– Зачем? Позвони лучше в Лэнгли.
– Как ты, всякий раз, когда вляпывался, звонил Стефани Нелл?
Таких звонков Малоун не делал никогда. Ни разу.
– Да знаю я, – досадливо сказал Антрим. – Ты все сам улаживал. Ну а как насчет еще одной услуги? Съездить в тот магазин и посмотреть, не покажется ли там Данн… Вы двое вроде как сблизились, не то что мы.
– А кто были те парни в аэропорту? Те, что накинулись на меня и забрали Гэри?
– Эти работают на одну теневую группу, называют себя «Обществом Дедала». Какое-то время вставляют нам палки в колеса, оттого и операция пробуксовывает. Я думал, с ними все улажено, а оказалось, ничего подобного.
– Ты в курсе, что Иэну позволили въехать в страну без паспорта?
– Я сам это и устроил. Когда он еще находился в Штатах, я запросил британскую таможню обеспечить этот въезд. В аэропорту вас уже ждали люди. Но эти двое отыскали вас первыми. Отсюда и пошла несработка.
Малоун чувствовал, что наступил на больную мозоль. Оставалось действительно посочувствовать. У него тоже бывали случаи, когда ситуация складывалось не лучшим образом.
– Одно могу сказать, – разоткровенничался Антрим. – Дело крайне важное, а времени в обрез. Флэшка нужна просто во как.
– Вот и тем двоим, что на меня накинулись, тоже…
– Как я и сказал: «Общество Дедала» тоже за нею охотится.
– Давай его найдем, – неожиданно сказал Гэри.
– У нас, знаешь ли, ищейки с собой нет, – порядком удивленный, ответил Малоун. – Нам домой лететь надо.
– Да подумаешь, потратим несколько часов, – заупрямился сын. – На свой самолет мы все равно опоздали, так что время есть. Давай посмотрим: может, найдем… Я с тобой тоже поеду.
– Еще не хватало! Мать уже за то, что произошло, прибьет. И будет права.
– Езжай спокойно, за твоим сыном я пригляжу, – вызвался Антрим.
– Я тебя даже не знаю.
– Так позвони, наведи справки. Проверь. Тебе все про меня подтвердят. Гэри побудет с нами несколько часов. Со мною вооруженные агенты, так что парня отдаешь под мою личную ответственность.
Малоун пребывал в растерянности.
– Буквально пара-тройка часов, – наседал Антрим, – на то, чтобы убедиться, можно найти Данна или нет. Только это и прошу.
– Ну давай, пап, – попросил и Гэри.
– Я, пожалуй, сделаю этот звонок, – сказал Малоун Антриму.
– Понимаю, – с усмешкой кивнул агент. – Я поступил бы так же. Только помни, это я нашел твоего мальчика.
Намек был понятен. Но тут же вспомнились страхи Иэна.
– Если я и поеду, то Данна буду искать один. Не надо мне вокруг твоих пугал.
– Понял.
– Ну а ты, – поглядел Малоун на Гэри, – тебя точно это устраивает?
– Да езжай уже, пап, – кивнул сын.
***Вид бугаев, что повылезли из машины, Иэну не понравился. То, что Гэри снова с отцом, это, конечно, хорошо. Но те подставные копы из Хитроу наверняка пустились за ним вдогонку – сейчас небось стоят и тайком наблюдают. Так что пора сматывать удочки.
Флэшку он забрал по двум причинам.
Во-первых, хотелось показать ее мисс Мэри. Она из всех его знакомых самая умная – интересно, что скажет.
А второе – может, за ней надумает прийти Коттон Малоун. Если да, то он знает, где его искать.
И Иэн отправился на Пикадилли.
23Оксфорд
Кэтлин негодовала.
Возмущало то, как Мэтьюз ею помыкал, обращался как с какой-нибудь стажеркой. Вопросы игнорировал, если отвечал, то уклончиво, и наконец в спешном порядке отослал ее: дуй, дескать, обратно в Лондон.
