— Хорошо, я согласна, — сказала она.
Куин глубоко вздохнул.
— Есть кое-что еще, о чем ты должна знать. Я уверен, что в подземелье имеется шпион.
— Кто он?
— Подозреваю, что это Харон: он не спускает с меня глаз, и я не доверяю ему. Он не стал драться, но и не примкнул ко мне.
Она кивнула.
— Харон действительно постоянно наблюдает за тобой.
С протяжным скрипом дверь в подземелье отворилась.
— Маклауд!
Маркейл вздрогнула. Ей не верилось, что сейчас Куин покинет ее. Едва рядом с ней кто-то появился, и опять она остается одна.
Прежде чем Маркейл снова бросилась умолять его не уходить, он схватил ее в объятия и поцеловал с такой страстью и желанием, которые владели и ею. Она вцепилась в него изо всех сил, как утопающий хватается за соломинку.
Куин прижал ее к себе, к твердому, как скала, телу. Его мягкие и безжалостные губы настойчиво искали ее губ. Он завладел ими, завладел ее дыханием, частью души всего лишь одним поцелуем, от которого у нее чуть не остановилось сердце. Это был поцелуй, которого Маркейл никогда не забудет.
Как быстро кончился сладостный момент! Куин отстранился от нее.
— Теперь спрячься, — сказал он, высвобождая своего бога. — И еще одно. Ради всего святого, не доверяй никому, кроме Аррана, близнецов и моих братьев.
Он ушел.
Вскочив, Маркейл кинулась к выходу из пещеры, чтобы бросить последний взгляд на Куина. Но не успела, потому что Арран перехватил ее и оттащил назад в темноту.
— Не надо, — прошептал он ей на ухо. — Для него это может стать непосильным испытанием. Услышав вас, он может передумать.
— Разве не это нам нужно?
Слезы жгли ей глаза.
— Со всей искренностью могу сказать, да, это! Но как бы мне ни было тошно, я дал моему другу слово и сдержу его, чего бы мне это ни стоило.
Маркейл содрогнулась, когда дверь закрылась, а потом засов с грохотом встал на место. Без Куина в подземелье стало как-то по-другому. В его присутствии здесь словно было светлее, а теперь наступила непроглядная тьма.
Она высвободилась из рук Аррана и отошла к тому месту, где они только что сидели с Куином. На камнях лежал забытый хлеб. Маркейл была голодна как волк, когда его только принесли, но сейчас даже мысль о еде показалась нестерпимой.
Опустившись на плиту, Маркейл уткнулась лицом в ладони. Она с самого начала понимала, что им с Куином отведено мало времени, но совсем не ожидала, что он уйдет так скоро. Слишком скоро!
По узким коридорам, поднимаясь по бесчисленным ступеням, Куин шел за Уильямом. Он не трудился запоминать дорогу. Зачем, если в подземелье существовал только один путь через лестничный колодец, и найти его не составляло труда.
Что ему казалось странным, так это откровенная враждебность Уильяма. Да, они воевали между собой, но здесь было что-то другое. Как будто Куин вторгся на территорию Уильяма.
— Мне кажется, ты неравнодушен к Дейрдре.
Молниеносно развернувшись, Уильям прижал его к каменной стене. Куин рассмеялся ему в лицо, когда тот схватил его когтями.
— Я тебе еще устрою. Посмотрим, как ты тогда будешь веселиться, — пригрозил Уильям.
Куин приподнял бровь.
— Тебя ей мало, да, Уильям? Потому-то ей потребовался я?
— Заткни пасть, — зарычал Уильям.
— А ты останови меня.
На миг Куину показалось, что Уильям сейчас бросится на него, но тот неожиданно ослабил хватку.
— Как бы мне ни хотелось тебя убить, но я подожду, пока Дейрдре натешится тобой, а потом прикончу тебя.
— Зачем ждать?
Куин оскалил клыки и приготовился к нападению. Ему было необходимо излить ярость на Воителя, и если это будет схватка не на жизнь, а на смерть, тем лучше.
Уильям усмехнулся.
— Не сейчас. Я собираюсь насладиться тем, что произойдет.
Куину это совсем не понравилось. Но оставалось только последовать за Уильямом. К тому времени, когда они достигли цели, Куину показалось, что подземелье осталось далеко внизу.
Уильям остановился перед какой-то дверью и открыл ее. Переступая порог, Куин ожидал, что обнаружит внутри Дейрдре, но он оказался в пустой камере. Обернувшись, Куин увидел за спиной нагло улыбавшегося Уильяма.
— Я думаю, тебе понравится, — сказал тот.
Внутренне приготовившись к самому худшему, Куин огляделся. Помещение было невелико. Тут не имелось ничего, что сгодилось бы в качестве оружия, даже скамьи. Через пролом в стене виднелась камера рядом.
