– Да как же я…
– Рашид Рифатович, сейчас не время для споров и дискуссий. Выполняйте… если хотите, это приказ! Ни в коем случае не нарушайте его, если…
– Ну, договаривайте, что вы…
– Если хотите спасти свою дочь. По нашим данным, это очень опасный тип. По приметам точно он. Мы давно за ним охотимся. Этот «Федя» может быть сейчас либо здесь, либо в другом районе, но и там уже наши сотрудники работают. Только не подведите, Рашид Рифатович, прошу вас. Здесь нельзя горячиться. У нас есть для этого сотрудницы…
– Для чего? – не сообразил мужчина.
– Для задержания! – пояснил полицейский. – Мимо будет проходить обычная женщина и… в общем, вы меня поняли. Не подведите.
– Понял-понял! – закивал Рашид Рифатович. – Не подведу.
– Отлично! Уясните одно: вы здесь просто выгуливаете собаку. Усадите ее рядом с собой и дайте команду «сидеть и молчать». Поймет?
«Обижаешь, товарищ Сергей! Я уже давно все понял – мы с Рашидом Рифатовичем не должны выдать себя».
– Да, и еще, – предупредил полицейский, – если вдруг увидите, что мужчина направляется в вашу сторону, встаньте и, прихрамывая, уходите вон к тому дому.
– Как вы сказали? – удивленно спросил мужчина. – Прихрамывать? Это еще зачем?
– Рашид Рифатович, – тяжело вздохнул полицейский. – Ну зачем лишние вопросы? Раз я говорю, значит, так нужно…
– Извините, – развел руками Рашид Рифатович. – Указание показалось странным… я…
– Ничего странного нет, – спокойно возразил полицейский Сергей и, решив все-таки удовлетворить любопытство собеседника, пояснил: – Дети очень наблюдательны, и ваша дочь вмиг вычислит вас по походке, даже со спины. А нам это как раз и не нужно…
– Извините, – Рашид Рифатович хлопнул ладонью себя по лбу, – никогда не задумывался о таких нюансах…
– Стоп, – неожиданно принял решение полицейский. Не станем рисковать. Прямо сейчас пересекайте сквер, идите к углу вон того дома, что напротив, и стойте там, наблюдая за этими подъездами. Идите и пока не оглядывайтесь. Наши люди уже здесь, никто ничего не упустит. Поверьте, мы умеем работать. Мы обязательно спасем… вашу дочурку. Знаете, у меня, кстати, вчера жена родила дочь. Думаю вот, как назвать. Хочу Дашей…
Зазвонил телефон, Сергей дважды кивнул и, положив трубку, покинул нас. Мы расположились у дерева, у здания напротив, и стали наблюдать. Мимо прошла, покосившись в нашу сторону, старушка. Из подъездов дома, где предположительно мог скрываться «дядя Федя», выходили люди, но мужчины с девочкой так и не было.
«Эх, Катька-Катька, ну как же ты могла уйти с незнакомым человеком? Я сам слышал, как тебя не раз предупреждали и мама, и папа, чтобы не то что куда-то там идти, а даже не разговаривала с посторонними людьми. Впрочем, что говорить о детях, если даже взрослые люди часто попадают в сети мошенников. Совсем недавно Максим рассказывал, как задержали группу преступников, которые обманным путем выносили из квартир своих жертв все самое ценное – деньги, ювелирные украшения, технику, дорогую одежду. Один что-то красиво рассказывает хозяину или хозяйке квартиры, а помощники мошенника в это время орудуют. А тут ребенок! Наверное, нашел какой-то ключик к Катькиному сердечку и увел ребенка…»
Из второго подъезда вышел мужчина и направился прямо в нашу сторону. По мере приближения к нам стало заметно, что мужчина в возрасте, с седой бородой и редкими усами, скорее их можно было бы назвать усиками. В руках старик держал полиэтиленовый пакет и, проходя мимо нас, что-то бормотал, а может, еле слышно напевал какую-то песню. Меня вдруг словно током ударило, от него пахнуло Катькой. Сердце мое дрогнуло, вокруг никого не было – ни загримированных женщин, ни полицейских, ни… В общем, мне пришлось самостоятельно принимать решение. Мгновенно через мои собачьи мозги пролетело сто вопросов. Главный – не навредим ли мы девочке? Но ее здесь нет. Не в пакет же он ее спрятал. Значит, можно действовать. Мысленно произнеся слово «номер десять», я бросился на старика и сбил его с ног. Он так закричал, что я чуть было слуха не лишился. Вы слышали когда-нибудь гудок парохода? Ну, вот примерно как штук десять морских посудин одновременно. Сначала он просто гудел: «А-а-а-а-а-а-а!». Потом закричал:
– Уберите животное! Уберите своего зверя…
Хочу заметить, что я никакого вреда ему не нанес. Просто навис над ним и не давал подняться с земли. Уже через несколько секунд в нашу сторону бежало несколько человек, среди которых был и наш знакомый Сергей.
