На кухне вдруг раздался страшный грохот.
— Да что такое! — я с сожалением поставил стакан и снова вылез из-за стола.
Оказалось, однако, что ничего страшного не произошло, просто упала кастрюля, в которой лежали ложки и вилки. Ну вот, только крыс мне еще не хватает…
Возвращаясь с кухни, я решил помыть руки, но, толкнув дверь в ванную комнату, убедился, что она заперта изнутри.
— Эй, Генка, ты, что ли?
В этот момент Фадеев появился из комнаты.
— Чего надо?
— Кто это ванную абонировал? Андрюха?
Иваненко показался из комнаты вслед за Фадеевым.
— Э, мужики! Вы как хотите, а я приступаю к приему пищи! — раздался голос оставшегося за столом Шуры.
Признаюсь, мне стало не по себе. Я забарабанил в дверь ванной.
— Кто там есть, выходи!
Внутри завозились, щелкнула задвижка, и дверь открылась. На пороге стоял парень в спецовке, возле него на полу лежала сумка с инструментами.
— Ну, чего орете?
— Ты как сюда попал? — спросил я.
— А что? Наряд в домоуправлении выдали, и попал. Трубу вот сменил, прокладки. Расписывайся!
Он сунул мне под нос тетрадь и ручку.
— Так ты что же, давно уже здесь сидишь?
— А чего мне? Ваше дело переезжать, а мое дело — прокладки менять. На шею, что ли, вам кидаться?
— А зачем заперся-то? — спросил Иваненко.
— Да это… — парень махнул рукой, — бачок проверял, ну и опробовал, значит, по форме. Гы-гы.
— Ну ладно, — сказал я, расписываясь, — спасибо. Давай проходи в комнату, закусим…
— Нет, нет! — Парень засуетился. — Я и так просидел тут у вас… ~ Он подхватил сумку и направился к выходу. — Счастливо оставаться! Вызывайте, если что…
— Странный тип, — мрачно бросил Фадеев, когда мы вернулись к столу.
— Да брось ты, Генка, — сказал я, — чего тут красть?
Мы снова расселись по местам, но приступить к трапезе нам так и не удалось. Раздался звонок в дверь.
— Отмычки забыл, — сказал Кордонский.
Но это был не сантехник. Старичок с потрепанным саквояжем отрекомендовался электриком и выразил желание немедленно проверить электропечь. Я провел его на кухню и снял с плиты все кастрюли.
— Да вы закусывайте, молодые люди, — говорил старичок, — я тут один управлюсь. Повожусь, чтобы вам больше к этому вопросу не возвращаться.
Я не стал возражать и вернулся в комнату. Мы в молчании принялись за еду, невольно прислушиваясь к тому, что делалось на кухне. Старичок некоторое время позвякивал инструментами, а затем вдруг для чего-то открыл холодильник. “Интересно, что ему там понадобилось?” — подумал я.
Фадеев вдруг вскочил, перевернув тарелку с салатом, и бросился вон из комнаты. Я побежал за ним. Оказавшись в коридоре, мы услышали, как захлопнулась дверца, и я вдруг понял, что на кухне уже никого нет. Подбежав в холодильнику, Генка рывком открыл его, а затем медленно отступил в сторону. Холодильник был пуст. Абсолютно пуст. В нем не было даже полок, решеток и поддонов, не говоря уже о сыре, колбасе и двух банках квашеной капусты.
Подошедший сзади Иваненко отстранил меня и, заглянув внутрь, задумчиво выругался.
— Вот именно так и было в прошлый раз, — сказал Фадеев, — только тогда он прибыл СЮДА…
— Кто прибыл?
— Сантехник тот. Ты что ж думаешь, он правда в ванной сидел? Дудки! Он появился вот отсюда. — Гена хлопнул рукой по холодильнику, — и спрятался где-нибудь, хотя бы вон, под столом. Все полки и продукты, наверное, появляются спустя некоторое время после очередной переброски.
— Переброски чего?
— Агента, — сказал Шура Кордонский, устраиваясь на табурете, — агента ближайшей империалистической державы.
— Между прочим, ничего смешного, — сказал Гена.
— Тут не агентами, тут пришельцами пахнет, — возразил я.
И в этот момент снова раздался звонок в дверь. Вероятно, мы походили на полицейскую засаду. Фадеев проскользнул в комнату. Кордонский и Иваненко встали за дверью, а я, бесшумно закрыв холодильник, пошел встречать гостя.
— Извините за поздний визит, — говорил, входя, гражданин интеллигентного вида и средних лет.
— Ничего, ничего, — ответил я, — прошу вас.
Он немного помялся.
— Видите ли, дело в том, что я — агент… Что с вами?
— Нет, нет, ничего, — выдавил я, — продолжайте.
— Я агент… Э-о… Госстраха.
