Пока он слушал мои откровения, лицо его меняло выражение – от насмешливого к изумленному, от испуганного к еще более испуганному.
– Ну, вы даете... – сокрушенно сказал он. – И ты думаешь, что вместе с этим шахматистом захватишь Линзу? Бедные вы, бедные глупенькие мальчики...
– Вовчик, нам не соболезнования от тебя нужны, а совет, – строго сказал я. – Но сначала скажи – ты с нами или против нас?
– Я не против вас... – он с сомнением покачал головой. – Но с вами не пойду. Я не самоубийца. Валяйте, делайте что хотите, Контролерам я вас не сдам.
Мы с Борей торжествующе переглянулись. Заговор обреченных ширился на глазах.
– Если так, – проговорил я, – то мы откроем тебе еще один секрет. Мы хотим не только попользоваться Линзой. Мы хотим ее уничтожить...
– Ну, это вы зря, – разочарованно протянул Вовчик. – Не нравится вам тут – дело ваше. Но Линза ведь сама по себе – штука неплохая, даже полезная. Это же шанс для тех, кто... Для...
– Для обреченных, ты хочешь сказать? – закончил я.
– Точно!
– А что ты скажешь, если мы с Борей сейчас откроем тебе еще один секрет? Если мы выдадим, кто обрекал нас на гибель?
– Кто?
– Контролеры! Это они проникают в нашу реальность, творят там черт знает что, сбивают самолеты и топят корабли! А потом, конечно, спасают – вот мы какие, хорошие и добрые!
Вовчик при этих словах поежился. Я думал, он не поверил. Но вышло не совсем так.
– Я вообще-то подозревал... – пробормотал он. – Тут иногда такое говорят, но... Но никто не знает, правда это или нет.
– Пгавда, пгавда! – подал голос Боря. – Абсолютно достовегно.
Он разговаривал несколько свысока. И похоже, с недоверием относился к Вовчику, которого считал одним из тех пьяниц и уродов, которых привык видеть на острове.
– Вот! – сказал я. – Человек, между прочим, работал в Доме Линзы на острове. Он не по слухам знает.
Слова о потопленных кораблях и самолетах как-то подействовали на Вовчика. Словно бы он горел – и вдруг погас.
– Но я-то что могу? – тихо пробормотал он.
– Посоветуй что-нибудь, – сказал я. – Нам с Борей не справиться. Подскажи, где найти еще ребят. Говорят, за каким-то Изломом что-то вроде бы есть...
– Есть, – уверенно кивнул Вовчик. – Есть Излом. Все про него знают, хотя мало кто видел.
– Мало или вообще никто? – деликатно поинтересовался Боря.
– Не знаю, – признался Вовчик. – Но есть такая примета – если на компасе поставить все переключатели вниз – он будет показывать на Излом. Без всяких магнитов.
– И что там?
– Говорят, там живет какой-то Батя, – продолжал Вовчик. – Он вроде бы все про Линзу знает. Получается, что он чуть ли не сам ее для Контролеров открыл, наладил, а потом что-то с ними не поделил и сбежал. И теперь вот за Изломом прячется.
– А это точно?
Вовчик растерянно развел руками.
– Ребята говорят, – привел он свой аргумент.
– Жаль, нет на компасе переключателя, чтоб прямо на Батю показывал, – вздохнул я. – Нам в дорогу понадобится еда и, наверно, оружие. Раздобудешь?
Вовчик кивнул.
– Могу даже свежий ялик с компасом подогнать, – добавил он.
– Тогда последний вопрос. Ты с нами или останешься здесь?
Вовчик посмотрел в окно, за которым назревали холодные сумерки. Явно ему не хотелось оставаться одному.
– Прогуляюсь с вами, – сказал он. – Прослежу, что бы вы там глупостей не натворили. Супермены, блин...
* * *Мы с Борей встали рано, а вот Вовчик после «поцелуя Зонтика» был еще плох. Он отбивался, пока мы пытались его поднять, и, кажется, так и не проснулся, когда мы перетащили его в ялик.