– Где девчонка? – истошно закричал Рашид Рифатович, догадавшись, что я учуял запах его дочери. – Говори, где моя дочь?
– Собаку уберите сначала, – жалобно взмолился старик.
Рашид Рифатович отдал команду мне отойти в сторону. В это время подоспели полицейские.
– Что случилось? – запыхавшись, спросил Сергей. – Что происходит?
– Они напали на меня, – все еще лежа, сказал старик. – Вернее, собака его.
– Дед, – подавая руку мужчине, сказал Сергей, – это наша разыскная собака. Она просто так не нападет. Где девчонка?
– Какая девчонка? – старик уже чуть не плакал.
– Ты что, гад? – подскочил к нему Рашид Рифатович.
– Стоп-стоп-стоп! – остановил его полицейский. – Не горячитесь, спокойно. – И, обращаясь к поднявшемуся с земли старику, пояснил: – Девочку зовут Катя. Пять лет. Вы ее видели, вы с ней общались?
– Так бы сразу и сказали, – закряхтел старик. – Дома она у меня, с бабкой и внучкой остались.
– Номер квартиры? – спросил один из помощников Сергея.
– Не торопись, лейтенант, – почуяв что-то неладное, остановил его Сергей.
– Погоди, – махнул рукой старик, – давайте разберемся, номер ему квартиры. Вы сейчас и старуху мою до смерти напугаете. Меня вон довели, что упал в грязь… Вы что творите?
– Упасть не страшно, старина, страшно не подняться, – усмехнулся Сергей и добавил: – Хорошо, давай разберемся, только быстро. Как девочка оказалась у вас в квартире?
– С этого бы и начинали, – бормотал дед. – А то…
– Давайте не будем сейчас претензии предъявлять, мы ищем похищенную девочку. Промедление, как говорится, смерти подобно!
– Мне эта идея сразу не понравилась, – закачал головой старик. – Но, понимаете, у меня не было выхода. Вы точно так бы поступили на моем месте.
– Мужик, не тяни кота за хвост, говори! – крикнул Рашид Рифатович.
– Да сосед сверху буквально десять-пятнадцать минут назад позвонил в дверь и говорит, так, мол, и так, срочно нужно в больницу, жена умирает, то ли инфаркт, то ли кома, ну, иными словами, наговорил короб и маленькую тележку и попросил посмотреть за племянницей. Обещал вечером забрать. Ну как откажешь?
– А фамилия соседа? – спросил полицейский.
– Да понятия не имею, – это квартира уже сто лет сдается. – Я даже не знаю, кто в ней хозяин.
– Хорошо, – Сергей извинился перед стариком, объяснив тому, что это дочь Рашида Рифатовича.
– А у нас молоко закончилось, вот бабка меня и отправила в магазин. Не кобель у вас, а лев какой-то! – усмехнулся старик.
Сравнение неплохое. Со львом меня еще никто не сравнивал. Мы все поняли, что преступник решил перестраховаться.
