— Я разбила за домом небольшой сад. У нас есть яблони и огородик. Ровена была в восторге, когда наступало время собирать урожай… — Перед глазами Мойры появился четкий образ смеющейся Ровены с большим яблоком в руках. «Что, если я никогда больше ее не увижу? Что, если мы не найдем шкатулку? Что, если Энистон…»
Она отгоняла от себя эти мысли. Нельзя давать волю своим эмоциям, отругала она себя.
Роберт наблюдал за тем, как менялось выражение ее лица, и понял, в чем дело. Он не знал, что это такое — любить, а потом потерять ребенка, но понял это по лицу Мойры и сказал:
— Мойра, мы вернем ее. Я клянусь.
Она кивнула:
— Я знаю. Мы сможем. — Ее слова прозвучали как вызов.
«Надо ее как-то отвлечь. Пусть она сосредоточится на чем-нибудь другом».
Роберт сел в угол кареты и скрестил на груди руки.
— Я очень надеюсь, что ты сможешь думать только о нашем деле и не будешь так часто плакать.
Она напряглась.
— Что ты сказал?
— Я, конечно, понимаю, что ты расстроена, но надеюсь, что это не помешает нашему плану. Лучше вообще не иметь партнера, чем такого, который будет все время отвлекаться от главного дела.
— Я обещаю, что я буду держать себя в узде. Как обычно.
— Иногда… — Он не закончил, но, помолчав, продолжил: — Я уверен, что ты очень стараешься. — Он зевнул. — Я, пожалуй, вздремну. И тебе советую.
Ее молчание говорило о том, что она рассержена. Платье зашуршало, и она сказала обиженным тоном:
— Я рада, что твое равнодушие не мешает тебе спать.
Он снова зевнул, прикрыв рот ладонью.
— О! Я усну. Я чувствую себя немного усталым после нашего свидания сегодняшним утром. Уверен, и ты чувствуешь то же самое.
Она покраснела, но упрямство взяло верх.
— Роберт, нам необходимо обсудить, что мы будем делать, когда встретимся с представителем Росса. Если мы хотим выглядеть настоящей супружеской парой…
— А что тут обсуждать? Я скажу, что приехал за шкатулкой, и со мной моя жена. В этом нет ничего необычного. Особенно если они увидят, что моя жена — красивая, страстная, рыжеволосая женщина. — Он протянул руку, чтобы задернуть занавеску, а потом надвинул на лоб шляпу. — Все легче легкого.
— Но нам надо придумать легенду на тот случай, если возникнут вопросы.
— Я не собираюсь сообщать Россу какие-либо детали, поэтому нам нечего обсуждать. Говорить буду я, а ты будешь смотреть на меня глазами любящей жены, и все будет хорошо.
— Я не так представляю себе партнерство, — возразила Мойра упрямо.
— Мы партнеры, но просто не равные. Кто-то должен за все отвечать, и я, кажется, ясно дал понять, что это буду я. — Он опустил голову. — Мы уже почти приехали, так что если ты хочешь вздремнуть, сделай это сейчас.
Мойра смотрела на него в ярости. Неужели он и вправду думает, что она будет просто смирно сидеть и разрешит ему командовать? Кажется, и она высказалась достаточно недвусмысленно.
— Роберт, мы должны…
Он захрапел. Это был не настоящий храп. Он притворялся. Его руки оставались скрещенными на груди, рот был закрыт, и на губах играла еле заметная улыбка.
Она удивленно подняла брови. Он бросил ей вызов — дал ей возможность думать о чем-то другом, а не о Ровене. Она может владеть собой и без его помощи. Она всегда справлялась с этим сама.
Она поглядела на него и, несмотря на раздражение, поймала себя на том, что любуется твердой линией его рта. Этот рот совсем недавно довел ее до экстаза.
Но она здесь не для того, чтобы вспоминать о том, что произошло сегодня утром. Она опустила взгляд на его сапоги, а потом поставила свои ноги в сапожках рядом.
Он не пошевелился. Тогда она прижала свой сапог к ранту его сапога.
Роберт слегка поерзал и оттолкнул ее сапог.
Мойра опять повторила свой маневр.
Ничего не происходило.
Что ж, это можно исправить. Она подняла ногу и с силой наступила на его сапог.
— О! — Он выпрямился и свирепо посмотрел на нее: — Ты что?
— Хочу поговорить.
— А я хочу спать. Тебе тоже лучше вздремнуть.
— Я не хочу спать.
Он вздохнул:
— Ладно. О чем ты хочешь поговорить?
