— Вы очень тактичны, Джейкс. Вопрос закрыт.
«Дело Вульфа становится настоящей занозой в пальце, — подумал он. — Я уже начинаю сомневаться, гожусь ли я вообще на что-нибудь. Кажется, я совершенно не справляюсь со своей работой. А еще у меня чертовски болит лицо…»
Они проехали мост, ведущий на остров. Небо из темно-серого постепенно становилось жемчужным.
— Прошу прощения, сэр, — вдруг произнес Джейкс, — просто я хотел сказать, если позволите, что вы один из лучших офицеров, которых я знаю.
— О! — Вандам был захвачен врасплох. — Господи… Ну, спасибо, Джейкс. Спасибо.
— Не за что, сэр. Мы на месте.
Он затормозил рядом с маленьким миленьким домиком с хорошо ухоженным газончиком. Вандам подумал, что «этот главный по уголовному розыску», судя по всему, берет взятки с умом — ровно столько, чтобы недурно устроиться, но не более того. Следовательно, он парень осторожный, это хороший знак.
Они прошли по тропинке и постучали в дверь. Через пару минут из окна высунулась чья-то голова и заговорила по-арабски.
— Военная разведка! — гаркнул Джейкс. — Откройте, черт бы вас побрал!
Через минуту дверь открыл невысокий симпатичный араб. На ходу застегивая брюки, он спросил по-английски:
— Что стряслось?
— Срочное дело, — строго сказал Вандам. — Можно войти?
— Конечно. — Полицейский провел их в маленькую гостиную. — Что случилось? — Он выглядел напуганным.
«Да и кто бы не испугался, — подумал Вандам, — стук в дверь посреди ночи…»
— Паниковать не следует, просто мы хотим, чтобы вы установили слежку. Причем немедленно.
— Понятно, садитесь, пожалуйста. — Хозяин дома взял блокнот и карандаш. — За кем нужно следить?
— За Соней Эль-Арам.
— Танцовщицей?
— Да. Я хочу, чтобы вы установили круглосуточное наблюдение за плавучим домиком в Замалеке под названием «Джихан». Там она живет.
Пока полицейский записывал детали в блокнот, Вандам с неудовольствием думал о том, что приходится привлекать к делу египетскую полицию. Все же у него не было выбора: использовать в африканской стране для слежки белокожих людей — безумие.
— О каком преступлении идет речь? — осведомился полицейский.
«Так я тебе и рассказал», — подумал Вандам.
— Мы полагаем, она замешана в распространении фальшивых денег.
— Вы хотите знать, кто к ней приходит и уходит, что они приносят с собой, проводятся ли на борту какие-то встречи…
— Да. И еще мы заинтересованы в конкретном мужчине. Это Алекс Вульф, человек, подозреваемый в убийстве, совершенном в Асьюте, у вас должно быть его описание.
— Да, конечно. Вам требуются ежедневные отчеты?
— Да, но если на лодке увидят Вульфа, я должен узнать об этом немедленно. Вы можете связаться с капитаном Джейксом или со мной в генштабе в течение дня. Дайте ему наши домашние номера, Джейкс.
— Знаю я эти плавучие домики, — вслух размышлял полицейский. — На набережной по вечерам полно народу, особенно много влюбленных парочек.
— Так и есть, — подтвердил Джейкс.
Вандам удивленно поднял одну бровь.
— Набережная… — продолжал хозяин дома. — Неплохое место… можно усадить туда попрошайку. А ночью… ну что же, есть кусты, популярные у влюбленных.
— А это, Джейкс, тоже так? — спросил Вандам.
— Не могу знать, сэр. — Джейкс понял, что над ним подтрунивают, и улыбнулся. Он вручил полицейскому клочок бумаги с телефонными номерами.
В комнату вошел маленький мальчик лет пяти, в пижаме. Сонно оглядев комнату, он направился к хозяину дома.
— Мой сын, — горделиво произнес полицейский.
— Думаю, теперь мы можем вас оставить, — сказал Вандам. — Если только вы не хотите, чтобы мы подбросили вас в город.
— Нет. Спасибо. У меня есть машина. К тому же мне надо надеть пиджак и галстук и причесаться.
— Хорошо, только не задерживайтесь. — Майор встал и вдруг почувствовал, что зрение ему изменило. Как будто глаза закрылись против его воли. Уильям ощутил, что теряет равновесие. Джейкс мигом оказался рядом и поддержал его за локоть.
— Вы в порядке, сэр?
Зрение медленно возвращалось.
— Теперь да, — сказал он.
— У вас скверная рана, — сочувственно покачал головой полицейский.
Они направились к двери.
— Джентльмены, не сомневайтесь — я буду держать это дело под своим личным контролем. Без вашего ведома туда не проберется даже мышь, — заверил их хозяин дома.