– Его уже здесь нет, – произнес Сергей. – Наверняка он наблюдал за нами. М-да, хитрая бестия.
– И что? – спросил Рашид Рифатович. – Выходит, мы его сегодня уже не поймаем?
– Думаю, сегодня вряд ли, – тяжело вздохнув, ответил один из полицейских.
Бабушке, супруге «грустного молочника», конечно, повезло, потому что старик вернулся домой вместе с полицейскими и спокойно все ей объяснил, даже сначала смягчая рассказ тем, что сосед сверху вернется не сегодня и, дескать, попросил знакомых забрать девочку. Катя, увидев отца, расплакалась. Она уже поняла, что совершила серьезный проступок и, видимо, испугавшись наказания, бросилась к отцу и ударилась в слезы.
– Эх, Катька-Катька, – запричитал отец, – как же ты могла? Ну как же ты могла уйти с незнакомым человеком?
– Папочка, – оправдывалась Катя, – он знакомый ведь.
– Как знакомый? – переглянулись полицейские. – Ты его раньше видела? Как его зовут?
– Дядя Федя. Да, видела, – закивала девчонка.
– Когда и где? – спросил отец.
– Вчера, – быстро-быстро заморгала Катя. – Он вчера сидел у нас во дворе на лавочке, когда я каталась на качелях.
– Ты с мамой была? – спросил папа.
– Мама разговаривала с тетей Ниной и тетей Таней.
По дороге домой Сергей в машине рассказывал Рашиду Рифатовичу, к каким уловкам прибегают преступники. Они несколько раз появляются во дворе или на детской площадке, сидят, читают книгу или газету. Прилично одетые, взрослые порой на них даже не обращают внимания. Но преступник делает все, чтобы несколько раз попасться на глаза ребенку. Когда в следующий раз мужчина появляется в том же месте, у ребенка создается впечатление, что дядя знакомый. Вот так случилось и с Катей. Она вспомнила, что тот вчера был здесь, сидел во дворе на лавочке, чуть ли не напротив мамы и соседок, а потому девочка и решила, что этому человеку можно доверять…
– Ну, благодарите своего лабрадора, – прощаясь с нами, сказал полицейский Сергей. – Красавец. Без него все могло быть иначе. Всего доброго!
Не стану описывать встречу дочери с матерью, вы наверняка и сами уже можете представить эту сцену. Глава семьи, конечно, заранее позвонил ей и предупредил, что все обошлось, что все хорошо, но все равно сцена встречи была бурной и продолжительной.
Признаюсь, я так устал. Даже не физически, вы же представляете, каково мне было принять решение напасть на человека. Я тут скоро из поводыря в дикую собаку Динго превращусь. Но не стану жаловаться, все-таки сделал доброе дело. По приезде домой упал на свое любимое место и крепко уснул. Я, кстати, заметил, что после подобных событий мне снятся необычные сны. Но об этом уже в следующей главе.
Глава 7
С ума можно сойти, но приснилось мне, что меня назначили участковым полицейским. Вот самым-самым настоящим. Даже фуражку выдали и пистолет. И главное, стою на построении в строю, никто не удивляется. Мимо проходит начальник отдела полиции, даже имя его запомнил – Малейкович Владимир Евгеньевич. Остановился напротив меня, затем пожал мне лапу и говорит:
– Слышал-слышал, Трисон, о твоих подвигах. Молодец! Объявляю тебе от лица командования благодарность!
Я растерялся, глаза вытаращил, забыл, что нужно говорить в таких случаях. А рядом стоит полицейский Сергей и толкает меня в бок, мол, нужно сказать «служу… и так далее». А кому я служу? Долго размышлять времени не было, ну, я громко и гавкнул:
– Служу людям! – получилось человеческим языком. Я даже удивился во сне, хотя я всегда во снах по-человечески разговариваю.
– Немного не по уставу, конечно, отвечаете, сержант Трисон, но, с другой стороны, ответ очень хороший. Кому же нам еще служить? Конечно, людям. Пойдет! Молодчина. – И снова пожал мне лапу.
