Большая часть прибывших людей раньше проживала в огромном замке, который сгорел, меньшая – это люди из башни, в которой разрушился до основания водопровод, а сама башня превратилась в водопад с кипятком. И напоследок Барс Чёрный поведал, что шли они с мирными целями в легендарный город Иярта, где намеревались отыскать покой и мирное существование, и воевать ни с кем не собирались. А однажды, переночевав в этом замке, со следующего утра были вынуждены защищаться от «сумрачных теней», как он назвал когуяров.
Мой друг сильно почему-то подивился последним словам рассказчика и в свою очередь тоже представился:
– Меня зовут Хруст Багнеяр, и я первый официально признанный империей Наездник среди когуяров. Именно так звучит правильное название нашего народа. А чтобы сделать жест доброй воли и в знак примирения, передаю вам в дар девять серпансов, на которых можно передвигаться очень быстро, довольно просто и весьма удобно.
– А откуда они у вас? – неожиданно влез в переговоры мужчина, стоявший чуть осторонь от основной группы. – И по какому праву вы ими распоряжаетесь?
– Серпансами наш народ владеет испокон веков, и у нас их предостаточно. Поэтому те, которые ранее принадлежали шаманам и кардиналам, жаждущим войны, теперь имею право передать любому, кому посчитаю нужным.
– Но почему ты убил шаманов? – надрывался всё тот же мужчина, невзирая на шиканья и осуждающие взгляды стоящих невдалеке соратников. – Неужели ты и в самом деле предатель и самозванец, как они успели прокричать перед смертью?
Нужный ответ, после моей подсказки шёпотом, не заставил себя ждать:
– Шаманы очень боялись прихода Меченых, потому и не желали допустить моего появления ни на поле боя, ни среди моего народа. Но кто ты такой, настолько рьяно ратующий и переживающий за угнетателей нашего народа?!
– Нисколько я за этих тварей не переживаю, потому что я человек! – неожиданно и рьяно озлился мужчина. – Тогда как ты, тварь хищная, достоин только смерти! И вести с тобой переговоры – это позор для настоящего рыцаря.
Даже я не сразу стал соображать, как надо ответить на подобные оскорбления. Но тут Барс Чёрный заорал на грубияна, явного провокатора, своим отлично поставленным голосом:
– Закрой пасть, Шляпник! Не то голову сверну! И не марай звание рыцаря, оно к тебе никоим образом не относится! Ты и так одной ногой стоишь на помосте с виселицей за свою подлость, гнусность и лицемерие! И мы знаем о том, что ты готовил заговор против Дивы, Указующей Путь!
И в подтверждение его слов, словно и в самом деле сейчас провокатора арестуют и повесят, к нему двинулись пять серьёзно настроенных мужчин. Названный Шляпником тут же разразился площадной руганью, восклицая, что он имеет право на собственное мнение. А раз ему не верят, не слушают и решили тут издохнуть от грязных лап этих людоедов, то он со своей дамой уходит из этого места гнили и безобразия немедленно.
Резко развернулся и вместе с женщиной скрылся в дверях внутреннего помещения. Через минуту он уже выскочил из замка наружу и неожиданно быстро, грамотно лавируя между нескольких одиночек-байбьюков и заблаговременно обходя большие группы хищников, устремился в сторону ближайшей боковой стены данной каверны.
Такое поведение выбило из колеи всех участников переговоров. Полное отсутствие логики в словах и действиях парочки буквально шокировало. Подобным дичайшим и бессмысленным образом даже самоубийцы не поступают. Вроде как наметился проблеск в завершении войны, вроде как появился шанс людям вырваться из осады, спастись, уйти на новое, спокойное место… Только живи и радуйся! Или этот Шляпник совсем помешался?..
И только чуть позже я уловил суть самого беспокоящего меня момента: странный провокатор видел дальше, чем обычные люди. А что это могло значить?
Следовало немедленно выяснить! И я стал задавать вопросы через когуяра:
– Кто этот предатель и давно ли он с вами?
– Пристал во время пути! – отвечал Барс. – У нас есть подозрения, что это он со своей Ирис устроил поджог замка рыцарей, а когда узнал о путешествии в Иярту – незаметно пристроился к общему каравану. Всё время осады вёл себя премерзко, устраивал смуту, ссорил людей между собой и даже призывал казнить Диву за неудачное размещение всего каравана в этом замке.