А в колледже Иисуса между тем погибла немолодая женщина, тело которой, не исключено, увезли в багажнике, хорошо если не на свалку.
Спрашивается, кто? И за что?
И слабо верилось, что кто-то в оперативном порядке занялся расследованием.
Что-то во всем этом было не так. Определенно не так.
Мэтьюз что, предполагал – она ошалеет от энтузиазма и радости настолько, что ни о чем не будет спрашивать? Или просто привык к тому, что ему все безоговорочно подчиняются? Да, ее радовало, что она не лишилась работы. И вместе с тем на службе Кэтлин хоть была и не подарок, но карьеру свою выстраивала не через тупость или излишнюю услужливость. И уж тем более не через подхалимаж. Так что прежде чем отбыть из Оксфорда, она еще раз возвратилась в колледж Иисуса и прошлась по прямоугольнику двора. Здесь было все так же безлюдно, до слуха доносилось лишь сонное наплывающее гудение моторов с соседних улиц. Кэтлин подошла к каменной скамье, за которой пряталась от пуль. На ведущих к холлу ступенях, где лежало тело Евы Пазан, она нагнулась и провела рукой по шершавой поверхности: крови ни пятнышка. Взгляд прошелся по крыше и парапету, за которым скрывался снайпер. Наклонная плоскость пологая, обзору и стрельбе не мешает ровно ничего.
Вот и та дубовая дверь с медной ручкой – все так же заперта.
Внутри гулкой пустующей часовни Кэтлин по крутой лесенке поднялась к орга́ну и увидела место, где ее поджидал нападавший: рядом с клавиатурой за трубами, между инструментом и стеной. То есть караулил еще задолго до того, как она в поисках убежища забежала внутрь.
Нападавший – тот, который с тазером?
Теперь вы, безусловно, понимаете, что вас здесь ждали. И даже привели куда надо.
Так он, кажется, сказал.
Получается, они знали, что она окажется именно в Оксфорде, в колледже Иисуса, и будет встречаться с Пазан. Все планировалось заранее, с возможностью подготовиться. Но застрелили Пазан, а не ее…
Почему?
Хотели таким образом донести послание?
Зачем так церемониться, когда есть множество куда более простых способов?
И куда делся труп?
Не состоя в строгом подчинении, Кэтлин решила проявить немного самостоятельности. Оксфордский университет хоть и объединяет в себе тридцать девять отдельных колледжей, но у него единая централизованная администрация, куда входит, помимо прочего, служба секьюрити, ответственная за улицы, здания и дворы. Ее офис Кэтлин помнился со времен студенчества – небольшой особняк возле городского полицейского участка. Удостоверение сотрудницы АБОП вызвало должное уважение, и дежурный персонал охотно ответил на все ее вопросы.
– У вас есть база данных университетских работников?
– Конечно, – улыбчиво ответила молодая сотрудница. – При поступлении в штат всем выдаются значки и бейджи, которые положено носить с собой.
Логично.
– Значится ли у вас в списке профессуры колледжа Линкольна некая Ева Пазан?
Женщина, щурясь в монитор, застучала по клавиатуре.
– Что-то не вижу.
– Может, поискать отдельно, «Ева» и «Пазан»?
Снова поиск и пауза, уже чуть более длительная.
– Да нет. Никого.
– Тогда, может, в каком-нибудь другом из колледжей? Посмотрите по именам-фамилиям.
Опять клацанье клавиш.
Безрезультатно.
Так. А вообще, стоит ли удивляться?
Кэтлин поблагодарила и распрощалась.
Пазан, фазан… Значит, элементарное вранье. Пыль в глаза. Но зачем? Почтенного, казалось бы, вида дама, да еще и сказалась именно преподавателем истории из Линкольна, и что сама, дескать, окончила колледж в Эксетере.