Заметили? Не просто Трисон, а сержант Трисон. Вот он – карьерный взлет! Дослужился, думаю, уже до сержанта. Вот так поживешь у Елисеевых да Вильдановых – и офицером станешь. А на старости лет, смотри, и генерала дадут.
Ага, конечно, жди. Дадут! Догонят и еще раз дадут. Размечтался. Тебя ведь старик Андрей Максимович ждет. Забыл, что ли, кем работаешь? Твоя профессия поводырь. А это так, временно. В поводырях званий не присваивают. Хотя зря. Я вот думаю, почему у всех профессий есть всякие ранги, звания, титулы, а у поводыря ничего такого нет. Согласитесь, ведь квалификация и опыт у всех собак-поводырей разные. Ну разве может со мной сравниться новичок-поводырь? Ему еще учиться и учиться. Помните, как я работал у самого первого подопечного и завел Ивана Савельевича в лужу. Чуть не сгорел со стыда! Хорошо, подопечный был у меня добрейший человек. Другой как огрел бы тростью по голове. Хотя зря я такое говорю: слепые, они добрые люди. Они уже и так жизнью проверены, зачем им на ком-то зло срывать? Это зрячие – те вечно куда-то летят, торопятся, обо всем на свете забывают, суетятся, словно жить будут вечно. А слепые – они степенные, осторожные, аккуратные, терпеливые. Да и куда торопиться? Тут действительно вспоминается поговорка: «Поспешишь, людей насмешишь». Если бы зрячие поступали и принимали решения точно так же, как слепые, на свете было бы меньше недоразумений и происшествий. Серьезно вам говорю. Сами сравните.
Так вот о рангах. Представляете, как было бы красиво и звучно! Поводырь третьего ранга. Ну, я-то был бы уже поводырем ранга не менее первого, а то и контр-адмиралом, если применить, к примеру, морские звания. Но вот люди как-то не догадываются о наших мечтах. А знаки отличия размещались бы на шлейке – одна звезда, две, три. Рядом с эмблемой Красного Креста. Было бы просто шикарно!
Читатель мой, наверное, читает и улыбается: дескать, вот размечталась собака. Но вы строго меня не судите. Во-первых, все это происходило во сне, а во-вторых, рациональное зерно в этом все-таки есть. Речь ведь идет об опыте и мастерстве. Ну да ладно. Смотрите, что дальше произошло.
Начальник отдела при всем честном народе поздравил меня и говорит:
– Так вот, сержант Трисон, мы решили поручить тебе самый ответственный пост в полиции. Назначаем тебя участковым.
Тут я точно знаю, что нужно отвечать. Если по-собачьи, – это «ав», если человечьим языком, то – «есть». Словом, приступил я к службе. Работал в паре с без пяти минут пенсионером. Он охотно делился со мной опытом, рассказывал о тонкостях, хитростях и подводных камнях моей новой профессии. Для начала мы решили обойти вместе с ним все дома и квартиры в нашем районе.
– Главное, Трисон, – советовал мой напарник, – ты должен знать всех своих жителей в лицо. Тогда тебе легче будет принимать решение в неожиданных случаях. Иногда пока выяснишь, кто перед тобой, настоящего преступника и след простыл. А когда всех знаешь, тут уже по-другому и ориентируешься. Ага, этот с твоего участка, из такого-то дома, из такой-то квартиры, с ним позже побеседуем, а вот чужакам не давай уходить. Сначала опроси, потом отпускай или вызывай наряд полиции. Понял?
– Ав! – отвечаю я по привычке и тут же поправляюсь: – Да-да, понял!
– Молодец! – треплет меня за ухо полицейский.
И мы направились в первый дом, знакомиться с жильцами нашего участка. Вообще, работа участковым в полиции называется «походить по земле». То есть тут мои коллеги набираются опыта. Если кто-то думает, что участковый целый день либо бродит по микрорайону, либо сидит где-нибудь в кабинете, – это большое заблуждение. А насчет риска, здесь его не меньше, чем в уголовном розыске. Беда может случиться в любую минуту.
