— Ворота покосились, однако еще держатся. Нежить пытается лезть внутрь укреплений по обломкам рассыпавшейся башни, но пока твари не могут похвастаться большими успехами. — Старый демонолог при помощи змей рассматривал проплывающий за окном пейзаж. — Но где мы будем садиться, ума не приложу. Внутри стен не хватит места, за их пределами на нас сразу же накинутся орды вурдалаков. Ох и много тут этих образин…
— Десантируемся на крышу. — Гоблин, выгнувшись, потер спину. Видимо, она затекла за время пребывания в свернутом пространстве, между боеприпасов. — Многих я пролевитировать не смогу, но уж парочку пассажиров без проблем удержу телекинезом. Приказ вести бомбардировку пеших войск противника с безопасной высоты экипаж уже получил. Костяных драконов больше нет, от горгулий остались рожки да ножки. Должны справиться без потерь. Уж мы постараемся занять некромантов достаточно, чтобы они не могли без передыха пулять вверх боевыми заклинаниями. Да и стрелки тоже не дураки, знают, как противовоздушную оборону давить. Кстати, Холхюк, не вздумай сразу показывать все, на что ты способен. Будем надеяться, личи не успели еще разобраться с тем, чем именно сожгли одного из костяных драконов. И подпустят тебя достаточно близко для нанесения им повреждений, несовместимых с дальнейшим существованием.
— Не в первый раз в битву против бессмертных иду, уж приберегу свою ярость для командиров, — оскалился в злой улыбке древний темный эльф, недавно лишившийся большей части своей семьи. — Только тебе придется как-то отвлечь их внимание. Я не сумею ударить пламенем абсолютного уничтожения по далекой цели. И если она будет прикрыта защитным барьером, то сможет уцелеть.
— У меня есть домашние заготовки для Шаризеда, если здесь нам повстречается именно он. Уж завладеть вниманием немертвого янки на парочку секунд точно смогу, — сказал гоблин. К нему подтащили очередную порцию взрывчатки. — Так, все, шестнадцатый ящик бомб в меня не влезет!
— А давай, мы его тебе на спину присобачим, — выдал рацпредложение гоблин из экипажа, видимо, не желавший нести тяжелый груз обратно в артиллерийский трюм. — Или могу модную нагрудную ленту с кармашками под динамит одолжить. У меня есть в каюте лишняя.
— А давай, — подумав, махнул рукой маленький волшебник.
— Ты решил заделаться камикадзе? — Златокудрая не смогла скрыть радости.
— Конечно, нет, — фыркнул коротышка. — Просто я давно мечтал о такой штуке, чтобы складывать в нее разные полезные мелочи.
— У тебя теперь свернутое пространство есть, — тихонько, чтобы другие не услышали, сказала эльфийка.
— Конечно. — Гоблин кивнул и окутался темным вонючим дымом, заменяя себя на куклу. — Но вдруг оно откажет? Или будет переполнено? А у меня как раз появятся лишних два-три десятка золотых колец с разными камушками… Эм… я надеюсь, местные офицеры и генералы не считают зазорным носить дорогие перстни? Не бойся, с живых союзников я их снимать не буду. А мертвым они ведь все равно уже ни к чему, верно?
Подняв глаза к потолку, эльфийка выдохнула сквозь стиснутые зубы и принялась считать до десяти. А потом до ста. Тот, кому ей пришлось подчиняться, был просто невыносим!
Когда Златокудрая немного отошла от легкого приступа бешенства, то под ее ногами уже был один только воздух. Дирижабль стремительно удалялся, а закончивший процесс перевооружения гоблин левитировал себя и двух своих могущественных спутников к разрушенному участку замковой стены. Нет, он, скорее всего, куда большее подкрепление взять бы с собой не отказался. Но много пехоты в боевые дирижабли просто не влезало. Даже пассажирские каюты имелись на одном-единственном летучем корабле, бывшем не столько боевым судном, сколько личным транспортом Златокошеля. Опять же оставался вопрос, как именно спустить бойцов с небес на землю. И толку от рядового рубаки внизу было бы немного. А офицеры их отряда остались охранять гоблинский поселок или решали более важные задачи, нежели дипломатический визит.
