— Зачем такая спешка?
— Твоя мать хочет посмотреть завтрашний «Секс в большом городе», будет две серии подряд. А я люблю смотреть по утрам «Братья по оружию». Это заряжает меня энергией на целый день.
— Так купите спутниковую карточку, и все. Подумаешь!
— Заплатить полную цену, когда можно купить ее за центы? Ну ты и транжира!
— Канадская молодежь тратит деньги не глядя, — заметил Кам.
— Да он из ресторанов не вылезает. — Отец кивнул в мою сторону. — А в том году купил холодильник в розницу.
— Вот дурак!
— Ты вызвал меня специально, чтобы я с тобой съездил?
— Ну да.
А, какая разница!
— Ладно.
Машину отца забрал какой-то посыльный, а перед моей встал чей-то трейлер. Пришлось одолжить двухтонный «контрабандомобиль» Кама. Место назначения? Дряхлая лачуга какого-то деревенщины по имени Клем. Когда-то лачуга стояла на краю леса, но его срубили, чтобы построить новый район. Вокруг, как телефонные столбы, торчало несколько деревьев.
Клем открыл дверь и встал, как тролль в «Саге о Лесных Всадниках» — сейчас проклянет или даст талисман. Потом жестом зазвал нас в дом. Все стены были из пропитанных олифой и табачным дымом бревен. На полу лежали три помеси овчарки с Лабрадором, явно страдающие метеоризмом. Еще я заметил полку с кассетами и дисками Мела Гибсона. Клем перехватил мой взгляд и сказал:
— Мел — это бог! Ваша карточка в большой комнате. На бардак не смотрите.
На стенах висели фотографии из жизни Клема-портового грузчика вперемежку с вдохновляющими лозунгами от «Анонимных алкоголиков». Была даже газетная вырезка 1963 года: Клем гордо держит почти выцветшую нерку. Как только Клем вручил отцу новую карточку, мы выбежали на улицу, сели в машину и расхохотались. Отец нажал на газ, и я обрадовался, что скоро буду дома.
На приборной панели что-то запикало. Отец посмотрел на счетчик.
— У нас кончается бензин.
— Дальше есть автозаправка.
Пока отец заправлялся, я зашел в магазин, купить вяленого мяса в пакетике. Оглянулся на насосы — а там байкер Лайл со своим мотоциклом!
Продавец спросил, хорошо ли я себя чувствую. Я рассеянно отозвался:
— Да, да…
Подъехал большой грузовик, и я пробежал под прикрытием к нашей машине. Отец удивился:
— Ты чего?
— Вон, видишь мотоциклиста?
— И что?
— Недавно мы с мамой ездили за долгом.
— И?
— Его питбуль вцепился маме в ногу, она выстрелила и… ну, были проблемы.
— Питбуль? Мать сказала мне, что наступила на грабли. Отец хладнокровно заплатил за бензин прямо перед Лай-лом, но, вернувшись в машину, заявил:
— Я никому не позволю травить мою жену собаками. Давай этого подонка сделаем!
Я понятия не имел, какой у отца план. Мы отъехали от насосов.
— Пап, ты что?..
Сзади зафыркал мотоцикл. Как только мы завернули за угол, Лайл нажал на газ, собираясь нас обогнать. И тут отец резко вывернул на вторую полосу, опрокинул мотоцикл и отшвырнул Лайла в придорожные кусты. Мотоцикл непонятным образом застрял под нашим капотом.
— Папа! Черт! Мотоцикл застрял! — Мотоцикл скрежетал, как консервная банка под колесом. — Может, хватит?
— Секунду!
В зеркале заднего вида вспыхнули искры.
— Ну и фейерверк!
Через четверть мили отец остановил машину, потом чуть отъехал назад, чтобы отцепить мотоцикл.
— Вылезай, сын. Открывай заднюю дверь. Заберем мотоцикл с собой.
— Зачем?
— Чтобы наш собаковод пошел домой пешком. Издалека донесся крик Лайла. Я всмотрелся — вроде не бежит — и открыл заднюю дверь.
