– Да лезут уроды какие-то! – в голосе бритоголового прозвучал страх. – Я шаги услышал, решил – показалось! Затем кто-то в дверь ломанулся, и забегали, словно тараканы, чтоб их!
Андрей схватил автомат, вскочил с кровати. Не тратя времени, чтобы обуться, рванул к другому окну и выглянул. Что-то большое, бесформенное промчалось мимо, некий силуэт, слишком нечеткий, чтобы его можно было хотя бы описать, бесшумно возник на фоне соседней казармы.
Илья еще раз нажал спусковой крючок, силуэт припал к земле и с негромким рычанием исчез.
– Какие-то новые твари? – спросила Лиза.
– Новые или старые – разница невелика, – ответил Андрей, открывая створку. – Оружие возьми! Следи за дверью – если кто ее выломает, стреляй немедленно! Быстрее, шевелись!
Наружную дверь они заперли, как и ту, что вела в спальное помещение, но вряд ли она остановит крупную и тяжелую тварь, полную решимости полакомиться человечиной.
– Еще один! – гаркнул Илья, меняя магазин. – Ползет, сука! Видишь?
– Вижу.
Андрей прицелился туда, где во тьме шевелилось нечто мохнатое, и дал короткую очередь. Судя по обиженному взвизгу – попал, а по тому, что тварь метнулась в сторону, – попал не очень хорошо.
Тут же пришлось «угощать» еще одного ночного гостя, выскочившего из-за угла дома.
– Они идут! – пискнула Лиза, и в следующий момент дверь сотряс тяжелый удар.
Затрещали косяки, с притолоки посыпалась на пол какая-то труха.
– Стреляй, если что! – напомнил Андрей. – Пуля из «калаша» даже тигра остановит!
Второго удара дверь не выдержала, с грохотом ударилась о стену, и в комнату влетела рычащая четвероногая тварь размером с волка. Лиза встретила ее как полагается и, хотя опустошила «магазин» в считаные мгновения, нашпиговала ночного гостя пулями.
За окном кто-то разочарованно взревел, заклацали по асфальту когти, и стало тихо.
– Все, что ли? – спросил дрожавший от возбуждения Илья. – Кончились, засранцы поиметые?
– Надеюсь, – сказал Андрей. – Следи за окрестностями, а мы пока глянем, что это…
Фонарик отыскал не сразу – не мог вспомнить, куда сунул его, укладываясь спать. Щелкнул выключатель, и конус света упал на окровавленный труп: покрытая черной и очень густой шерстью тварь напоминала человека, только вместо ног у нее была еще одна пара рук, а на уродливой башке имелся один, зато большой, с кулак, глаз.
– Какой красавец, – оценил Соловьев. – Таких мы еще не встречали…
– А если бы и не встретили, я бы не расстроилась, – Лиза вздрогнула от отвращения. – Какой он… мерзкий!
Андрей осторожно подошел, ткнул убитую тварь стволом.
– Надо бы выкинуть ее отсюда, – сказал он. – В крови пачкаться не хочется, но делать нечего.
Лохматый монстр оказался на редкость легким, словно внутри у него были не мясо и кости, а пенопласт. Андрей без усилия поднял его и в окно вышвырнул в темноту, а затем попытался пристроить выломанную дверь, чтобы она хоть как-то закрывала проем.
В казарме было теплее, чем на улице, и пускать внутрь холод не хотелось.
– Ну что, все тихо? – спросил Андрей, справившись с задачей. – Тогда я дальше спать.
Остаток ночи прошел на удивление спокойно, и он даже ухитрился выспаться, и не в последнюю очередь потому, что несшая утреннюю стражу Лиза подняла мужчин довольно поздно.
При свете дня стали видны следы вчерашнего «веселья» – пятна крови на асфальте и три уродливых трупа: один той твари, что ворвалась в казарму, два – ее сородичей, нашедших смерть на улице. Хотя времени прошло немного, тела начали разлагаться и вонять, и возле них кружились мухи.
– Ха, смотри-ка, жужжат! – сказал Илья. – Если эти выжили, то и остальная живность могла уцелеть.
– Могла, – кивнул Андрей. – Так, поедим и в дорогу.
Прежде чем покинуть часть, заглянули на кухню и на продуктовый склад – пришлось выломать очередную дверь, но дело того стоило, и рюкзаки у всех троих стали значительно тяжелее.
Покинули учебку в те же исковерканные ворота и двинулись обратно к трассе Нижний – Москва. Небо, с утра затянутое облаками, постепенно расчистилось, и к моменту, когда впереди показалась серая лента шоссе, стало не просто тепло, а почти по-летнему жарко.
– Ну что? – сказал Андрей, остановившись и повернувшись к спутникам. – Повторяю, я собираюсь идти дальше на запад. До тех пор, пока не доберусь до мест, где все нормально. Если вы собираетесь в Дзержинск, то это в другую сторону. Будем прощаться или вы со мной?