На душе у нас было неспокойно. Знать бы, что такое Излом и что за ним ждет – тогда мы, наверно, были бы веселы и говорливы. Но сейчас мы только хмуро вглядывались в горизонт, пережевывая каждый свои мысли.
Ялик вел я. Когда впереди тускло заблестело море, я вопросительно посмотрел на Борю. Тот молча махнул рукой – жми, мол, вперед, а там видно будет. Мы не мудрствуя углубились в морские просторы под прямым углом к берегу. Компас, настроенный по народному рецепту, действительно указывал какое-то постоянное направление, но мы не очень-то на него смотрели. Нам достаточно было знать, что Излом за морем.
Очень быстро нас с Борей взяла тоска. Вокруг плескались только серые монотонные волны, и даже на небе была одна лишь серость. Казалось, время остановилось в этой пасмурной водной пустыне.
Потом начал просыпаться Вовчик. Он оглядел нас бездумным взглядом и спросил:
– Где я?
– Где положено, – коротко ответил я.
Вовчик некоторое время еще хлопал глазами, приводя мысли в порядок и вспоминая минувший день.
– Пить хочется, – сказал он.
– На, – Боря протянул ему железную флягу. – Все не пей, о дгугих подумай.
– Да ладно тебе, – вздохнул Вовчик. – Воду-то чего жалеть – вон ее вокруг сколько...
Он смотрел за борт ялика и, видимо, жалел, что проснулся. Ему предстояло окунуться в ту же смертную скуку, в которой плавали сейчас мы с Борей. Он по-пытался покурить, но сморщился и выплюнул сигарету.
– Когда пойдем через Излом, – сказал Вовчик, – вниз не смотрите. Говорят, люди от этого с ума сходят.
– Нашел чем напугать, – фыркнул я.
– И в самом деле... Вам-то уже не грозит.
Мы помолчали еще некоторое время. Боря проворчал, что неплохо было бы сначала поговорить хоть с одним человеком, который видел Излом, а потом уж пускаться в дорогу. Но ему не отвечали. И без его реплик было тоскливо.
– Серега, – позвал вдруг Вовчик. – А я не понял, чего тебе остров не понравился?
– Видишь ли, Вовчик, я надеялся, что на другом конце мира найду что-то необычное. И что же – стоило оказаться на другой планете, а здесь те же пьяные хари, что и дома. Скучно...
– Ну, у тебя философский склад мозга. Соболезную.
– Склад ума, ты хочешь сказать? – насмешливо изрек Боря.
– А как девчонки? – продолжал Вовчик.
– Корявые. А ты разве сам не видел?
– Ну... – Вовчик вздохнул. – Видел, конечно, но что ж поделаешь...
– Кгасивые тоже есть, – заметил Боря. – Только их в ваш дугдом не выпускают.
– А куда ж их выпускают?
– А никуда. Контголегы их для своих надобностей дегжат.
– Это для каких еще надобностей? – возмущенно проговорил Вовчик.
– Кгасивых и здоговых они используют для оздоговления своего генофонда. Вы ж видели Контголегов – все кгивые да пгыщавые. Вот они и чегпают генный матегиал из наших девчонок...
– Как это, черпают? – Вовчик, казалось, окончательно выздоровел. – Они что же, наших девок... – он продолжил свою мысль расхожим интернациональным жестом.
– Нет, ни в коем случае, – помотал головой Боря. – За подобные дела они бы от своего начальства по шее получили. Да и мало они способны на такие подвиги, скажу по секгету. Нет, заггязнять матегиал своими больными генами им не газгешают. Там все делается искусственным путем.
– Ну, блин! – в сердцах проговорил Вовчик. – Такой подлянки я даже от них не ожидал.
– А ты подожди, – зловеще усмехнулся Боря. – Еще и не таких подлянок дождешься.