– Ладно, тогда владейте серпансами и разбирайтесь пока с ними, – провозгласил Хруст. – Они сейчас пройдут прямо сквозь стены… стоп! Про багаж забыл! – это он мне напомнил вовремя о «разгрузке», что и я сделал, заставляя скакунов сбросить удерживаемые захватами вещи убитых шаманов и кардиналов. – Вещи тоже соберите и сохраните, если они потом потребуются для осмотра, попрошу их тогда предоставить. А сейчас я поспешу в погоню за вашим предателем, есть у меня к нему парочка вопросов…
Ведьма шепнула что-то Барсу на ухо, и тот поинтересовался:
– У тебя или у вас? Потому что мы знаем: у тебя за спиной ещё кто-то прячется. Если он с тобой заодно, то почему нам не покажется?
«Ага! Знают они! – мелькнула у меня мысль. – Явно ведьма сумела просмотреть!»
Но шёпотом уже успел дать нужную подсказку Багнеяру. И тот её продублировал:
– Ваша ведьма – просто молодец! Даже второго Меченого увидела! Тогда ей тем более не сложно будет с серпансами разобраться. Ну а показываться моему другу нельзя по уважительной причине: за этим миром порой ведут незаметное наблюдение гаузы, и ему никак нельзя попасть в их поле зрения! До встречи! Мы ещё обязательно увидимся!
Последние слова он уже выкрикивал на максимально возможной для Росинанта скорости. Я гнал нашего скакуна напрямик к тому месту, где только несколько мгновений назад рассмотрел петляющую между монстров парочку. Они и в самом деле были вынуждены двигаться бегом по пересечённой местности, невероятно большими дугами обегая кучки бродящих у них на пути хищников.
Направленность их движения показалась мне слишком странной и слишком целевой. Уже начав с ними быстрое сближение, я сообразил, что они норовят попасть в некую расщелину, виднеющуюся на фоне вертикальной стены каверны. И мы вроде как успевали их нагнать в любом случае. Ещё несколько хищников мешали убегающим промчаться напрямик. Но тут, когда между нами оставалось метров двести, Шляпник обернулся и легко нас заметил. Его дальнейшее поведение решило всё: пара ринулась не просто строго по прямой, а игнорируя при этом две пары байбьюков. Ни один нормальный человек не смог пробежать мимо одного монстра, а уж два – в любом случае подомнут под себя даже самого шустрого человека, бегущего мимо них. Придавят, накатят, а то и сразу пастями порвут. Если они скользких зайцев порой фалангами загоняют и ловят!..
Так монстры и собирались сделать. Но тут от обеих фигурок людей в сторону хищников мелькнули неуместные в этом мире росчерки чего-то летящего, что можно выпустить только из оружия. Несущиеся искорки втыкались в колобков, и те моментально замирали на месте, словно парализованные. Может, и умирали сразу… но меня не это волновало! Я пытался экстренно просчитать: кто эти люди и почему они от нас так резво и, главное, открыто пользуясь высокотехническим оружием, убегают?
Времени у меня на раздумья оставалось секунд десять, не больше. И опять-таки при условии, что надо знать, куда же беглецы так отчаянно норовят спрятаться? Если это представители неких местных владельцев, которые оставили здесь свои замки и плантации с травой паломник, то они бы так безрассудно действовать не стали.
Если это непосредственно представители империи Альтру – тем более.
А что их могло напугать больше всего? Однозначно новость о появлении Меченых! Ну и сам факт использования на Дне серпансов!
И кто от этих новостей придёт в бешенство?! Только новые хозяева этого мира?
А кто у нас тут новые хозяева? Правильно, гаузы!
Значит, предатели работают на них и рвутся передать архиважные новости о событиях на Дне, которые могут повлиять на расклад отношений на невесть каком уровне. На межмирском! На отношениях между цивилизациями! А то и вообще…
Дальше додумать я не успевал, уже твердо и уверенно зная: парочку надо уничтожить! В любом случае, узнай гаузы о Меченых или о серпансах – сюда могут отправить целые толпы зроаков или каких-нибудь иных содержащихся у них в рабстве людоедов. То есть карательные отряды придут по душу многих каторжан, а уж когуяров – в первую очередь.
Вдруг в расщелине стали раскрываться двери, за которыми пряталась готовая к приёму Светозарных клеть. Ну и сама процедура мне стала ясна до безобразия: только люди, имеющие по полному комплекту груанов, могут безопасно передвигаться по Дну в любом направлении. А имея при себе уникальное оружие, вообще ничего могли не бояться, передвигаясь куда угодно и ночуя в любом понравившемся месте.
Не вызывал удивления и сам подбор предателей, шпионов или наблюдателей, которых гаузы могли подготовить в мире Набатной Любви. Не знаю, могу только предполагать, как они уговаривают на новые приключения и немалый риск, но такую гниду, каким был художник, которого я убил в тюрьме, по-моему, большого труда уговорить не стоит. Он сам отправится на каторгу с удовольствием. Тем более располагая удесятерённой силой! Тем более с имеющимся багажом знаний, опыта, умений и улучшенного зрения. Ну и плюс – оружие.
