- Ну, не так уж и много он знает.
- Слишком много. Боюсь, с Сэмом все-таки придется покончить.
- Что ж, остается улучить удобный момент.
- Опять убийство? Еще одно... - застонала Патриция.
- На вашем месте я бы помолчал, дорогая, - сухо заметил Дункан.
- Иначе меня ждет судьба Сэма?
- А почему бы и нет? Питер, позвоните адвокату. Скажите, что я еду к нему. Только Билл Морс способен аккуратненько выдрать Блума из лап этих господ!
Оставшись вдвоем, Патриция и Дэвит долго молчали. Потом Питер вкрадчиво спросил:
- Похоже, у вас с Джеком сейчас нелады?
- И вы еще спрашиваете? Я никогда не скрывала от вас, что ненавижу Джека!
- Так почему же тогда не пытаетесь сбежать?
- Боюсь.
- Не понимаю.
- Я боюсь, что он найдет меня везде... куда бы я ни скрылась.
- А если он умрет?
Патриция изучающе посмотрела на Дэвита.
- И вы... это сделаете?
- А почему бы и нет?
- Хватит с меня крови, убийств... хватит... хватит... хватит!
Перегнувшись через стол, Питер взял девушку за руку.
- Я тоже устал от этой жизни, Патриция! Я люблю вас, вы давно об этом знаете... Бежим вместе? Клянусь, я сумею обеспечить вам вполне безбедное существование!
- А как же Джек?
- У нас с ним старые счеты, пора подвести итог.
- У меня нет ни пенни, если не считать драгоценностей, и вы сами, Питер...
- Мы сбежим, прихватив с собой много тысяч фунтов.
- Где же вы их возьмете?
Дэвит понизил голос.
- Послушайте, Патриция, я доверю вам все свои планы... Если предадите меня - подпишете мой смертный приговор. Но без вашего согласия я не стану ничего предпринимать.
- Я вас слушаю.
- Дункан вам наверняка рассказал, что прибыли десять кило героина... он отправит за ними шотландца... это целое состояние. Я должен буду следить за парнем и в случае чего - помочь. Если вы согласитесь бежать со мной, я перехвачу Мак-Намару...
- Что вы под этим подразумеваете, Питер?
- Не беспокойтесь, просто пугану как следует.
- Вы серьезно думаете, что способны его испугать?
- Ну, короче, найду способ отобрать пакет. И мы будем богаты!
- Неужели вы воображаете, будто Дункан...
- С Дунканом я справлюсь, бояться надо не его, а того, другого!
- Кого?
- Хозяина... если бы мне только удалось узнать, кто он такой! Я бы сдал голубчика в полицию, и путь был бы свободен!
- Вы законченный мерзавец, Питер!
- Патриция!
- Подлец! Можете не сомневаться, если я когда-нибудь и попытаюсь бежать из этого ада, то уж никак не с вами!
- Может быть, с этим овечьим сторожем? - злобно прорычал Дэвит.
- Если бы этот "овечий сторож" узнал, какое вы мне сейчас сделали предложение, он бы превратил вас в бифштекс!
- Запомните, Патриция, сильных мужчин я убиваю с особым удовольствием...
В конце концов под натиском адвоката Билла Морс инспекторам Блиссу и Мартину пришлось отпустить Сэма. Прожженный законник не пользовался особым уважением коллег, но никто не оспаривал его юридические познания, ум и ловкость. Блум вернулся в Сохо, мучимый самыми мрачными предчувствиями. Сэм не сомневался, что, невзирая на все ухищрения адвоката, Ярд теперь не будет спускать с него глаз и однажды какая-нибудь из бесконечных полицейских ловушек сработает. Блум знал, какими упорством и хваткой обладает полиция, и не видел ни малейшего шанса ускользнуть. Приближаясь к дому, Сэм с каждым шагом все горше оплакивал себя и свою судьбу. У него не было друзей, все его ненавидели и презирали. Ведь только потому, что никто не захотел протянуть руку помощи, Блуму пришлось бросить отцовскую лавку портного и пойти в услужение к торговцам наркотиками. Но и тут из-за невзрачности и хилости, из-за жалкого вида, унаследованного от многих поколений несчастных, избиваемых то теми, то другими, и, наконец, из-за того, что он привык жить в грязи и прекрасно себя там чувствовал, хозяева держали его вечно в черном теле, не доверяя никаких серьезных поручений. Сэм так всегда и оставался в подчиненных. Он с этим смирился, но в душе глубоко страдал и воображал всякие апокалипсические способы отмщения.
