Обсуждали сложившуюся ситуацию, которая начала выходить из-под контроля женщин. Им оставалось уповать только на Василия Васильевича. Толик обиделся и сказал, что они должны и на него надеяться тоже, он вполне может бросить поиски купеческого клада и занять глухую оборону вокруг старого дома. Зоя Терентьевна возразила, что Анатолия на весь дом одного не хватит, но за проявленное благородство его поблагодарила. Им предстояло сплотиться, вовлекая в свои ряды всех, кто соглашался прийти на помощь. Старая дама намекнула на соседа Степанцова, так активно проявившего себя сегодня во время противостояния с представителями заевшейся рябчиками буржуазии и их недалекими, но весьма вредоносными приспешниками.
Юлька раскраснелась, представляя, как отправится к Сергею с предложением влиться в их ряды. Мало ли о чем он подумает! А она еще толком не разобралась, женат он или ей только так кажется. Хорошо, что сегодня выяснилось – дети не его. Юлька не смогла бы отбить отца у детей, это совершенно бесчеловечно. Но кто эта брюнетка, которая постоянно крутится возле него?
С другой стороны, какая ей разница? Личная жизнь в связи с острой обстановкой должна отойти на второй план. Да-да, подсказала вредная вторая натура, которой было наплевать на общественное противостояние, сиди тут, планируй, как бы отстоять право на собственность, а роковые брюнетки в это время займутся привлекательным соседом, запавшим в душу. И еще не известно, победа на каком фронте окажется ценнее и приятнее.
Юлька возмутилась собственным мыслям. Она должна думать только об общественной пользе! Собственно, польза эта заключалась в отдельной квартире для заслуженного педагога Поливанцевой. Но ей пришлось согласиться пикетировать захваченный частным собственником пляж, как только они разберутся со старым домом. Она сделала вывод, что влюбленность действует на нее самым разлагающим образом! И поняла, отчего все поэты сплошь и рядом называют влюбленных эгоистами в розовых очках. Конечно же, ей так хотелось надеть розовые линзы, сквозь которые не видно ни Хомякова, ни ветхого дома, ни глупых строительных рабочих. Хотелось смотреть на одного мужчину и думать только о нем…
– Рабочие! – спохватилась Юлька. – Слышите их голоса?!
И она бросилась в комнату.
Одуревшая от безделья троица все же взялась за работу. Они вбивали металлические столбы ограждения прямо возле подъезда, где проживали Зоя Терентьевна с Юлькой. Ей показалось это странным и опасным. Зачем они ограждают их подъезд?! От кого и от чего? Что опять придумал зловредный Хомяков?
– А, коза, допрыгалась, – ухмыляясь, обратился к высунувшейся из окна Юльке Валентин. – Хомяк приказал поставить ограждения и начать рушить правую сторону дома.
– Что?! – обомлела Юлька. – Вы с ума сошли!
– Нам по фигу, – вздохнул Андрей, продолжая долбить землю под столб. – Рушить не мы будем. Наше дело ограждение поставить и предупредить.
– Мы предупреждаем, – вяло продолжил Гайдуков, притащивший большой лист металлопрофиля к подъезду, – соглашались бы вы на переезд по-хорошему.
– Нужно вызывать участкового, – помрачнел Василий Васильевич, выглянувший в окно следом за Юлькой. – Товарищи строители! А как же коммуникации? Вы же повредите трубы с горячей и холодной водой! Газ! Электрическое снабжение!
– Холодной воды у них давно нет, света тоже, – отмахнулся Гайдуков, – а газ Хомяк сегодня ночью отключит. Труба ваше дело.
– Труба? Где моя труба? – засуетилась расстроенная Зоя Терентьевна.
– Черт, – ругнулся Гайдуков, поморщившись.
– Зачем ты только напомнил о ней этой иерихонской бабе?! – прорычал Валентин, спешно разыскивая в карманах затычки для ушей.
В стане невыселенцев началась паника. Зоя Терентьевна нервно искала свою трубу, Толик, опять же нервничая, поглощал остатки вишневого варенья, Юлька металась от окна к двери, раздумывая, как помешать устанавливать забор. Один Голубцов кому-то позвонил и после этого принялся всех успокаивать. Он мигом, – вот что значит многолетняя практика противостояния с коррупционной властью, – разработал план. Сегодняшней ночью Юлька с Толиком должны будут встретить его возле дома, втроем они тихо, насколько это можно, переправят в квартиру к Зое Терентьевне переносной генератор. А затем всю ночь будут таскать в дом воду, делая запасы минимум на месяц. Для отвода глаз они сделают вид, что согласились. Но когда опять приедет Цыплаков, выдвинут ультиматум и забаррикадируются в квартире пенсионерки.