Время шло, морские просторы не менялись, а день клонился к своему завершению. Мы перекусили, после чего Боря сменил меня за управлением. Очень скоро он вдруг растерянно проговорил:
– Кажется, земля...
Впереди была темная полоска суши, в которой мы не увидели ничего особенного.
– Ну, и где Излом? – хмыкнул Вовчик. – Пока я вижу просто берег.
– Обгати внимание на компас, – невзначай заметил Боря.
Компас показывал своим волоском как раз туда, куда мы сейчас летели, стрелка стояла как приклеенная.
Море закончилось грядой голых скал. Мы перебрались через их острый зазубренный хребет и увидели картину довольно необычную. Дело в том, что сразу за хребтом начинался резкий спуск, все круче с каждым десятком метров. Скалы шли вниз и вниз, ниже уровня моря. Боря пока держал машину прямо, и пропасть под нами становилась все глубже.
– Это Излом, – взволнованно проговорил Вовчик. – Точно – он! Ребята, только вниз не смотрите.
И сам тут же свесился с бортика, наблюдая, как разверзается под нами безжизненная горная страна в глубине.
– Почему же моге туда не стекает? – удивленно бормотал Боря.
Вскоре он получил ответ на свой вопрос. Чем дальше мы летели, тем яснее ощущали какую-то странность в теле. Ну, словно притяжение тянет нас не только вниз, но и чуть назад. Все встало на свои места, когда Боря выровнял ялик относительно поверхности под нами.
– Ну, естественно! – тихо, но радостно проговорил он. – Поле тяготения искгивляется вслед за повегхностью! Это и есть настоящий Излом. Излом пгостганства!
Вовчик, который не отлипал от края бортика, вдруг резко подался назад.
– Не смотрите туда! – зачарованно прошептал он.
Но мы все же посмотрели.
Было от чего сойти с ума. Под нами расстилалась космическая чернота, а в ней – звезды! Звезды – внизу, вы видели когда-нибудь такое? Я сразу же вцепился в борт ялика – мне показалось, что мы перевернулись. Даже голова закружилась.
– Пегвый газ вижу здесь звезды, – пробормотал Боря. – Пегвый газ...
Земля позади уже почти скрылась из вида, превратившись в скопище теней. Стало холодно, изо рта шел пар. Нам всем показалось, что наш крошечный ялик завис в пространстве, где нет ничего, даже времени.
Не успели мы как следует испугаться, впереди обозначилась земная твердь. На нас надвигалось что-то очень большое, грозное и непостижимое.
Долгожданный берег приближался под каким-то странным углом, впрочем, это уже никого не удивило. Боря выровнял ялик, и постепенно мы начали различать внизу очертания рельефа. Сквозь мутную атмосферу обозначились реки, холмы, леса. Наблюдать за этим было очень увлекательно, но настроение у нас портилось.
– Как, скажите на милость, разыскать тут одного-единственного человека? – уныло проговорил Вовчик.
Мы мотались над лесными зарослями, над каменными хребтами, выступающими поверх деревьев, над огромными болотами – и не видели никакого следа человека. Вообще никакого.
Это продолжалось, пока впереди не обозначился изгиб широкой реки, поросшей мохнатым лесом.
– Пгедлагаю остановиться, газжечь огонь и подоггеть консегвы, – сказал Боря.
Ялик опустился на чистом выпуклом бережку, свободном от кустов и деревьев. Я не видел подобной растительности на Земле, но в глаза это не бросалось. Смотришь – ну, незнакомое дерево, подумаешь...
Вовчик сел, свесив ноги к воде, и закурил.
– Знаете, что я подумал? – проговорил он. – Люди всегда стараются у воды селиться. Что, если нам так и двигать над рекой? Сегодня в одну сторону, завтра – в другую. Может, и набредем на какое-нибудь поселение.
– А если в этой воде такие монстгы водятся, – возразил Боря, – что ни один человек и близко к ней не подойдет?
– Ну вот! Заодно и узнаем – водятся ли монстры.