— Где же Дейрдре? — осведомился Куин.
— Она еще не готова к разговору с тобой.
Прищурившись, Куин пристально посмотрел на Воителя. Желание почувствовать кровь Уильяма на своих руках, желание убить переполняло его.
— Тогда почему я здесь?
— Осмотрись повнимательнее и поймешь.
Куин глянул в сторону пролома, откуда доносились какие-то звуки. Он собрал все силы в кулак, чтобы не сорваться с места, когда понял, что там Йен. Друг по-прежнему оставался в обличье Воителя, но его лицо было разбито в кровь и покрыто синяками.
Йен не падал только потому, что Воители держали его с двух сторон. Когда они подвесили его на цепях, он едва касался пола носками, и Куин понял, что дальше будет только хуже.
— Тебе нельзя было отвергать ее, Маклауд. — Уильям встал рядом с ним. — Вы с братьями всегда думали, что вы лучше остальных.
— Неправда. Мы просто думали, что мы лучше вас.
Куину нужен был повод, чтобы дать выход гневу. Присутствие Уильяма как раз и было таким поводом.
Однако тот не ответил на укол.
— Полюбуйся, как твой друг страдает из-за твоей заносчивости, Маклауд.
Воители, притащившие Йена, держали в руках плети, на которых были закреплены наконечники с зазубренными концами.
— Йен, — позвал Куин, но тот его не слышал.
— Не усердствуй, — усмехнулся Уильям. — Он все равно тебя не слышит и не видит благодаря чарам Дейрдре.
Каждый удар плетью отзывался болью в сердце Куина.
Хотя спина Йена уже была сплошным месивом, отбросив плети, Воители принялись избивать его кулаками и драть когтями.
Куин почти вмешался, но остановился. Дейрдре нуждалась в нем, и он еще заставит ее дорого заплатить за мучения друга. Пока Йен жив, он вылечит себя, а это значит, что Куину удастся осуществить задуманное.
Поэтому нужно сохранять хладнокровие и не поддаваться желанию очертя голову броситься в схватку, как он поступил бы в обычных обстоятельствах.
— У меня припасено еще кое-что для твоего дружка, — сообщил Уильям. — Я хотел притащить сюда и второго близнеца, но Дейрдре не разрешила. Пока не разрешила.
Куин смерил взглядом своего врага и оскалил клыки.
— Мы оба знаем, что Дейрдре хочет меня. Я уже сказал, что согласен принадлежать ей.
Запрокинув голову, Уильям захохотал.
— Вообще-то, Маклауд, она пока не знает о твоем согласии.
Холодная ярость овладела Куином. Он бросился на Уильяма, и мгновение спустя его руки вцепились в бледно-голубое горло Воителя.
— Убьешь меня, Йен умрет.
Куин полоснул когтями по обнаженной груди Уильяма. Пять вздувшихся рубцов засочились кровью. Он мог бы легко справиться с Уильямом и теми двумя Воителями, но вывести из горы Йена и остальных, не подняв при этом шума, было невозможно. Бросить здесь Йена он тоже не мог.
— Тогда почему я тут?
Уильям попытался освободиться из рук Куина, но тот не отпустил его.
— Мне приказано пытать Йена до завтрашнего утра. До этого времени Дейрдре не будет ни с кем говорить, даже с тобой, Маклауд.
Заворчав, Куин освободил Уильяма. Он походил по камере и снова посмотрел на Йена, который был не в силах защищаться от жестоких ударов.
— За это я тебя убью, — пообещал он Уильяму.
Тот потер горло.
— Можешь попытаться. А пока созерцай, как твоего друга уродуют, или того гляди убьют.
— Дейрдре не приказывала его убивать.
— Может, и так. Только ведь иногда происходят несчастные случаи.
Куин шагнул к нему.
— Я расскажу ей об этом.
— А у меня есть двое Воителей, которые скажут абсолютно противоположное, — откликнулся Уильям. — Ну, так как, Маклауд?
Не желая рисковать жизнью друга, Куин повернулся к пролому. Пока он наблюдал за пыткой, в его голове один за другим рождались планы, с каким наслаждением и как мучительно долго он будет убивать Уильяма.
Глава 17
Подобного одиночества Маркейл еще никогда не испытывала. Она не могла свыкнуться с мыслью, что Куин действительно ушел. Как бы ни хотелось верить в то, что он вернется, Маркейл понимала, что этого не случится. Если уж Дейрдре завладела им, то ни за что его не отпустит.
Обняв себя за плечи, она съежилась в темноте. Очень хотелось спрятаться в каком-нибудь укромном уголке и не вспоминать, что оказалась в самом страшном месте Шотландии. Тем не менее она продолжала сидеть у входа в пещеру, чтобы видеть все, что происходит.