Немного отвлекусь, тут тоже очень интересный момент! Напарника моего зовут Подосенов Антон Станиславович. Он рассказал мне, как мучается из-за буквы «ё» в своей фамилии. У него в разных документах разные буквы – в одних «ё», что верно, а в других «е», что неправильно. Бывает, что из-за разночтений фамилии у человека возникают серьезные проблемы. Антон Станиславович возмущался, рассказывая мне:
– И понимаешь, мой друг, в чем закавыка? Когда нашему чиновнику что-то нужно получить с человека, ну, там налоги, пошлины, они не вдаются в подробности, какая там у тебя буква. Или, допустим, тебя вызывают в военкомат. Им наплевать, «ё» у тебя в приписном свидетельстве написано или «е», призвали в армию, ружжо (так и сказал!) вручили, и иди служи. Понимаешь?
– Угу! – чисто по-человечески ответил я.
– Удивительно, Трисон, – продолжил напарник, – но проблемы всегда возникают там, где человеку необходимо что-то получить от государственного учреждения. О-о-о-о! Тут господа бюрократы весь мозг тебе вытряхнут и нервы намотают на кулак. Начинается такая бюрократическая волокита, что и не рад становишься своей фамилии. То сходи туда, то принеси справку оттуда, то зайди через неделю, то не пришло подтверждение. Или постой там-то и там в очереди, подпиши ту или иную бумажку. Словом, мучить будут долго и беспощадно.
– Слушайте, Антон Станиславович, – предложил я. – А почему бы вам не отказаться от этой буквы «ё», если она такая… это… зловредная.
– Ну вот, – досадливо цокнул языком Подосенов, – и ты туда же. Ну, во-первых, уже поздно пить «Боржоми», поскольку в разных документах написано по-разному. А во-вторых, чего это я должен отказываться от родной фамилии? Мои прадеды ходили с ней, и никто не думал отказываться, а вот я бах – и в двадцать первом веке взял и отказался? Ну и как это будет выглядеть? Ты бы согласился стать, например, Трюсоном или Трясоном?
Ух, как больно ударил меня Антон Станиславович таким вполне закономерным вопросом, меня аж в жар бросило.
«Знал бы ты, дорогой напарник, как меня только в жизни не называли. Вон недавно один пчеловод так Трюфелем обозвал…»
– Нет, – решительно ответил я. – Извини, ляпнул не подумав. Конечно, имя свое и фамилию нужно беречь. Все правильно!
– Один чиновник, посчитав мою фамилию нестандартной, отправил меня однажды в Институт русского языка имени В. В. Виноградова.
– Это еще зачем? – удивился я.
– А затем! – язвительно ответил напарник. – Он напрочь забыл, что наш государственный язык – русский. И его речь, и графическое оформление являются одним из наиважнейших приоритетов Российского государства. Защита языка – это бескомпромиссный вопрос. Русские энциклопедии, словари, справочники печатают букву «ё» во всех словах, где она должна стоять по правилам. Между прочим, таких, как я, не так уж и мало. Три процента граждан России имеют фамилии, имена, отчества, в которых есть буква «ё», и во многих случаях запись в паспорте искажена. Вот так! Ладно, хватит болтать, пришли уже. Начинаем обход. Слушай внимательно и все запоминай. Понял?
– Так точно! – ответил я как заправский полицейский.
В этот момент я вспомнил участкового, который спас нас с Фукусимой от разъяренного «охотника» с ружьем. Помните тот случай? Если бы не полицейский, точно тогда бы нас обоих укокошили. Но слава богу, благодаря именно бдительности и ответственности участкового все обошлось. Я мысленно себя настраивал на то, что к своим обязанностям теперь и я должен относиться со всей серьезностью, держать ухо востро, все замечать, не оставлять без внимания ни одного нарушения. Иными словами, нужно поддерживать на участке порядок.