— Как мы представимся. Мы знаем, что Россу нравится добиваться замужних женщин. Следует ли нам изображать равнодушную супружескую пару, или этого будет недостаточно для того, чтобы он решился? Все не должно выглядеть слишком очевидным.
Роберт пожал плечами:
— Сначала я должен к нему присмотреться. После этого я буду знать, как действовать, а ты можешь мне подыгрывать.
— Я вполне способна играть свою роль самостоятельно, — возразила она.
Роберт усмехнулся про себя, довольный тем, что ее печаль сменилась решительностью. Было мучительно видеть Мойру расстроенной, хотя это и было естественно. Любой мужчина чувствовал бы себя неловко при виде женщины на грани слез. «В конце концов, я когда-то был в нее безумно влюблен».
Эта мысль поразила его. «Откуда она взялась? Я был одержим похотью, а не влюблен, не более того».
Она наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц, и он тут же насторожился.
— Кое-что меня удивляет. Ты ничего толком не объяснил. Сначала тебе была нужна определенная шкатулка из оникса, чтобы освободить своего брата из плена. Потом все поменялось. Каким-то образом ты обнаружил, что существуют три такие шкатулки, и теперь тебе нужны они все. Почему? Что в этих трех шкатулках такого, что они стали такими ценными?
Он надвинул шляпу на глаза. «Стоит ли ей рассказывать? Могу ли я ей доверять?» Он хотел рассказать ей все, но на самом деле это была не его тайна, а тайна его брата Майкла.
Она упорно не сводила с него глаз.
— Мы ведь партнеры?
Отрицать это было бессмысленно, и он сказал:
— Ладно, я расскажу. Существуют три шкатулки, и, если знать, как их открыть, они раскрываются всеми своими сторонами, образуя единую плоскость.
— Плоскость?
— Совершенно верно. И на этой плоскости изображена карта.
— Карта спрятанных сокровищ?
— Да.
— Стало быть, Энистону известно об этой карте. Вот почему он так хочет найти ее.
— Он никогда не упоминал при тебе о какой-нибудь карте?
— Нет. Но я знала, что та шкатулка, которую он велел мне добыть, была особенной. Поэтому, когда она оказалась у меня, я ее как следует рассмотрела. Но я не увидела ничего похожего на карту.
— Надо точно знать, что сделать, чтобы открылись все стороны шкатулки.
— A-а. Как ты думаешь, к какому кладу приведет нас эта карта?
Что-то внутри его побуждало Роберта открыться ей. Если он хочет, чтобы она ему доверяла, он должен показать, что доверяет ей.
— Мой брат Майкл надеется, что она поможет найти потерянную семейную реликвию — амулет Херстов.
— Надо же, это становится все интереснее.
— Этот амулет находился в моей семье в течение многих веков, пока его не украл член клана Маклейнов и не подарил его королеве Елизавете. Амулет был у нее в течение нескольких лет, но, как предполагается, ее напугала его магическая сила.
— Амулет, обладающий силой? — Ее губы дернулись. — Неужели ты в это веришь?
— Если честно, я не знаю, во что я верю. Значительное число людей, которые входили в контакт с амулетом, уверяли, что он обладает некоторыми… способностями. Майкл уже много лет изучает в архивах все упоминания об амулете и его силе. Даже в архивах двора Елизаветы.
— А какой особой силой обладает амулет?
— Майкл наткнулся на один отчет, в котором говорится, что, по настоянию Елизаветы, одна из фрейлин двора носила этот амулет. Потом дама утверждала, что она увидела собственное будущее.
— Но это же фантастика. Разве можно этому верить?
— Я тоже так думал. Фрейлина рассказала королеве, что амулет показал ей, за кого она должна выйти замуж. Елизавета страшно разгневалась, узнав, что эта дама сбежала с каким-то придворным прямо на следующий день.
— Эта фрейлина знала, что это должно было случиться. Так что здесь нет никакой магии.
— Если посмотреть с твоей точки зрения, то действительно нет, — улыбнулся Роберт.
— Поскольку Елизавета не одобряла этот брак, я думаю, этот придворный был у нее в опале.
— Как раз наоборот. Он был одним из фаворитов Елизаветы, и она отнеслась к побегу как к оскорблению. Она послала охранников, чтобы вырвать свою фрейлину из рук новоиспеченного супруга. Потом она за измену заточила обоих в башне и пригрозила, что прикажет отрубить им головы.
— Господи помилуй!
