Известие о том, что армия королевы Гнил до сих пор не способна пройти в Прелесть, обрадовало Удомо. Он успокоился, обрёл привычную уверенность, и даже мрачная лестница, по которой они продолжали спускаться всё ниже и ниже, перестала навевать на колдуна дурные предчувствия.
– Скажи, что приготовила для меня королева? Солдат?
– Ты хотел бы получить в своё распоряжение воинов Плесени? – притворно изумился носатый.
– Хотя бы тысячу всадников.
Захариус представил себя во главе облачённых в чёрные доспехи рыцарей, не искусственных, как его Истукан, живущих благодаря магии, а настоящих, знаменитых своей кровожадностью воинов, вышедших из мрачного мира, и улыбнулся от накатившего восторга. С такой армией он без труда захватит все города и страны Прелести.
– Воины мамочки не станут тебе служить, – противно рассмеялся носатый. – Они сражаются только под нашими знамёнами.
– На кого же я могу рассчитывать? – растерялся Удомо.
Лестница как раз закончилась, и они остановились на неожиданно большой площадке, на которую выходила высокая, очень крепкая, обитая железом дверь, защищённая не только засовами, но и сильной магией и пропускающая лишь тех, кто получил разрешение королевы. Шарль вытащил из кармана камзола массивный ключ, вставил его в замочную скважину, но открывать не стал – посмотрел на Захариуса и усмехнулся:
– Ты слышал о Древних Проклятиях?
– О злых пожеланиях врагам? – уточнил Удомо.
– Нет, это простые проклятия, злые заклинания, которые наносят ущерб, – отмахнулся носатый. – Я же говорю о Древних Проклятиях, о самых страшных тварях, которых только можно представить, о тех чудовищах, которые жили в сумасшедшем мраке Хаоса задолго до того, как появились и Плесень, и Прелесть, и даже мир людей.
Захариус похолодел.
– Древних Проклятий осталось мало, но их ненависть и сила настолько велики, что они способны потрясать миры.
Шарль заметил, что испуганный колдун побледнел, и довольно рассмеялся:
– Не волнуйся, дурачок, Древние Проклятия обитают на самом дне Нижней Плесени и не могут вырваться, навечно запертые в Болотах Безумных Криков.
– Кто их запер? – тут же спросил Удомо.
– Великие колдуны прошлого, – вздохнул носатый. – И даже мамочка не способна снять старинные печати.
Захариус с облегчением вздохнул.
– Но двести лет назад мамочке удалось невозможное: она сумела пробраться в Болота и вынести личинку Ужасающего. Эти чудовища, конечно, не такие опасные, как Древние Проклятия, но с феями они справятся без труда.
– У её величества есть личинка Ужасающего? – изумился Удомо.
– Лучше, намного лучше, – расхохотался наследник Верхней Плесени. – Прошло двести лет, и теперь у мамочки есть несколько личинок! И несколько взрослых особей, которые надежно спрятаны здесь, в Пучине Бед.
С этими словами Шарль распахнул дверцу и сделал жест, приглашая колдуна внутрь. Удомо поколебался, но всё-таки вошёл в подземелье и почти сразу же закричал от охватившего его ужаса.
Глава XIV в которой Ириска, Хиша и Петрович прилетают в Щебетание, Ириска знакомится с Полундрой, старшие феи отказывают в помощи, а Щебетание подвергается нападению силачей и злобных ящеров
– Как это называется? – переспросила девочка, разглядывая приближающиеся строения. – Щебетание, – ответил Петрович.
– Щебетание Серебряных Ручьёв, – уточнил Страус. – Видишь, сколько их тут?