Отец скомандовал:
— Берись за переднее колесо. На счет «три» бросаем в машину. Раз. Два. Три!..
Мотоцикл оказался тяжелее, чем я думал.
— Пап, эта штука весит тонну!
— Сейчас попросим о помощи. Отец крикнул:
— Niu dong pigu
Из глубины автофургона выскочили полдюжины китайцев.
— Папа?! Отец крикнул:
— Niu dong pigu и китайцы живо забросили мотоцикл в салон. Отец закрыл дверь. — Поехали.
— А что такое Niu dong pigu?
— Кам так всегда говорит по сотовому. Это значит «шевелите задницей».
EWTN Europe
WAM/America’s Kidz Network
Dish Music — New Orleans Jazz
Daystar
Nickelodeon/Nick at Nite (East)
Fox Kids Italia
CD-Contemporary Jazz Flavors
America’s Store
Future TV USA
TV Marti
Dish Music — Piano Guitar Encore
Hallmark Channel Mexico
ESPN Now
SatMex 5
Sky Link TV
BBC America
QVC UK
Naples Fort Myers Greyhound Park
California Community Colleges Satellite Network
Prison TV Network
C-SPAN2
Total Living Network
MTV China Praise TV
jCTV
GRTV2
NASA TV
TBN Philippines
FamilyNet
INSP — The Inspiration Network
Bloomberg TV Asia-Pacific
Bloomberg TV Deutschland
***
Я заставил отца заехать в круглосуточный магазин, где мы купили китайцам шоколадных батончиков, воды и апельсинового сока. На подъезде к киношным трейлерам у меня зазвонил сотовый. Ковбой.
— Итан, мне крышка!
— В смысле?!
— Выручай!
— Ты где?
— В Северном Ванкувере.
— Что случилось?
— Устроили групповуху на четверых. Я и три байкерши, я с ними познакомился на прошлых выходных. Все было как в сказке, и вдруг одна надевает рыжий лохматый парик и красный пластмассовый нос и говорит: «Смотрите, я Рональд Макдональд!» Меня заколбасило.
Я выскочил из машины и жестом показал отцу, что уезжаю.
— Из-за парика?
— Да пойми ты! После этих дурацких писем Рональду он записался у меня в подсознании в образе сатаны. Я уже представил себя и его в дешевой порнушке. Вместо волос у него из задницы торчит красная пряжа.
— Угу. И вся постель в гриме.
— Не смейся над моей бедой!
— Ты под кайфом? Молчание.
— Ковбой, ты под кайфом?
— Ну, немножко.
— Ты же знаешь, что тебе нельзя пить сироп от кашля. «Робитуссин» тебя вгоняет в депрессию. Это твой криптонит.
— Но девчонки пили, я не мог перед ними сдрейфить.
— Ковбой, а если бы эти голые девчонки стали прыгать в пропасть, ты бы тоже за ними прыгнул?
— Конечно.
Я призадумался. Ковбой вздохнул:
— Ты не представляешь, как это ужасно! Будто Рональд заглянул мне в глаза и увидел, что внутри меня мертвец.
— Ты где конкретнее?
— В «Денниз» на Марин-драйв.
— Одеться хоть успел?
— Типа того. На трусы времени не хватило; любимую кепку тоже забыл.
— Буду через пятнадцать минут. Я сел в свою машину.
Ничто так не проветривает мозги, как езда по пустому шоссе. Сколько раз я спасал Ковбоя от всяких галлюцинаций о сексе и смерти? Многовато. В этот раз нужно поставить точку. Заезжая на стоянку, я репетировал речь.
Ковбой сидел в отдельной кабинке, сгорбившись над чашкой кофе.
— Три байкерши? Я тебя умоляю. Давай начистоту.
— Ты мне не веришь?
— Не верю. Девушки редко попадают в компанию байкеров. А если попадают, то со своими парнями. Кто они были на самом деле?
— Как ты мог усомниться!..
— Я уже зеваю.