Еще раньше она стала свидетелем того, с каким любопытством Харон следил за Куином и его людьми. Теперь его интересом завладел Арран.
В данный момент Арран находился в пещере у Дункана. И чем больше Маркейл наблюдала за Хароном, тем яснее становилось, что меднокожий Воитель проявляет нездоровое любопытство к Аррану и Дункану.
Вспомнились слова Куина о том, что Харон — шпион. Ее подозрения усиливались, но она не понимала, как следует поступить.
Потеребив себя за косичку, Маркейл нащупала золотую пряжку, скреплявшую волосы. Если бы только найти какой-нибудь способ, чтобы помочь Куину!
Если она хочет этого, значит, придется рискнуть: забыть о собственной безопасности и оставить пещеру Куина. Чтобы не передумать, она встала и направилась к Харону.
Заметив ее, меднокожий Воитель удивленно приподнял брови.
— Ты что, заблудилась, кроха-жрица?
— Я знаю, куда иду.
— Разве? Ты пришла ко мне, значит, тебе что-то нужно. Маклауда ведь нет.
— Мне действительно кое-что нужно от тебя.
Оттолкнувшись от стены, он выпрямился и рассмеялся.
— Защиты? Неужели до тебя дошло, что Арран с Дунканом не смогут ее обеспечить?
— Нет, до меня дошло, что ты шпионишь на Дейрдре.
Он захлопал глазами от неожиданности. Маркейл понравилось, что ей удалось поразить его.
— Нечего сказать? — спросила она.
— Если бы ты была Воителем, я убил бы тебя за такие слова.
Она понимала, что должна испугаться, но теперь у нее появилось подтверждение ее подозрениям.
— Потому что я сказала правду?
— О черт! А ты храбрая женщина. Именно этим ты понравилась Куину?
Она не дала вовлечь себя в разговор на эту тему.
— Почему ты стал ее шпионом?
Он сделал шаг в ее сторону и слегка приподнял губу, чтобы продемонстрировать клыки.
— На твоем месте я предпочел бы забыть этот разговор и сосредоточился на том, как остаться в живых.
По подземелью разнесся низкий, мучительный стон. Маркейл поняла, что это Дункан. Забыв про Харона, она бросилась к нему в пещеру.
— Маркейл! — резко остановил ее Арран. — Вернитесь назад, к Куину.
Из уголков рта Дункана сочилась кровь. Что бы это ни было, он очень страдал. Маркейл была готова на все, чтобы вспомнить, как помочь ему силами магии.
— Я могу облегчить его муки.
Арран покачал головой.
— Ему никто не сможет помочь.
Она не собиралась вступать в споры. Вместо этого, оттолкнув Аррана, опустилась на колени рядом с Дунканом, положила руку ему на лоб и почувствовала, что он горит. У Дункана были крепко зажмурены глаза, его тело непроизвольно дергалось.
Облизнув пересохшие губы, Маркейл мысленно взмолилась, чтобы магическая сила быстрее вернулась к ней. Она сфокусировала сознание на своем желании, как этому ее учила бабка. Снова где-то рядом зазвучало тихое пение, и уже в следующий миг сила шевельнулась в ней, а пение смолкло.
Не тратя времени на то, чтобы порадоваться собственным успехам, Маркейл отправила заряд силы в Дункана. Боль и страдания, захлестнувшие Воителя, тут же передались ей, и ее затошнило.
Его мучения были настолько велики, что потребовалось гораздо больше времени, чтобы впитать их в себя. Когда все закончилось, ее тело стонало от боли, она не могла поднять руку, чтобы убрать волосы с глаз. Но Дункану полегчало.
— Что это вы сделали? — сдавленным голосом спросил Арран.
— Забрала его боль. В этом и заключается моя магия. Он страдал, а я знала, чем можно помочь.
Арран перевел взгляд с нее на Дункана, а потом обратно.
— А где теперь его боль?
Маркейл попыталась пожать плечами, но ее повело в сторону, и она чуть не упала. Выругавшись, Арран схватил ее за плечи.
— Куин меня убьет, — буркнул он.
— Не убьет. Он ничего не узнает.
Вздохнув и пробормотав что-то, Арран поставил ее на ноги.
— Пойдемте, Маркейл. Вам надо отдохнуть.
Она попыталась сделать шаг, но как ни уговаривала ноги двинуться вперед, они не желали слушаться. Тогда Арран подхватил ее на руки. Когда он выносил ее из пещеры, Маркейл заметила, что Харон следит за ними. Его взгляд словно прилип к ней.
Ей захотелось рассказать Аррану о своих подозрениях насчет Харона, но в животе волнами нарастала боль. Как только они оказались в пещере Куина и Арран выпустил ее из рук, она опорожнила желудок.