Ручьёв на обширной, затерянной посреди густого леса поляне действительно было много, но гораздо меньше, чем изящных павильонов и аккуратных домиков, образующих прелестное поселение, окружённое невысокой зубчатой стеной. Не крепостной стеной, за которой можно выдержать настоящую осаду вражеского войска, а красивым ограждением в старинном стиле, с двумя воротами, Западными и Восточными, и четырьмя сторожевыми башенками, на площадках которых стояли креслица и солнечные зонтики. Домики были двух– и трёхэтажными, разноцветными, с террасами, верандами или навесами. И в каждом находился или магазинчик, или кафе, или просто уютное место, где можно посидеть и поболтать.
– Это посёлок? – предположила сбитая с толку Ириска.
– Когда-то такие места назывались полянами фей, – сообщил Хиша.
– А теперь?
– Девочка не знает, что такое Щебетание? – изумился Петрович.
– Она забыла, – вступился за маленькую фею Страус.
– Девочки не способны такое забыть.
– Да что это?! – не выдержала Ириска.
– Щебетание – это… – начал было инженер, но закончить не успел.
Да и не нужно было заканчивать, потому что Щебетание – это…
Птичий базар.
Показ мод.
Территория сплетен, улыбок, покупок, примерок, обсуждений, изучений, обучений и веселья.
Это поляна фей, украшенная диванами, креслицами, лавочками и пуфиками. Это запахи чая, шоколада, мармелада, косметики, духов, трав и цветов. Это лаки для ногтей. Это гирлянды причудливых фонариков, фонтанчики, в которых так приятно бултыхать ногами, и тенистые аллеи, по которым неспешно плывут мелодии уличных музыкантов. Здесь играют саксофонисты, здесь – струнное трио, а здесь – человек-оркестр, один, но очень громкий.
И всюду – щебетание.
Голоса, смех и разговоры.
Всюду.
Щебетание оглушало так, что Ириска покачнулась.
Но её глаза азартно заблестели:
– Тут здорово! Великолепно! Чудесно! Лучше всего на свете! Я хочу всё узнать и всё попробовать!
– У нас нет времени. – Хиша что-то приуныл. – Нужно торопиться и вести себя осторожно!
Но кто станет слушать приунывшего Страуса?
– Смотри, здесь гадают по дню рождения! – Возглас прозвучал от ярко-красного с золотыми и серебряными звёздами шатра «Величайшей предсказательницы Нулди – всем посетителям чай, лимонад и домашнее печенье».
– А здесь собирают браслеты счастья из пятнистых жемчужин!
– А здесь раскрашивают цветы в любимые цвета…
– Эка невидаль, – попытался задрать клюв Страус, – берёшь кисточку, краски…
– Они раскрашивают семена! Чтобы выросло именно то, что нужно!.. А здесь воздушное мороженое!!
Внутрь Щебетания не допускались ни машины, ни кареты, ни даже вьючные животные, поэтому они расстались с Петровичем у Восточных ворот: Ириска и Хиша отправились в Серебряные Ручьи, а инженер остался на парковке, сказав, что займётся мелким ремонтом. Как тут же пошутил Дикий: «Бандура» требовала его постоянно. За шутку в пернатого едва не прилетел ключ на семьдесят восемь, поэтому от места стоянки самовертожабля Страус мчался быстро и с улыбкой в клюве. Но уже через пять минут путешествия по совершенно переполненной феями поляне Страус заявил, что хитрый Авессалом его обманул и специально выдумал поломку «Бандуры», лишь бы не топтаться по Щебетанию.
– Тут никаких нервов не хватит! Как это можно вынести? Да лучше бы я ещё раз сразился с Захариусом!
Но печальные крики птицы пропадали впустую, потому что Ириска чувствовала себя в Щебетании замечательно.
– Ты был прав: это место невозможно забыть! Оно прекрасно!
– Я умираю! – простонал Дикий.
– Оно великолепно!
– Уведи меня отсюда!
– Ты такой забавный! Неужели тебе не нравится? Давай попьём газировки!
– У меня от неё перья топорщатся.
Но девочка не спрашивала – она сообщала бедолаге ближайшие планы.