— Ну ладно, ладно… Обычные шлюшки.
— Я так и знал! Где ты их подцепил?
— В кофейне на Марин-драйв. Они сидели за соседним столиком. Уже напились «Робитуссина». Мы встретились глазами и… все случилось само собой. Ну, Итан, кто станет планировать секс вчетвером!
Мы заказали по большому завтраку и, когда еду принесли, без особого энтузиазма потыкали в яичницу вилкой. Наконец Ковбой сказал, что ему полегчало, и извинился, что втягивает меня в свой порочный образ жизни.
Мы вышли из «Денниз» в половине пятого утра. На заднем сиденье у меня лежала гора кухонных принадлежностей, которые я обещал вернуть матери. Поскольку я как раз проезжал мимо, то решил, что прямо сейчас их и завезу. Я заехал в гору, повернул на улицу, где жили родители — и перед живой изгородью увидел «туарег». На крыше «туарега» стояла коробка, завернутая в золотую фольгу, с большим шелковым бантом. Дверь водителя была открыта. Я медленно проехал мимо и увидел за рулем Стива. Я остановился и вышел. Стив брился, глядя в зеркало заднего вида.
— А, Итан! Привет! Э-э… Как дела?
— Стив, почему ты бреешься перед домом моих родителей без пятнадцати пять утра?
— Это не то, что ты подумал.
— То есть?
— Твоя мать — удивительная женщина.
— И?
— По-моему, я влюблен. Я заткнулся.
— Я знаю, что она на пятнадцать лет старше меня, но не могу отделаться от мыслей о ней.
— Стив, она замужем за моим отцом. И вообще, дарить людям подарки без пятнадцати пять? Это что за бред?
— Я хотел подождать до шести.
— Стив, давай ты сейчас поедешь домой, а я забуду все, что слышал.
— Мне нужно хоть немного о ней поговорить. Можно? Мне не с кем поделиться своими чувствами, и я очень мучаюсь.
— Я думал, ты женат.
— Разведен.
— Хорошо, давай так: я разрешу тебе пять минут поговорить о моей матери, только не о сексе. Взамен я задам тебе несколько вопросов про «Скейтборд-Икс».
— Я думал, ты женат.
— Разведен.
— Хорошо, давай так: я разрешу тебе пять минут поговорить о моей матери, только не о сексе. Взамен я задам тебе несколько вопросов про «Скейтборд-Икс».
— Договорились.
— Я первый. Зачем ты убиваешь потенциально успешную и классную игру своей жалкой черепахой?
— Ну, почему жалкой?
— Нет, не ври, а то я не буду говорить с тобой о маме. Сам знаешь, что твоя идея — дерьмо. Что-то тут нечисто…
— Моему сыну нравятся черепахи.
— Знаю. И что?
— Мне не разрешают с ним встречаться.
— Почему?
— Не хочу говорить.
— То есть ты суешь в нашу игру черепаху, чтобы найти общий язык с сыном?
— Да.
— А ты хоть знаешь, сколько человеколет уходит на производство игры? Сколько энергии, сколько души в это вкладывается? И ты бросаешь это все коту под хвост, чтобы угодить своему сыну?
— Да. Джефф того стоит.
— Джефф? Ты же говорил нам, что его зовут Картер.
— Наврал.
Послышались первые птичьи трели.
— Стив, — начал я. — Пришли сыну корзинку фруктов. Открытку с днем рождения. Букет гербер, наконец! Но не обрекай нашу игру на забвение просто потому, что не научился быть нормальным отцом!
— Я понимаю твои чувства, Итан, но мой психолог сказал: если я не доведу до конца дело с Джеффом-черепахой, я вполне могу скатиться в яму отчаяния, из которой не вылезу никогда.
— С меня хватит! Я поехал.
— Итан! Теперь я говорю о твоей матери. Ты обещал!
— Ладно. Не забывай, что она замужем за моим отцом и они прожили вместе всю жизнь. Так что учти, у тебя нет никаких шансов.
— Я знаю.
Я посмотрел на часы.
