Оставалось узнать — чем именно ещё.
Как только он окажется дома, то займется этим вопросом серьезно. Его губы растянулись в довольной улыбке. Кто же объединил кучку жалких стригоев и спланировал нападение на него? Ему стало интересно. Кто-то серьезно подготовил операцию. И, скорее всего, нападение будет повторено.
Но теперь он будет готов.
На полочке, что была прибита над ванной, он нашёл мочалку и гель для душа. Гель он сразу откинул прочь, ещё не хватало, чтобы от него воняло цветочной дрянью. Мочалку он намылил обычным хозяйственным мылом, который обнаружил в мыльнице. Таким ещё пользуются?
Проводя мочалкой по телу, он снова обратил внимание на раны. Придется вызывать Артура. Артур был дрампиром, воином его брата и по совместительству семейным врачом князей Сандровских. Наверняка, Игорю уже сообщили о том, что их самолет был взорван. Если нет, то их охрана и ищейки плохо работают, и пора обновлять персонал.
У блондиночки придется позаимствовать ещё и телефон.
При воспоминании о хозяйке ванной его член снова зашевелился. Теперь уже более активно. Всё-таки, придется заняться с ней сексом. Ничего не поделаешь, князь Велест Сандровский привык потакать своим желаниям. А если ещё и вспомнить, что стригои напали на него в самый пикантный момент, когда их шлюшка делала ему минет, то его тело осталось неудовлетворенным.
Надо завершить начатое.
И тут он почувствовал соперника.
Некто, мужчина, приближался к квартире Светланы. И приближался очень быстро.
Велест резко сел в ванной.
Что за проклятье?…Девчонка ждала гостей? Или уже успела кому-то позвонить и сообщить, что в её ванной моется тысячелетний вампир? Он оскалился. Ну-ну. Он с удовольствием расправиться с вновь прибывшим.
Велест вылез из ванной и обтерся полотенцем. Он приоткрыл дверь, чтобы быть готовым отразить нападение.
Но отражать нападение не потребовалось.
Светлана знала, кто может бесцеремонно пожаловать к ней в двенадцатом часу ночи.
Как будто ей мало неприятностей! Ещё теперь разбирайся с Михаилом.
То, что в её дверь ломился Михаил Лапшин, она не сомневалась. Они были коллегами, он преподавал английский в их колледже, и они некоторое время встречались. Михаил оказался заносчивым влюбленным в себя зазнайкой, которого кроме карьерного роста ничего не интересовало. И как результат, с понедельника он получает новое назначение — директора колледжа.
О чем и сообщил сегодня вечером Лане за ужином.
В ответ она ему сообщила, что больше не хочет с ним встречаться.
Он, брызгая слюной, закричал, что если она его бросит, то может в понедельник писать заявление об увольнении. Она, молча, кивнула, взяла сумочку и поехала домой в надежде отдохнуть и привезти мысли в порядок. Не получилось.
Девушка расстроилась из-за того, что придется менять место работы. Она привыкла к коллективу и к ученикам. Но работать под мстительным началом тщеславного господина Лапшина не имело смысла. Он своими придирками всех сведет с ума. И за ней последуют и другие преподаватели.
Сейчас же он к ней пришёл мириться. Наверняка, принял для храбрости несколько стаканчиков водки, и полезет к ней с ласками.
Одно другого не легче.
Она бросила быстрый взгляд в сторону ванной комнаты. Оттуда по-прежнему доносился звук льющейся воды. Если ей по-быстрому удастся избавиться от Михаила, то, возможно, дальнейшей катастрофы не произойдет.
Светлана подошла к двери и, посмотрев в дверной глазок, убедилась, что на площадке действительно стоит её будущий директор. Пиджак перекинут через плечо, галстук наискосок. Лицо покраснело, в уголках губ застряла крошка. Видимо, он закусывал, поднимаясь к ней.
Она приоткрыла дверь и сразу же выпалила:
— Миша, уходи.
— Оооо! Ланочка! А я к тебе пришёл мириться! — он расплылся в сальной улыбке, от которой Лану передернуло от отвращения. — Что мы с тобой ругаемся, как дети? Ты вспылила, я вспылил! Не стоит…
Она прервала его душевные излияния.
— Миша, ты зря пришёл! Я тебя прошу ещё раз — уходи!