Илья принялся ожесточенно чесать бритый затылок, на личике Лизы отразилась неуверенность.
– Ну вот… – проговорила она. – Я, наверное… Не думаю, что мне стоит туда идти, так что я с тобой.
– А ты? – Андрей перевел взгляд на Илью.
– Ну нах этот Дзержинск! – воскликнул тот и широко улыбнулся: – Гулять так гулять! Прошвырнемся до столицы, вдруг там все как раньше, и дядька президент на месте, и прочие уроды.
– Вот и хорошо.
Андрей не стал скрывать радости по поводу того, что спутники решили и дальше оставаться с ним: бритоголовый, несмотря на болтливость и замашки мелкого уголовника, показал себя парнем надежным, ну а Лиза оказалась вовсе не кисейной барышней, способной лишь на истерики.
Кроме того, иметь под боком врача всегда полезно.
Сегодня Андрею шагалось много легче, чем вчера, и не в последнюю очередь потому, что спина почти не болела – ушиб еще не прошел до конца, но напоминал о себе крайне редко, лишь при резких движениях.
Километра через два после того, как вернулись на шоссе, дошли до железнодорожного переезда.
– О, фига себе! – сказал Илья, увидев его. – Обычные движки-то отказали, но электрические должны рулить по-прежнему. Может, отыщем какой паровоз и покатим на нем в нужном направлении?
– Найти-то его можно, но только толку с того? – Андрей посмотрел на спутника скептически. – Ты умеешь управлять электровозом? Я вот – нет, да и в меде этому не учат… И кто нам стрелки будет переводить?
Физиономия Ильи озадаченно вытянулась – о том, что «паровоз» сам ехать не будет, он до сего момента не задумывался, а слово «стрелка» понимал единственно правильным пацанским образом.
Переезд остался позади, и начали попадаться деревни.
В первой путешественники не увидели ни единого живого существа. Вторая, под названием Мячково, была разрушенной: все дома лежали в руинах, словно тут произошло землетрясение, а в центре поселка, рядом с остатками церкви из красного кирпича, вздымалось нечто, похожее на террикон.
Подходить и смотреть, что это такое, не стали.
По мосту перебрались через Клязьму и, если верить указателям, очутились в пределах Владимирской области. А еще через какое-то время впереди открылся Гороховец, небольшой, очень зеленый городок.
И на самой его окраине обнаружилось очередное синее озеро, завидев которое Андрей невольно замедлил шаг: лежал водоем прямо за обочиной шоссе, и предстояло пройти рядом с ним.
– Что такое? – встрепенулась Лиза. – Что-то не так?
Признаваться в том, что он опасается вновь стать жертвой глюков, было немного стыдно.
– Нет, вроде все в порядке, – сказал Андрей.
Туман над озером появился, когда до него осталось метров пятьдесят, сгустился и повис огромной белой шапкой или, скорее, колоссальным сугробом. Соловьев отвернулся, надеясь, что хотя бы так ничего не увидит, но в следующий момент обнаружил, что вновь таращится на проклятый водоем!
Голова повернулась сама, без всякого на то желания ее хозяина.
– Э, шеф, ты чего? – воскликнул Илья, но Андрей не смог ответить.
Он не отрываясь смотрел туда, где в тумане протаивала дорожка, а по ней к берегу шла женщина, облаченная в платье, какие носили в Средние века. Глаза на прозрачном лице сияли синим огнем, в руках был длинный меч в ножнах, и сапфировая гладь под ногами слегка морщилась.
Затем все исчезло – и туман, и женщина с мечом, и Андрей обнаружил, что стоит весь мокрый от пота.
– Ты чего? – повторил Илья, появляясь рядом.
– Ничего… – прохрипел Андрей, вытирая лоб. – Вы видели?
– А что мы должны были видеть? – осведомилась Лиза. – Ты вдруг остановился, вытаращился на озеро, словно на женщину с бородой, а затем начал чего-то бормотать, причем на чистой латыни!
– На латыни?
Из всех языков Андрей до сего дня мог объясняться только на русском, ну и помнил несколько английских слов.
– На ней, – подтвердила девушка. – Нечто на молитву похожее. А ты что-то видел?
Немного поколебавшись, Андрей рассказал о том, что происходило с ним всякий раз, едва он приближался к одному из возникших после катастрофы водоемов.
– Клево ты торчишь! – заметил Илья почти с завистью. – Почему меня так не вставляет?
– Да, странно, – Лиза закусила губу. – Должно действовать на всех одинаково, а почему-то не действует… – Под ее испытующим взглядом Андрею стало не по себе. – Чем ты отличаешься от нас?