— А-а! Очень приятно, проходите!
— Спасибо, — он заглянул в комнату, — у вас, вероятно, были гости? Может быть, лучше на кухне?
— Да-да, конечно! — сказал я, провожая его на кухню и усаживая на табурет. — Одну минуту!
Я убрал посуду со стола на подоконник и, заглянув в окно, встретился взглядом с Фадеевым. Он стоял на балконе и зорко наблюдал за всем, что здесь происходило.
— Вы извините, — обратился я к агенту, — мне нужно кое-что… понимаете, только въехал…
— Ради Бога! — с готовностью согласился он. — Время у меня есть.
Я вернулся в комнату. Шура стоял у балконной двери и шепотом переговаривался с Фадеевым.
— Агент-то сразу полез за холодильник, — сообщил он мне, — не то что-то прикручивает, не то припаивает.
Фадеев вдруг сделал предупреждающий жест рукой.
— Что? — спросил я.
— Открыл дверцу, — объяснил мне Кордонский.
Я подошел к двери.
— Ну?
— Лезет! — заорал Фадеев, выскакивая с балкона.
Я бросился на кухню. “Агент”, поставив одну ногу в холодильник, с удивлением глядел в окно. Обернувшись, он увидел меня и сейчас же кинулся внутрь. Я в падении ухватился за шнур от холодильника и выдернул вилку из розетки. Раздался глухой удар, и “агент” со стоном вывалился наружу. Сверху на него упал подоспевший Иваненко. Впрочем, никакого сопротивления не было. Бедняга, видимо, здорово саданулся головой. Он лежал на полу и, потирая макушку, ругался совсем не интеллигентно. “Для вас же, дураков, стараешься…” — эта его фраза была, пожалуй, самой безобидной из всех, прозвучавших в наш адрес.
— А вот мы сейчас узнаем, что он за агент, — сурово сказал Фадеев, подходя к поверженному гражданину.
— Да вы что? — возмутился тот, садясь. — Вы за кого меня принимаете?
— За пришельца, — сказал Шура Кордонский.
— А ну вас к черту! — “агент” вынул из кармана коричневую книжечку и сунул мне под нос. Порфирьев. Евгений Михайлович. Инженер завода “Бытагрегат”.
Он поднялся с пола, сел на табурет и покачал головой.
— Конечно, нехорошо получилось. Специально не хотели рекламировать новые холодильники. Операция “Сюрприз”. Вот тебе и сюрприз. Центральный пульт включили, а три агрегата не работают. Ну два-то еще не продали, с теми быстро управились, а с вашим пришлось повозиться. Не работает режим меню, хоть ты лопни! А без режима меню вы всю жизнь могли прожить, так и не узнав, что у вас за агрегат. Это ведь совсем новая система — порционно-телепортационная. Продукты со склада доставляются прямо в холодильник. По безналичному расчету. Да вот надо же было случиться такой ерунде!
Сначала послали Гришу — нашего молодого специалиста, но он ничего сделать не успел, засыпался. Потом Василий Федотыч, старший техник, к вам отправился. Он, конечно, разобрался, что к чему, но надо было преобразователь менять, а тут вы опять всполошились. Пришлось мне идти.
— Ну что же вы сразу не объяснили? — удивился я. — Не надо было бы в холодильник нырять.
— Да ведь хотелось все-таки сделать сюрприз! — сказал Порфирьев. — Азарт какой-то даже появился. Вы-то сами стали бы объяснять?
Я пожал плечами.
Остаток вечера мы провели в обществе Порфирьева. Евгений Михайлович оказался очень интересным собеседником. Он даже пел под гитару песни собственного сочинения.
— Скоро будем новую печь выпускать, — говорил он, Прощаясь, — тоже порционно-телепортационную. Хочешь — пирог с грибами, хочешь — гусь с яблоками. Приобретайте — удобная вещь!
ПРОСТАЯ ТАЙНА
Среди ночи под окном вдруг громко фыркнул невесть откуда взявшийся грузовик. Ровный гул мотора наполнял комнату, заставляя дребезжать посуду в шкафу. Хлопнула дверца кабины, и сейчас же кто-то забарабанил в дверь подвала.
“Вот кретин”, — подумал Игорь, вставая и нащупывая ногой тапочки. На балконе было довольно свежо. Ежась от ночного холодка, Игорь перегнулся через перила и громко сказал в темноту:
— Эй, друг! Никто тебе не откроет — здесь подвал! Слышишь? Эта дверь давно заколочена, лет пятьдесят назад, наверное… Так что давай, не топчи своим кабриолетом траву, а езжай домой и спать ложись!
От двери отделилась размытая фигура и вышла на свет. Это был молодой парень в кепке и расстегнутой до пупа рубашке. Он с интересом разглядывал Игоря.