В "Нью Фэшэнэбл" хозяина встретил Эдмунд, как всегда усталый, погасший, сломленный.
- Так, значит, вас отпустили?
- Тебе какое дело?
- О, вы ведь знаете, а? Если я что говорю, то так только, чтобы что-то сказать, а на самом деле мне на все глубоко наплевать.
Сэм горько усмехнулся:
- Твоя преданность мне известна, Эдмунд!
- Она равна заработку, хозяин!
- А ну-ка, пойди сходи наверх да поищи меня там.
- Конечно, хозяин, с радостью, я ведь твердо знаю, что вас там нет!
Блум продолжал держать Эдмунда на службе, несмотря на его грубость и лень, во-первых, потому что почти ничего ему не платил, а во-вторых, только один Эдмунд и был еще жальче Сэма, лишь его одного на всем свете хозяин "Нью Фэшэнэбл" мог ругать в свое удовольствие. Ведь человек соглашается постоянно терпеть колотушки только в том случае, если ему есть на ком отыграться.
Добравшись до конторки и удобно устроившись, Сэм всерьез задумался о своем будущем. С одной стороны, полиция дала ему всего-навсего небольшую отсрочку, перед тем как посадить в тюрьму. С другой стороны, от предков, сумевших выжить исключительно благодаря выработанному ими умению постоянно предвидеть опасность, Блум унаследовал редкостную интуицию. Смерть Полларда, жившего в его гостинице, и Джанет Банхилл, постоянной клиентки, оправдали бы арест хозяина "Нью Фэшэнэбл" в глазах любого суда присяжных. Раз его оставили на свободе, значит, полицейские надеются, что от Сэма потянется ниточка к крупным воротилам, к тем, кто ведет всю игру. А эти последние в своем падении неизбежно увлекут за собой и Сэма. Сделав такой вывод, Блум стал воображать, не выгоднее ли попробовать выторговать у Ярда свободу в обмен на небольшое предательство.
В тот вечер Патриция показала себя не в лучшей форме. Нельзя сказать, что она пела плохо, скорее посредственно, и посетители "Гавайской пальмы" выразили свое разочарование вежливым молчанием. Не будь Джек Дункан занят более серьезным делом, он мог бы не на шутку рассердиться. Но в этот момент все мысли хозяина кабаре были заняты операцией, которую поручил ему патрон. Зато Дэвит не преминул заметить:
- Наша звезда сегодня не очень-то блистает... Явно этот шотландец...
Джек нервничал и потому резко оборвал его:
- Я буду вам премного обязан, Питер, если вы прекратите вмешиваться в личную жизнь мисс Поттер. Это касается только меня.
- И ее, конечно?
- Ее - нет. Но можете не беспокоиться. Если причина болезни шотландец, то послезавтра она совершенно выздоровеет, и я рассчитываю, что лекарство поднесете вы.
- С удовольствием.
Едва Малькольм вошел в кабинет Дункана, тот немедленно спросил:
- Могу я узнать, мистер Мак-Намара, почему вы сочли необходимым позвонить мне после ареста Сэма Блума?
Шотландец недоуменно воззрился на него.
- Это же дядя Патриции, разве нет?
Джек закусил губу, а Малькольм продолжил:
- И ведь это вы поторопились помочь ему скорее выбраться оттуда, правда?
- Поговорим об этом потом. А сейчас, мистер Мак-Намара, посмотрите на этот план. Это маршрут, которого вы должны придерживаться как по пути туда, так и обратно. Доберетесь до Дроу-дока, а там на борту "Звезды Индии" вас будет ждать матрос.