Боря махнул рукой и стал собирать сухие деревяшки. Скоро он скрылся за кустами, а затем вышел с крайне озадаченным выражением на лице.
– Вот, – сказал он и протянул руку.
На ладони лежала смятая и обгоревшая консервная банка. Мы с Вовчиком внимательно осмотрели находку, словно она таила какую-то дополнительную информацию.
– Гм... банка, – пробормотал Вовчик. – Что бы это значило?
– А больше там ничего нет? – поинтересовался я. – Ну, след от костра, например? Или тропинка?
– Следа от костга там нет, – уверенно ответил Боря. – Но место очень удобное для лагегя. Скгытное и в то же вгемя пгостогное. Я даже пгедлагаю туда пегебгаться на ночлег.
– Пойдем посмотрим, – сказал Вовчик. – Сдается мне, Боря, ты плохо искал.
Мы пробрались сквозь заросли и действительно увидели очень милое место для стоянки. Ровная полянка, покрытая мягкой травой, была прикрыта сверху кронами деревьев. Со стороны воды ее загораживали кусты, которые были достаточно прозрачны, чтобы мы видели все, что делается на реке. Нас же через эти кусты увидеть было невозможно.
– Нормальное место, – согласился Вовчик. – Пошли, консервы, дрова сюда перетащим.
Мы все полезли через кусты к машине. Там-то нас и поджидал сюрприз.
Целых пять человек глядели на нас и весело скалились, покачивая автоматами. Я ойкнул и машинально сделал шаг назад, но тут же ощутил, как спина наткнулась на еще один ствол автомата.
– Прилетели, птички? – сказал один из чужаков – взрослый уже мужик с седой головой и грубым, неприветливым лицом.
В тот момент я много чего подумал. Первой была такая мысль: Контролеры послали за нами в погоню бригаду головорезов, согласных стрелять в своих. Но потом я эту идею отмел. Парни не походили на «островитян».
Кто-то рылся в ялике и, удивленно присвистывая, вытаскивал автоматы и стопки запасных батарей к ним. Вовчик вчера не поскупился, восемь автоматов сложил под сиденьями. Кто-то другой жрал из нашей банки тушенку, вытаскивая ее ножом. В этой связи мне подумалось, что мы налетели на банду одичавших грабителей.
– Кто такие? – спросил седой. – Откуда и когда прибыли?
На его командный голос мне так и захотелось ответить: «Осмелюсь доложить...» Но я не стал кочевряжиться.
– Сбежали от Контролеров, – сказал я. – Ищем здесь людей.
– Ну и как, нашли? – ухмыльнулся седой.
– Пока нашли только пожирателей нашей тушенки, – ответил я.
– Жалко одной баночки, да? – спросил тот, кому адресовались мои слова. Он был толстый, с несчастными глазами вечно голодного человека.
Потом нас стали обыскивать. Ничего запрещенного, кажется, не нашли. Правда, у Вовчика стрельнули одну сигарету, попросив сначала разрешения.
– Сколько вас тут? – спросил седой.
– Что-то около трех, – сказал я, демонстративно посчитав своих по пальцам.
– Я спрашиваю, сколько всего? Вы что же, втроем через Излом перешли?
– Так и есть.
– Ну, вы даете...
– Ладно, Сан Саныч, – сказал один из чужаков, – хватит тебе их теребить. Нормальные ребята – видно же.
– Расслабьтесь, парни, – разрешил нам седой. – Проверка закончена. Поздравляю с прибытием.
– А с чем связан такой нелюбезный прием? – поинтересовался я.
– Да так... Есть информация, что к нам будут направляться карательные экспедиции. Слишком много народа сюда бежит, вот Контролеры и хотят перерезать ниточку.
– Мы ваш ялик давно уже засекли, – добавил один из парней. – Все видели: как вы летали, как вынюхивали...
– А что было делать? – развел руками Вовчик. – Где вас искать? Орать с горы, что ли?