Ничего другого не оставалось. Ах, да, нужно еще собрать людей в час икс. И чем больше их будет, тем лучше.
Сидя в кресле в гостиной друга, Аверкин добродушно отпихивался от мальчишек, вспоминая, сколько же им лет на самом-то деле.
– Ага, они родились, когда мы тебя проводили! Точно-точно, как раз после твоего отъезда и родились. Пацаны, сколько вам лет?! Ну-ка, напомните папке… А, показывают десять, но этого не может быть. Не больше трех им.
– Я так и думала, – улыбнулась Валерия, оттаскивая мальчиков от кресла. Стремилась продемонстрировать, какая она хорошая будет родительница. – Милые детки.
– Все в папу! – торжественно изрек Сергей, пятясь к окну.
– Им спать пора, – Валерия вскочила и опередила его, одним махом задернув занавеску. – Солнце слишком светит, нужно создать камерную обстановку. Детей на сон нужно настраивать.
– Что ты говоришь, Лерочка?! – озадачился Аверкин. До сего момента ни о чем подобном даже не подозревавший.
Валерия многозначительно хмыкнула. Да, она будет очень хорошей матерью. Смотри, Степанцов, и мотай на ус. Лерочка? Внезапно пришло осознание того, что шеф обратился к ней довольно фамильярно. Что бы это могло значить? Она прекрасно чувствовала настроение мужчин. Это могло значить лишь одно: он впечатлился ее воспитательной возней с мальчишками и… Дальше следовал совершенно непредсказуемый вывод. Валерия перевела взгляд на Степанцова. Тот сделал вид, что Лерочкой Аверкин ее звал чуть ли не с момента рождения. Но он и сам как-то позволил себе обратиться к ней уменьшительно-ласкательно. Отлично! Они оба попались на ее удочку. С кого начать? С того, кто покажется более легкой добычей. Об Степанцова она уже сломала острые цепкие ноготки, а Аверкина бросила жена. Правда, парочка надоедливых малолетних оглоедов его вряд ли бросит. Но для них можно нанять няньку. Няньку! Вот на кого пытается взглянуть Степанцов!
– С балкона дует! – заявила Валерия и прошла, покачивая бедрами, на второй этаж. – Пойду закрою его.
– Какая женщина, – восхищенно пробормотал Аверкин, провожая ее плотоядным взглядом. – Серж, у тебя точно с ней ничего нет? Тогда не обессудь, если у меня что-то будет.
– Тебя только что бросила Анжела, – попытался усовестить друга Сергей. – На тебе висят твои дети. Как можно в такой экстремальной ситуации интересоваться сексом?!
– Секс в экстремальной ситуации, – облизнул губы Аверкин, – самое то, что мне сейчас нужно.
– Нет, – твердо заявил Сергей, – даже не проси! Я не останусь сидеть с твоими детьми. Мальчишки мне понравились, но…
– Когда-нибудь и тебя бросит жена, оставив на попечение двух спиногрызов! – мстительно предрек Артур. – И тогда ты поймешь, что должен был мне помочь.
– Я никогда не женюсь… – воскликнул с пафосом Сергей. Но осекся и поправил себя: – Не женюсь на той, которая меня бросит.
– На женщинах не написано, на что они способны! – хмыкнул Аверкин. – Поверь, дружище, влипнешь и сам удивишься, насколько затягивает это болото под названием брак. Думаешь, Анжелка с самого начала была такой взбалмошной?
– Думаю, что да, – вспомнил жену друга Сергей. – Но это не меняет сути дела. Тебе нужно ей позвонить и попытаться вернуть.
– Зачем? – искренне удивился Аверкин. – Няньку детям Валерия уже нашла! Через пару часов она приедет ко мне на квартиру.
– Через пару часов? – удивился Сергей. – Тогда вам пора выезжать.
– Гонишь? – прищурился Аверкин. – Но я же не рассказал тебе подробности контракта.
– Завтра расскажешь, – замахал руками Степанцов, – сегодня день тяжелый: дети, акции протеста…
– Та хорошенькая блондиночка, протестующая против не знаю чего, мне очень понравилась, – хитро прищурился Артур. – Я бы с ней тоже протестовал.
– Соедини свои усилия с Валерией, – хмыкнул друг.
Валерия вернулась в комнату и с волнением посмотрела на Сергея. По его виду поняла, что он к окну не приближался и не видел, как Цыпу схватили во дворе собственного дома.
– Очень приятный господин этот Цыплаков, – начала она. – Мы обменялись с ним телефонами. Завтра я позвоню и все узнаю более подробно, за что тут идет битва и почему.
Сергей обрадовался. Валерия была исключительным специалистом, в этом он уже убедился. Ромашку в беде он не оставит, сделает все, что в его силах или даже больше. Только пока получается, что он все только обещает.