Он уложил ее на плиту. Маркейл не понимала, как Воитель мог выдержать столько страданий, и чем дольше они оставались в ней, тем хуже она себя чувствовала.
Дрожь сотрясала все тело, силы оставляли ее, дышать было больно. Каждый миг ее бросало из ледяного холода в нестерпимый жар.
— Маркейл, как вам помочь? — спросил Арран.
— Ей требуется только время.
С трудом разлепив веки, она увидела Харона, стоявшего у входа в пещеру.
Арран низко прорычал на незваного гостя.
— Убирайся отсюда!
— Подожди, — негромко сказал Харон. — Ей может стать хуже. Не отходи от нее и давай больше пить.
Маркейл снова закрыла глаза, потому что пространство вокруг нее пришло в движение. Даже лежа она чувствовала себя так, словно плыла по морю.
Должно быть, на какое-то время сознание покинуло ее. Когда она опять открыла глаза, то почувствовала себя значительно лучше, хотя в животе по-прежнему оставалась слабость.
— Что вы сделали со мной? — услышала она.
Маркейл повернула голову и увидела приближающегося Дункана.
— Воспользовалась своей магией.
Он опустился на корточки рядом с ней.
— Вы ощутили, что творилось во мне?
Маркейл кивнула.
— Только не знала, сколько времени потребуется, чтобы забрать боль.
— Теперь я готов к следующему разу.
Она не могла понять, как можно подготовиться к страданиям, которые одолевали Дункана изнутри.
— Я не знала, что вы больны.
— Я не болен.
И тогда ей стало понятно.
— Йен, — прошептала она.
Дункан наклонил голову.
— Мне очень жаль, Дункан.
— Я бы поменялся с ним местами, если бы мог.
Она взяла его за руки.
— В следующий раз я буду рядом, чтобы снова снять боль.
— Нет. — Дункан был непреклонен. — Вы серьезно заболели после этого. Я признателен за то, что вы сделали, но больше не надо.
Спорить с ним было бесполезно. Поэтому сейчас пусть все идет, как идет. Она обязательно поможет ему, а он не станет сопротивляться, потому что будет бороться с агонией своего брата.
— Отдохните, Маркейл. Мы с Арраном будем охранять вас.
— Что-нибудь слышно о Куине?
Дункан покачал головой.
— Ничего. Прошло всего несколько часов.
Он ни слова не сказал о том, что они и так прекрасно понимали — возможно, им вообще больше не будет суждено увидеться с Куином.
Кара стояла на зубчатой стене замка Маклаудов. Ее взгляд был устремлен на север, где ее любимый Лукан находился вместе с остальными. Она скучала по мужу. Сердечная мука из-за расставания с ним с каждым днем становилась сильнее. Но больше всего она тревожилась о том, что Дейрдре может пленить его, как она захватила в плен Куина.
Восстановление замка, которое начали Лукан с Фэллоном, остановилось. Кара больше не слышала ни смеха, ни шуток Воителей, заново возводивших башни и дома в ближайшей деревне. Она не сомневалась, что сошла бы с ума, если бы осталась здесь в одиночестве.
Но она была не одна. Лукан попросил Кэмдина остаться с ней. Воитель не возражал, но она часто видела, как он смотрит вдаль. Тут оставалась и Соня, еще одна жрица. Той очень хотелось вместе со всеми отправиться к горе Кэрн-Тул, но вместо этого пришлось ухаживать за Малькольмом, который приходил в себя после ранения.
Вспомнив о кузене Ларины, Кара вздохнула. Он оставался единственным мужчиной в замке, который не был Воителем. Малькольм сильно рисковал, помогая Ларине скрываться от Дейрдре.
Незадолго до этого на Малькольма напали Воители, а потом бросили умирать. В бою его нещадно изрубили, его правая рука почти не двигалась. Соня каждый день с помощью магии пыталась вылечить ее, но лучше ему не становилось.
Неудовлетворенность Малькольма росла с каждым днем. Несмотря на бесполезную правую руку, он отлично управлялся с мечом, зажатым в левой, что не один раз доказывал в учебных боях с Кэмдином. Но Малькольм все равно считал себя никчемным.
Кара отлично понимала его. Она сама была жрицей и могла заставить растения в саду расти быстрее, могла помочь Соне заживлять раны, но не более того. Соня пыталась научить ее разным заклятиям, которые должна знать любая жрица, однако из этого мало что получалось. Даже среди монахинь Кара не чувствовала себя настолько одинокой, как сейчас.
По каменным ступеням застучали сапоги. Она подняла голову и обнаружила Малькольма. Остановившись рядом, он вздохнул.
— Они вернутся.
— Ты говоришь так, чтобы успокоить меня или себя?