– Уса, – подсказал папа. – Теперь уже надо говорить: такого длинного уса.
– И вам не стыдно смеяться над человеческим горем? – сказала мама. – Если человек сумел отрастить такие усы, значит, дорожит ими. Хорошо еще, что все закончилось благополучно…
Ветра не было, и Веселовы с интересом осматривали корзину и горелку, которая, по всей видимости, была источником горя усатого пилота.
– Вот как плохо летать в одиночестве! – услышали они за спиной и обернулись. Веселый человечек смотрелся в маленькое зеркальце и подкручивал уцелевший ус. – Поэтому очень вас прошу: никогда не летайте в одиночку. В крайнем случае, по двое. Впрочем, моя «Красота» больше и не поднимет.
– А почему вы изменили этому правилу? – спросил папа. – Вы же поднялись в одиночку?
– В одиночку, – вздохнул усач. – Потому что уж больно скучно. Соседи не приехали, и вдруг так тихо и пустынно стало в наших «Чудесах»… Дай, думаю, поднимусь и окину взором всю эту осеннюю скуку! И вот, повернулся неловко, ус-то мой и обгорел. Сколько раз я думал о том, что рычажок дросселя надо подальше от сопла отвести! Вот потянул за рычажок, а пламя мне и фыркнуло чуть ли не в нос.
Папа недоверчиво посмотрел на пилота, потом на корзину с горелкой.
– Странно, – сказал он. – От рычажка до сопла такое расстояние, что даже с вашими усами сложно дотянуться.
– Сложно, но возможно! – засмеялся пилот, подняв вверх палец. – Жалко, но сегодня я никого уже прокатить не смогу. А вот если поможете мне сложить мой шарик, то в следующий раз…
– Нет-нет, спасибо, – поспешно сказала мама. – И в следующий раз не надо. Если ваш шар такой огнеопасный…
– Ничего он не огнеопасный! – даже обиделся веселый человечек. – Шучу я. А вы не поняли. Ус не от горелки обгорел.
– А от чего? – не удержался Ладошка.
– От молнии, – вздохнул усач. – Была гроза, и я не уберегся.
Папа повернулся, чтобы уйти. Наверное, ему надоело это шутовство. С человеком еще не познакомились, а он кривляется, как клоун!
– Цирк какой-то, – проворчал папа.
Но усач, сразу заметив это, поспешил представиться:
– Королев. Сергей Павлович Королев. Очень приятно познакомиться с новыми соседями. Я вас сверху самый первый увидел.
– А мы Веселовы! – весело, будто доказывая свою фамилию, выкрикнул Ладошка. – И мы вас первыми увидели, когда подъезжали. Над лесом. А вы каждый день летаете?
Папа все-таки фыркнул и отошел в сторону. К нему поспешила мама. А Макар стоял к ним близко и отлично услышал их разговор.
– Ну что ты так реагируешь на шутки? Пошли обратно, неудобно, – уговаривала мама.
– Королев! Сергей Павлович! – хмыкал папа. – Хоть бы придумал что-нибудь поинтереснее. Тоже мне, конструктор космических кораблей нашелся! Он что, издевается? Неужели надо начинать знакомство именно с таких идиотских шуток?
Макар вспомнил, как читал какую-то книгу о космонавтике. Конструктора первых космических кораблей действительно звали Сергей Павлович Королев. Вот почему, когда усач представился, Макару показалось, что ему знакома эта фамилия! А папа обиделся. Может быть, и правильно сделал? Если этот усатый не сумасшедший, то разве нормальный человек может себя так вести при первой встрече?
Зато Ладошка ничуть не обиделся. Ему усач понравился сразу.
– А вы каждый день летаете? – повторил он свой вопрос.
– Стараюсь, – ответил усатый. – Так легче поселок сторожить. Все вокруг видно. И тучи разгоняю, чтобы дождик лишний раз не пошел.