Вдруг в расщелине стали раскрываться двери, за которыми пряталась готовая к приёму Светозарных клеть. Ну и сама процедура мне стала ясна до безобразия: только люди, имеющие по полному комплекту груанов, могут безопасно передвигаться по Дну в любом направлении. А имея при себе уникальное оружие, вообще ничего могли не бояться, передвигаясь куда угодно и ночуя в любом понравившемся месте.
Не вызывал удивления и сам подбор предателей, шпионов или наблюдателей, которых гаузы могли подготовить в мире Набатной Любви. Не знаю, могу только предполагать, как они уговаривают на новые приключения и немалый риск, но такую гниду, каким был художник, которого я убил в тюрьме, по-моему, большого труда уговорить не стоит. Он сам отправится на каторгу с удовольствием. Тем более располагая удесятерённой силой! Тем более с имеющимся багажом знаний, опыта, умений и улучшенного зрения. Ну и плюс – оружие.
Итог: пара опускается вниз, легко стреляет себе кучу зверушек, собирает комплекты, становится Светозарными вторично. Скорей всего, в тот момент и мужчины себя могут уже прекрасно контролировать, не бросаясь к лифтам в иной мир на голых инстинктах. А потом, скорей всего, опять с удвоившимися силами, делать на Дне всё, что требуется пославшим их хозяевам.
А силы точно прибавились!
Бегут сволочи так, что расстояние между нами почти не сокращается!
И я понял, что мы не успеваем!
Немного! Всего лишь метров на двадцать, а то и пятнадцать, но не успеваем!
И скорей всего неуместной могла бы показаться фраза из какого-то припомнившегося мне фильма: «А пуля всё равно быстрей!». В ином случае – да, я бы просто посмеялся или печально вздохнул. Но сейчас эта фраза мне подсказала самый верный, единственно правильный выход. Пистолета у меня не было, автомата – тем более, как и снайперской винтовки. Да и вообще на индейца я не сильно тянул. Но зато у меня имелись эрги’сы, а они всё-таки летели значительно быстрее наездника… к тому же изначально запущенные на максимальной скорости.
Ну, я и гребанул со своего крестца силёнок магических столько, сколько уместилось в захват, а потом швырнул получившееся чудо в сторону раскрытой двери. Такого огромного мягуна у меня ещё никогда не получалось: с гигантское яблоко! Да и учитель мой утверждал, что больше чем пяти сантиметров в диаметре в природе не существует. Наверное, я был сильно зол. Или слишком увлечён погоней.
Зато Шляпник с Ирис успели всё-таки вскочить в клеть!
Дверь стала закрываться, оставалась только быстро сужающаяся щель…
Но в самый последний момент мой эрги’с всё-таки проскользнул внутрь!
А я… А я, увлёкшийся недотёпа, не успел остановиться…
Глава 17 Не совсем триумфальное возвращение
Рвануло так, что содрогнулось всё пространство вокруг. Со свода каверны рухнули каменные обломки, многие корни-деревья возле стены оказались оборваны и скрипящими плетьми стеганули вниз, а почва под ногами сотряслась, как при жестоком землетрясении.
Больше всего разрушений пришлось на стену каверны и на упрятанный в её толще лифт межмирского соединения. Изнутри вспучился огненный шар, разрывая прочный камень, словно гипсокартон для декораций, и разбрасывая его обломки во все стороны. А больше всего острых осколков и непосредственно сама взрывная волна ринулись именно нам навстречу. И можно было считать огромным чудом тот факт, что серпанс успел прикрыть своими лапами не столько меня, как в первую очередь когуяра.
Удар оказался настолько силён и страшен, что нас не просто остановило, а отбросило метров на десять назад, а потом ещё и проволокло по совсем не мягкой поверхности ещё полтора десятка метров. Что оказалось наиболее для нас чувствительным и болезненным моментом. Я выпал из багажного отделения, и мой друг Багнеяр в седле не удержался. Нас прокатило по земле, словно тряпичные куклы, нанося раны, ушибы и даже ломая кости. Но в любом случае можно было считать себя счастливчиками только по одной причине: мы остались живы! А я – даже не потерял сознание.
В последнем существенную помощь наверняка оказали прижившиеся во мне симбионты. Первым делом, независимо от моего дикого желания выть от боли, они эту самую боль притупили, локализовали и сняли её давление на сознание. Затем немедля взялись за устранение самых тяжких последствий падения. Устранение открытых ран, остановка крови и вправление наиболее пострадавших костей на место. Хотя у меня оказалось больше вывихов да растяжений, но и без явных переломов не обошлось: правая кисть висела плетью, с левой стороны груди скрипели треснувшие рёбра, скулы свело от боли в поломанной челюсти, дышать мешала скопившаяся в поломанном носу кровь, и правая нога была неестественно вывернута в коленке.