И что послал ее Мэтьюз.
Что, кстати, сам шпионских дел мастер подтвердил.
А затем ее грохнули.
Тогда вопрос: умерла ли она? Может, оказалась ранена? Если так, то почему нигде нет следов крови? А если… полежала, встала и ушла?
Складывалось такое впечатление, что этой женщины даже не существовало.
Ой неладно…
Несколькими часами назад Кэтлин вызвали в «Судебные инны» – как раз в тот момент, когда там находился Блейк Антрим. Она даже увидела, как он выходил из часовни. Все выверено, подогнано до минуты.
Что, впрочем, немудрено.
Она же, в конце концов, имеет дело с Секретной разведывательной службой.
В зале Мидл-Темпла Кэтлин чувствовала себя офицером или ладьей на шахматной доске. Теперь она ощущала себя скорее пешкой.
Что вызывало подозрение.
Ко всем.
***Малоун выслушивал Стефани Нелл.
Двадцать минут назад он разыскал ее по телефону и задал интересующие его вопросы. Теперь она, соответственно, отзванивалась с ответами.
– Антрим из ЦРУ, служба контрразведки. Спецоперации. В досье многого не указано: под зонтиком госбезопасности операций скрывается множество, в том числе и темных дел. На своем посту уже двадцать лет. И в самом деле возглавляет там операцию. Название – «Ложь короля», однако конкретных деталей Лэнгли не указывает.
– А что происходило после одиннадцатого сентября?
– Все закончилось двенадцатого.
Это он уже и сам знал.
– Какие-нибудь проблемы с этим Антримом есть?
– За минуту этой информации не добудешь, но если б на него что-то было, мой источник уже сообщил бы. А так, судя по всему, типичный карьерист средней руки.
Все стыковалось. Контроперации требуют терпения, а не героики. Так что Антрим в проблемные для себя моменты предпочитает юлить и лавировать, а не геройствовать.
Все стыковалось. Контроперации требуют терпения, а не героики. Так что Антрим в проблемные для себя моменты предпочитает юлить и лавировать, а не геройствовать.
– Там у вас всё в порядке? – спросила Стефани.
– Сейчас – да. Хотя какое-то время пришлось быть в подвешенном состоянии.
Малоун посвятил ее в детали. А затем вздохнул:
– Надо было мне все-таки лететь эконом-классом. Купился сдуру…
– Ты же сам понимаешь, что можешь отправляться домой, – заметила она.
Так-то оно так, но…
– Пока мы тут с Гэри не улеглись, решил вот еще раз пересечься с Иэном Данном. Наудачу. Может, получится.
Ну и, кроме того, хотелось узнать, почему паренек сбежал и зачем прихватил с собой флэшку.
– Я бы во все это слишком глубоко вдаваться не стала, – рассудила Стефани.
– Да и я не думаю. Просто материал на носителе больно уж любопытный. Что они, интересно, там у вас задумали учудить?
– Не говорят. А я б на твоем месте лучше оставила этих детишек – пусть возятся у себя в песочнице – и рванула домой.
Дельный совет.
Из кафе они проехали к дому за Портмен-сквер. Этот район Лондона возле оживленной Оксфорд-стрит Малоун знал как свои пять пальцев. Сам он имел обыкновение останавливаться в «Черчилле», на западной стороне площади. Гэри в компании Антрима и двух его агентов остался в доме, а Коттон вышел сделать звонок.
– Тут у нас уже поздний вечер, – сказал он в трубку. – Все равно до утра деваться некуда. К тому же Антрим нашел мне Гэри. Так что я ему в некотором роде обязан.
– Извини за все это, – сказала Стефани. – Я-то думала, это будет просто услуга.
– Твоей вины ни в чем нет. Видно, я сам к себе беды притягиваю…
На этом разговор закончился.
Передняя дверь открылась, и на тротуар к отцу вышел Гэри.