Он пристроил сына на левое бедро и протянул правую руку для прощания.
— До свидания. — Майор пожал ему руку. — Кстати, мое имя — Вандам.
Полицейский слегка поклонился.
— Суперинтендант Кемель — к вашим услугам, сэр.
14
Соня пребывала в глубоком раздумье. Она была почти уверена, что, вернувшись на рассвете домой, застанет там Вульфа, однако плавучий домик пустовал. Ее разрывали противоречивые эмоции. Сначала, когда ее арестовали, Соня пришла в ярость оттого, что Вульф убежал и бросил ее на милость британских головорезов. Оставшись в одиночестве, понимая: ее могут обвинить в пособничестве шпиону, — она холодела при мысли о том, что с ней теперь сделают. Вульф должен был защитить ее — так по крайней мере Соня думала в первые минуты после ареста, но теперь она осознавала, что это было бы крайне неразумно с его стороны. Бросая ее, Вульф отводил от нее подозрения. Ей все равно пришлось нелегко, и все же, в сущности, она отделалась легким испугом. Сидя в одиночке, Соня перевела свой гнев с Вульфа на англичан.
Она оказалась сильнее их, они отступили.
Соня с самого начала подозревала, что ее допрашивает майор Вандам собственной персоной. Догадка подтвердилась, когда дежурный, оформлявший ее освобождение, случайно назвал это имя. Соня пришла в восторг: значит, уродливая повязка на лице майора — дело рук Вульфа. Должно быть, Алекс ранил его ножом. Жаль, что не убил. Но тем не менее что за ночь, что за славная ночь!
Хотелось бы знать, где сейчас Вульф. Наверное, появится не раньше, чем убедится в своей безопасности. Конечно, Соня предпочла бы отпраздновать с ним их общую победу прямо сейчас, но в конце концов это может и подождать.
Соня надела ночную рубашку. Ей нужно было выспаться перед выступлением, но она была слишком возбуждена, чтобы заснуть. В таких случаях обычно помогало спиртное. Она нашла бутылку шотландского виски, налила немного в стакан и разбавила водой. Едва она поднесла стакан к губам, на палубе раздались шаги.
— Ахмед?! — обрадованно крикнула она, но тут же поняла, что это не его шаги — слишком легкие и быстрые. Она замерла у лестницы, в ночной рубашке, со стаканом в руке. Люк приподнялся, и в проеме показалось лицо незнакомого араба.
— Соня?
— Да…
— Кажется, вы ждали кого-то другого. — Человек спустился вниз по лестнице. Соня настороженно за ним наблюдала. Это был невысокий, симпатичный, довольно молодой мужчина, одетый по-европейски: в темные брюки, отполированные черные ботинки и белую рубашку с коротким рукавом.
— Я суперинтендант Кемель, рад познакомиться. — Он протянул ей руку.
Соня повернулась к нему спиной, подошла к дивану и села. Ее уже утомила полиция: египтяне не вовремя решили выйти на сцену. Впрочем, в случае с ними все может ограничиться простой взяткой. Соня спокойно потягивала виски, неприязненно глядя на Кемеля. Наконец она спросила:
— Что вам надо?
Так и не дождавшись приглашения, Кемель сел.
— Меня интересует ваш друг, Алекс Вульф.
— Он мне не друг.
Кемель пропустил ее слова мимо ушей.
— Англичане рассказали мне о мистере Вульфе всего две вещи: во-первых, что он убил солдата в Асьюте; во-вторых, что он пытался расплатиться в ресторане фальшивыми деньгами. Факты, согласитесь, занимательные. Что Алекс Вульф делал в Асьюте? Зачем он убил солдата? И где он достал поддельные деньги?
— Я ничего не знаю об этом человеке, — заявила Соня, надеясь, что Алекс не заявится домой прямо сейчас.
— Зато я знаю, — сказал Кемель. — У меня есть некоторая информация, которой не располагают или могут не располагать англичане. Я знаю, кто такой Алекс Вульф. Его отчим был юристом здесь, в Каире. Его мать — немка. Мне также известно, что Вульф — националист, что он был вашим любовником и что вы тоже националистка.
Соня похолодела. Застыв со стаканом в руке, она молча выслушивала убийственные разоблачения. Сказать ей было нечего.
— Откуда у него деньги? — продолжал Кемель. — Явно не из Египта. Я сомневаюсь даже, что в Египте есть подходящий печатный станок; а если бы и был, почему бы в таком случае не напечатать египетскую валюту? Следовательно, эти деньги из Европы. Между тем Вульф, также известный как Ахмед Рахма, пару лет назад бесследно исчез. Куда он отправился? Уж не в Европу ли? Возвратился он через Асьют. Почему? Уж не потому ли, что ему необходимо было проскользнуть в страну незамеченным? Может быть, он имел дела с бандой английских фальшивомонетчиков и теперь вернулся домой со своей долей? Я так не думаю. Алекс Вульф не бедняк и не простой преступник. Загадка…
«Он все знает, — ужаснулась Соня, — Боже мой, он все знает!»
— Сегодня ко мне явилась пара британцев. Они велели установить слежку за этой лодкой и сообщать им о том, кто сюда наведывается. Они надеются, что здесь объявится Вульф, они его арестуют и тогда у них будут ответы на все вопросы. Если только я не разгадаю загадку первым…
За домом будут наблюдать… Алексу нельзя возвращаться. Но… но зачем Кемель рассказывает об этом ей?
— Ключ к разгадке, мне кажется, лежит в происхождении Вульфа: он одновременно и немец, и египтянин. — Кемель встал, подошел к Соне, сел рядом и заглянул ей в глаза. — Я полагаю, что Вульф воюет в этой войне на равных с солдатами. На стороне Германии, за Египет. А фальшивые деньги у него от немцев. В общем, Вульф — шпион.
«Ты знаешь все, — подумала Соня, — но ты не знаешь, где его найти. Поэтому ты пришел ко мне».
Кемель внимательно смотрел на нее, и она отвернулась, боясь, что он прочитает ее мысли.
— Если он действительно немецкий шпион, я могу поймать его, — заявил Кемель. — Или спасти.
Соня моргнула.
— Что это значит?
— Я хочу встретиться с ним. Тайно.
— Но зачем?
Кемель улыбнулся своей хитрой, всезнающей улыбкой.
— Соня, не вы одна хотите, чтобы Египет стал свободным. Нас много. Мы жаждем прогнать отсюда англичан, и нам не важно, кто их победит. Мы хотим сотрудничать с немцами, наладить контакт. Нам необходимо провести переговоры с Роммелем.
— И вы думаете, Алекс поможет вам?
— Если он шпион, он знает, как связаться с немцами.
У Сони в голове царил беспорядок. Из обвинителя Кемель вдруг превратился в конспиратора — если только это не ловушка. Она не знала, доверять ему или нет, поэтому предпочла промолчать.
— Вы можете устроить нам встречу? — настаивал Кемель.
Соня опасалась брать на себя такую ответственность.
— Нет! — отрезала она.
— Не забывайте: за вашим домом установят наблюдение, — сказал Кемель. — Прежде чем отчеты лягут на стол к майору Вандаму, они будут проходить через мои руки. Если есть шанс, всего лишь шанс, что вы сможете организовать эту встречу, я со своей стороны обязуюсь проследить, чтобы отчеты для Вандама проходили тщательную редакцию и не содержали ничего… компрометирующего.
Соня успела уже забыть о слежке. Когда Вульф вернется — а он должен рано или поздно вернуться, — наблюдатели тут же оповестят Вандама… Если только Кемель этому не воспрепятствует. Есть ли у нее выбор?
— Я устрою вам встречу, — решилась Соня.
— Хорошо. — Он встал. — Позвоните в полицейское управление и скажите, что Ширхан хочет со мной увидеться. Получив это сообщение, я свяжусь с вами, чтобы договориться о времени и месте встречи.
— Хорошо.
Кемель пошел к лестнице, но затем вернулся.
— Кстати. — Он вынул бумажник из кармана брюк, достал оттуда маленькую фотографию и протянул Соне. Это была ее фотография. — Вы не подпишете для моей жены? Она ваша большая поклонница. — Он вручил ей ручку. — Ее зовут Эстер.
Соня написала: «Для Эстер, с наилучшими пожеланиями, Соня».
— Большое спасибо. Она будет счастлива.
Соня отдала ему фотокарточку, думая про себя: «Это уже ни на что не похоже».
— Я свяжусь с вами сразу, как смогу, — пообещала она.
— Благодарю вас. — Кемель протянул руку, и на этот раз она пожала ее. Кемель поднялся по лестнице и вылез на палубу, закрыв за собой люк.
Соня наконец-то могла расслабиться. Каким-то невероятным образом она выпуталась из очередной передряги. Может быть, за предложением Кемеля скрывалась ловушка, но Соня ее не видела и не хотела сейчас об этом думать — усталость давала о себе знать. Она допила виски и отправилась в спальню, поеживаясь, — в ночной рубашке было нежарко. Соня легла в постель, натянула на себя простыню и вдруг услышала легкий стук. Сердце у нее замерло. Она вихрем промчалась в другой конец лодки, к иллюминатору, который выходил на реку. За стеклом виднелась чья-то голова.
Соня вскрикнула, и лицо тут же исчезло. Соня вдруг поняла, что это Вульф. Она взбежала по лестнице, выскочила на палубу и перегнулась через перила. Вульф был в воде, совершенно голый. Цепляясь за отверстия иллюминаторов, он начал карабкаться по стенке плавучего домика вверх. Соня дотянулась до его руки и помогла ему влезть на палубу. Он секунду постоял на четвереньках, разглядывая берег реки, как встревоженная водяная крыса, затем кинулся в люк. Она последовала за ним. Вульф стоял посреди гостиной и дрожал, с него стекали ручьи воды.
— Что случилось? — спросила Соня.
— Налей мне ванну.
Она прошла через спальню в ванную. Там имелся электрический водонагреватель. Она повернула краны и бросила в воду немного кристаллической соли. Вульф сел в ванну, не дожидаясь, пока она наполнится.
— Что случилось? — спросила Соня еще раз.
Он пытался унять дрожь.
— Я не хотел рисковать, поэтому разделся на том берегу и переплыл реку. Я заглянул в иллюминатор и увидел, что ты разговариваешь с каким-то мужчиной. Я подумал, что это очередной полицейский…
— Да.
— Поэтому мне пришлось дожидаться в воде, пока он уйдет.
Она рассмеялась.
— Бедняжка!
— Это не смешно. Господи, как я замерз! Эти уроды в Берлине подсунули мне фальшивые деньги. Когда я вернусь Германию, кто-то за это поплатится.
— Зачем они это сделали?
— Не знаю, что это — некомпетентность или предательство. Канарис никогда не был особенно предан Гитлеру. Выключи, пожалуйста, воду.
Алекс стал смывать грязь с ног.
— Тебе придется тратить собственные деньги, — сказала Соня.
— Если бы я мог до них добраться… Будь уверена — банкам уже раздали инструкции: вызывать полицию, как только я суну туда нос. Можно, конечно, расплачиваться чеками, но это быстро выведет их на мой след. Нет смысла даже продавать акции или виллу, ведь деньги все равно пойдут через банк…
«Поэтому ты будешь тратить мои деньги, — мысленно закончила за него Соня. — Даже спрашивать не станешь, возьмешь — и все. Над этим нужно подумать…»
— Тот полицейский сказал, что за домиком установят круглосуточное наблюдение по распоряжению Вандама.
Вульф усмехнулся.
— Так это был Вандам!
— Ты задел его?
— Да, но было темно. Я ничего не видел.
— У него все лицо забинтовано.
— Хотел бы я посмотреть на него! — рассмеялся Вульф, но тут же помрачнел. — Тебя допрашивали? Кто? Он?
— Да.
— Что ты ему сказала?
— Что я едва тебя знаю.
— Умница. — Он внимательно посмотрел на нее, и Соня поняла, что он доволен и немного удивлен ее самообладанием. — Он тебе поверил?
— Видимо, нет, раз приказал установить слежку.
Вульф нахмурился.
— Это скверно. Я же не могу переплывать реку каждый раз, чтобы попасть домой…
— Не волнуйся, — сказал Соня. — Я все уладила.
— Ты уладила?
Это было не совсем так, но звучало хорошо.
— Полицейский, который приходил сегодня, — один из нас.
— Националист?
— Да, он хочет воспользоваться твоим передатчиком.
— А откуда он о нем знает? — В голосе Вульфа прозвучали угрожающие нотки.
— Он не знает, — спокойно ответила Соня. — Из того, что британцы рассказали ему, он вывел, что ты шпион. И он догадывается, что шпиону положено иметь средства связи с немцами. Ему нужно войти в контакт с Роммелем.
Вульф покачал головой:
— Я бы предпочел не связываться с полицейскими.
Соня решила, что не позволит испортить свой триумф.
— Тебе придется связаться, — резко сказала она.
— Боюсь, ты права, — признал он с тяжелым вздохом.
У Сони вдруг появилось странное чувство… Как будто она получила власть над Вульфом и контроль над ситуацией. Ей это понравилось.
— Они сели мне на хвост, — сетовал Алекс. — Мне больше не нужны такие сюрпризы, как вчера вечером. Я бы предпочел покинуть лодку, но мне некуда идти. Абдулла знает, что деньги фальшивые, — он предаст меня. Дело дерьмо!
— Ты будешь в безопасности и здесь, если согласишься помочь этому полицейскому.
— У меня нет выбора.
Соня присела на край ванны, глядя на его обнаженное тело. Он выглядел если не побежденным, то по крайней мере загнанным в угол. Его лицо был напряжено, в голосе слышались тревожные нотки. Соня поняла, что Вульф в первый раз засомневался в том, что продержится до прибытия Роммеля в Каир. А еще он впервые зависел от женщины. Ему не обойтись без ее денег и дома. Вчера судьба Вульфа решалась во время допроса, ее молчание спасло его. А сегодня его спасает сделка, заключенная Соней с полицейским-националистом. Вульф теперь в ее власти — эта мысль возбуждала.
— Не знаю, идти ли мне на встречу с той девчонкой, Еленой, — говорил тем временем Алекс.