— Заколочена, говоришь? Вот комики! Что же делать-то теперь? Выдергу бы, что ли… — Парень сдвинул кепку на нос и задумчиво почесал в затылке.
— Заколочена, говоришь? Вот комики! Что же делать-то теперь? Выдергу бы, что ли… — Парень сдвинул кепку на нос и задумчиво почесал в затылке.
Вдруг раздался скрип, и на ступенях, ведущих к подвальной двери, заиграл тусклый, красноватый отсвет.
— Что стоишь? — прохрипел кто-то шепотом. — Быстро разгружайся!
Шофер кивнул л побежал к машине. Он забрался в кузов и стал скидывать на землю тяжелые ящики. На Игоря он не обращал больше ни малейшего внимания.
Из подвала между тем выскочили какие-то люди и утащили ящики один за другим внутрь Когда работа была закончена, шофер подошел к подвальной двери, и тот же хриплый шепот произнес:
— В следующий раз, как приедешь, сразу начинай сгружать… Ломиться не надо. А тем более болтать.
— Так я ж думал, раз он тут живет…
— Кто живет? Где живет? Ты соображаешь, что говоришь?
— А-а, ну ясно… Только ведь он смотрит. И слышит, наверное. Или ничего?
— Тебя это не касается. Им займутся.
В комнате за спиной Игоря вдруг зазвонил телефон. Кому бы в такое время? Странно. А тут еще эти типы под балконом — о чем они болтают? Игорь нехотя вернулся в комнату, подошел к телефону и снял трубку.
— Да!
— Вампира вызывали? — прохрипел знакомый шепот.
— Что? — едва вымолвил Игорь, у него перехватило дыхание.
— А, испугался, верно? — прошептала трубка. — Ну шучу, щучу! Ты, кстати, почему не спишь-то? Погляди-ка, ночь ведь на дворе! В эту пору добрые люди спят и сны видят. Усек? Действуй!
Мягкая волна толкнула Игоря в грудь, он выронил трубку и попятился к кровати, на ходу проваливаясь в бездонную глубину сна. Где-то вдалеке проскрежетала и захлопнулась подвальная дверь…
Прошло уже немало времени с тех пор, как в цветущей долине среди неприступных гор собирались со всего света люди, знавшие о таинствах и самом устройстве Природы больше, чем весь остальной мир. Они съехались туда вместе с семьями и имуществом в надежде обрести покой, необходимый для продолжения их трудов, и дать отдых сердцам, израненным зрелищем нескончаемых кровопролитий, творящихся по всей земле.
Но мир не хотел оставить в покое бежавших от него. С каждым годом он вес ближе подступал к укромной долине, сжимая свои окровавленные пальцы на горле сокровенной мысли. И вот, когда уже казалось спасения нет, новая тайна открылась вдруг мудрецам, населявшим долину…
Фу ты, черт! Игорь поднялся на локти и оглядел комнату. Одеяло лежало на полу. В лунном прямоугольнике у кровати аккуратно стояли тапочки. По-ночному громко отстукивал будильник, словно изо всех сил старался подтолкнуть время к рассвету. Все было спокойно. Однако Игорь встал, внимательно оглядел комнату и направился к окну.
Присниться же такое, подумал он. И, главное, абсолютно как наяву! Он мог бы поклясться, что видел минуту назад у себя под балконом новенький грузовик и парня в кепке, и все остальное… Если бы не одна маленькая деталь. Да-да, если бы не телефон. Ну в самом деле, откуда у него телефон? Нет у него никакого телефона. И никогда не было. А ведь он даже не Удивился, услышав звонок! Нет, такое может быть только во сне!
Игорь вышел на балкон (там действительно было прохладно) и, перегнувшись через перила, постарался разглядеть подвальную дверь. Нет, не видно, да и что там можно увидеть?
Игорь выпрямился и, сладко потянувшись, шагнул было обратно в комнату, но сейчас же сильным ударом в спину был отброшен в сторону и растянулся во весь рост на полу. Дверь ни балкон захлопнулась позади него.
Как ужаленный, Игорь вскочил на ноги и вдруг заметил темный силуэт на фоне окна.
— Кто здесь? — хотел крикнуть он, но из горла вырвалось лишь неопределенное бульканье.
— Тс-с! — послышалось от окна. — Успокойся, прошу тебя!
Темная фигура приблизилась к Игорю и превратилась в девушку, стройную и наружности, кажется, приятной, если бы не странная, какая-то угловатая прическа, из-за которой он собственно, и перепугался поначалу.
— Вы откуда? — спросил он теперь скорее с удивлением, чем со страхом.
— Издалека, — прошептала она, — или, вернее, снизу.
— Из подвала, что ли? — спросил Игорь. Насчет сна он уже не был уверен.
— Да, в том числе…
— Понятно.
