесты в сознании угасли.
Через секунду она почувствовала резкий укол и вырвалась.
— Что это было? — требовательно спросила Джулия.
— Прости, — Эван нахмурился, на его лбу залегли складки. Он посмотрел на нее, и она вдруг поняла, что его глаза стали черными. В самом прямом смысле. Не карими, не темными из-за плохого освещения. Совсем черными, даже белки. — Я вовсе не собирался так быстро пробовать тебя на вкус.
Джулия дотронулась до кончика языка и поняла, что обо что-то порезала его, и теперь он кровоточит.
— Что у тебя с глазами? — поинтересовалась она.
— Это потому что я вкусил крови, — Эван отвернулся. — Я могу себя контролировать. Уверяю, тебе не надо беспокоиться о собственной безопасности.
Джулия вытянула руку и оттопырила его верхнюю губу.
— У тебя есть клыки, — констатировала она.
— Да. Ты, должно быть, не заметила их раньше. Они совсем небольшие, пока мой голод не берет свое.
Глаза Джулии медленно распахивались по мере того, как тошнотворное осознание настигало ее.
— Ты вампир.
Он кивнул.
— Обычно я не раскрываю секрет из опасения привлечь ненужное внимание, особенно в публичных местах вроде этого. Но для тебя было лучше узнать это как можно скорее.
Джулия лишь молча смотрела на своего случайного знакомого.
К глазам Эвана медленно возвращался их нормальный оттенок синего.
— Так что, как сама видишь, я говорю тебе правду. Я бессмертный, ты моя возлюбленная, и мы наконец-то воссоединились.
Джулия слезла с барного стула и выпрямилась во весь рост, но даже ее далеко не маленькие каблуки не позволили ей оказаться на одном уровне с высоким мужчиной. Он выглядел абсолютно счастливым. Длинные острые клыки чуть выступали из-под верхней губы.
Положив руку ему на грудь, она почувствовала под тонкой черной рубашкой тепло человеческого тела, крепкие мышцы груди и живота. Сердце билось, но не так часто, как должно было. Раза в два медленнее ее. Может, даже еще реже.
— Так ты веришь? — спросил он.
Она кивнула.
— Верю.
Счастливая улыбка Эвана сменилась гримасой боли, когда Джулия ткнула его коленом в пах, оттолкнула и с криком выбежала из бара.
Она помчалась ко входу в метро, расположенному всего в квартале отсюда; улица, полная прохожих, манила ее возвращением к обычной жизни. Однако прежде чем она успела добраться до нее, чьи-то стальные руки сгребли Джулию сзади. Ладонь зажала ей рот. Девушка начала брыкаться, прекрасно понимая, что пользы от этого не будет. Ее захлестнули ужас и паника, принимаясь бороться за первое место. Борьба шла на равных.
И что теперь с ней сделает Эван Фрост? Что, если своим бегством она довела его до бешенства? Да уж, определенно. Вряд ли бы ее схватили и тащили сейчас в сторону темного переулка, если бы все было радужно прекрасно.
К остальным эмоциям добавилась ярость. Как только рука уберется от ее рта, Джулия поднимет дикий визг. Она напрягла грудь, готовясь к крику.
В ее спину врезалась кирпичная стена, выбивая последний воздух из легких, и вдруг у горла Джулии оказался нож. Очень большой нож.
— Хоть слово вякнешь, и я отрежу тебе голову, — угроза была настолько бескомпромиссной, что Джулия тут же кивнула в знак согласия. Нож оказался острым, а Джулии нравилась ее голова именно там, где она сейчас находилась.
К тому же, это оказался вовсе не Эван. Ее схватил кто-то другой. Мужчина, которого Джулия видела впервые в жизни. Высокий, с растрепанными темно-каштановыми волосами. Неулыбчивый. Один глаз закрыт повязкой, другой — темно-синий, почти черный.
Мужчина медленно отнял руку от ее рта.
Он явно не выглядел довольным жизнью. Скорее, до чертиков разозленным.
— Как тебя зовут? — прорычал он.
Джулия растерянно моргнула.
— Я… я же согласилась м-молчать, помнишь?