Еще в полете гоблин начал избавляться от некоторой части боеприпасов, метко швыряя зажигательные и разрывные снаряды в нежить. Хотя особо целиться ему и не пришлось. Вурдалаки стояли плотным строем, в котором редко-редко встречались вкрапления иной нежити. Видимо, ведущий всю эту ораву Шаризед рассчитывал на молниеносный натиск, обязанный сломить оборону лагеря. А потом относительно человекообразные монстры должны были выковыривать последних защитников из щелей, куда более крупные создания просто не протиснутся. Однако, похоже, он переоценил приведенную им летающую нежить. Да, костяные драконы натворили немало дел, расчистив дорогу и не дав защитникам организовать правильную оборону. Однако они уже все полегли. И, уж конечно, верховный лич даже не мог предположить, что к крепости внезапно подойдет существенное подкрепление. Да еще и летящее на такой высоте, что дотянуться до него у пехотных отрядов не получится при всем желании. Костяные пауки, которых, впрочем, среди монстров почти и не было, на подобную дистанцию плеваться ядовитой слюной не умели.
— Всем привет, а вот и мы! — обрадовал солдат Союза гоблин через свою марионетку, когда она коснулась ногами покрытых наледью камней. — Не ждали?
Шаризед, ну или иной чародей, баловавшийся высшей боевой магией, пока признаков своего присутствия не подавал. Видимо, отходил от проделанной им титанической работы и готовил силы для нового удара.
— Арпр… Хрпр… Тьфу! — несколько неинформативно ответил ему ближайший боец. А потом согнулся дугой и изверг из желудка полупереваренную пищу. — Ох… Зачем было так близко к нам свои бомбы кидать? Меня, кажется, контузило!
Задняя лапа разорванного на клочки вурдалака, рядом с которым приземлились три далеко не самых последних мага, согласно дернулась. Натиск на пролом в стене замка изрядно ослаб. Ближайшая к нему нежить получила повреждения, несовместимые с дальнейшим существованием неупокоенных трупов. Впрочем, заслуга в уничтожении тварей принадлежала не столько Тимону, сколько ювелирно отработавшим экипажам боевых дирижаблей. Гоблины смогли точно высыпать смертоносный груз на головы врагов, не зацепив при этом союзников. Ну, или сделав совсем чуть-чуть ошибок.
— Скажите пожалуйста, он еще и недоволен, — всплеснула руками кукла и отправила очередную порцию взявшихся из ниоткуда снарядов в ближайшую нежить.
Рассредоточившаяся, чтобы не попасть под удар по площадям, та все равно продолжала атаковать солдат Союза. Только теперь уже бросалась вперед не сплошным строем, а отдельными группками по десять-двадцать штук. Остальные пытались взобраться на стену. Что удивительно, у некоторых даже получалось. То ли щели между камнями строители оставили слишком широкие, то ли державшиеся плотной кучкой некроманты создали партию каких-то особых вурдалаков, склонных к скалолазанию. Понятное дело, обороняющие стены солдаты встречали монстров сталью, пушечной картечью и магией. Лучше всего действовали дварфийские артиллеристы, чьи орудия бухали хоть и не слишком часто, но крайне результативно.
— Мне после подобной низкой оценки полученного результата будет даже неудобно выставлять счет вашему начальству за предоставленные услуги! — сказал Тимон.
— Я не подписывал никаких бумаг, по которым должен что-то тебе платить, безбожная нелюдь!
Фиэль, тихо и мирно пытавшаяся заставить траву перед проломом превратиться в плотоядные джунгли, вздрогнула и отпустила не до конца завершенное заклинание. Перед проломом в стене за считанные секунды появилось множество кустов, чьи листья с бритвенно-острыми краями норовили ударить всех и каждого, кто приближался к магически созданной флоре. Нет, нежить-то они уничтожали исправно. Но если в заросли сунется солдат Союза, с ним случится то же самое. Из-за слов человека, облаченного в роскошные, украшенные золотом и драгоценными камнями доспехи, эльфийка не смогла встроить в чары систему распознавания целей.
— Убирайтесь туда, откуда пришли, отродья, пока я не выставил вас силой!
— Эээ… Он дебил? Или просто его сегодня по голове бревном пару раз стукнуло? — спросил Тимон, предварительно взглянув на орду тварей, карабкающуюся по обледенелым камням.
Самые резвые из вурдалаков, кстати, немедленно потеряли равновесие и упали. Хотя, возможно, их сшиб не телекинез коротышки, а выпущенная кем-нибудь пуля. Гарнизон замка, среди которого имелось предостаточно вооруженных мушкетами дварфов, вовсе не был беспомощным. Из десяти монстров, пытавшихся преодолеть укрепление, восемь уничтожались дистанционным оружием еще на подходе. И только двух оставшихся защитникам приходилось принимать на мечи и копья. До того как боевые дирижабли стали вываливать на тварей смертоносный груз, ситуация была хуже. Но теперь держащиеся плотной кучкой некроманты больше не могли прикрывать своих марионеток заклятиями.
— Он маршал Наритос, — пояснила Фиэль, почтения к человеческому аристократу не испытывающая совершенно. Многие беженцы из Светлолесья осели в человеческих городах. И потому принцу светлых эльфов приходилось сотрудничать с этим вельможей, чьи земли благодаря удачному географическому положению были затронуты нежитью в меньшей степени. — Его не нужно бить бревном по голове. Он и так хорош.