– Два стакана малиновой, – заявила Ириска дородной продавщице, а в следующий миг её взгляд упал на соседний лоток. – Ой, смотри, какие там прелестные бусы!
– Нам нужно идти.
– Через минуточку.
– Нам нужно отыскать старших фей.
– Заплати за газировку.
– Мы торопимся.
– Посмотри на это колечко! Сейчас я его померяю, и мы сразу же отправимся дальше.
Страус вздохнул, заплатил, взял в крылья высокие стаканы с малиновой газировкой, но вдруг вздрогнул, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, повернулся, ощерился и очень недружелюбно спросил:
– Чего тебе нужно?
– Это и в самом деле Непревзойдённая? – осведомилась молоденькая Рыча, с иронией изучая застрявшую у прилавка с бусами девочку. – Настоящая Непревзойдённая?
* * *– Я хочу поймать эту маленькую ведьму!
– Фею, – поправил взбешённую Бетти Ядош.
– Она – злобная ведьма, – топнула ногой Ушастая. – Не смей мне перечить!
– Я и не собирался.
– Вот и не смей! Не спорь со мной! Не зли меня! Не беси меня!! – Бетти подскочила со стула и рысью забегала по фургону, в котором они собрались на совещание. – Заткнитесь все! Не злите меня! Заткнитесь!
Дрессировщик Тубрич посмотрел на главного Кияшко, тот развёл руками, и Ядош понял, что нужно промолчать: сейчас с Ушастой лучше не спорить.
Нападение на беглецов закончилось для подопечных Бетти печально. Точнее, ей самой ни беглецы, ни пришедшая им на помощь машина не навредили, а вот стая понесла серьёзный урон. Глупые вопилки, безмозглые крылоцапы и летучие мыши попытались атаковать железное чудовище, и многие из них насмерть разбились о борта и крылья самовертожабля, чем сначала привели повелительницу в отчаяние. А теперь – в бешенство.
Но мало того, что стая изрядно поредела: главная беда Ушастой заключалась в том, что ночные гады боялись солнечного света и не могли гоняться за Непревзойдённой днём. А гоняться надо, потому что невыполнение хозяйского приказа грозило Бетти страшным наказанием.
Вот Ушастой и пришлось унижаться перед Кияшко и уговаривать его отправить потрёпанных Барсуком силачей на захват Непревзойдённой. Кияшко, разумеется, трусил и отнекивался, но когда узнал, что страшных красно-синих в Щебетании нет и не будет, позволил себя уговорить.
Однако сейчас в его лысой голове возникли сомнения.
– Ты уверена, что Непревзойдённая в Серебряных Ручьях?
– Да! – не останавливаясь, рявкнула бегающая по фургону Ушастая. – Не беси меня! Не спорь со мной!
– Ей больше некуда идти, только в Щебетание, – проворчал Ядош.
– За новым нарядом? – осведомился силач.
– Очень смешно, – не оценил шутку дрессировщик.
– Я не шутил. Я действительно не понимаю, зачем ей идти в Щебетание?
– За помощью, – пожал плечами Ядош. – Непревзойдённой нужно объединить фей.
– Зачем?
Усатый Тубрич вздохнул и отвернулся.
Массивный Кияшко не был самым тупым циркачом «Четырёх Обезьян» – среди его подчинённых попадались и более глупые особи, – однако общаться со здоровяком было неимоверно тяжело.
– Я всё объясню, – вздохнула остановившаяся и немного успокоившаяся Бетти. Она уже трижды рассказывала главарю силачей обо всём, что произошло, но была вынуждена в очередной раз повторить, поскольку в маленькой голове Кияшки информация надолго не задерживалась. – Хозяин дал мне «указатель».
Ушастая продемонстрировала магический прибор, внутри которого важно поблёскивал гранёными боками Самоцветный Ключ.
– Я его уже видел! – Наивный силач обрадовался знакомому устройству, как родному.