Игорь вдруг вспомнил, что он в одних трусах, торопливо взял с кровати одеяло, задрапировался в него и, подойдя к столу, включил привинченный к полке фотографический фонарь заменявший ему настольную лампу.
Девушка продолжала стоять посреди комнаты, осторожно осматриваясь. С первого взгляда на нее Игорь понял, что его гостья не просто весьма странная девица, но и явно нездешняя. Существенно нездешняя. А это значит…
Что эго значит, было пока неясно, поэтому он только молча глядел на нее, придерживая одной рукой одеяло и лихорадочно соображая, что бы такое сказать, приличествующее моменту.
— Ты живешь здесь один, — произнесла она наконец.
Это не было вопросом, но Игорь ответил:
— Да.
— Сюда никто не приходит? — На этот раз она спрашивала, и видно было, что это не праздный интерес.
— Ну, как… приходят иногда, — ответил Игорь. Он решил перевести разговор на тему, которая его интересовала больше всего. — Вот, например, сегодня ты пришла, и мне теперь очень интересно, откуда и каким образом… И, кстати, что это за возня у нас в подвале?
— В подвале? Крысы, наверное. Больше никого там нет. Темно и тихо.
— Но ведь дверь в подвал только что кто-то открывал. Вот эту, под моим окном. Какие-то ребята затащили туда десяток ящиков, вошли сами и закрыли дверь за собой. Не заметила?
Господи, зачем он все это ей объясняет? Давно пора спросить, что ей здесь нужно и как она сюда попала.
— Обычным путем.
— Что? — не понял Игорь.
— Я сюда попала обычным путем. И не понимаю, что здесь удивительного. У вас так не принято?
“У нас!” — подумал Игорь.
— Да, — сказал он, закинув край одеяла на плечо, словно кутаясь в плащ, — у нас так не принято. У нас водится обычай подниматься по лестнице, звонить и входить в дверь.
— Бесподобно! — искренне удивилась девушка. — Но ведь это должно отнимать массу времени!
— Что поделаешь, — вздохнул Игорь, — предрассудки так живучи… Мне, например, как-то не по себе без фрака. Так что я, пожалуй, на минуту выйду, надену какие-нибудь штаны… э-э… брюки.
Он открыл шкаф, вынул джинсы и направился в прихожую — другими словами, занавеску у двери.
— Ну вот, — сказала девушка ему вслед, — здесь я и остановлюсь.
“Вот тебе раз! Остановлюсь! Да кто ты вообще такая, скажи на милость!”
— Сейчас не самое важное, кто я такая, — она снова угадала его мысли, — род мой знаменит древностью и могуществом, и нет в Светлом мире человека, которому было бы незнакомо имя принцессы Мариники… Да, но ты можешь называть меня Мариной. Я поживу у тебя день-два, здесь, наверху, мне нужно уладить кое-какие дела. Игорь удивился сам себе. Вместо того, чтобы усадить эту девицу на стул и добиться все-таки от нее, откуда она сбежала и как забралась в комнату, он вот уже полчаса, разинув рот, выслушивает прозрачные намеки на ее экзотическое происхождение из какого-то банального фактического романа. Пора, черт побери, сказать ей, чтобы перестала выставлять его дурачком, и вообще, по возможности быстро, сматывалась!
И вдруг он понял, что никто этого не скажет. Девушка нравилась ему (со страшной силой!). Ее стройная, тонкая фигура, длинная шея, красивое лицо с большими умными глазами оказывали гипнотическое действие. Хотелось все бросить и посвятить жизнь созерцанию ее легких пальцев, мягких волос, а может быть, даже и ног, будто специально для этого созданных.
В таком состоянии Игорь готов был выслушивать любую ахинею, содействовать скорейшему установлению контактов с внеземными цивилизациями и, если бы она потребовала, возможно, отдал бы себя на нужды науки, изучающей земные организмы. К счастью, ни о чем таком речи пока не было.
— Мне понадобится твоя помощь, — сказала Марина.
— Именно моя?
— Да. Ведь ты, кажется, являешься хранителем знаний своего народа?
— Хранителем? — удивился Игорь. — Я? С чего ты взяла?
— Ну как же? — забеспокоилась Марина. — Разве ты не служитель храма Чудесного Механизма, который собирает знания со всего света?
Игорь задумался. А ведь она, пожалуй, права. Конечно, если отбросив эту допотопную терминологию и называть вещи своими именами. Он работает программистом в Институте информатики, в группе, которая создает международную библиотечную систему, и на этом основании, действительно, может считаться если не хранителем, то хотя бы каким-нибудь смотрителем знаний.
В эту группу Игорь попал по университетскому распределению и сейчас же стал ярым энтузиастом нового дела. Всем своим знакомым он рассказывал, как это удобно, когда миллионы книг хранятся в памяти ЭВМ в разных городах и странах.