– Дети носом клюют, – указала на сонных мальчишек Валерия. – Их нужно уложить в твою спальню, Сергей.
Он не стал больше сопротивляться. Валерия его подкупила обещанием позвонить и разобраться. И ради этого он как-нибудь еще потерпит гостей пару часов, после чего непременно сходит и объяснится с Юлей. Будет уже вечер, не пригласить ли ее в ресторан? Очень хорошая мысль! Только столик нужно заказать заранее.
– Мне нужно позвонить, – бросил Степанцов и пошел на кухню.
Аверкин с Валерией понесли мальчишек в его спальню.
На кухне Сергей услышал голоса, доносившиеся от дома напротив, и подошел к окну. Там собрались пикетчики с транспарантами, там стояла Юлька. Сергей любовался ее прямым открытым лицом, худеньким стройным телом, пушистыми волосами, старенькими джинсами и разношенными кроссовками. Ее облик был настолько мил сердцу, что Сергей подумал: а не жениться ли ему на Юльке? Такая не бросит его на произвол судьбы с детьми, не уедет проигрывать в казино совместные накопления, не предаст, не…
– Да она идеал, – пробормотал Сергей, смутно понимая, в чем тут дело. Он влюбился.
Сергей и раньше увлекался женщинами всех мастей и окрасов, сравнивая их с норовистыми кобылками, жаждущими твердой мужской руки. Но эта девушка никак не вписывалась в ряды бывших пассий Степанцова. Никак! Ни с какой стороны. Она была загадкой от кончиков разношенных кроссовок до выгоревшей макушки светлых волос. Бойкая, гордая, интересная. Чем же она его все-таки привлекла? И есть ли у него к ней влечение? Вот к Валерии он испытывал чисто физиологическую потребность в близости. К Ромашке он испытывает другое: ее хочется оберегать и защищать, как полевой цветок, к которому тянутся недобрые руки. А ведь полевые цветы долго в вазе не стоят, пусть даже эта ваза самая что ни на есть золотая. Сможет ли он понять ее? Поймет ли она его? Найдут ли они общий язык друг с другом? Как она заявила ему при первом знакомстве? Сказала что-то о том, что они по разные стороны баррикад. Ага! Значит, он должен перейти на ее сторону. Сегодня Сергей попытался это сделать, и сделал бы, если бы его не отвлек Аверкин с мальчишками.
Пикетчики к этому времени разошлись, двор остался пустым, но не побежденным. Сергей глубоко вздохнул и решил сегодня вечером обязательно поговорить с Юлей о ее планах на жизнь, устремлениях и всем том, что происходит в их старом доме.
Аверкин спустился из спальни первым, сказав Сергею, что Валерия изумительно поет колыбельные песни. Сергей с неудовольствием заметил, что его друг увлечен, если не сказать – влюблен в свою подчиненную. Итак, за этим последует смена постоянной любовницы? Неужели это все, чего добивалась эта красивая хищная стерва? Между прочим, в ряд его бывших пассий Валерия также не вписывалась. Норовистой кобылкой она не была. Валерия, Сергей в этом не сомневался, являлась Жар-птицей, птицей Счастья, что ли, самым ценным выигрышем в лотерею. Она знала себе цену. И цена была столь высока, что одной золотой вазой Аверкин не обойдется.
– Позвони Анжеле, – Сергей сунул другу свой телефон.
О, женщины, вам имя – вероломство! Как сказал классик, и Сергей был с ним совершенно солидарен. Анжела не ответила, подозревая, что друг мужа может звонить не по волнующему ее поводу.
– А что я говорил? – пожал плечами довольный Аверкин. – Я лучше сейчас Машке позвоню. Мария, это я, да твой пусик. Слушай, детка, я сегодня никак не смогу к тебе приехать. Да, деловая встреча. Будешь ждать? Я тоже. Чего тоже? Буду ждать, говорю. Какая бестолковая баба, – он отключился и вернул телефон Сергею.
– Раньше она тебе нравилась.
– Все течет, все изменяется. А, вот и Лерочка пришла!
Валерия вплыла в просторную хромированную кухню неземным созданием, сотканным только из положительных эмоций.
– Спят. Угомонились. Мальчики, – прощебетала она, – сейчас я сварю вам замечательный кофе. А вы пока закажите еду из ресторана. Ах, вы заняты! Хорошо, хорошо, не отвлекайтесь, я сейчас сама закажу.
И поплыла к плите.
– Черт возьми, – прошептал Сергею друг, – как ты думаешь, она согласится занять Машкино место?
– Вряд ли, – честно признался Сергей.
– Тогда я на ней женюсь, – вздохнул Аверкин.
– Ты сначала разведись.
