– Вы уже дважды приходили мне на помощь, – заметила Кэтлин Ричардс.
Она была уверена в себе и, безусловно, компетентна – качества, которые Малоун находил привлекательными. Со времени своего развода он пару раз завязывал отношения с женщинами, подобными ей. Видимо, его тянуло к умным и решительным. Тем не менее он не удержался от вопроса:
– Зачем в Хэмптон-Корте вы взяли те бумаги и ушли, фактически сбежали?
– Я считала, что делаю свою работу. Сэру Томасу нужна была та флэшка. Он сказал, что речь идет о национальной безопасности. Тогда я считала, что поступаю правильно, и не задавала лишних вопросов.
Что ж, в целом логично.
Сейчас мысли его, с одной стороны, были заняты Гэри, а с другой – он скрупулезно анализировал ситуацию. Отчего так важно, что Елизавета I могла оказаться фальшивкой? Зачем ЦРУ выуживало ответ, а британское правительство, наоборот, его замалчивало? Что это, тщеславие? Казусы истории? Вопрос национального престижа? Нет. Дело не в этом. Точнее, не только в этом.
Малоун прокрутил в уме несколько сценариев, из которых один неизменно возвращался. Тогда он вынул мобильник и набрал в Вашингтоне Стефани Нелл.
– Тут вообще полная неразбериха, – сказала она. – Я недавно узнала, что вчера, как раз после твоего прибытия, прямо в соборе Святого Павла был убит агент ЦРУ. Как раз из команды Антрима и задействованный в операции «Ложь короля».
– Я, кстати, знаю, кто его убил, – сообщил ей Малоун. – Томас Мэтьюз.
– Час от часу не легче, – отреагировала она. – Я сама только что об этом узнала из негласного источника. А люди из Лэнгли, что звонили мне насчет тебя, об этом даже не упомянули…
Неудивительно. Честность в разведке традиционно не в чести, и чем выше ранг лжеца, тем больше примешивается лжи. Кстати, одно из качеств Стефани Нелл, которое всегда ему очень импонировало, – это прямота. Правда, из-за нее она иной раз попадала в переделки политического толка, но это не помешало ей пересидеть не одну администрацию Белого дома, включая и нынешнюю, при президенте Дэнни Дэниелсе.
Малоун вкратце посвятил ее в ситуацию с Гэри.
– Очень, очень сожалею, – расчувствовалась Стефани. – Правда. Ты ж из-за меня во все это вляпался.
– Да нет, почему… Нас всех, похоже, слегка подставили. А сейчас мне во что бы то ни стало надо найти Антрима.
– Посмотрю, как можно будет повлиять на его боссов из Лэнгли.
– Сделай, пожалуйста. И не забудь им сказать: у них здесь как минимум один свихнувшийся от злости бывший агент, которому совершенно нечего терять.
Это наверняка заставит их навострить уши.
– Вот еще что насчет Мэтьюза, – поделилась Стефани. – Он, похоже, серьезно нарушил протокол. Сомневаюсь, что здесь так запросто спишут двух погибших агентов и не подумают за это посчитаться.
– Это пока держи при себе. Во всяком случае, до поры. Мне сначала надо вызволить Гэри.
– Ты прав. Действуй.
На этом разговор закончился.
– Я думаю, Блейк не станет отыгрываться на мальчике, – вслух предположила Кэтлин Ричардс.
Хотя что толку в словах. Коттон оставил Гэри с Антримом. Сделал выбор, втянул мальчика в это… Конечно, если бы Пэм была откровенна и назвала имя человека, с которым у нее был роман, то он бы знал заранее. А если б она была открыта с Гэри, они бы знали оба. И не будь он, Малоун, шестнадцать лет назад козлиной, изменявшим своей жене, то, глядишь, ничего подобного бы не произошло.
А так… все вышло как есть. И что теперь руками размахивать.
Усилием воли Коттон заставил себя успокоиться.
Прежде в переделках он бывал не раз.
Но в такой, пожалуй, впервые.