- Может, мне на всякий случай лучше знать, как его зовут?
- Не нужно. Он будет ждать вашего прихода... и... не в обиду будет сказано, вас, кажется, довольно сложно с кем-нибудь спутать. Этот человек подойдет к вам и спросит: "Вы не знаете мою кузину Элспет из Стирлинга?", а вы ответите: "Нет, но очень об этом сожалею, потому что слышал, какая она красотка". После этого вам останется только выполнить то, что скажет моряк. Договорились?
- По рукам.
- Как я уже говорил, первый поход будет пустым. Надо выяснить, следят за вами или нет. Если все пройдет гладко, послезавтра отправитесь за настоящим грузом. Возражений нет?
- Нет, все в порядке. А с вашей стороны?
- С моей?
- Вы отпустите Патрицию?
- Я никогда не отказываюсь от своего слова, мистер Мак-Намара... Мистер Дэвит не спустит с вас глаз и, в случае чего, поможет.
- Стало быть, как ангел-хранитель?
- Вот-вот, только он способен скорее отправить в ад, чем в рай.
Шотландец расхохотался, видимо, очень довольный шуткой, и так дружески хлопнул Питера по плечу, что тот едва не грохнулся на пол.
- А что, ангел, не спуститься ли нам вниз и не опрокинуть ли стаканчик или два? - предложил он.
За Питера ответил Дункан:
- Не сейчас... Мистера Дэвита ждет срочная работа. Идите в бар, мистер Мак-Намара, и можете записывать расходы на мой счет.
- Вот спасибо! Ну и дорого же вам это обойдется!
Выйдя на маленькую сцену "Гавайской пальмы" после перерыва, Патриция заметила Малькольма и, тут же овладев собой, выступила с прежним блеском. Зал устроил ей настоящую овацию. Патриция раскланялась, одним кивнула, другим улыбнулась и направилась в бар, где шотландец, подхватив ее за талию, подбросил, как перышко, и усадил на табурет.
Выйдя на маленькую сцену "Гавайской пальмы" после перерыва, Патриция заметила Малькольма и, тут же овладев собой, выступила с прежним блеском. Зал устроил ей настоящую овацию. Патриция раскланялась, одним кивнула, другим улыбнулась и направилась в бар, где шотландец, подхватив ее за талию, подбросил, как перышко, и усадил на табурет.
- Пат, вы чудо! Что будете пить?
- Джин с лимоном.
- Может, хотите шампанского? Платит Дункан!
- Я предпочитаю джин с лимоном от вас, Малькольм.
- Ай! Вы совсем забыли, что я шотландец! Делать нечего, придется раскошелиться, чтобы не выглядеть невежей. А между прочим, сегодня я весь вечер пью за счет Дункана!
Тут они заметили Дэвита. Он спустился из кабинета Дункана в зал и вышел из кабаре через служебный вход.
- Похоже, мистер Питер разыгрывает заговорщика!
- Не обращайте внимания на Питера, Малькольм. Пусть он занимает вас не больше, чем необходимо для вашей собственной безопасности.
- Почему же я должен его опасаться?
- Этот человек способен на все, кроме хорошего поступка!
- Не очень-то вы его любите, как я погляжу, а?
- А вы?
- Должен признаться, и мне он не шибко по душе.
Певица вздохнула.
- Вот среди кого мне приходится жить!
- Осталось потерпеть совсем немного.
Патриция с жалостью посмотрела на шотландца.
- Вы все еще собираетесь увезти меня в Томинтул?
- Теперь это зависит только от вас.
- Но ведь я же вам уже говорила, и не раз, что...
- Дункан согласен!
- Что?!
Тогда шотландец рассказал, какой договор он заключил с Джеком. Хорошо зная Дункана, Патриция отказывалась поверить своему счастью.
- Послушайте, Малькольм... может, на сей раз для разнообразия Джек и говорил правду... дайте мне еще немного подумать... завтра я дам ответ. Хотите, встретимся в Блумсбери, в саду около музея?