— На старт, внимание, марш!
— С чего начать? Ну, она испекла мне пирог с черникой. Когда она дала его мне, аромат начинки смешался с ароматом ее духов, и я почувствовал…
— Стоп. Это слишком личное.
— Она положила его В матерчатую салфетку, а не в бумажную…
— Все, сделка отменяется! У меня уши в трубочку свернулись! И я оставил Стива там, недобритого и обалдевшего от
любви.
Вставало солнце — сияющий персик в пене розовых облаков. По мосту Лайонз-Гейт еще никто не ехал; утки крякали, как сумасшедшие. Ближе к дому на асфальте начали попадаться наркоманские шприцы и обертки от жевательных резинок. Они поблескивали, как спрайты Марио.
На Кифер-стрит ставили овощные лотки. Когда я проезжал мимо, зазвонил телефон. Бри.
— Итан, есть минутка?
— Бри, сейчас шесть утра. Ты зачем звонишь?
— Только не надо мне о часах. Ты сам знаешь, мы с тобой не такие, как все.
— Все в порядке? — Да. Нет.
— Ты где?
В Джей-Поде. И?
— Итан, я ужасно старая! Бри уже не первый раз звонила мне по этому поводу.
— И?
— У девочек все не так, как у мальчиков.
— В смысле?
— У нас ограниченное число яйцеклеток. Мы не генерируем миллиард новых половых клеток каждый раз, как кончим.
— Ты беременна?
— Если бы! Нет, отменить — не «если бы». Я сама не знаю, чего хочу.
— Погоди, стану к обочине. — Я остановил машину. — Ты когда в последний раз спала?
— Два дня назад.
— Значит, езжай домой, поспи.
— В нашей культуре сну придают слишком большое значение. Как будто если поспишь, жизнь наладится.
— Я не понял, весь город принял один и тот же наркотик? Буквально все мои знакомые сегодня съехали с катушек.
— Например?
— Например, мой папаша. И мать, кажется, тоже. Ковбоя в очередной раз переклинило на сексе и смерти. Устроил групповушку с какими-то девчонками. Вчетвером. Одна надела парик Рональда Макдоналда, и Ковбой сбежал.
— Да ты что!
— Точно говорю.
— Опять сиропа напился?
— Ага.
— Зря это он! А почему девчонка надела парик Рональда?
— Да вообще-то не Рональда, а просто парик.
Сплетни — настоящий витамин «С». Бри полегчало, но тут на меня накатила страшная сонливость, и я быстро попрощался.
Если машина может хромать, моя кое-как дохромала до дома, куда, между прочим, уже несколько недель назад вернули старую мебель.
Перед домом стояли пять дорогущих авто: «бентли», «лотус» и три итальянских не знаю чего. Я припарковался за ними, и, выходя из машины, услышал громкую музыку и звуки, какие издают коты при дикой боли. У входа стоял верзила в наушниках с микрофоном.
— Ты Итан? Проходи.
— Вот спасибо!
На двери висела лазерная распечатка:
ЮЖНО- И ВОСТОЧНОАЗИАТСКАЯ СФЕРА СОПРОЦВЕТАНИЯ ШКОЛА МАШИНОПИСИ И ДЕЛОВОЙ ХВАТКИ 20-Й ВЕЧЕР ВСТРЕЧИ ВЫПУСКНИКОВ
От резкого перехода из солнечного утра в таинственные сумерки я сощурился. На стене в комнате дрожало проекторное изображение цветущей вишни. На этом фоне плотненький энергичный китаец, как мартовский кот, орал песню «Маньяк» из фильма «Танец-вспышка». Китаец был явно нетрезв. Вокруг столпилось больше десятка его соотечественников, включая Кам Фона.
Мистер Шило-в-Попе допел; все громко и саркастически захлопали. Кам заметил меня и что-то сказал по-китайски остальным.
(«Это тот самый неудачник, о котором я вам рассказывал. Давайте задурим ему голову и заставим спеть дурацкую песню».)