***Антриму необходимо было знать содержимое того мейла, что прислал аналитик. Дениз погибла, пытаясь выведать ту информацию, но он преподал ей хороший урок. Что бы ни думало о нем «Общество Дедала», пентюхом он ни в коем случае не был. И вполне мог постоять за себя.
От склада они с Гэри добежали до ближайшей станции метро в нескольких кварталах и сели на первый же подошедший поезд. Не мешало последовать примеру Малоуна и найти интернет-кафе, войти в свой аккаунт и подробно вникнуть, что в том приложении такого важного.
– Зачем было убивать тех людей? – задал вопрос Гэри, когда они выходили на станции неподалеку от Мраморной арки.
Антрим только сейчас приходил в себя после случившегося, и этот пятнадцатилетний пацан серьезно все осложнял. Но на его вопрос ответ у Антрима имелся.
– Понимаешь, в каждой операции бывают хорошие парни и плохие парни. Так вот, те парни были плохие.
– Ты их взорвал. У них даже не было шанса.
– А что бы случилось, если б я этого не сделал? Мы оба были бы или мертвы, или за решеткой. Мне не надо ни того, ни другого.
Вырвалось это у него резко, со сдавленной злостью.
Они направились к выходу со станции, на пролегающую вверху улицу. Гэри насупленно молчал. Вообще не надо бы чересчур восстанавливать против себя парня. Со временем все так или иначе уляжется и, глядишь, можно будет продолжить с того места, где была сделана пауза. Нельзя же, в конце концов, допустить, чтобы верх взяла Пэм Малоун (сама мысль об этом бесила). К тому же сейчас где-то рыщет Коттон Малоун. И если доставить ему Гэри целым и невредимым, пусть даже самому не присутствуя при воссоединении, это как-то расцепит тому волчаре зубы.
Антрим остановился.
– Извини, я не хотел на тебя напускаться. Просто такие напряги, вот я малость и вспылил.
– Да ладно, – нехотя кивнул Гэри, – я понимаю.
***Кэтлин вошла в отель вслед за Малоуном.
Это место было ей знакомо. Сто лет назад некий богатей Горинг уговорил герцога Вестминстерского продать ему участок земли позади Букингемского дворца. Здесь он построил последний гранд-отель эдвардианской эпохи: что ни номер – шикарные апартаменты, да еще с центральным отоплением (вещь в ту пору просто немыслимая). Однажды Кэтлин довелось сидеть здесь на террасе за чаем с фирменными сливками и бисквитами – ощущение просто супер.
С теперешним не сравнить…
Малоун был сильно обеспокоен. Он дважды пытался дозвониться до Блейка Антрима, но оба раза безрезультатно. Конечно, Коттон вызывал у нее сочувствие: шутка ли, такая му́ка… Жетона АБОП вполне хватило, чтобы на ресепшне узнать, в каком номере остановилась Танни Карлтон. Вместе они подошли к двери на третьем этаже, которую на стук открыл Иэн Данн, явно обрадованный их появлением.
– А где Гэри? – первым же делом спросил Малоун. – Почему он не с вами? – Он явно нервничал. – Вы же были все вместе.
Танни Карлтон сидела за изящным столиком, ее сестра-близняшка стояла рядом. Перед ними на столе находился раскрытый ноутбук.
– Гэри уехал с Антримом, – ответил Иэн. – Мы не хотели его отпускать, но он все равно поехал.
– И тогда я решила, что нам нужно уходить, – добавила мисс Мэри. – Было ясно, что Антриму мы больше не нужны. Вообще, то место вызывало у меня дурное предчувствие.
– Какое место? – потребовал разъяснения Малоун.
Мисс Мэри рассказала о том складе у реки.
– Может, есть какие-то мысли, куда они могли направиться? – спросил Малоун.
– Антрим не сказал, – покачала головой мисс Мэри. – Сказал лишь, что они скоро вернутся. Но что-то мне подсказывало, что этого не произойдет, и мы поспешили уйти. А до этого Иэн еще сумел вытащить у мистера Антрима телефон. Что оказалось весьма кстати.