— Я прирежу тебя, только если заорешь. Поняла? Мне нужны ответы, и немедленно.
— Л-ладно.
— Имя.
— Д-джулия, — она закусила губу. Джулия не хотела без крайней необходимости называть свою фамилию. К счастью, он не стал допытываться.
Она прижала к груди сумочку. Мужчина принялся разглядывать девушку.
— Так значит, ты возлюбленная Эвана? Какая прелесть.
— Он п-псих.
— Скажи что-нибудь, чего я не знаю.
— Он… он в-вампир.
Мужчина улыбнулся, но совсем не дружелюбно. Джулия сразу же заметила клыки. Мысль о том, что этот парень — тоже вампир, ничуть не помогла ситуации.
— Я чувствую запах крови. Ты порезалась?
Она с трудом сглотнула.
— Эван поцарапал мне язык.
— Такой очаровашка, правда? Не может даже спрятать клыки, когда тискает девушку.
Мужчина шагнул к ней и сжал пальцами подбородок, вынуждая ее открыть рот, чтобы взглянуть на маленькую ранку. Здоровый глаз заволокло черным, и мужчина улыбнулся.
— Не стоило, наверное, мне этого делать. Я ведь сейчас страшно голоден. Давно не имел возможности перекусить. Очень уж был занят слежкой за Эваном.
— С-слежкой?
— Как ни странно, он пытался от меня отделаться. Думает, я слишком его опекаю. Кстати, можешь больше не притворяться, что заикаешься.
Джулия нахмурилась.
— Я не притворяюсь. Я всегда заикаюсь от с-страха, когда кто-то держит нож у моего горла.
Он выгнул бровь.
— Этот маленький ножик? — Мужчина повертел в руках огромное мачете, и лезвие заблестело в свете ближайшего уличного фонаря. — В большом и страшном городе парню нужно средство защиты от таких опасных женщин, как ты.
— Средство защиты… От меня?
Его лицо окаменело.
— Ты, должно быть, удивлена, — он приблизился настолько, что она могла почувствовать теплое дыхание на своей коже. — Ведь в прошлый раз ты была гораздо красивее.
Джулия уставилась на него.
— В прошлый раз?
— В прошлый раз, когда ты крутила с моим младшим братиком Эваном триста лет назад. Вот тогда ты была настоящей красоткой. Слышала, что говорят про Елену Троянскую? Так вот, ты была еще жарче.
Учитывая непростую ситуацию, Джулия удивилась, насколько ее разозлила подобная критика ее «недостаточно жаркой» внешности.
— Между прочим, в плане привлекательности тебе до брата ох как далеко.
Мужчина усмехнулся.
— Думаю, я это заслужил.
— Я не та, за кого вы с ним меня принимаете.
— Ну конечно же, — очередная улыбка подчеркнула семейное сходство с красавцем-братом, но все внимание Джулии по-прежнему занимал большой старый тесак в его руке. — Ты — возродившаяся возлюбленная Эвана. И так как я хорошо знал ее — точнее, тебя, — то вынужден сообщить, что тебе снова придется стать мертвой.
— Тебе все же следует меня отпустить.
— Разве? — Он насмешливо взглянул на нее. — Кажется, ты спутала меня с братом. Это он делал все, чего ты только пожелаешь. Ты обводила его вокруг своего маленького пальчика. Это был не лучший период в нашей жизни. Возможно, Эван так и не понял до конца, что ты за женщина, но я-то все осознал.
— Да ну? И что же я за женщина?
— Жестокая, — ровно произнес он. — Коварная. Расчетливая. И только благодаря своей красоте ты тогда отделалась так легко. Ты почти сломала Эвана. Я не позволю тебе начать все заново, — он поднял руку и дотронулся до повязки. — И я помню, как ты со мной обошлась. То, что вампиры бессмертны, вовсе не означает, что мы умеем регенерировать части тела. Я скучаю по своему глазу.
Джулия почувствовала холодок.
— Я бы никогда не сделала ничего подобного, — она резко выдохнула. — Если, конечно, это была не самооборона. Такой большой и страшный бандит, как ты, наверняка это заслужил.
Он приблизился настолько, что его лицо оказалось в каком-то дюйме от ее.