— Никому не было позволено красть у Елизаветы ее фаворитов. Это не оставалось без последствий. Королева была страшно ревнива. Может быть, это было каким-то образом связано с цветом ее волос. Ведь говорят, что рыжеволосые женщины очень страстны. — Он взглянул на волосы Мойры. — Я могу за это поручиться.
— А еще говорят, что у рыжих — веснушки, а у меня их никогда не было. Что же случилось со злополучными влюбленными? Они томились в башне, а потом умерли в объятиях друг друга?
— А еще говорят, что у рыжих — веснушки, а у меня их никогда не было. Что же случилось со злополучными влюбленными? Они томились в башне, а потом умерли в объятиях друг друга?
— К счастью, придворная дама уже была беременна от своего мужа.
— Вовремя поторопились.
— Елизавета не была чудовищем и не позволила ребенку родиться в тюрьме. Она освободила несчастную пару, но изгнала их из своей свиты. Согласно архивам, они прожили долгую и счастливую жизнь вдали от королевы и ее двора.
— Это правдивая история?
— Она хорошо задокументирована. У Майкла есть все бумаги. Но я не верю, что амулет обладает магической силой. Возможно, он удерживает тепло или дрожит. Я как-то видел кристалл, который обладал обоими этими качествами.
— Значит, Энистон ищет карту сокровищ, которая может вывести на след потерянного амулета Херстов, с помощью чего, предположительно, можно предсказывать будущее, — размышляла Мойра. — У Энистона есть кое-какие финансовые затруднения, и если он убедит всех в магической силе амулета, он может назначить цену.
— Неужели найдется такой глупец? — съязвил Роберт.
— Ты будешь удивлен, сколько богатых людей верят глупостям, включая и нашего короля. С тех пор как умерла его дочь, принцесса Шарлотта, он очень изменился. Говорят, он устраивает спиритические сеансы, пытаясь установить с ней контакт, и стал заложником шарлатанов. Он вполне созрел для того, чтобы связаться с таким человеком, как Энистон.
Роберт кивнул:
— Я об этом не подумал, но ты права. Как видишь, эта карта может быть очень важной.
— Но разве Уильям не увез одну из шкатулок в Египет, чтобы заплатить за освобождение Майкла? Карта в таком случае окажется неполной.
— Это копия. Как ты и говорила, шкатулку можно легко подделать. Мы позаботились о том, чтобы у фальшивой шкатулки внутри была часть карты, но с некоторыми изменениями.
— Очень умно.
В этот момент карета свернула и въехала во двор небольшой гостиницы. Стюарт остановил лошадей, а Лидс соскочил с запяток, чтобы открыть дверцу. Он опустил ступеньки для Роберта, и они о чем-то переговорили перед тем, как Роберт помог выйти Мойре.
— Вот-вот прибудет агент Росса. Ты готова?
— Да. — Она взяла его за руку и улыбнулась: — Более чем готова.
Глава 14
Гостиница оказалась крошечной, одноэтажной, больше похожей на таверну. Большие окна находились почти у самой земли. Чистый двор был обсажен цветущими растениями, стойко выдерживающими холодные ветры с гор.
Роберт взял Мойру под руку, и они вошли в гостиницу. На пороге их встретил широколицый хозяин, представившийся Маккейтом.
Пока Роберт разговаривал с хозяином, Мойра, сняв перчатки, прошлась по комнате. У дальней стены большого помещения находились два чисто выскобленных стола. Повсюду стояли мягкие стулья и кушетки, обитые синим цветастым ситцем. Широкая каминная полка была украшена симпатичными изделиями из стекла.
— Мойра, пока мы будем ждать, Маккейт погреет нашу одежду у огня на кухне.
— Это было бы замечательно, — отозвалась Мойра и позволила Роберту снять с нее накидку.
Роберт передал вещи хозяину.
— Спасибо, Маккейт.
— О, не стоит благодарности! Не нужно ли накормить ваших лошадей?
— И наших людей тоже. Мы приехали сюда на встречу с агентом сэра Лахлана Росса. Кармайкл уже приехал?
— Нет еще, но меня предупредили, что он скоро будет. Не желает ли ваша жена чаю или, может быть, стаканчик шерри?
Мойра едва удержалась, чтобы не содрогнуться. Она ненавидела шерри: ликер был такой сладкий, что от него начинали болеть зубы.
— А у вас есть шотландское виски? Я предпочла бы стаканчик этого напитка.
Хозяин явно обрадовался.
— Конечно, есть. А вам, сэр? Могу ли я и вам предложить этот напиток жизни?
— Не откажусь.
Звук приближающегося экипажа заставил хозяина обернуться к окну.