- Еще бы!
Патриция ушла, а Малькольм всерьез приналег на выпивку. "В Томинтуле, пояснил он бармену, - всегда так делают, если очень счастливы". Что касается Гарри, воображавшего, будто он давным-давно знает о пределах поглощения алкоголя человеческим организмом решительно все, то в эту ночь он наблюдал зрелище, которое счел откровением. Часа в два уже сильно захмелевший шотландец, заметив вернувшегося Дэвита, предложил ему выпить. Питер, не видя причин отказываться, уселся рядом. Малькольм сразу обратил внимание на испачканную кровью манжету.
- Несчастный случай, старина?
- Да, наткнулся на урну и порезал руку. Не понимаю, как санитарная служба города терпит эти стеклянные бачки! В темноте о них можно споткнуться и порезаться насмерть!
- В Томинтуле нет урн... - шотландец, казалось, глубоко задумался, прежде чем добавить: - Правда, санитарной службы тоже нет...
И тут на глазах у совершенно обалдевших бармена и Дэвита Мак-Намара разрыдался. Питер похлопал его по плечу:
- В чем дело? Что-нибудь стряслось?
- Почему же это в Томинтуле нет санитарной службы, а?
- Готов парень, накачался по ноздри! - сказал бармен.
- Похоже на то... Пойдемте-ка, Мак-Намара, свежий воздух живо приведет вас в себя.
Взяв Малькольма за руку, Питер довел его до самой двери и, легонько подтолкнув вперед, напутствовал:
- Отправляйтесь домой, Мак-Намара, и отдохните как следует... Вы не забыли, что мы вас ждем завтра или, вернее, уже сегодня в четыре вечера?
- Угу... но тогда вы мне скажете, почему в Томинтуле нет санслужбы?
- Обещаю!
Прежде чем вернуться в "Гавайскую пальму", Дэвит долго следил глазами за пошатывавшимся шотландцем.
Чтобы проникнуть в "Нью Фэшэнэбл", Малькольму пришлось разбудить Эдмунда, который, помимо всего прочего, был еще и ночным сторожем - хозяин гостиницы слишком хорошо знал своих постояльцев и не доверял им ключи. Свежий воздух, по-видимому, совершенно протрезвил шотландца.
- Привет, старина, как жизнь? - весело осведомился он.
Эдмунд посмотрел на Мак-Намару довольно недружелюбно.
- А как, вы думаете, должен себя чувствовать мирный обыватель, когда его будят в такое время?
- Вам надо было бы поехать в Томинтул!
- Не премину... А пока, может, войдете? Если, конечно, не решили просто заглянуть и справиться о моем здоровье?
- Эдмунд, старина, вы мне нравитесь! - И, не дав слуге опомниться, Малькольм от души расцеловал его в обе щеки.
Эдмунд изумленно воззрился на него.
- Экий вы чувствительный парень, как я погляжу!
Малькольм остановился у конторки Сэма. Там еще горела лампа.
- Что, хозяин еще не ложился?
- Понятия не имею... он явился сюда какой-то чудной, ну, я пошел по всяким делам, а заодно пропустить стаканчик и выяснить, чем кончились скачки. Вернулся - его уже не было. Так и не видел с тех пор. Но, между нами говоря, не шибко переживаю, потому что, если хотите знать мое мнение, Сэм Блум - стопроцентная сволочь!
- А ведь странно, что он не погасил лампу, да?
- Что, ваш шотландский инстинкт экономии возмущен?
- Еще бы!
Мак-Намара перегнулся через стол, потянулся к выключателю и тут же отскочил - под столом, скорчившись, лежал Блум.
- Послушайте, старина, я не очень-то люблю такие шутки!
- Вы о чем?
- Вы ведь знали, что хозяин там?
- Где?
Мак-Намара большим пальцем указал на конторку. Эдмунд в свою очередь наклонился и, сильно побледнев, проговорил:
- Боже мой!.. Вы... думаете, он мертвый?