– Что ты сейчас думаешь делать? – поинтересовался он.
– Поеду поищу Иэна, если он там. Антрим – не подстава. Он вправду из ЦРУ. Так что с ним ты будешь в порядке.
– Парень вроде классный. Сказал, что даст мне посмотреть кое-что из его работы.
– Я тут недолго. Часок-другой, может, чуть дольше… А там мы с тобою найдем отель и прямо с утра в аэропорт.
Стефани он все изложил без утайки. Фэрроу Керри был определенно задействован в чем-то странном – особенно учитывая, что все это сопрягалось с контрразведывательной операцией, проводимой на территории страны – союзницы Америки.
– Ты, наверное, знаешь, почему я хотел провести осенние каникулы с тобой, – потупившись, сказал сын.
Малоун кивнул.
– Мама рассказала мне о моем настоящем… в смысле, биологическом отце.
– Да, сынок, знаю. Знаю, что все это непросто.
– Кто он, она мне не говорит. А я хочу знать. Она тебе и вправду никогда не рассказывала?
Малоун покачал головой.
– Сказала всего несколько месяцев назад, а имени так и не назвала. Если б я знал, сказал бы тебе…
Ставить этим подножку Пэм он не собирался, просто открывать правду наполовину уже не получалось. Особенно такую взрывоопасную.
– Когда мы отсюда уедем, – сказал Гэри, – я бы хотел знать, что было до моего рождения. Всё-превсё.
Просьба не из легких. Кому нравится проживать заново свои ошибки? Но благодаря той же Пэм иного выбора не было.
– Я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать.
– Хорошо, если бы и мама сделала то же самое.
– Не суди ее слишком строго. Она уже и так себя этим измучила.
Они стояли на улице, заполненной с обеих сторон припаркованными вдоль бордюра машинами. В двадцати метрах шумел транспортным потоком оживленный проспект.
– Ты как думаешь, Иэну что-нибудь угрожает? – спросил Гэри.
В его голосе чувствовалось беспокойство, которое Малоун вполне разделял.
– Боюсь, что да.
24Антрим был доволен. Он все же добился, чтобы Малоун отправился за Иэном Данном. Для этого понадобилось лишь умело изобразить отчаяние по поводу того, что судьба всей операции висит на волоске. Правда, усердствовать особо не пришлось, поскольку так оно и было. Иное дело, что обычно своими проблемами он с незнакомцами не делится. Ну да ладно.
А вообще Антриму нужно было какое-то время побыть одному.
Ведь Малоуна он, честно говоря, выманил в Лондон из-за Гэри. Да-да, именно из-за него.
***– Ты мне солгала, – сказал он колючим голосом.
Пэм молча и пристально на него смотрела. Она стояла за рабочим столом у себя в кабинете, на двенадцатом этаже офисного здания в центре Атланты. Два дня назад они случайно встретились в молле, а до этого не виделись и не разговаривали шестнадцать лет. Он уже тогда был оперативником ЦРУ, c местом службы в германском Висбадене. Пэм была женой флотского капитан-лейтенанта, состоящего юристом в американском контингенте НАТО. До этого у Антрима с нею был непродолжительный роман, конец которому положила Пэм.
– Никакой лжи с моей стороны не было, – ответила она. – Просто я ничего не говорила тебе.
– Этот мальчик от меня.
Антрим понял это сразу, едва только увидел Гэри Малоуна. Вылитый он сам в подростковом возрасте.
– Глаза у него мои. Такие же серые.
– Они серые и у моего бывшего мужа.
– Ну вот, снова ложь. Имя твоего бывшего мужа мне известно. Я слышал его на протяжении нашего знакомства множество раз. Знаю, что он был неплохим агентом. А вчера я поднял его личное дело. У него глаза зеленые. А у тебя – голубые.
– Ты бредишь. У тебя сдвиг по фазе.