– Вот как? – встрепенулся Малоун. – А я битый час пытаюсь к нему дозвониться…
– Мы оставили его на складе, – сказал Иэн.
Это означало, что Антрим с Гэри туда или не вернулись, или случилось что-то непредвиденное.
– Зато мы выяснили, что к чему, – указала на ноутбук Танни.
– Я тоже, – кивнул Малоун.
55На сих страницах я изложил великий секрет – тот, что по раскрытии, если таковое произойдет, может вызвать большие потрясения и последствия. Чаяние мое – что к той поре, как смысл сих строк окажется разгадан, само то, что Ее Величество Елизавета I оказалась не тем, за кого себя выдавала, будет уже не более чем историческим курьезом. Мой отец учил меня, что правда сиюминутна и преходяща, а значение ее текуче, будучи в зависимости от времени и обстоятельств.
И мудрости сей нет примера красноречивее, нежели тот, что изложен здесь. Я уверен: читатель не позабыл, что изустно передавали друг другу оба Генриха – отец и сын – и что Екатерина Парр передала самозванцу. И награда ваша за разгадывание сей тайнописи – в возможности узреть то место, куда уединенно ступить могли лишь царствующие особы. Там я оставил богатства Тюдоров. Там же упокоен и самозванец: недосягаем для взыскующих глаз, умирен в своем вечном сне. Англии повезло иметь его у власти – не важно, что был он незаконнорожденным во всех законных смыслах.
Однако довольно покаянных мыслей. Их время миновало. В свою могилу я схожу без сожалений, с отрадною мыслью, что не застану крушения всего, чем дорожит мое семейство. Страх мой в том, что великой непоправимости ошибкой было возвести на престол Стюартов. Королевская власть – больше, много больше, нежели корона. Когда-то я думал поведать Якову о том, что знаю. Но это было до того, как я осознал, сколь всецело он не пригоден быть королем. А посему Яков пребывает в неведении – ни он, ни кто-либо из живущих ныне. Я – последний. Теперь, читатель, первый – вы. Делайте ж то, что подвластно вашему разумению. Единственное мое чаяние – это что вы будете верны правде, которую на протяжении своих сорока пяти лет на троне являла добрая королева Елизавета.
То, что вы ищете, может быть найдено под бывшим аббатством Блэкфрайарз. Оно было помещено туда еще задолго до существования самого аббатства, а разыскано одним из монахов во времена Ричарда III. Вход туда лежит через место, где некогда был винный погреб: отверстие в полу, скрытое одною из бочек. А на бочке той высечена заповедь старого монаха:
Пьющий вино да спит хорошо. Спящий хорошо да не согрешит. Не грешащий да попадет на небеса.
***Антрим закончил читать повествование Роберта Сесила.
Вокруг жило своей жизнью нешумное интернет-кафе, а рядом с компьютером стоял Гэри.
– Аббатство Блэкфрайарз – это где? – спросил он.
Хороший вопрос.
Название Антрим слышал: место около «Судебных иннов» в пределах Сити, на берегах Темзы. Только никакого аббатства там нет, а есть лишь станция метро с таким названием. Слово blackfriars Антрим впечатал в поисковую строку «Гугла» и на одном из сайтов прочел следующее:
«В 1276 г. орден монахов-доминиканцев переместился из Холборна в новое место на берегу Темзы и на Ладгейт-Хилл. Здесь было построено аббатство, получившее название Блэкфрайарз («черные фриары», по цвету темных одеяний монашеской братии). Постепенно аббатство получило большую известность; здесь регулярно проходили заседания Парламента и Тайного совета. Здесь в 1529 г. проводилось слушание о разводе Генриха VIII и Екатерины Арагонской. В 1538 г., в разгар кампании по роспуску монастырей, эту обитель Генрих VIII закрыл. Напротив, на другом берегу Темзы, находился шекспировский театр «Глобус», труппа актеров из которого, получив право аренды на некоторые из строений, впоследствии основала там конкурирующий театр. Наконец в 1632 г. одно из главных зданий бывшего аббатства заняло Общество аптекарей. В 1666 г. во время Великого лондонского пожара строение сгорело, но выросшая из Общества аптекарей Ассоциация фармацевтов существует и сегодня. Сейчас на этом месте располагается железнодорожный вокзал Блэкфрайарз, совмещенный со станцией лондонского метро с переходами на Районную и Кольцевую линии».