- По всей видимости... разве что мистер Блум великий колдун! - С этими словами шотландец обошел стол, взял лампу и приблизился к Сэму. - Ему размозжили голову бутылкой... убийца унес горлышко... наверное, из-за отпечатков пальцев...
- Но кто же... кто мог это сделать?
- Вот этого, старина, я совсем не... - слова замерли у него на губах. Мак-Намара вдруг отчетливо представил себе Дэвита, кровь на манжете рубашки и руку, порезанную осколком стекла.
- Нам остается только вызвать полицию, старина.
- Не очень-то мне это по душе.
- Мне тоже, если это вас утешит.
Констебль Майкл Торнби и его молодой коллега Стюарт Дом меланхолично прогуливались по кварталу, когда к ним подбежал запыхавшийся Эдмунд.
- Пойдемте скорее!
- Куда?
- В "Нью Фэшэнэбл"!
- Там что, пожар? - спросил Дом.
- Ну, если пожар, - проворчал его коллега, - то чем позже мы придем, тем лучше. Не стоит упускать прекрасную возможность избавиться от этого гнусного притона.
- Да нет, дело совсем не в этом. Сэм Блум умер.
- Правда? Что ж, вот, должно быть, дьявол радуется! Он сделал первоклассное приобретение. Ну, пошли за врачом.
- Но...
- Что?
- Мне кажется, его убили...
- Ах, кажется?
- То есть... я хочу сказать... я в этом уверен...
- Ага, так-то лучше. Пойдем, Стюарт.
Увидев шотландца, Торнби подскочил и, внимательно изучив голову Сэма, укоризненно произнес:
- Слушайте, сэр, не могли бы вы использовать свою силу как-нибудь иначе? Сегодня утром вы чуть не отправили на тот свет двух полицейских, а теперь вот прикончили этого старого негодяя...
- Но я не дотрагивался до мистера Блума, - возмутился Мак-Намара. - И вообще, уж если я рассержусь, так не стану переводить бутылку виски, да еще полную! Это при нынешних-то ценах!
Констебль не смог удержаться от смеха.
- Ах вы чертов шотландец! Кое в чем я с вами согласен: Сэм не стоил бутылки виски... Только вот дело в том, что его убили и мы должны выполнять свои обязанности... Стюарт, позвоните в Ярд и, если вдруг инспекторы Блисс и Мартин окажутся на месте, скажите, что мистер... мистер...
- Мак-Намара.
- ...что мистер Мак-Намара замешан в этом деле!
- Но послушайте!
- Пока - как свидетель!
Случилось это в то время, когда на дежурстве был Мартин, и он, конечно, с радостью примчался в "Нью Фэшэнэбл". Оказавшись лицом к лицу с шотландцем, он не стал скрывать торжества.
- Ага, на сей раз, мистер Томинтул, вы стукнули слишком сильно?
- Да не трогал я его!
- Я не думаю, что в Шотландии, в отличие от Англии, убийцы сразу же во всем признаются!
- Вы имеете что-нибудь против меня, старина?
- С чего вы взяли?
- Да-да... я это чувствую... Вы пытаетесь впутать меня в темное дело. Но почему, старина? Что я вам сделал дурного? Надеюсь, это не связано с овцами?
- Нет, о шотландец моего сердца, к овцам это не имеет никакого отношения. Я принадлежу к клану отверженных, лишенных великого счастья знать Томинтул! Я всего-навсего несчастный англичанин, имеющий дерзость полагать, будто быть ежедневно битым каким-то неизвестно откуда взявшимся горцем - не его призвание!
- Так то ж по ошибке!
- Ах вот как? А в первый раз попав в Лондон, вы остановились в самом скверном притоне тоже по ошибке? И в первый же вечер поспешили в "Гавайскую пальму", которой заправляют два гнуснейших мерзавца из всех, кому дает приют наш несчастный город, - тоже ненароком?
- В гостиницу меня привез таксист... потому что я не хотел платить слишком дорого... а "Гавайская пальма" - из-за Патриции Поттер... Я ее люблю, инспектор, и хочу увезти с собой в Томинтул. Вы приедете к нам в гости?