Тут даже Ладошка не поверил.
– Ту-учи? – протянул он. – Они же высоко.
– А у меня тросик длинный, – не унимался Королев. – На сто миллионов километров могу подняться.
Ладошка довольно захихикал.
– А от солнца у вас и второй ус обгорит! – воскликнул он. – И шар лопнет!
– А я поднимаюсь так высоко, когда солнце за тучами, – не растерялся усатый.
– А… сто миллионов километров – это выше туч! – не сдавался Ладошка.
Видно было, что ему нравится такой разговор.
– А я, а я… вечером, когда солнце заходит! И оно совсем не горячее! Тепленькое, это правда. Как тебя зовут?
Ладошка с готовностью назвал свое имя.
– Ладошка? – удивленно спросил усач. – Что, так тебя и называют?
– Именно так, – важно кивнул тот. – Вообще-то я Володя, но Ладошкой меня называют с детства, и мне это нравится. Потому что Володь много, а Ладошка я один.
Что и говорить, Веселов-самый младший любил строить из себя взрослого!
Ладошка представил усачу всех остальных Веселовых. Тут и родители как раз подошли поближе.
– А вас правда так зовут? – спросила, улыбаясь, мама.
– Всю жизнь меня об этом переспрашивают! – хлопнул себя по лбу Сергей Павлович. – Даже обидно. А что тут такого? Фамилия Королев, отца звали Павлом, вот он и назвал меня Сергеем, чтобы я был полным тезкой знаменитого человека. Оказалось, не жизнь, а мучение.
Папа уже улыбнулся этим словам.
– Шутник вы, Сергей Павлович, – сказал он.
– А таким образом я проверяю у новых соседей чувство юмора, – смеясь, объяснил Сергей Павлович. – Вот у Ладошки оно обнаружилось сразу. А вам, дорогие взрослые, надо еще работать над собой. Ведь в нашем поселке без чувства юмора просто никак нельзя.
– Уже поняли, – с улыбкой кивнул папа. – Все-таки, знаете, к этому привыкнуть надо. И к обгоревшим от молнии усам, и к этому шару, и к тому, что на нем вы сторожите поселок…
– Сторожу, да… – пробормотал Королев. – Разве я так сказал? Ну да ладно. Сторожу так сторожу! А поселок наш чудесный, не зря носит такое название – «Семь чудес света»! Мой шар – одно из них, а с остальными вы еще познакомитесь. Правда, сейчас почти никого, кроме нас с вами, в поселке нет. Но ничего, ничего, у вас все впереди…
– А мы восьмое чудо привезли! – не удержался Ладошка. – Вот, это Нюк. Совсем не кошка, между прочим, а хонорик. И все умеет. Умный, как…
– Как ты, да? – засмеялся Сергей Павлович. – Верю, охотно верю. Как-нибудь и хонорика поднимем в небо. Ну что ж, поможете мне шар складывать?
Мама с папой пошли дальше рассматривать поселок, а ребята остались помогать Королеву. Пока сворачивали сдувшийся шар, Сергей Павлович твердо пообещал, что в следующий раз уж обязательно поднимет кого-нибудь из них в воздух. Начнет, пожалуй, с Макара.
– Мы на следующие выходные приедем, – сказал Макар. – Надолго – на все осенние каникулы. Только, наверное, уже холодно будет…
– Осень очень теплая. Да здесь у нас и вообще не холодно, – успокоил ребят Королев. – Ветра нет, лес защищает. Ветер только вверху. И как раз на следующие выходные весь поселок соберется. Здесь и кроме вас есть школьники. А летом вообще будет настоящее веселье!
«До лета далеко, – вздохнул Макар. – Но ничего, осенние каникулы – тоже приятная вещь».
Вдруг его взгляд упал на огромный сверток, совсем недавно бывший воздушным шаром. Как раз сверху виднелась бирюзовая буква «А», на которой не хватало маленького лоскутика…
– Оторвался кусочек? – спросил Макар, показывая рукой.