– Этого места больше не существует, – сказал он. – Поскольку нет самого аббатства.
Надо же, какой прокол… И что теперь делать?
– Ой, посмотрите, – указал Гэри. – Сюда, на экран.
Антрим вперился в монитор. На его надежном, известном лишь ему одному аккаунте сейчас значилось:
От: Томас Мэтьюз
Тема: Ваша жизнь.
– Ну-ка отойди, – сказал Антрим Гэри и, видя в глазах мальчика строптивость, нетерпеливо добавил: – Это оперативка ЦРУ. Подожди вон там.
Гэри с недовольным видом отошел в другую сторону.
А Антрим открыл имейл и начал читать:
«Очень умно: устроить побег от «Общества Дедала». Трое из их оперативников мертвы. Им это не понравится. Как вы теперь, безусловно, поняли, насчет операции «Ложь короля» я в курсе. Известно мне и то, что из перевода Фэрроу Керри вы узнали о местонахождении тайника Тюдоров. Нам необходима личная встреча. И знаете, почему вы на нее придете, мистер Антрим? Потому что если вы этого не сделаете, то следующим моим шагом будет сеанс связи с вашей штаб-квартирой в США, и вы наверняка догадываетесь, о чем будет тема нашего разговора. Мне известно о деньгах, которые вам выплатило «Общество Дедала». Ну вот. Теперь я вижу, что мы с вами хотим одного и того же. Так что наши намерения совпадают. И если вы хотите увидеть то, что искали, следуйте нижеизложенным указаниям. Рассчитываю вас там увидеть через ближайшие полчаса. В противном случае я отдаю вас на милость вашего начальства, которое отнесется крайне негативно к вашим поступкам».
Антрим поднял глаза от экрана.
Вот так. Оказывается, МИ-6 тоже в курсе его дел.
Какой, спрашивается, остается выбор?
Блейк прочел указания. Не так уж и далеко, полчаса вполне хватит. Взятый со склада рюкзачок лежал у него в ногах. А в нем – оригинал рукописи Сесила и еще остатки пластита. Не мешало бы прихватить со склада хотя бы один из пистолетов преследователей, но в тот момент его главной заботой было дать оттуда деру…
Антрим бросил взгляд на Гэри, который сейчас отрешенно смотрел из окна на улицу.
О мальчишке, кстати, Мэтьюз даже не упомянул.
Быть может, получится использовать его.
Для своего блага.
***Гэри пребывал в растерянности.
Этот человек, его отец по рождению, так отличался от отца, с которым он жил… Какой-то угрюмый, вспыльчивый. Резкий на слова. «Ну а ты что нюни распустил? Крепись, ты же не маленький. Хотя все это так непривычно…»
Непривычно и то, что этот человек спалил заживо троих людей, а ему хоть бы что. С той женщиной он, похоже, хорошо был знаком – она дважды назвала его по имени, – а перед тем как устроить взрыв, еще и позлорадствовал: «Да чтоб ты сгорела»…
Его папа об убийствах упомянул всего один раз: с месяц назад, когда Гэри с ним и с матерью гостил в Копенгагене. «Это не то, что тебе нравится, но иногда просто приходится». Хорошо сказано.
У Блейка Антрима отношение к этому, похоже, другое. Но это не делает его неправильным или плохим. Просто другим.
Сейчас Антрим был не на шутку взволнован. Ни следа той уверенности, что была в нем вчера, когда он рассказывал, что это он имел связь с его матерью.