— Ты сделала это, когда я был связан и без сознания.
— Ой, — трудно говорить о самообороне, если «нападавший» был настолько беззащитен.
— Ты думала, я пытаюсь уговорить Эвана бросить тебя, и таким образом дала мне знать, насколько же я тебе не нравлюсь. Сработало. Эван был потрясен тем, что ты натворила — черт, ты почти убила меня в ту ночь, — но механизм связывания ваших душ уже запустился. Когда я наконец распутал веревки, ты решила удрать. И если бы не упала с лестницы и не сломала себе шею, Эван никогда бы от тебя не отделался.
Джулия вздрогнула, слишком ярко представив себе эту картину.
— Механизм связывания душ?
Он закатил глаза.
— Когда двое возлюбленных встречают друг друга, в тот же момент словно нажимается кнопка, которая запускает некий механизм. Души узнают друг друга и притягиваются, как магнитом. Судя по всему, игнорировать это нельзя. Не знаю. К счастью, я никогда этого не испытывал.
— И ты собираешься меня убить? — ее голос дрожал.
— Таков был первоначальный план.
Однако складки на его лбу сейчас залегли глубже, чем раньше. Он захватил с собой нож и собирался ее хладнокровно прикончить, но все-таки он хмурился. Колебался. Вокруг никого не было. Если мужчина хотел чисто и эффективно покромсать Джулию на мелкие кусочки, сейчас ему выпала самая удобная возможность.
Он выдохнул сквозь стиснутые зубы.
— Черт. Не думал, что это будет так трудно. Я знаю, кто ты. Я знаю, на что ты способна. Но я бы предпочел, чтобы ты больше походила на себя. Тогда это стало бы проще.
— О да, как раз то, чего я хочу. Чтобы тебе было проще убивать меня.
Он откашлялся.
— Почему бы тебе не рассказать немного о себе… Джулия? Небольшая светская беседа — именно то, что мне сейчас требуется.
— Я монахиня, — тут же заявила она, цепляясь за любую возможность затруднить ему убийство. — Несколько лет назад я посвятила жизнь Господу. Веду праведную жизнь, жертвую собой ради других. Это приносит такое удовлетворение.
Он склонил голову набок, и Джулия могла поклясться, что заметила искорки смеха в его единственном глазу.
— И часто в этом районе монахини захаживают в бар для одиноких сердец?
— Пытаюсь помочь другим найти свой путь. Потерянные души и все такое.
— Точно. Конечно же, верю. Тогда, думаю, ты как невеста Господа размышляла о вампирах и демонах? О воплощениях зла?
— Учитывая, что я поверила в их реальность минут двадцать назад, должна сказать, что у меня еще не сложилось о вампирах окончательного мнения.
— И каково же это: не верить во что-то, считать всего лишь мифом и вдруг столкнуться с ним лицом к лицу?
— Это шокирует, — призналась она. — Хотя и не так, как большой нож у горла.
— Могу себе представить, — он криво улыбнулся. — Итак, сестра, а что вы думаете обо мне?
— Я же тебя не знаю.
— Ты знаешь, что я вампир, и, судя по всему, у меня есть склонность к насилию.
— Ты же пока меня не убил.
— Все еще впереди.
У Джулии не было причин не верить ему, но что-то в складках у его рта или в том, как он избегал встречаться с ней взглядом, заставило ее поставить его слова под сомнение.
Вот только почему? Она совсем не знала этого парня. От одного его вида Джулию бросало в дрожь, хотя сейчас он пугал ее уже не так, как всего несколько минут назад. Из-под непритязательных черных шмоток, повязки на глазу и дневной щетины проглядывало нечто, что вовсе не было отталкивающим. Хотя непросто судить о чьей-либо внешности, когда объект обещает лишить тебя жизни. Страх, как правило, ослепляет.
Вампир угрожал ей чертовым ножом. Джулия должна валяться в обмороке или вопить от ужаса, а не оценивать его мужскую привлекательность.
И все же в данный момент Джулия именно этим и занималась. В какой-то степени. Вообще-то, чем дольше длился их странный разговор, тем меньше она верила, что мужчина способен на убийство, пусть он и был вампиром.