– Отлично, – через силу улыбнулась Ушастая. – Тогда ты, наверное, помнишь, что с помощью «указателя» я могу отслеживать перемещение Непревзойдённой?
– Не помню, – не стал скрывать Кияшко. – А ты можешь?
– Да.
– Слава хозяину.
– Хозяину слава, – машинально отозвался Ядош.
– Хозяин очень умный.
Бетти замолчала, решив, что вопрос закрыт – ведь «указатель» Кияшко опознал, – однако через несколько секунд выяснилось, что повелительница ночных гадов немножко поторопилась.
– Что дальше? – поинтересовался силач.
– Что именно «дальше»? – не поняла Ушастая.
– Хозяин сделал тебе прибор, и что?
Ядош Тубрич отвернулся и издал несколько странных звуков: то ли шумно высморкался, то ли закашлялся, то ли засмеялся, то ли заплакал от отчаяния, от того, что приходится тратить время на силача.
– Тебе плохо? – участливо осведомился Кияшко у дрессировщика.
Однако долго смотреть на Ядоша у здоровяка не получилось: Бетти рывком повернула его голову к себе и почти по слогам произнесла:
– Прибор показывает, что Непревзойдённая находится в Щебетании Серебряных Ручьёв. Сейчас находится!
– Прямо сейчас?
– Прямо сейчас! – подтвердила Ушастая.
– Там нет воинов Рубежа? – уточнил Кияшко, и стало понятно, из-за чего он тянет время: трусливому силачу не давали покоя воспоминания о кулаках Уди.
– Мой прибор показывает, что в Щебетании нет ни красно-синих, ни Барсуков, – соврала Бетти.
– А… – Силач помолчал, после чего с энтузиазмом предложил: – Так давайте пойдём и поймаем Непревзойдённую!
* * *– Я не ошиблась? – Преградившая дорогу девочка прищурилась и кивнула на удивлённую Ириску. – Она Непревзойдённая?
Девочка была рыжей, стройной, чуть выше Ириски и, судя по всему, весьма нахальной.
– Хиша, кто это?
Но Страус не ответил маленькой фее, зато вступил в разговор с незнакомкой:
– Полундра, тебя это не касается, – заявил он, после чего нервно дёрнул Ириску за руку, намереваясь обойти нахалку. – Нам пора, мы торопимся, приятно было повидаться и вообще. Передавай привет маме.
Было видно, что Дикий не рад встрече. Он не боялся странной девочки, но в её присутствии чувствовал себя неуверенно.
– Здравствуй, Хиша, – продолжила рыжая, не собираясь уступать дорогу. – Давно не виделись.
– Здравствуй, Полундра.
– Приехал поболтать с феями?
– Просто так здесь оказался. Случайно. Пить захотелось.
Страус показал стаканы с малиновой газировкой, после чего поставил их на ближайший прилавок и решительно двинулся вверх по улице. Но рыжая не отстала, а засеменила рядом, справа от Ириски.
– Познакомишь меня со своей подружкой? – спросила она Дикого.
– Нет.
– Почему?
– Она не в настроении.
Ириска хотела сказать, что ей решать, с кем знакомиться, а с кем нет, но странное поведение обычно самоуверенной птицы подсказало девочке, что лучше помолчать.
– Зато я как раз в настроении, – не отставала рыжая, оказавшаяся не только нахальной, но и прилипчивой, как жвачка на стуле. – И хочу познакомиться.
– Хоти дальше, – посоветовал Хиша.
– Может, мне закричать, чтобы привлечь всеобщее внимание? – поинтересовалась рыжая и негромко, шутя, воскликнула специально изменённым тоненьким голоском: – Смотрите, смотрите, это же Непревзойдённая! Та самая фея, которую все ищут!
– Не надо никого привлекать, – попросил Страус.
– Тогда познакомь нас.
– Зачем?
– Познакомь.