Валерия слышала перешептывания мужчин, она полагала, что они ее дружно делили. Что ж, она произвела на обоих неизгладимое впечатление и была довольна собой. Только выбор-то, бедные мужчины не знали, все еще оставался за ней.
Пообедали отменно, привычный заказ из ресторана привезли оперативно. За столом обсуждали производственные проблемы, и в этом Валерия показала себя только с лучшей стороны. Она ловила заинтересованные взгляды Аверкина, настороженные Степанцова и прикидывала, кого из них выбрать. К одному в любой момент могла вернуться жена, второй не на штуку увлекся белобрысой девчонкой из развалюхи.
Сергей часто вскакивал и смотрел в окно. Во дворе старого дома рабочие устанавливали ограждение. Странно как-то устанавливали, как раз возле подъезда, где жили Ромашка с бабкой. Словно собирались рушить старый дом по частям. Но это глупо! Этого не может быть. Валерия сказала, что Цыплаков вполне приличный мужчина, с ним всегда можно договориться. Это означало – дать взятку, чтобы тот на какое-то время отстал от Юли. А Сергей попытается ей объяснить, что одной семье полагается только одна отдельная квартира. Нужно подключить к этому делу своего юриста, подумал он, глядя на то, как из окна бабушки высунулся пожилой господин и что-то сказал рабочим. Те, ясное дело, принялись пререкаться. Так, высунулись бабка. Ромашка и… А вот этого ему не надо. Этого он терпеть не может. Сергей поморщился, увидев, что из окна показался сутулый парень. Толик, кажется, его зовут.
– Сергей, мы не договорили, – позвала его Валерия.
– Иду.
И он решил во чтобы то ни стало подкараулить сегодня Юлю и…
И что? Обольстить? Обаять? Очаровать? Одурманить?
Степанцов прекрасно знал, как нужно вести себя с женщинами. Но что делать с Ромашкой?!
В этом была его проблема. Но он никогда не пасовал перед трудностями.
Глава 7, в которой происходят странные события с поцелуем и похищением
Обстановка продолжала накаляться, Юлька чувствовала это на подсознательном уровне. Надвигающаяся ночь таила в себе опасность и серьезность непредсказуемых последствий, на которые решится зловредный прораб. Сколько она ни вглядывалась в темноту, хоть никогда и не страдала куриной слепотой, так ничего и не увидела. Юлька прищурилась и решила, что Хомяков, этот разбойник с большой стройки, наверняка дождется трех часов, чтобы забраться в подвал и отключить газовое снабжение с горячей водой. Воду он уже отключал, мерзавец! А вот к газу лезть, как сказал Василий Васильевич, не имеет права, это должны сделать работники газового хозяйства. Но Хомяков специально дождется того часа, когда у людей наиболее крепкий сон, и совершит незаконное отключение! Юлька отлично знала его подлую натуру.
Что ж, остается только подкараулить его и устроить представление. Это была идея Толика, проводившего в последнее время в подвале все дни напролет. Фантазия кладоискателя зашкаливала на изощренных пытках: он предлагал облить Хомякова парой ведер оставшейся воды, после чего дать ему в руки работающий от генератора фен и облить еще раз. Юльке пришлось опускать его на землю с заоблачных высот, но в общем виде замысел ей нравился. А до этого, предположительно до трех часов ночи, им следовало приволочь в квартиру генератор. Василий Васильевич с тяжеленным прибором должен был подкрасться незаметно под окна Зои Терентьевны и трижды просвистеть соловьем. Тогда Юлька спустится и откроет ему подъездную дверь.
Проблема была в одном – Юлька сто лет не слышала, как свистят соловьи! Ну, не сто лет, конечно, в их кустах они жили, но она напрочь забыла, как поют эти романтичные птички. Отчего-то в памяти застрял образ мультяшного павлина, орущего на барона Мюнхгаузена противным голосом. От такого крика проснутся горе-строители и повыскакивают из вагончика, решив, что это просвистела пожарная тревога.
…Свист оказался вполне приятным и даже каким-то слишком легкомысленным. Но Юлька услышала в нем надрыв и смятение чувств, под конец «фьють» несмело завибрировало и словно упало на землю, приглушенное травой. И свистел Василий Васильевич не под окнами Зои Терентьевны, а под Юлькиными. Она решила, что Голубцов перепутал.
– Юля! Юля! – звенящий в полной тишине шепот показался ей слишком молодым.
– Это вы? – она выглянула в окно. Разумеется, ничего не увидела.
– Это я.
– Приволокли?!
Сергей растерялся. Он пришел к девушке с пустыми руками, а она решила, что он должен был принести букет. Приволочь, в данном случае. Или она имеет в виду что-то другое?
– Ты о цветах? – уточнил Сергей тем же шепотом, рассчитывая смотаться к клумбам коттеджа и быстро вернуться обратно.