– Не знаю. – Он недовольно дернул плечом. – Пошли отсюда, нечего стоять.
И он зашагал дальше, стараясь не смотреть на оставшееся в стороне озеро.
Гороховец встретил их свежей трещиной, напоминавшей черную молнию, что рухнула на трассу и пересекла ее наискосок, и стоящим на обочине сооружением, похожим на египетскую пирамиду, уменьшенную в несколько раз.
Тут Андрей не выдержал, оглянулся, чтобы еще раз бросить взгляд на озеро.
И, к собственному удивлению, обнаружил, что дорога позади них не пуста – далеко-далеко, на самом краю видимости, по ней шагал человек, причем двигался он как-то странно, рывками.
– Ой, еще кто-то? – воскликнула также обернувшаяся Лиза.
– Вот именно, что кто-то, – сказал Андрей. – Эх, бинокля у нас нет…
Человек словно почувствовал, что на него смотрят, остановился, а затем рванул в сторону, точно заяц от собак, и пропал среди деревьев.
– Удрал, – констатировал Илья. – Нас испугался?
– Тебя, – девушка посмотрела на бритоголового с насмешкой. – Удивительно, как от тебя монстры до сих пор не шарахаются.
– Ничо, еще научатся! – уверенно заявил Илья и погрозил кулаком куда-то в пространство.
Пирамида осталась позади, и вскоре они наткнулись на труп «собаки», лежащий посреди улицы. Судя по многочисленным ранам от пуль, скончалась тварь вовсе не от цирроза печени. На человеческом лице застыло удивленно-скорбное выражение, в волосах запеклась кровь.
– Кто же это ее? – спросил Андрей. – Есть и тут добрые люди?
На «добрых людей» наткнулись после того, как пересекли железнодорожную ветку. Из-за угла двухэтажного кирпичного дома вывернули двое – пожилой, но еще крепкий дядечка с «АКСУ» и совсем молодой парень с охотничьей двустволкой – и встали, загораживая путь.
– Доброго дня вам, – сказал пожилой, когда до Андрея и его спутников осталось метров десять.
– И вам того же, – отозвался он.
– Откуда вы к нам прибыли? – спросил пожилой.
Автомат он держал так, что дуло смотрело в сторону, но чувствовалось, что готов пустить оружие в ход в любой момент. Парень же хлопал ресницами, то таращился на Лизу, то завистливо косился на «калаш» в руках Ильи.
– Из Нижнего, – ответил Андрей.
– Ха! Надо же! – пожилой уважительно кивнул. – И как там?
– Думаю, что так же, как у вас. Пусто, мертво, уроды хищные бегают.
– Да, это верно, – дядечка помрачнел. – Все сгинуло в одну ночь… все изменилось… Лады, потом подробнее расскажете, если захотите. Добро пожаловать в Гороховец, гости дорогие. Меня можете звать Степанычем, а этот вот придурок – Петька. А вас как величать?
После того как ритуал знакомства был закончен, Степаныч сказал:
– Мы вроде как на обходе, но режим у нас вольный, так что проводим вас до нашего убежища. С народом познакомитесь, посмотрите, как мы тут живем, не хуже, чем в вашем Нижнем.
– Хуже трудно представить, – усмехнулся Андрей.
Улица тянулась прямо, меж современных зданий порой попадались старинные особняки. Степаныч, ни на мгновение не замолкая, рассказывал, как местные жители встретили катастрофу:
– Оставшихся было немного, иных и вовсе в первый же день монстры пожрали… Но город-то небольшой, все видно и слышно, так что быстро мы друг друга нашли… Ну а Васька Емелин, он же в ментуре работал, вот и добрались мы до ихнего арсенала. Автоматов там взяли, пистолетов, да и по домам посмотрели – у многих охотничьи ружья имеются. Вот и дали отпор супостатам, – тут он горделиво приосанился. – Хотя поначалу тяжело пришлось. Но ничего, сейчас у нас почти чисто, ну… не совсем. Но днем безопасно, честное слово.
Андрею очень хотелось спросить: «А ночью?», но он сдержался. Если хозяева захотят, то расскажут все, если нет – их дело.
Прошли автостанцию, выглядевшую так, словно она побывала под бомбежкой: разрушенное здание, искореженные остатки автобусов, громадные воронки в земле. Слева потянулся обширный парк, а над ним, на холме, открылся силуэт белоснежной пятикупольной церкви.
Когда среди обычных кленов и берез обнаружились знакомые «секвойи», Андрей вовсе не удивился.
– Гнусное место, – сказал, указывая на них, Степаныч. – В чем тут дело, понять не смогли, вроде бы и супостатов никаких нет, а один из наших, Леха со стекольного, едва там не сгинул.
Свернули в сторону, и парк исчез из виду.