— И ты не пустишь меня?
— Нет.
— Это ещё почему? Я же со всей душой! — мужчина пьяно мотнул головой и попытался отодвинуть девушку в сторону, пройти внутрь квартиры.
— Я сказала — уходи!
Светлана не любила пьяные разборки. Сейчас же ей вдвойне была не приятна складывающаяся ситуация. Она с опаской посмотрела на дверь ванной. Только бы не появился вампир….
— С какой стати я должен уйти? — неожиданно грубо закричал Лапшин и толкнул Свету. Та от неожиданности пошатнулась, дверь распахнулась, и мужчина бесцеремонно ввалился в квартиру. — Я пришёл к своей девушке! И я тут останусь! Ночевать! Да, точно, сегодня я остаюсь у тебя!
Светлану затошнило от отвращения. Михаил не контролировал свои поступки. От него сильно пахло спиртным. То, что он способен на отвратительные поступки, она подозревала, но надеялась, что не испытает их на себе. Ошиблась.
Лапшин пьяно засмеялся.
— Милашка, что ты сердишься? Дай я лучше тебя поцелую….
— Не помешал?
Вопрос был задан тихим вкрадчивым голосом, от которого у Светы холодок прошёлся по спине. Вампир всё-таки решил вмешаться. К чему это приведет — страшно было подумать.
И, Света, перекрестившись в душе, поспешила натянуть на лицо приветливую улыбку.
Но, обернувшись в сторону вампира, почувствовала, как у неё подогнулись ноги.
Он выходил из ванной, демонстративно небрежно обматывая полотенцем бедра. Его внушительная фигура блестела от капелек воды, волосы приглажены назад, открывая квадратное лицо с высокими скулами и носом с едва выступающей горбинкой. Глаза не хорошо прищурены.
Он приближался к ней с грацией хищного зверя.
Света глазам своим не верила, лихорадочно осматривая вампира. Глядя на него, и предположить нельзя было, что ещё пять минут назад он был весь в крови. Единственный глубокий порез проходил по левому боку, но оттуда, где стоял Лапшил, пореза видно не было.
Лапшин тоже уставился на мужчину. Потом истерически засмеялся, тыкая пальцем, то на Свету, то на него.
— Ага! Понятно! Вот оказывается как!….Быстро же ты нашла мне замену!…ха-ха! Тупорылый качек! Где ты его подцепила? В стриптиз баре? Или он голосовал на трассе, как девочка…
— Уходи, Миша….
Света каждой клеточкой чувствовала надвигающуюся беду.
Но было поздно.
Перед ней пронеслась большая тень, она почувствовала только ветер от столь быстрого передвижения вампира. И уже через секунду он прижимал Лапшина к стене, оторвав от пола и сжимая горло одной рукой. Тот захрипел, выпучил глаза, отчаянно вцепился в руку вампира, и пытался что-то сказать… Его лицо покраснело.
— Нет! — Света подлетела к вампиру и вцепилась в его плечо. — Не надо! Пожалуйста, отпустите его!
Вампир повел плечом, и Света во второй раз отлетела к стене. Сила возвращалась к вампиру.
— Не трогайте его!
Она готова была уже зарыдать в голос, когда вампир негромко спросил:
— Тебе жалко это ничтожество?
— Д-да…Он ни в чем не виноват, — она всхлипнула, но на этот раз не решилась подойти к ночному гостю.
Он цинично засмеялся, копируя недавний смех Лапшина.
— Любой из вас, людей, в чем-то да виноват….
И он зарычал, обнажая клыки.
Лапшин дернулся, мгновенно протрезвел и отчаянно засучил ногами, делая последнюю попытку вырваться.
Света с округлившимися от ужаса глазами смотрела на то, как вампир медленно стал приближать губы к шее коллеги. И она в отчаянной попытке остановить кровопролитие и убийство, снова подбежала к мужчинам и попыталась вклиниться между ними.
— Нет….умоляю вас….
Видимо, на этот раз что-то в её голосе прозвучало по-особенному, потому что вампир остановился практически около самой шеи Лапшина. Тот уже попрощался с жизнью, перестал бороться, зажмурил глаза, руки его безвольно повисли вдоль тела.
Вампир очень медленно повернул голову в сторону Ланы. Оказалось, что она прижалась всем телом к его, полотенце упало, и он отчетливо чувствовал её обнаженные ноги.
— Он для тебя что-то значит?
— Нет…. Мы коллеги….Вместе работаем….Не убивайте его….
Велест снова повернул голову в сторону мужчины и приказал:
— Ступай на кухню. Разморозь мясо. Я не стану его убивать. Сотру память, — и добавил, уже не сдерживая отрицательных эмоций. — И спущу с лестницы.
Лана послушно кивнула, и на ватных ногах отправилась выполнять приказ незнакомца. Зачем ему мясо?…
Она по инерции открыла холодильник и достала пакет с мясом, из которого собиралась приготовить отбивную в выходной день. Из коридора больше не доносилась ни звука. Только входная дверь приглушенно захлопнулась.
И тишина.
Неужели она поверила вампиру?….
Неужели тот пощадит Лапшина?
А Лапшин хорош! Завалился к ней пьяным! Бог ты мой, что же за ночь-то такая…
Она зарыла глаза, но тотчас распахнула их. Не время расслабляться. Кошмар ещё не закончился.
И причина этого кошмара как раз появлялся на кухне.
Радовало то, что ни его губы, ни лицо не было запачкано кровью. Значит, он сдержал своё слово и отпустил Михаила.
Светлана испытала облегчение, но потом вспомнила, что она рано радуется. Он с легкостью может использовать её в качестве корма.
Велест угадал ход её мыслей и, подойдя вплотную к девушке, чья спина уперлась в столешницу, выдохнул ей в лицо:
— Тебе не следовало вмешиваться.
Его горячее дыхание взволновало Светлану, и она выронила мясо, которое держала в руках.
— Он…, - она никак не могла правильно сформулировать мысль. — Он мой гость.
— Ну и что….
— И вы….Вы тоже…Как бы…Гость….
Он резким движением поставил руки на столешницу по обе стороны от девушки. Та вздрогнула.
— Меня зовут Велест.
— Очень…Очень приятно.
У Ланы сработали уроки этики, которые ей прививала бабушка, большая сторонница хороших манер.
Её реплика не могла не вызвать снисходительную улыбку у Велеста.
— Да неужели….
Не смотря на то, что Велест улыбался, он был в бешенстве. Эта девчонка посмела вмешаться, спорить с ним! Она бросилась защищать своего любовника! Заслонила собой отрепье в мужской оболочке!
Он готов был крушить всё вокруг, и ему стоило большого усилия сдерживать себя.
И сдерживался он тоже из-за неё.
Вернее, из того первого, самого яркого восприятия этой женщины. Он чувствовал, что если уничтожит её, то будет жалеть. Возможно, день, а, возможно, и столетия. Потому что он не помнил, чтобы в последнее время хоть одна представительница прекрасного пола так сильно взволновала и взбудоражила его. И ему, по меньшей мере, следует попробовать её на вкус, прежде чем он решит, что с ней делать.
Забыть.
Или сделать своей игрушкой.
То, как она защищала мужчину, тоже произвело на него впечатление. Люди! Сколько в них бесполезных никчемных эмоции и иллюзий! Зачем жалеть человека, который смеет врываться к тебе пьяным в квартиру с нелепыми претензиями? По мнению Велеста, тот заслужил смерти.
Но он не хотел напугать Светлану.
И, чего греха таить, он был ей благодарен.
Она помогла ему. В силу своих возможностей. И он это оценил.
Теперь, когда сила почти полностью вернулась к нему, боль отступила, он готов был заняться женщиной. Её запах пленял его, её тело манило своей женственностью, губы притягивали взгляд, а мягкие округлости грудей просили, чтобы их попробовали на упругость.
Его до безумия раздражал нелепый свитер, что был на ней. К тому же, её одежда носила следы его крови, и ей следовало давно переодеться. И, желательно, в его присутствии.
Картина обнаженной Светы немного поубавила его гнев. Он явственно представил, как она медленно обнажается, стягивая сначала юбочку, оставаясь в чулках и трусиках, дразня его запахом возбуждения….
Он не будет торопиться и позволит глазам насладиться открывавшимся перед ним роскошным телом.
Велест едва вслух не застонал от картины, нарисованной его воображением. Инстинкты зверя требовали немедленно заполучить желаемое.
Светлана попыталась отодвинуться от него немного, близость полуобнаженного тела напрягала, и она неудачно переступила с ноги на ногу. В результате чего наступила на злополучное мясо и поскользнулась.
И умудрилась поскользнуться таким образом, что её ноги оказались между широко расставленных ног Велеста. Мясо и гладкая поверхность линолеума способствовали тому, что она стала соскальзывать дальше на пол, и задела одной ногой по щиколотки мужчины, а второй, в попытках удержаться, попала в пах.
Если бы не второй удар, Велест поймал бы Светлану, но благодаря удару по мужскому естеству, он, наоборот, стал заваливаться на неё, и они оба упали на пол.
Уже во время полета, Велест в воздухе поменял их местами, и принял удар о пол на себя. А Света оказалась на нём.
Одна его рука покоилась на её голове, защищая, а вторая оказалась под юбкой. Девушка пискнула и уткнулась ему в грудь.
Как только они встретились, то неизменным образом оказывались рядом друг с другом. И почти всегда на полу. И почти всегда касаясь друг друга. Её больше не отталкивала его холодная кожа. Напротив, она находила её изумительно гладкой. Если не редкие шрамы, которые оставались после следов демонов и отравленного металла, его коже можно было позавидовать. До неё хотелось дотрагиваться.
У Светы защипало в глазах. Она сошла с ума! Она рехнулась! Она думает о вампире, как о сексуальном объекте! Ей бы следовало сбежать от него, когда он принимал ванную. У неё напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения. Она годами жила в ожидании чего-то сверхъестественного, и дождалась….
Больше Велест не собирался ждать. Чего он тянет? Запах женщины всё сильнее окутывал его, чресла заныли от приятного возбуждения, и требовали погружения в шелковистость лона.
Он зарычал и сильнее сжал ягодицы девушки. Его пальцы бесцеремонно разорвали трусики. Их треск заставил Лану податься назад. Ужас перед вампиром снова завладел её разумом. Она забыла, с кем имела дело, и вот результат! Не надо было гадать, чтобы понять, что собирался предпринять князь ночи.
Его пальцы властно передвигались по обнажившимся ягодицам, с силой сжимая их. Завтра на нежной коже проступят синяки. Но сейчас синяки меньше всего волновали девушку. Она подняла голову и постаралась отодвинуться от него.
— Нет….
Её крик застрял в горле.
Их лица находились в опасной близости, и в его черных глазах она отчетливо прочитала бушующее пламя желания.
И свой приговор.
Теперь мольбы не спасут её. Ей никто не придет на помощь. Она дернулась, пытаясь отодвинуться от него, но бесполезно. На его руках не дрогнул ни один мускул. Он не напрягаясь, удерживал её. Давая понять, что сопротивление бесполезно. Если она, конечно, не желает поиграть с ним и ещё сильнее распалить его желание.
Полотенце распахнулось, и между их телами оставалась лишь её юбка. Света задрожала всем телом, и лихорадочно попыталась вывернуться, выскользнуть. Тут у неё в голове мелькнула спасительная мысль, что ей надо попытаться дотянуться до нижнего шкафа столешницы. А там она хранила старую бабушкину посуду, среди которой имелась черненная серебряная вилка.
Ведь вампиры должны бояться серебра?
Она сожалела, что на ней из украшений не было ничего серебряного!
Мужчина пятерней обхватил ей голову и с возрастающей страстью сказал:
— Женщина, тебе от меня не убежать….Неужели ты думаешь, что сможешь мне противиться?
И услышал самый неожиданный ответ:
— Я…попытаюсь…
Её голос сбился от придыхания и бессмысленного на его взгляд сопротивления. Она его.
Его.
При одной мысли, что он будет обладать белокурой ведьмой, в его груди вспыхнул огонь. И этот огонь погнал жар по его крови. Он резко согнул ноги в коленях, подставил их под спину женщины, не позволяя сползать дальше с бедер. А расположение женщины в районе бедер его как раз устроит! Она именно там и должна находиться.
Из его груди вырвался торжествующий рык. Он получит её, и никто не сможет ему помешать! А её ладошки, упершиеся ему в грудь, причиняли ему не больше беспокойства, чем щекотание травы.