– Оторвался, оторвался, – подтвердил Королев. – А я не приклеил вовремя. И краски такой больше нет, чтобы подкрасить. Нашел я кусочек, положил его вот здесь у забора, а он и исчез. Наверное, ветром его куда-то унесло.
– Вы же говорили, что ветра здесь не бывает? – напомнил Макар.
Королев только пожал плечами. Макар измерил взглядом расстояние до своего дома. Какому же нужно быть ветру, чтобы занести обрывок буквы так далеко, да еще забросить на балкон? Странно… Но Макар почему-то ничего не сказал Сергею Павловичу. Почему – и сам не знал. Наверное, подумал, что еще будет время поговорить об этом.
– Ну что ж, спасибо за работу, – сказал Королев, когда они перетащили на его участок шар и корзину. – Бегите за родителями, смотрите наши домики. Еще встретимся.
– А почему вы решили, что мы уже приезжали сюда раньше? – спросил Макар. – Вы же нас не видели.
– А мне про вас рассказывали, – ответил Королев. – Купили, мол, восьмую дачу новые соседи, приезжали уже несколько раз.
– А кто говорил? – не унимался Макар с вопросами.
Королев удивленно на него посморел:
– А какая разница? Ты же все равно никого не знаешь. Да и я не помню. Зато вот обрадовался, что вас сверху увидел. Жалко, что сдул свой шарик, надо было погодить. Ну, что сейчас жалеть – не начинать же все сначала. Да и лебедка испортилась. И форсунка что-то барахлить стала. Вот, ус мне подпортила…
И Сергей Павлович снова дотронулся до своих смешных усов. Макар улыбнулся. Опять шутка? Трудно было все-таки с непривычки понять этого Королева.
– А крысы здесь водятся? – вдруг спросил Макар.
Королев удивился:
– Крысы? Может, и водятся. Ты за своего зверька переживаешь? Ему, наверное, и мышей хватит.
«Не похоже, чтобы крысу швырнул к нам этот веселый человек, – решил Макар. – Не может он так неприятно шутить. Кто же тогда?»
Ребята побежали догонять родителей. Мама с папой, конечно же, говорили о встрече с Королевым.
Ребята побежали догонять родителей. Мама с папой, конечно же, говорили о встрече с Королевым.
– Вот и странности нашего поселка, – смеялась мама. – Оказывается, все просто! Здесь живут веселые люди, а это, согласись, приятно.
– Да уж, – вздыхал папа. – Пока поймешь, шутит он или серьезно говорит… Я до сих пор, например, не знаю, что на самом деле случилось с его усами.
– И не надо! – отмахивалась мама. – Не в этом дело. Может, он стесняется правду сказать. Хотел подстричь, например, и неудачно чикнул ножницами. Не рассказывать же об этом первым встречным! Даже соседям.
– Да не волнуют меня его усы! – воскликнул папа. – Но почему он считает, что мы уже приезжали сюда раньше? Может, эту дачу уже купил кто-нибудь другой? Обязательно надо срочно позвонить Скворцам.
– Не надо так волноваться, – успокоила его мама. – По-моему, ничего страшного не случилось. Ну, сказал кто-нибудь Королеву, что восьмую дачу купили. А он это понял так: купили, значит, приезжали. Вот и все.
«Вот и все? – молча удивился Макар. – И это говорит мама, которая всегда волнуется по всяким пустякам? А здесь почему-то спокойна – наверное, от радости…»
Макар покосился на Соню. Ее непривычное молчание уже начинало волновать его. Что же за странное место этот дачный поселок под названием «Семь чудес света», если даже люди здесь меняются? Мама всегда волнуется – сейчас стала спокойной. Папа, наоборот, из спокойного, добродушного человека превратился в раздраженного типа. Да и сам Макар чувствовал в себе перемены. Какая-то особая подозрительность и настороженность была в его взгляде, которым он обшаривал, как лучом прожектора, все окрестности. Что он собирался увидеть?
И даже Нюк стал испуганным и слезать с рук Макара не хотел. Только Ладошка казался таким же веселым, как и прежде. Но что Ладошка? Ему достаточно увидеть воздушный шар – и он счастлив. О всяких таинственных вещах Ладошка еще просто не умеет размышлять. Но почему же Соня, такая всегда разговорчивая и рассудительная, замолчала как рыба? Ей что, нечего сказать?
– Ты чего? – толкнул Макар сестру локтем. – Онемела? Я уже голос твой забыл.
– Знаешь, – шепнула Соня, – все здесь хорошо и даже удивительно. И этот смешной человек мне понравился, и все-все-все. Кроме… этой противной крысы. Нехороший знак! Это даже не примета. Приметы по воздуху не летают… И все эти остальные предметы – мне так и представляется, что их, как крысу, швыряли к нам через забор. Зачем? И Королев был уверен, что мы уже приезжали сюда. А ведь он сказал, что в поселке почти никого нет… Значит, это он мог бросить через забор крысу? Слишком много здесь странностей!
И Соня опять нахмурилась. Макар оторопел. Он даже предположить не мог, что Соня задумалась над всеми этими вопросами! Вот, оказывается, отчего она молчит…
И тут Соня тихонько подтолкнула Макара, указывая куда-то глазами. Макар взглянул туда. Впрочем, уже и все остальные Веселовы смотрели в одну сторону. Потому что отвести взгляд от такой красоты было невозможно.
Через тропинку был перекинут проволочный каркас, увитый разноцветными лампочками, которые составляли надпись.
– Мы рады друг другу! – прочитал Макар.
Он заметил, что каждая буква составлена из нескольких лампочек, которые, как в радуге, переходят из красного в фиолетовый цвет.
– Каждый охотник желает знать, где сидит фазан… – непроизвольно произнес Макар, по начальным буквам этих слов называя по очереди цвета лампочек.
– Вот, наверное, и второе чудо! – воскликнула мама. – Узнаю, узнаю! Видимо, именно эта надпись включается от электрического тока, который вырабатывается каким-то пропеллером. Мне рассказывали. Но где же этот ветряной генератор?
«Как же он крутится здесь без ветра, этот ветряк? – подумал Макар. – Или это еще одна странность?»
– Смотри, – толкнула его Соня, – все ли лампочки на месте?
Макар пригляделся и понял, что красной лампочки в надписи нет… На ее месте зиял пустой патрон. Соня невесело усмехнулась:
– Кажется, я кое о чем догадываюсь…
Какой-то легкий скрип прервал ее рассуждения. Родители разговаривали между собой и, конечно же, ни на какие посторонние звуки внимания не обратили. А вот ребята очень даже обратили! Тем более что после этого скрипа довольно отчетливо раздался хлопающий звук, будто закрылась какая-нибудь дверь или калитка.
Макар бросился вперед, за угол забора, и побежал вдоль него. В самом конце забора он различил едва заметную калитку. По всей видимости, это она захлопнулась совсем недавно. Если просто так, от сквозняка, то должна так же легко и открыться. Макар поднажал плечом… Ничего подобного! Калитка была неподвижна. Значит, она закрылась не сама по себе… Кто-то открыл, кто-то закрыл.
От этого «кто-то» Макар даже вздрогнул. Не хватало еще начать бояться неизвестности! Хотя чего еще можно бояться? Только того, чего не знаешь. Так, кажется, всегда говорит Соня.