Все захлопали и предложили мне отведать их саке, похожего на растворитель. Саке принесли три юных красотки в обтягивающих брюках и цилиндрах. Потом один из китайцев встал и запел «Люби меня так, как я хочу», классический хит группы «Psychedelic Furs», на фоне залитых неоновым светом улиц Токио.
— Кам, как это все понимать?
— Мы вместе учились. Это встреча выпускников.
— Почему в моем доме?
— Нам нужна была атмосфера бедности, чтобы вспомнить о прошлом. Пошли, выпьешь с нами! Расслабишься.
— Кам, уже утро.
— Но не в Гонконге!
Он хлопнул в ладоши, и девушка принесла мне виски с содовой. Я даже не успел замахать руками и сказать «нет», как Кам с приятелями произнесли тост, вроде бы в мою честь. Я плюнул на все и выпил. Еще три рюмки катапультировали меня в выгребную яму ритуализированного унижения под названием «караоке».
Кам хлопнул в ладоши, и техник, который управлял караоке, с хихиканьем включил, вы представляете, «Полное затмение сердца» Бонни Тайлер. Мне было некуда деваться.
Есть ли научное объяснение процессу унижения? В организме образуются особые молекулы адреналина? Кровь понимает, что происходит, и начинает течь по телу другими путями? Почему весь рот внутри сухой как корпия, а уши горят?
Я оглянулся: на швейцарском лугу колышутся одуванчики. С ветки в синее небо, обрамленное зефирными облачками, спорхнул жаворонок. В комнате поселились первые нотки меланхоличной песни. Я был вдупель пьян, на радость не менее пьяным приятелям Кама. Через тридцать секунд я попытался отдать микрофон, но Кам поставил свой бокал на стол с таким видом, что я понял: лучше не надо.
Наверное, после этого у меня полностью отключилась соображалка. Помню, как музыка затихла, я открыл глаза и увидел, как все, включая официанток и техника, корчатся от смеха. Ну и, конечно, техник заснял все на видеокамеру.
Почему-то вдруг стало десять утра. Я поднялся к себе в спальню, которой гости воспользовались как гардеробом. Сначала хотел поспать на полу, пусть себе хохочут внизу, но передумал. Взял на кухне коробку китайских пончиков из бобовой муки, сел в машину и поехал на работу.
В Джей-Поде оказалась только Кейтлин.
— Видела твое выступление. Кам сделал прямой эфир в Интернете.
— Я… — Я сунул ей коробку с пончиками. — Это тебе. Кстати, ты мне очень нравишься.
Она смотрела на пончики так, словно я вручил ей разобранный карбюратор.
— Пожалуйста, съешь их, — проговорил я. — Я ужасно устал. Пойду посплю у себя под столом.
Я уже почти засыпал, когда Кейтлин отодвинула стул и нагнулась ко мне.
— А знаешь, вся история про диету «Сабвей» — розыгрыш.
— Что?!
— Я решила вас всех надурить. Всю жизнь я ношу второй размер. Ем не в себя, но ничего не откладывается.
— А откуда фотография? Ты же там килограммов сто пятьдесят весишь!
— Это моя сестра. Жировой ген достался ей. — Но…
— Итан, помолчи! Я тебя видела на конференции, когда только начала здесь работать. К тебе пришла мама, и ты здорово себя повел, а сегодня ты подарил мне пончики, а это значит, что ты не хочешь меня перевоспитывать, что ты позволишь мне быть собой, даже если я собираюсь лопнуть от еды.
Я поднял глаза и почему-то обрадовался, что к столу снизу не прилипло ни одного кусочка жвачки. Кейтлин добавила:
— Я сегодня иду в «Ридж» смотреть «Принцессу Монококе». Ты со мной.
Я кивнул.
— Хорошо. — Она меня поцеловала. — Я прослежу, чтобы тебя не трогали. Разбужу в семь.
— Спасибо.
— Спокойной ночи, Итан!
— Спокойной ночи, Кейтлин!
Розыгрыши › Странное дело › Кружева › Загадочное › Нежно-розовое