– Если так, отчего же ты дрожишь?
Чтобы ее вычислить, ему потребовалось немного порыться в справочнике адвокатских контор Джорджии. Разговор в молле у них вышел недолгим и непринужденным. Пэм упомянула, что работает теперь адвокатом, так что найти ее оказалось несложно. Антрим появился без предупреждения, чтобы застать ее врасплох. Вначале она через секретаршу сказалась занятой, но когда он заявил на всю приемную, что в таком случае «заскочит к ней домой», его провели к ней в кабинет.
– Ты жалкий никчемный выродок, упивающийся тем, что отягчаешь жизнь женщинам.
Расставание у них произошло не сказать чтобы гладко. И тому были причины. Пэм отвергла его внезапно, без какого-либо предупреждения или явной провокации с его стороны. А это уязвляло. Действовало на самолюбие. Он ведь и в самом деле был к ней неравнодушен. В общем и целом. Надо сказать, что завязывать отношения с женщинами, несчастными в браке, ему нравилось больше всего. Всегда. Они отличались такой признательностью, отдавали себя с такой полнотой… Надо было единственно делать вид, что у тебя к ним чувство. Такой же вот была и Пэм. Убежденная, что муж ей неверен, она жаждала сатисфакции и отдалась Антриму с эдакой мстительной легкостью. А потом в их отношениях что-то не задалось.
– Ты – моя огромная ошибка, – сказала она. – Которую я предпочитаю забыть.
– Но не можешь. Каждый день у тебя перед глазами ее живое напоминание. Не так ли?
Судя по ее вспыхнувшим глазам, догадка была правильной.
– Это единственное, что мучает меня, когда я его вижу, – за что себя презираю. Прости меня, господи…
– Ну-ну. Совсем необязательно так себя корить. Тем более что он наш сын.
Ее глаза полыхнули еще ярче:
– Не говори так. Не смей. Он не наш сын – он мой.
– А как твой бывший муженек? Он-то, наверное, насчет этого и не в курсе? Готов поспорить, что нет.
Молчание.
– Может, мне ему об этом сказать? А что, я могу…
Опять молчание.
– Очевидно, это для тебя больная тема, – сказал он весело, с хохотком. – Могу понять. Видеть меня в том молле для тебя, видимо, было большим потрясением.
– Я надеялась, что тебя больше нет. Что ты сгинул со свету.
– Да брось ты, Пэм. Если вдуматься, то ведь не было ничего серьезного.
– Ты сломал мне ребра.
– А ты разбила мне сердце. Вот так взять и сказать: убирайся, и чтоб больше тебя здесь не было… И это после всех страстных отношений… Ну не могла же ты всерьез предположить, что я вот так возьму и уйду.
– Вон из моего кабинета.
– А ты потом вскоре спохватилась, что беременна?
– Не твое дело.
– Нет, серьезно: ты об этом знала, когда пошла на разрыв?
– Мне… надо было… тогда же прервать ту беременность, – не сразу, после тягостной паузы произнесла она.
– Да перестань. Ты, и чтобы избавилась от ребенка? Тогда это не ты.
– Глумливая тварь… Ты понятия не имеешь, кто я. Понял меня? Все эти годы я смотрю на этого мальчика, которого обожаю, и вижу тебя. И каждый, каждый свой день мне приходится терпеть эту муку. Я была в шаге от того, чтоб прервать ту беременность. В метре, в дюйме. Но все-таки я выносила своего ребенка и солгала своему мужу, сказав, что он от него. Ты можешь хотя бы представить себе, каково со всем этим жить?
– Ну так скажи, буду знать, – пожал он плечами.
– Пошел. Вон.
– Ухожу, ухожу. Но на твоем месте я бы раскрыл правду и твоему бывшему мужу, и сыну. Потому что теперь, когда я все знаю, ты меня еще увидишь.
И сказал он это вполне серьезно.