— Это приехал Кармайкл… а с ним и сэр Лахлан.
Роберт подошел к окну.
— Я сейчас же принесу вам скотч, — сказал хозяин гостиницы. — Уверен, что и его сиятельство захочет к вам присоединиться.
— Спасибо, — не оборачиваясь, ответил Роберт. Дождавшись, когда хозяин уйдет, он сказал Мойре: — Росс приехал верхом на здоровом жеребце.
— Значит, мне придется стать любительницей лошадей.
— Быстро сообразила. Ты готова?
Мойра разгладила платье.
— О да.
В коридоре раздались торопливые шаги, и вошел невысокий и невероятно толстый джентльмен с тремя подбородками и красным лицом. Одет он был скромно, как и полагалось поверенному.
Его взгляд остановился сначала на Роберте. Потом он удивленно посмотрел на Мойру.
Роберт поклонился:
— Добрый день. Я Роберт Херст. Полагаю, что вы Кармайкл?
— Да. — Он поклонился и сказал, слегка картавя: — Я агент сэра Лахлана Росса. — Он бросил неопределенный взгляд на Мойру.
Роберт небрежно ткнул пальцем в ее сторону.
— Моя жена. Миссис Херст, — сказал Роберт, но не стал представлять ее поверенному, так что тот поклонился в ее сторону и пробормотал:
— Рад познакомиться.
Мойра сделала книксен и взглянула на Роберта, ожидая более официального представления.
Однако Роберт притворился, что ничего не заметил, и стал изучать набалдашник своей трости с таким видом, словно был недоволен, что серебро не слишком хорошо отполировано.
Мистер Кармайкл прервал паузу неловким смешком.
— Полагаю, что вы оба устали после дороги. Мистер Лахлан хотел посмотреть жеребенка, которого он думает купить, поэтому он тоже приехал. Он будет весьма…
Тяжелые шаги в коридоре возвестили о приближении сэра Лахлана. Роберт встал так, чтобы загородить собой Мойру.
Одежда на Россе была модная и дорогая, сапоги начищены до невероятного блеска. Он был высок, широкоплеч и выглядел бодрым. Каштановые волосы слегка выцвели, а на висках поблескивала седина. Глаза неожиданно оказались голубыми, а нос с горбинкой и твердый рот придавали ему сходство с хищной птицей.
Он окинул Роберта быстрым взглядом, задержавшись на булавке с сапфиром и на блеске сапог.
Роберт не проявил никакого интереса, лишь слегка приподнял брови.
Мистер Кармайкл откашлялся.
— Сэр Лахлан, это мистер Херст, который приехал, чтобы ознакомиться с артефактом.
— Мистер Херст, — поклонился Росс.
— Росс. — Роберт слегка склонил голову, не проявив никаких особых чувств.
Росс покраснел. Его рот угрожающе сжался.
— Я приехал, чтобы посмотреть жеребенка, которого собираюсь купить, иначе я встретился бы с вами в моем замке.
Роберт пожал плечами:
— Какая разница, где мы встретились? Вы привезли шкатулку?
— Нет, разумеется. Я не знал, что вы хотите вести переговоры в обычной пивной.
Высокомерие Росса немного поблекло, когда Роберт оглядел его с явным изумлением.
— Пивная? — Роберт достал монокль и прошелся по комнате, по ходу передвигая некоторые предметы мебели. — Мой дорогой Росс, вы слишком давно не были в городе, если считаете, что это обычная пивная.
— Послушайте, Херет. Я приехал сюда не для того, чтобы… — Его взгляд вдруг остановился на чем-то за плечом Роберта, и Росс замолчал.
Роберт проследил за его взглядом и улыбнулся. За его спиной стояла Мойра. Солнечный свет из окна запутался в ее рыжих волосах и очертил чистую линию щеки.
— О! Моя жена, миссис Херст. Мойра, это Росс из замка Балнагон.
Росс поклонился:
— Миссис Херст. Я не знал, что вы здесь.
Мойра склонилась в грациозном реверансе и протянула для поцелуя левую руку.
Роберт остолбенел, увидев, как на ее руке сверкнуло простое обручальное кольцо. Где она его взяла, черт возьми? Это был мастерский ход, который ему даже в голову не мог прийти.
Росс ринулся вперед, чтобы взять протянутую руку, а Мойра задержала реверанс на минуту дольше, чем требовалось, чтобы дать его сиятельству как следует разглядеть ее декольте.
«Ты молодец, дорогая».
Мойра выпрямилась и, посмотрев на Роберта из-под полуопущенных ресниц, застенчиво сказала: