– Их тут как минимум два десятка, – подтвердил Ит. – Странно…
– Наверх посмотрите, – посоветовал Скрипач. – Там другой значок имеется.
Ри кинул взгляд на потолок и присвистнул. Потом задумался, прошёл в центр зала и принялся отгребать в сторону снег и прошлогодние бурые листья – оказывается, на полу была нарисована ещё одна пиктограмма.
– Ничего себе, – заворожённо произнёс он. – Ага… Угу… Значит, они сначала вызывают, а потом – вышвыривают…
– И, замечу, это тут происходит периодически, – подсказал Ит. – Судя по количеству отгонялок, так и вообще весьма часто.
– Я этого дела не фанат, – проворчал Скрипач. – Когда люди вот так начинают играть с энергетикой, это…
– Это нехорошо, да, – согласился Ри. – Мне больше интересно, кого именно они вызывают. Площадочка-то тут действительно… гм… имеется.
То, что место активно, они поняли в ту же секунду, как вошли. Да, что-то тут определённо было, вот только оно оказалось непохожим на то, с чем приходилось работать на Терре-ноль. Если это и была площадка, портал или что-то подобное, то оно отличалось от виденного раньше, и отличалось сильно.
– Не представляю, как оно вообще может работать, – проворчал Скрипач, вытаскивая датчики из кофров. – Ри, давай схему, и растаскиваем это всё…
На датчики ушло полчаса: их расставили по спирали, имевшей два «рукава», центр которой совпал с центром пиктограммы, нарисованной на полу. Оба «рукава» доходили до стен цеха, и датчики с самыми последними номерами оказались как раз в окончании этих «рукавов».
– Народ, а там кровь на полу, – с удивлением заметил Ри.
– Где? – живо поднял голову Ит.
– Да вон там, иди, сам глянь.
Действительно, в углу обнаружилась лужа засохшей крови, бурая, с одного края словно бы смазанная. Ит присмотрелся.
– Старая, – сообщил он. – Это не сейчас, это уже давно.
– Почему ты так решил? – удивился Ри.
– Потому что она высохла. Сейчас она бы не высохла, замёрзла. Это либо летом, либо осенью. Точнее не скажу.
– Как думаешь, человек или…
– Понятия не имею. Может, и животное, – Ит пожал плечами. – Кто бы это ни был, этот кто-то на этом месте умер, причём почти сразу.
– Как ты понял?
Скрипач тоже подошёл к ним, присмотрелся. Покивал.
– Умер, умер, – подтвердил он. – Смотри. Во-первых, лужа здоровенная. Во-вторых, она не размазана, следов вокруг нет – а это значит, что кто-то, кого тут порешили, упал и больше не дёргался. Вон тот край смазан – это когда тело уносили… Ну, подняли, проволокли немного, а потом на что-то положили, и уже отсюда того…
– Причём тело утащили довольно быстро, – Ит прищурился. – Отпечатка нет, видишь, Рыжий?
– Угу…
– Какого отпечатка? – не понял Ри.
– Отпечатка тела нет. Только лужа. Значит, унесли до того, как она успела свернуться, – пояснил Ит.
– Как-то это всё невесело звучит, – Ри поёжился. – И вообще, эта вся ваша агентская практика…
– Ты спросил, мы ответили, – огрызнулся Скрипач. – Лично мне это всё нравится ещё меньше, чем тебе, поверь. У меня есть на то причины.
Он помрачнел. Отошёл обратно к вещам, сел на корточки, достал «дирижёра» и принялся настраивать.
– Ри, ты поосторожнее, ладно? – безнадёжно попросил Ит. – Он…
– Извини.
…Было очень много крови, очень много – и её так и не сумели остановить, расходились свежие операционные швы, ткани расползались, и температура держалась сорок до самого конца. Четыре разрывные пули, и ведь даже в голову сначала никому не пришло, что пули – с «начинкой», и что начинка эта – чужой белок. Когда разобрались и стали пробовать вывести из анафилактического шока, было уже слишком поздно. Ничего не помогло: ни переливание крови, ни плазма, ни лекарства. Ничего.
Понял ли он, что происходит? Наверное, да. Наверное, он понимал, что происходит, но… он улыбался. Им улыбался. До последней минуты. Несмотря на боль, которая не снималась уже ничем. Несмотря на жар, на давление, от которого у него постоянно шла носом кровь. Несмотря на то что он умирал – он улыбался, и, пока были силы, даже пробовал с ними говорить. Про то, что всё обойдётся. Про то, что фигня. Про то, что…
Через пять лет на планете осталась всего сотня рауф, не больше. Кто-то (они тогда уже не думали, кто и зачем – стало всё равно) перебил половину работающих здесь «чужих», а вторая половина, посмотрев на такие расклады, расторгла контракты и смылась с Терры-ноль сама. От греха подальше. Карающий Молот сумел доказать свою непричастность к этим убийствам. Официальная вообще открестилась от всего – да как вы, дорогие заявители протестов, вообще могли такое подумать?!
Кир был одним из первых в длинном списке жертв. Его ранили во время совсем пустяшной разборки с какими-то местными бандитами, ранили под Москвой, километрах в тридцати от города. И сначала, в первые часы, никто ничего не понял – довезли до больницы, прооперировали, он пришёл в себя. И прожил только двенадцать часов…
– Так, через две минуты контрольное время, – напомнил Скрипач. – Давайте в центр, а то посбиваем всё к шуту. Мужики, хватит там медитировать! Резче!..
Следующий час они провели, сидя на корточках рядом с «дирижёром», на который шли данные с датчиков. На взгляд Ита, не было в этих данных вообще ничего интересного. Центр площадки (если вообще это можно было назвать площадкой) «звучал» сильнее, оба «рукава» тише, чем ближе к краям зоны, тем, собственно, и слабее. Ри сказал, что на досуге посчитает эту модель, и что сейчас, на его взгляд, получается классическая гауссина, нормальное распределение, и что дисперсия тут будет, по всей видимости, стандартной… Ит возразил, что данных недостаточно и что возможны отклонения, что величина может варьировать, они заспорили, а Скрипач в это время записывал данные с датчиков в таблицу и жаловался, что руки у него совсем окоченели.
Через час, по счастью, все данные были сняты, и они снова разбрелись по площадке, собирая датчики. Стало холодно: одно дело, когда двигаешься и что-то делаешь, а другое – когда в мороз сидишь на одном месте. У Ита замёрзли ноги, Ри, по его словам, уже не чувствовал собственных ушей, а Скрипач то и дело пытался растирать руки.
– Так, с одеждой мы, кажется, промахнулись, – подытожил Ри, когда датчики оказались, наконец, собраны. – Тут нужны унты какие-нибудь. И штаны с подкладкой.
– И шапка с ушами, – подсказал Скрипач. – И, замечу, эта точечка ещё ничего, потому что на следующей нам предстоит сидеть почти три часа. И совсем не факт, что получится туда подъехать на машине. Может случиться, что будет, как здесь. Мы на точке, «Люся» чёрт-те где…
– Значит, докупим вещей, – пожал плечами Ит. – Ну что? Поехали?
Ри кивнул. И снова, в который уж раз, посмотрел в угол, на чужую кровь. Что-то его сейчас царапало, совсем как та невидимая заноза, от чего-то ему было не по себе, но сформулировать причины этих ощущений он не мог. Никак не мог.
Ничего не получалось.
Ладно, поживём – увидим.
* * *В машине кое-как отогрелись. Ит больше всего боялся, что придётся вытаскивать «ЗИЛ» из снегового заноса, который вокруг него намело, но «Люся» на удивление ловко справилась сама – бодро выбралась из заноса, перевалила через невысокий сугроб и через пять минут уже была на дороге.
– Молодец, девочка, – Скрипач погладил руль. – Полный привод хорошая вещь. Полезная. Особенно при таких-то погодах.
При въезде в город снова попали в пробку, Ри предложил повести, Скрипач с неохотой уступил ему руль и всю дорогу наставлял, что и как правильно делать. С техникой у Ри ситуация выглядела несколько странно: он с лёгкостью осваивал всё, что было выше четвёртого уровня, но в мирах, подобных этому, начинал пасовать и теряться. «Примитивные тупые железки» с ним работать нормально не желали, он их не чувствовал, и поэтому у него постоянно что-то ломалось. У катеров глохли моторы, потому что он вечно недоливал масла в топливную смесь, у машин что-то отваливалось в ходовой, потому что Ри по привычке игнорировал кочки и рытвины и перед ними не подтормаживал; даже обогреватель в его квартире, который Ит собрал в своё время «из чего было под рукой», и тот сгорел – ну, тут Ри был виноват, конечно, сам. Не выключил вовремя…
– Гений, сцепление выжимай плавненько… Плавненько, понимаешь? Песня «нежность». Потихонечку, полегонечку… И не дёргай ты так рычаг, передачи тут замечательно сделаны, очень удобно, он сам пойдёт, только подтолкни…
– Ты мне ещё с этой «Люсей» сексом предложи заняться!.. – У Ри уже явно кончалось терпение. – «Тихонечко» и «плавненько»! Чего ты, я не знаю, блин! Это ж просто машина!..
– Вот посадить тебя на БЛЗ, врубишься через неделю, какая это «просто машина», – строго произнёс Скрипач. – Гений, учись. А то ты умный такой, а как до дела доходит…
– Слушай, сам учись, блин!..
Ит сидел на заднем сиденье и рассеянно рассматривал листок с данными, которые сняли на площадке. Вроде бы всё правильно, но… А вот это что такое? И как вообще такое может быть?
– Рыжий, кончай орать и ответь мне на один вопрос, пожалуйста, – попросил он. – Датчик номер тридцать шесть у тебя чего показал?
Рыжий смолк, призадумался.
– Эээ… а чего он показал?
– Он показал на двадцатой минуте ноту на четыреста герц длительностью одну сотую секунды, – Ит выпрямился. – Мы её даже не услышали. Не успели.
– Чего? – изумлённо спросил Ри.
– Того. Там было что-то, – Ит с тревогой уставился в лист. – Между прочим, этот датчик был совсем рядом с той лужей… ну, вы поняли.
– Далеко? – спросил Скрипач.
– Где-то в метре.
– И что это могло быть? – риторически спросил Ри, напряжённо вглядываясь в дорогу.
– Понятия не имею, – покачал головой Ит. – Но ведь было. И… – Он замялся. – Меня смущает ещё один факт.
– Какой? – с интересом спросил Скрипач.
– Почему мы должны писать это всё на бумаге и сдавать в таком виде. Почему не через Сеть? Почему вот так? Из рук в руки, а не гораздо более простым и удобным способом?
– Ответов у нас пока что нет, – Ри нахмурился. – Ох, ребята… Ладно. Посмотрим, что будет дальше.
* * *Павел результатом оказался доволен. Бегло просмотрел отчёт, покивал чему-то своему, положил лист бумаги в папку, а папку сунул в ящик стола.
– На сегодня свободны, – сообщил он. – Завтра работаете Балашиху, послезавтра перерыв, и попробуйте поискать приработок.
– Мы не будем его искать, – решительно ответил за всех Ит. – Добавляйте денег. Это нереально – отрабатывать такое количество точек, да ещё при этом ходить на службу.
– Другие ходят, и ничего, – огрызнулся Павел.
– Мы, кажется, уже говорили про «других», – напомнил Ит. – Мы – не другие. Мы так работать не сможем.
– Павел, поймите, это действительно тяжело, и мы запорем исследования, – примирительно начал Ри. – Вы что, хотите, чтобы мы допустили ошибку из-за того, что…
– Нет, я не хочу, чтобы вы допустили ошибку, – Павел нахмурился. – Но точно так же я не хочу идти у вас на поводу. Не вам ставить условия.
– Мы не ставим условия, а констатируем факт: есть работа, есть точки, и есть мы, которые не справятся, если будут разбрасываться, – Ит спокойно смотрел на Павла. – Поэтому мы сейчас просим: добавьте денег на жильё и еду. Нам не так много надо, мы привыкли обходиться малым, мы согласны даже жить впроголодь, если потребуется, но с одной-единственной целью. Работать.
– Ладно, – с неохотой выдавил тот. – Через пару месяцев я вам подкину… ещё на пару месяцев. Но поймите правильно, у меня есть лимит по группам, который не я устанавливаю.
– Нам нужно двадцать пять тысяч в месяц, – объяснил Ит. – Пятнадцать на квартиру, десять на еду. Самую простую, замечу. Макароны и картошка нас более чем устроят. В таких клубах, как этот, молодежь за ночь по сотне иногда оставляет…
– Откуда вы знаете…
– Оттуда, что умею читать, – хмыкнул Ит. – Это не тайна. Нам на троих нужна сумма вчетверо меньшая. На месяц.
– В общем, это мы решим, – Павел привстал. – Теперь…
– Теперь у меня вопрос, на который я попрошу вас ответить, – опередил его Ри. – Относительно сегодняшних данных. В участке второго «рукава», прилежащем к внешней стороне ограничивающего круга, зафиксирована нота, которой там не должно быть. Одна. Павел, не поймите меня неправильно, но я вынужден спросить у вас, что это такое.
– В отчёте это есть? – поинтересовался тот в ответ.
– Разумеется.
– Активность, – Павел задумался. – Может быть, призрак.
– Призрак? – удивился Скрипач.
– Ну да, – равнодушно пожал плечами Павел. – Тут это не редкость. На самом деле я не знаю, что это такое, да и никто не знает. Местные говорят, что это-де, призраки. Души умерших людей. Но я в это слабо верю, не похожа эта чертовщина на привидений. Можете, кстати, расслабиться – к нашей работе призраки отношения не имеют.
– Что они собой представляют? – поинтересовался Скрипач.
– Гм, – Павел задумался. – В общем, как сказать… Мы считаем, что это происходит потому, что мир действительно перестраивается, подготавливается к рывку. Эти… призраки, да… Так вот, по сути это некие энергетические образования. «Светятся», «звучат». Перемещаются. Иногда их можно видеть.
– И как они выглядят? – Ри подался вперёд.
– Этакая… ммм… воронка, в которой света и темноты примерно поровну. Они нестабильны, очень быстро исчезают.
– Насколько быстро? – Ит нахмурился.
– Секунды. Агрессии они не проявляют, на контакт не идут, ни с кем и никогда.
– Интересно, – Ри задумался. – А вы сами видели их, Павел?
– Неоднократно. Есть несколько зон, в которых они вообще частые гости – за сутки три, а то и четыре может появиться. Есть места, которые они избегают. Мы не знаем, что они такое, да это и неважно на самом деле. Так, побочный продукт…
– Вашей работы с этой линзой, – закончил за него Скрипач. – И не боитесь?
– Чего я должен бояться? Говорю же, они безобидны.
– А если в один прекрасный день они скопом решат, что безобидными им быть надоело, и примутся откусывать всем подряд головы и убивать прохожих, вы…
– Рыжий, не нагнетай, – попросил Ит. Ри согласно кивнул. – В общем, мы поняли, что в данный момент бояться тут нечего. Если такое будет происходить в следующие разы, на других точках – фиксируем или пропускаем эти данные?
– Фиксируем, – твёрдо ответил Павел. – Обязательно. Я вполне допускаю, что призраки могут появляться на этих точках… не просто так, а целевым образом.
– Договорились, – Ри кивнул, встал. Следом за ним поднялись остальные. – Ладно, Павел, всего хорошего. Нам нужно ещё в магазин успеть, за тёплыми вещами. Иначе мы рискуем, чего доброго, замёрзнуть не как сегодня, а основательно.
– Хорошая мысль, – Павел усмехнулся. – Зима ещё впереди. Сейчас-то пока нормально, потому что конец ноября, а вот в декабре-январе будет уже действительно холодно. Так что насчёт одежды я с вами солидарен. Как машина?
– О, машина просто отлично, – заверил Скрипач. – Мы с ней немного повозимся, и её с лихвой хватит на год, а то и больше.
Ри выразительно глянул на него.
– Ты собираешься тут задерживаться год? – ядовито спросил он.
– Я нет. Но машина выдержит, так что всё в порядке.
– То есть вы теперь с колёсами, – Павел задумался. – Гм… слушайте, сделайте одолжение в таком случае. Завтра, после того, как снимете характеристики с точки, смотайтесь кто-нибудь туда же, где вы сами высадились. Заберите ещё одну группу.
– Такие же зэки, как мы? – невзначай поинтересовался Ит.
– Да нет, обычная группа. У них другая задача, они социологи. Встретите, забросите ко мне.
…Когда ехали домой, Скрипач со смехом объяснял то, что успел понять, находясь в кабинете.
– Вот жучила, а! – восхищался он. – Ну какой жучила! Заметили? Он ведь это должен делать сам. И встречать, и обеспечивать. Видать, подворовывает деньги у своих же групп, да ещё и…
– Тащиться за город на ночь глядя ему тоже не хочется, – покивал Ит. – А теперь давайте серьёзно. Ри?
– Не в этот раз, – покачал головой тот. – Я не думаю, что это сейчас возможно…
– Ты не рискнёшь. Может, кто-то из нас? Рыжий?
Это Ит предложил – попробовать уговорить капитана яхты (а они уже не сомневались, что яхта придёт та же самая) передать информацию в сеть Ойтмана. Хотя бы – весточку для Берты, что они живы, здоровы и что у них всё хорошо.
– Нет, – твёрдо ответил Скрипач. – Слишком мало времени прошло, поэтому опасно. Давай выждем. Родной, вижу – волнуешься, но пока что нельзя. Я и сам волнуюсь не меньше. Придётся нам потерпеть.
– Ладно, – Ит сдался. – Просто у меня душа не на месте от того, что она там одна с ума сходит.
– Ничего, с ней мелкие, – успокоил Ри. – Они о ней позаботятся.
– Тебе бы всё шутить…
– Да не шучу я ни разу. Ребята, нам пока что грех жаловаться, – наставительно сказал Ри. Скрипач согласно кивнул. – Пока что мы кое-как устроились и начинаем разбираться. Не такое выдерживали, значит, выдержим и это тоже. А потом, глядишь, и со всем остальным разберёмся. В том числе и с воссозданием. И с деньгами.