Макар огляделся. Совсем рядом, через тропинку, начинался кустарник. И крайние ветки кустов медленно-медленно покачивались, доказывая, что совсем недавно кто-то задел их. Не от ветра же они качались! Ветра по-прежнему не было. Прав, абсолютно прав был Сергей Павлович Королев! В отношении ветра, разумеется. А вот насчет того, что здесь никого нет, он наверняка ошибался…
Глава V. КРЫСИНЫЙ КОРОЛЬ
Не любил Макар бесцельных прогулок! Не собачка же он, которую надо обязательно выгуливать. И даже не хонорик. Для любознательного сыщика – а именно таковым считал себя Макар – прогулка должна превращаться в разведку. Заметил какую-нибудь интересную подробность – оценил – проанализировал – сделал вывод. Вот нехитрая схема, с помощью которой набирается опыта сыщик. И Макар наблюдал, анализировал, делал выводы. Хорошо бы при этом еще советоваться с Соней: как известно, одна голова хорошо, а две лучше. Особенно если вторая голова – такая светлая, как Сонина. Не в смысле серебристых волос, а в смысле ума. Соня всегда высказывала именно те умные и правильные суждения, которые помогали Макару и его собственные мысли направить в нужном направлении.
Но где оно, это нужное направление? С Соней сейчас особенно не посоветуешься – при родителях это делать неудобно. Оттаскивать ее в сторонку? Мама сразу заинтересуется, какие секреты у них возникли на даче. Только приехали, и уже секреты.
Нет уж, с Соней можно поговорить и потом, в Москве. А сейчас остается повнимательнее смотреть по сторонам, накапливать в своей памяти побольше всяких подробностей. К тому же Макар умел себя видеть со стороны, и это помогало ему получше оценить обстановку, в которой они оказались.
Вот они прогуливаются по дачному поселку. Их дружная компания будет здесь проводить выходные и каникулы. Кому это не нравится? Кто, увидев их со стороны, как сейчас Макар, может быть этим недоволен? Сергей Павлович Королев? Вряд ли. Он ведь так доброжелательно к ним отнесся, и, судя по его веселому нраву, он человек добрый и открытый. Новые соседи ему только в радость. Но откуда же прилетела крыса, кто хлопнул совсем недавно калиткой и исчез в кустах? Это уже самая настоящая таинственность. Неприятная, между прочим, потому что совсем непохожа на розыгрыш. Какой-то странный, непонятный умысел усматривал Макар во всем этом…
И еще это неотвязное ощущение, будто кто-то наблюдает за ними! Это ведь уже не привычка видеть себя со стороны. Макар умел чувствовать слежку, а сейчас и особенного умения не требовалось, достаточно было вспомнить, как покачивались ветки на тропинке… А тем более ту самую злополучную крысу!
Тропинку, по которой они шли, похоже, специально вытаптывали такими замысловатыми зигзагами – как будто она шла по склону горы. Но никакой горы здесь, разумеется, не было. Соня обратила внимание на эту странность:
– Интересно, как тропинка ведет себя… Почему она такая извилистая?
– Она не себя ведет, а нас, – поправил ее Ладошка. – А извивается, чтобы было интересней.
Мама улыбнулась:
– Наверное, нам предстоит еще многому здесь удивляться. Неужели вы этому не рады?
– Можно, я не буду отвечать на этот вопрос? – усмехнулся папа. – Знаешь, я уже вышел из того возраста, когда радуются всяким глупостям. Иногда меня посещает мысль, что мы попали в поселок… сумасшедших! Всякие шары, лампочки… Тропинка извилистая, хотя можно идти напрямик. Это как же надо постараться, чтобы такую тропинку протоптать! Неужели здесь такие послушные дети, что бегают не просто так, а обязательно по этим загогулинам?
Мама опять улыбнулась:
– А я поняла. Здесь живут веселые люди, которые все устраивают так, чтобы, как догадался Ладошка, было интересней. Напрямик сбежать к речке просто и даже скучно. А вот по такой тропинке, как по серпантину, повторяя все повороты – это же чудо! Даже руки хочется раскинуть и поворачивать, как самолетик. Наверное, дети здесь так и бегают.