– Ребята, вы идиоты, – ухмыльнулся Седой. – У нас стоит целая батарея магнитов, которые настроены так, чтобы все компасы показывали только на сборный пункт. Мы специально слух пускали, и на той стороне, наверно, все об этом знают.
– И Контролеры тоже? – осторожно поинтересовался я.
– И Контролеры тоже. С одной разницей – они не знают, что на сборном пункте их ждут кое-какие сюрпризы...
– Хогошо, что мы туда не попали, – пробормотал Боря. – А то пегепутали бы нас с кагателями – и пгивет...
– Да, Боря, – тихо ответил я. – Ты – типичный каратель. Нас бы, может, пожалели, а тебя точно бы замочили...
* * *В этот вечер я наконец-то как следует напился.
Такая на меня навалилась расслабуха, что я не выдержал. Мы пили самодельные настойки, мы ели с деревянных тарелок мясо и овощи, мы чувствовали себя среди своих. После долгих дней тоски, страха и безысходности мы все увидели, что есть другой мир.
Мы веселились в большом поселке на берегу озера. Здесь были просторные хижины, сплетенные из прутьев, в загонах стояли животные, похожие на очень крупных свиней, горели костры, звучали голоса.
И потом, когда ноги отказались мне служить и я уселся под огромным деревом, ко мне еще подходили какие-то люди, заглядывали в лицо, пытались заговорить...
Проснулся я под навесом из зеленых стеблей. Было тепло и сухо. Боря сидел неподалеку и грыз орехи.
– Ты вчега был пьян, как скотина, – сказал он.
– Хотел бы я видеть ту скотину, – вздохнул я, – которая выпьет столько, сколько могу я.
– Ты огал на весь лес, что взогвешь Линзу и пегестгеляешь Контголегов, – продолжал Боря. – Ты звал всех садиться в ялики и лететь на остгов, чтобы захватить его.
– Ну... бывает. Кто-нибудь полетел, кстати?
– Згя смеешься. Алкоголь губит даже самых сильных и кгепких. Это было омегзительно.
Я вздохнул и поплелся к озеру совершать водные процедуры. Поселок был почти пуст, только несколько женщин хлопотали у костра.
– А где Вовчик? – спросил я, вернувшись.
– Спит. Ему дали какой-то отваг. Сказали, что после «поцелуя Зонтика» ему лучше поспать два-тги дня, не вставая.
– М-да... Мне бы тоже сейчас поспать два-три дня, – сказал я, ощупывая больную голову. – Что делать-то будем?
– Отдыхай пока. Вон в том сагайчике попгоси себе завтгак.
Я отправился бродить по окрестностям поселка. Стоило мне удалиться на полсотни шагов, как из кустов раздался голос:
– Куда?
– Да так... – растерялся я.
– Лучше никуда не отходи. Тебе же лучше.
Лучше так лучше. Я обошел поселок вокруг, осмотрел хижины, нашел колодец, постоял возле десятка земляных холмиков с большими деревянными крестами.
Заняться было нечем, а спать я уже не мог. Как и слушать нравоучения Бори. В этот момент ко мне приблизился какой-то парень, кажется, мы с ним вчера пили на брудершафт.
– Ну как? – спросил он, круша зубами орешки.
– Спасибо, уже лучше. Вы всегда так новичков встречаете?
– Да нет... Но и новички не всегда такие заводные попадаются. Ты мне вот что скажи... Ты вчера звенел насчет Линзы – всерьез или так?
– Если б я помнил, что я звенел...
– Ну, говорил, Батя тебе нужен.
– Батя? Да, Батя нужен, – оживился я. – А ты его знаешь?
– Да, он бывает тут... Но нелюдимый мужик, неразговорчивый. Не знаю, захочет он с тобой говорить или нет.
– А ему и не надо со мной говорить, – сказал я. – Я и сам с ним поговорю. Ты лучше объясни мне, что он такое?
– А я знаю? Живет один тут неподалеку, занимается какими-то вещами странными. Говорят, он Линзу придумал, а потом Контролеры хотели его убить, а он убежал.