Столб пламени, упавший с небес, сжег плотную группку из пяти или семи тварей. А следом появился и тот, кто его вызвал.
— Мое почтение, леди Фиэль. — Эльф из правящего рода коротко поклонился бывшей нянечке. Впрочем, его вежливость вполне могла быть вызвана ситуацией. — Рад, что ты и твои друзья все-таки нашли возможным заглянуть ко мне в гости. Хотелось бы поговорить в более спокойной обстановке, но, увы, для того, чтобы воспользоваться приглашением, был выбран не самый благоприятный момент.
— Так это ты притащил на мои земли эту шваль? — грозно нахмурил брови маршал, заставив Ксальтаса скрипнуть зубами.
Магу огня явно очень хотелось запечь собственное начальство живьем… однако приходилось временно смирять свою гордость.
— Если как полноправный барон гоблинов я вызову его на дуэль и раскатаю в тонкий блин, как уже сделал с сэром Джераром, это будет считаться убийством или все-таки благородной дуэлью? — спросила в пространство марионетка Тимона.
Длинный меч, висящий на поясе человеческого аристократа, мог быть артефактом. Даже, скорее всего, он им и был. Как и броня. Однако испугать гоблина нельзя было бы и десятком костяных драконов. Максимум озадачить. Но с тем, чтобы его разъярить, Наритос отлично справился единолично.
— А как это превратить в официальный поединок, кто-нибудь знает? — продолжала марионетка. — Желательно так, чтобы победителю достались не только все трофеи с трупа маршала, то есть, тьфу ты, проигравшего, но и все его земли. Признаю, юриспруденция не моя сильная сторона. В отличие от умения ставить на место зарвавшихся ослов и вправлять им мозги чувствительными пинками под задницу.
— Сэр Джерар… — Лицо хозяина крепости исказилось от бешенства. — Ты! Я убью тебя! А потом твою суч…
Договорить маршал не сумел. Перед его носом взвилась стена яростного алого пламени, преградившая аристократу дорогу к лже-Тимону. Впрочем, точно такая же возникла и перед куклой, в руке которой уже появился пистолет.
— Прекратите! — рявкнул принц Ксальтас, ответственный за это огненное шоу. — У нас тут нежити как минимум еще пара тысяч под самым носом, а вы друг с другом вздумали драться! Нельзя устраивать поединки в такое время и в таком месте!
— Можно-можно, — заверил его скрипучий голос с вкрадчивыми шипящими интонациями.
Одновременно с этим Златокудрая ощутила, как из нее начинает в прямом смысле слова утекать жизненная сила, а перед глазами встает какой-то серый туман. Эльфийка мгновенно наложила на себя защитное заклинание, которым до того пренебрегала, чтобы сберечь энергию, и огляделась по сторонам. Солдаты, до того успешно противостоявшие мертвецам, со стоном начали падать на колени и выпускать из рук оружие. Или продолжали сражаться, но двигались теперь так медленно, словно каждому из них привязали к рукам и ногам по гире. Лишь некоторые из них, видимо, обладающие наиболее качественными защитными амулетами, действовали, как и раньше. Но не было сомнений в том, что их быстро сомнут не прекращающие атак вурдалаки. Агрессивные кусты пока тормозили чудовищ, но больше половины измененных растений уже погибло.
— Продолжайте, прошу вас. Мне очень понравилось. Обещаю, я не буду мешать вашему поединку и, может быть, даже пощажу того, кто победит.
— Шаризед! — Ужас сковал эльфийку, когда она разглядела источник голоса и застилающей взор отравленной хмари, которая накатывала на крепость и выпивала из ее защитников все силы. — Я узнала это проклятие! Мне доводилось видеть его во время войны в Светлолесье, пусть и издалека!
Теперь стало понятно, почему так бестолково, практически на убой, шли вурдалаки. На верхушке полуразвалившейся башни, там, куда не смог бы с ходу взобраться и горный козел, находились личи. Семеро немертвых колдунов бесстрастно взирали на живых. И один из них, от которого просто шибало во все стороны ощущениями силы и опасности, держал в вытянутых руках серый огонь. Бледное пламя танцевало на лишенных плоти костях, но не сжигало их, а исходило ужасным, почти прозрачным дымом. Пока слуги умирали под бомбами и мечами, их хозяева заняли выгодную позицию, из которой все укрепление было как на ладони. И теперь от верховного лича требовалось только держать заклятие достаточно долго, чтобы убить всех находящихся на стенах солдат. А его коллеги должны были лишь защитить своего предводителя.