Дикий скрипнул клювом, но деваться было некуда, и он, не останавливаясь, произнёс:
– Полундра – это Ириска, Ириска – это Полундра.
Произнёс скороговоркой, «проглотив» половину букв, однако девочка ещё раньше услышала имя прилипчивой и пропустила невнятное представление мимо ушей.
– Очень приятно, – улыбнулась рыжая.
– Мне тоже, – не стала врать Ириска. – Ты – фея?
– Я – Рыча, – ответила девочка.
– Это как?
– Это как Дикий Страус, только лучше.
– Глупость какая, – прокомментировал Хиша. – Что может быть лучше Страусов?
– Рыча – это сокращенно от Рыжие Чертовки.
– Ты – мафтан? – удивилась Ириска, потому что девочка совсем не походила на Прелестное Животное.
– Мафтан-оборотень, – объяснил Дикий, продолжая торопливо идти куда-то вперёд и тянуть за собой девчонок. – На самом деле Полундра – белка, но умеет прикидываться человеком. Поэтому их племя и называют Рыжими Чертовками.
– И обычные мафтаны нам завидуют, – уточнила дерзкая.
– С чего бы это?
– С того.
Лет четырнадцать на вид, волосы медные, судя по всему, короткие, но из-за бейсболки не понять, лицо узкое, но приятное, веснушчатое, с живыми тёмными глазами и остреньким носиком – лицом Полундра действительно походила на любопытную белочку. Одета она была в лёгкую вязаную кофту с широким воротом, модно порванные джинсы и ботинки. На плече небольшой рюкзак. На голове, как было уже сказано, – бейсболка, а на ней – модные солнцезащитные очки. На руках – браслеты.
Другими словами, выглядела Полундра независимо и даже своенравно. И с первого же взгляда приглянулась Ириске.
– Ты действительно оборотень?
– А ты действительно Непревзойдённая?
– Разве это важно?
– Пернатый просил помалкивать?
– Просил не привлекать внимания, – важно уточнил Страус.
– Поздно, – рассмеялась Полундра и ткнула пальцем в уличный экран-афишу, на котором как раз крутили дневные новости. – ПрелеСеть только о вас и кричит.
Дикий повернулся и застонал, увидев на огромном экране портрет Ириски.
– Ты, кстати, звезда. – Рыжая ткнула фею в бок. – Самая маленькая преступница в истории Прелести.
– Фотография неудачная, – посетовала девочка.
– Для новостей сойдёт, – махнула рукой Рыча.
– И я не преступница!
– Ага.
– И не маленькая!
– Нам некогда. – Притормозивший у афиши Страус вновь потянул девочек вперёд.
– Идёте к старшим феям?
– Да.
– Напрасно потеряете время, – деловито сообщила Полундра. – Старшие не станут помогать преступнице, за которую обещано десять тысяч золотых лилий.
– Тысяча, – машинально поправила Рычу Ириска.
– Час назад цирк «Четырёх Обезьян» поднял ставку, и теперь твоя белокурая голова стоит в десять раз больше.
– Это плохая новость. – Хиша вновь остановился и почесал встопорщившиеся на затылке перья. Кажется, Страус растерялся.
– Циркачи написали, что вы напали на летучих мышей и ночных гадов, – добавила Полундра. – Это правда?
– Мы их немножко поколотили, – ответил Дикий.
– Ух ты! – Тёмные глаза Рычи вспыхнули ярким огнём. – Здорово! Я тоже хочу.
– Нужно возвращаться на «Бандуру», – решил Страус. – Обойдёмся без Щебетания.
– Куда возвращаться?
– Пожалуй, ты права: для выпуска новостей эта фотография подходит, – произнесла Ириска, которая, воспользовавшись остановкой, вновь уставилась на экран-афишу.
– Ой, так ты Непревзойдённая? – Услышав слова девочки, к ней повернулись две ближайшие феи – Яркая и Бесподобная. – Правда?