Как все переменилось…
На глазах у Гэри Антрим порывисто подхватил с пола рюкзачок.
– Пора, идем.
– Куда?
– В место, про которое говорится в хронике. Я теперь знаю, где оно.
– А как же папа?
– У меня нет выхода на него. Давай так: сейчас наведаемся в то место, а затем вычислим, как найти твоего папу.
Можно и так.
– Но мне нужно будет, чтобы ты кое-что для меня сделал…
56Малоун готов был к действиям. Каким угодно. Но что именно делать, было непонятно, и это связывало руки. Выйти на Блейка Антрима никак не удавалось, и не было способа отыскать Гэри. Но в тысячу раз хуже было то, что сына на опасность он, отец, обрек своими же руками: непродуманными решениями и собственной беспечностью. Между тем Мэри и Танни ознакомили его с переводом хроники Роберта Сесила, которую Малоун и Кэтлин Ричардс теперь прочли от начала до конца.
– Аббатства Блэкфрайарз не сохранилось, – рассказала Танни. – Его нет вот уже несколько веков.
Еще одна дурная новость до кучи.
– Там сейчас станция метро, – пояснила Танни. – Сейчас она закрыта на реконструкцию.
Малоун выслушал рассказ сестер о станции, существующей еще с XIX века. Железнодорожные пути там сходились с линиями метрополитена. В прошлом году здание вокзала снесли, и теперь на его месте постепенно растет новое сооружение со стеклянным фасадом. Но поезда там вот уже год как не останавливаются. А метро внизу по-прежнему ходит.
– Сейчас там сам черт ногу сломит, – рассказывала мисс Мэри. – Везде, куда ни глянь, сплошная стройплощадка. Тротуары вокруг все перекрыты. А сама станция располагается на берегу реки, рядом с оживленной улицей.
– Насколько я понял из ваших слов, та четырехсотлетняя загадка зашла в тупик.
– Если зашла, то почему к ней такой интерес со стороны СРС? – спросила Кэтлин Ричардс. – А если нечего искать, то зачем этим целенаправленно занимается Томас Мэтьюз?
Ответ напрашивался сам собой:
– Значит, искать есть что.
Быстро прикинув возможные варианты, Малоун пришел к выводу, что их всего раз-два и обчелся. Сидеть сложа руки? Нет уж, увольте. Снова позвонить Стефани Нелл? Можно, но проблемой станет элементарная разница во времени. Попытаться найти Антрима самостоятельно? Невозможно: Лондон не обежишь и за неделю.
Оставалось, похоже, одно.
Коттон повернулся к Кэтлин Ричардс:
– Вы можете связаться с Мэтьюзом?
– Номер у меня есть, – кивнула она.
– Тогда набирайте, – Малоун указал на телефон в номере.
Резкость его тона была вполне простительна. Как можно обвинять этого человека? Он сейчас как в тисках, а единственный возможный выход, может быть, зависит от человека, который еще совсем недавно пытался их обоих уничтожить. Эти шпионские игры так не походили на ее повседневную практику… Здесь все менялось ежеминутно, без предупреждения и с минимумом времени на реакцию. Но это-то и было занятно. С ума сводило только неведение, кто здесь на чьей стороне и где место ей самой.
Но, во всяком случае, она еще участвует в этой игре. А это кое-что да значит.
И Кэтлин набрала номер по записке, которую ей передал Мэтьюз.
Два гудка; на третьем трубку взяли.
– Я предполагал, что вы выйдете на меня рано или поздно, – раздался знакомый сипловатый голос.
Телефон Кэтлин передала Малоуну.
– Мэтьюз, – схватив трубку, резко сказал Коттон, – послушайте. Мой сын сейчас бог знает где. Он не напрашивался на участие в этом…
– Нет. Его втянули.
– С вашего соизволения. Я ничего не знал. А вы – да. Вы использовали меня и использовали Кэтлин Ричардс.
– Я только что связывался с Блейком Антримом.