В немертвых колдунов немедленно полетели стрелы, дротики, чары, пули. Даже несколько пушечных ядер. Дварфийские артиллеристы, видимо, и бывшие причиной относительно быстрой гибели костяных драконов, проворно развернули свои орудия. И не промазали. Вот только все их усилия оказались бесполезными. Отвлекшие от себя внимание мертвые колдуны возвели прочнейшие магические барьеры, которые помогали им выиграть время. Причем в достаточном количестве, чтобы действующие на громадную площадь чары убили большинство скопившихся в укреплении солдат. А когда тех не станет, редкие обладатели надежных защитных амулетов и умелые маги окажутся просто погребенными под лавиной нежити. Их останется слишком мало, чтобы сопротивляться напору орды тварей.
— Ага, Шаризед, значит. — Гоблинская марионетка уставилась на верховного лича непроницаемым забралом шлема и принялась копаться под доспехами, что-то выискивая. — Черт, да где же это? А, нашел! Стоять, не двигаться! Федеральное бюро расследований, отдел контроля за сверхъестественными преступлениями! Ты арестован по обвинению в незаконном пересечении магической границы Соединенных Штатов Америки и поступках, порочащих государство перед межмировой общественностью! Ты имеешь право хранить молчание, все, что ты скажешь, может использоваться против тебя в суде!
— Эээ… Что… Но… Как же это…
У Шаризеда отвисла лишенная плоти нижняя челюсть. Однако говорить могущественному покойнику это ничуть не мешало. Он смотрел на маленький кусочек картона, который гоблин держал в руке, и его серое пламя медленно угасало. Нет, оно не исчезло совсем, но утративший контроль над чарами лич явно стал вливать в него в два-три раза меньше энергии. Серый туман стал куда менее концентрированным, и защитники слегка воспрянули духом. И тут же начали изо всех оставшихся сил бить нежить, за время их подавленного состояния почти перехлестнувшую через стену.
Личи окружили Шаризеда еще несколькими магическими щитами. Использовали на нем чары, снимающие последствия паралича, оцепенения и прочих хитрых проклятий. Запустили в Тимона парочкой ледяных стрел, чтобы заставить коротышку защищаться и сбить ему концентрацию. Не помогло. Сочетание неизвестных в Арсароте букв, маленького портрета зеленого гоблина и изображения какой-то птицы без всякой магии ввергло сознание могущественного колдуна в настоящий ступор. Краем глаза Фиэль заметила, что кукла коротышки сделала Холхюку какие-то непонятные знаки. И тот, кивнув, начал швыряться ледяными снарядами в ближайших вурдалаков. Причем действовал невероятно древний и опытный демонолог едва ли в одну двадцатую часть своей силы, изображая из себя довольно посредственного колдуна. Который медленно приближался к переднему краю сражения. Туда, где осыпалась часть стены и на обломках осевшей башни стояли самые главные враги.
— Господин, что с тобой? — Исчерпав методы воздействия, один из подчиненных Шаризеда просто потряс начальника за плечо.
Тот перевел взгляд на подчиненного, потом вновь повернул светящиеся синим пустые глазницы к марионетке Тимона. Холхюк подошел к развалинам башни на расстояние плевка.
— Руки за голову, ноги на ширину плеч! — скомандовала марионетка, делая вид, будто что-то ищет под своими доспехами. — Сейчас я надену на тебя наручники и отвезу в участок, откуда ты сможешь связаться со своим адвокатом! И пусть бог смилуется над твоей душой, поскольку католическая церковь явно будет настаивать на том, чтобы тебя поджарили на электрическом стуле за фундаментальные научные и прикладные исследования черной магии! Черт, дубинка, револьвер, поп-корн… не то, не то, опять не то…
Мало кто уловил момент, когда едва ли не завязавшийся узлом лже-Тимон распрямился. Под ногами у него выросла горка всякого хлама, на который ошалело пялился Шаризед. И кукла уже сжимала в руках необычайно толстое, хотя и весьма короткое ружье.
— Иди ко мне!
Если на Златокошеля Тимон охотился с простым оружием, то ради лича использовал средство повнушительнее. Тем более ему было куда его прятать. Стальной канат, пороховой заряд, острое как игла трехгранное навершие с четырьмя раскрывающимися после удара и погружения в плоть цели лапками. Сестры Хорвальдс хорошо потрудились, создавая, возможно, лучшее гарпунное ружье в Арсароте. Во всяком случае, в своем классе. Ведь обычно подобные агрегаты применяются при охоте на очень крупную подводную дичь, и потому их делают большими. А еще они и Холхюк нанесли на свой шедевр руны, превратившие изделие в идеальное оружие для травматического захвата и подтягивания к себе враждебных магов.