Так что первые пять минут я попросту отходил от шока, пялился в пространство вокруг да поглядывал иногда с унылым фатализмом на свод, откуда всё ещё продолжали рушиться обломки, способные убить кого угодно. Несколько неуместно в голове крутилась строчка из песни Высоцкого: «Как ты выжил? Как ты спасся? – каждый лез и приставал…» Соображал я плохо, что за мохнатый мешок лежит чуть поодаль, – не понимал, да и вообще любой подоспевший к нам в то время хищник схарчил бы нас без всякого с нашей стороны сопротивления. Но байбьюки, пользуясь инстинктами самосохранения, теперь споро откатывались от эпицентра взрыва.
Потом мой Первый Щит прояснил мне мозги самым кардинальным способом: ударил болью по нервным окончаниям. И как раз той болью, от которой следовало избавляться в первую очередь: в сломанной ноге. Ведь какими бы ни были у меня защитники и врачеватели, сами они поставить кости в нормальное положение не могли, для этого требовалось моё осознанное вмешательство, мои руки да приложенные верно усилия. Ну, я и стал всматриваться для начала в свою коленку. Неприглядная получалась картинка, при которой любой нормальный хирург, наверное, скорей всего, отрезал бы всю ногу, чем стал бы спасать повреждённый участок. Но я-то не специалист, да и собственную плоть отрезать жалко. Поэтому, руководствуясь подсказками своих симбионтов на интуитивном уровне, приступил к самолечению.
Тому, что правая кисть меня слушается, хотя чувствительность пальцев утеряна, я не удивился. Да и общих сил мне хватило для постановки костей в требуемое для сращивания положение. А вот некие прозрачные сгустки, которые я заметил в крови и которые своим сквозным проникновением костной ткани словно наращивали, сшивали, склеивали обломки и зазубрины – поразили. Присмотрелся к кисти, а потом и рёбрам: там работали аналогичные сгустки. За собственной челюстью я присмотреть не мог, зато почувствовал, как стало возобновляться дыхание через нос. Неужели и оттуда удалось устранить спёкшуюся, свернувшуюся кровь?
Всё-таки прижившиеся во мне существа оказались уникальными врачевателями! Я сам умел себя заштопать и подлечить, но чтобы сделать это так быстро и качественно – мечтать не приходилось. Помню свои проблемы, когда пытался излечиться от страшной раны, нанесённой мне копьём одним из бандитов Витима. Уж сколько я времени изгалялся, чтобы с помощью зеркала зарастить пострадавшую костную ткань, сколько сил у меня на это ушло и времени! А тут я даже помощником оказался постольку поскольку.
«Получается, – размышлял я, оставаясь в роли скорей пассивного наблюдателя, чем участника событий, – что Первый Щит не только в несколько крат усилился после пленения груана, но и перешёл на совершенно иной уровень врачевания, осознать который мне в данный момент невозможно. Правда, подобное чудо мне уже приходилось наблюдать, когда сотни груанов создали вокруг умирающей от гангрены Зоряны сияющий кокон и вернули женщину с того света. Кажется, там тоже прослеживались подобные сгустки, преобразующие загнившую ткань в здоровую, полноценную плоть. Но тогда вожделенных ракушек было невероятно много, а во мне всего одна, да несколько штук на поясе… Исходя из этого можно утверждать теперь уже более уверенно, что мой Первый окончательно трансформировался в Третий Щит. Иного объяснения отыскать не удастся, исцеление слишком уж крупномасштабное ведётся… Ага! А что там с моим другом творится? Вроде как шевелится…»
В самом деле, застонавший когуяр не только пошевелился, но и звуки подал, в виде стонов и некоего бормотания ругательного толка. Поэтому пришлось ползти к нему на левом боку, помогая себе левой рукой и надеясь, что срощенные ребра не пострадают при резких движениях. А добравшись до Хруста, приступил к его тщательному обследованию, сразу же сращивая наиболее раскрытые, кровоточащие раны.
Как ни странно, местный абориген получил всего два, можно сказать незначительных перелома. А вот внешность его пострадала кардинально: во многих местах шерсть оказалась сорвана. Из восьми усов осталась лишь половинка одного, ну и начисто оказалось оторвано правое ухо. Уж не знаю, как орган слуха так угораздило приложить и каким образом отрезало, но отныне непропорциональная морда когуяра смотрелась на удивление страшной, если не сказать зверской. Он-то себя со стороны не видел, но когда я ему описал внешние потери, мой боевой товарищ чуть не заплакал. Мне ничего лучше не придумалось, как утешать шуткой сомнительного свойства. И сожалеть, что во время погони мы не догадались надеть шлемы.