А еще через десять минут оказались на небольшой площади, одну из сторон которой занимал трехэтажный дом с решетками на окнах первого этажа и российским триколором над подъездом.
– Ментура тут была, – сообщил Степаныч на тот случай, если гости неграмотные. – А теперь мы!
«Убежище» гороховецкие жители выбрали неплохо – подходы просматриваются; выломать решетки под силу разве только «горилле», но бесшумно она сделать это не сможет и станет легкой мишенью; двери тут куда крепче, чем в обычном доме; места внутри много и запас оружия под рукой.
На крыльце, под триколором, скучали двое часовых – добрый молодец в камуфляже и толстяк лет сорока.
– О, новенькие! – воскликнул молодец, округлив глаза.
– Старенькие! – осадил его Степаныч. – Они из самого Нижнего пришли, соображаешь?
Глаза округлились еще сильнее.
В здании было прохладно, пахло горячей гречневой кашей, и от этого запаха в животе у Андрея началось шевеление: нельзя сказать, что они голодали, но перебивались в основном консервами, а домашней, настоящей еды не видели с самой пятницы.
– Так, Петька, иди, доложи старшому, – велел Степаныч. – А мы в столовую, кормить гостей…
Под «столовую» укрывшиеся в здании гороховчане приспособили одно из помещений первого этажа, то, что находилось рядом с туалетами. Приволокли настоящую кухонную плиту, натаскали баллонов с газом, установили столы, а затем совершили набег на ближайшие продуктовые магазины.
Тут хозяйничали две женщины – одна в возрасте, другая едва за тридцать – и кормили не только гречкой, но и щами, и настоящими, а не полуфабрикатными котлетами.
– Э… круто! – только и сказал Илья, разглядывая уставленный тарелками стол.
Степаныч довольно заухмылялся:
– Ешьте пока. Если чего, то Наталья Алексеевна вам добавки выдаст… – он показал на старшую женщину. – А я на минутку вас покину.
– Странно, что нам так доверяют, – прошептала Лиза, когда они успели расправиться с первым блюдом. – Мы же чужие, незнакомые! А нас пустили сюда с оружием, и кормят, и под присмотром не держат… Странно.
– Будешь доверять человеку, если вокруг монстры, – сказал Андрей. – А кроме того, в провинции народ всегда добрее, чем в больших городах. Давно ты, видать, из Семенова уехала?
Последняя фраза задела что-то в душе Лизы – она покраснела и отвела взгляд.
Степаныч объявился ровно в тот момент, когда попросивший добавки Илья завершил трапезу.
– Поели? Лады. Тогда пойдем, – заторопил гостей Степаныч. – Старшой вас ждет.
Чтобы попасть на аудиенцию к местному «предводителю дворянства», пришлось подняться на второй этаж и пройти по заставленному шкафами и сейфами коридору: судя по ним, в некоторых помещениях до катастрофы делали ремонт.
Степаныч открыл дверь, на которой ранее висела табличка, но теперь остались лишь дырки от шурупов, и они очутились в просторном, очень светлом кабинете: жалюзи были подняты, и солнечные лучи беспрепятственно проникали внутрь, на полу лежали желтые квадраты.
– А, вот и гости, – пробасил вставший из-за стола мужик. – Добро пожаловать.
«Старшой» не мог похвастаться ни ростом, ни статью, но серые глаза смотрели пристально, в них заметны были ум и энергия, а выправка намекала на то, что он служил в армии, причем не один год.
– Спасибо за гостеприимство, – сказал Андрей.
– Пустое, – хозяин кабинета махнул рукой. – Если мы не будем помогать друг другу, то род человеческий точно сгинет с лица земли. Меня можете звать Антоном. Степаныч, тащи стулья, усадим гостей, пусть расскажут, где были, что видели… Мы эти дни только тем и занимались, что пытались выжить, и поэтому очень хотим знать, что в мире творится. Ясно лишь, что связь не работает, ни обычная, ни специальная, и что очень многое изменилось.
– Если бы я знал, что именно случилось, то обязательно вам сказал бы, – Андрей кивнул, принимая от Степаныча стул. – Но пока все, что у нас есть, – это только предположения.
– Этим и мы богаты! – рассмеялся Антон. – Тогда говорите, что видели.
Тут Соловьев покосился на спутников – никогда не считал себя хорошим рассказчиком и вряд ли смог бы связно поведать о том, что произошло за последние дни.
– Не вопрос! – пришел на помощь Илья. – Разлюли моя малина, все обрисую в лучшем виде. Все началось, прикиньте, с того, что я проснулся, а в квартире и за окном такая тишина, словно я оглох…
Рассказывал он долго и со вкусом, размахивал руками, божился и делал страшные глаза. Иногда, правда, приходилось его поправлять – в тех случаях, когда бритоголовый завирался, приумножая количество убитых монстров и расписывая собственный героизм.