— Я т-тоже хочу есть, — признался он. — Пошли!
— Ура! — весело закричал Карадор и, размахивая руками, вприпрыжку побежал вперед, крича на ходу: — Эту ночь мы спим под крышей! Эту ночь мы спим под крышей! Эту ночь…
Бултых!
Разбежавшись, эльф не заметил места, где тропинка в очередной раз «встретилась» с речкой.
Постоялый двор стоял на холме слегка в стороне от дороги, в этом месте делавшей резкий поворот, направляясь к небольшой, дворов на пять, деревеньке, до которой оставалось каких-то пол-лиги. Проигнорировав ее, Карадор решительно затопал к распахнутым настежь воротам. Когда же Фрозинтар попытался его задержать, удивленно оглянулся на своего спутника:
— Ты чего?
— Н-не нравится мне это место, — протянул наемник, озираясь по сторонам. — М-может, в деревню за-зайдем? Так безопаснее…
— А тебе что, страшно? Как лошадей воровать, так ты смелый, а…
— Н-нет тут лошадей, — отрезал наемник. — Если и найдется, то одна-две н-на все хозяйство, да и те б-больные или старые! И в-вообще — тут опасно!
— Да с чего ты взял? Ну, нет тут лошадей, и не надо! В другом месте украдем или купим. У тебя сто паннорских подковок осталось. А хорошая лошадь стоит всего тридцать серебрушек!
— В-вот и покупать их надо не в этом месте!
— Ладно, покупать здесь не будем, — покладисто согласился Карадор. — Но одну ночь провести в нормальных-то условиях можно? Я устал спать на голой земле! Я хочу помыться! Я весь чешусь! И перекусить как следует тоже не мешает! — Он посмотрел, какую гримасу скорчил его собеседник, и торопливо предложил: — Ну, хочешь, я спать не буду? Всю ночь глаз не сомкну, чтобы никакая нечисть или нежить к нам не подобралась?
Наемника перекосило при упоминании нежити, но он промолчал, лишь как-то странно ссутулился.
Пройдя во двор, заваленный соломой и мелким мусором, Карадор огляделся. Взгляд его упал на молодую женщину, которая, печально опустив голову и крепко прижимая к себе решето с зерном, шла куда-то через двор.
— Де-евушка! — воскликнул он так пронзительно, что та вздрогнула и едва не уронила свою ношу. — Вот это встреча! Вам никто не говорил, что у вас потрясающие синие глаза? Нет? Они просто слепцы и глупцы — просмотреть такое сокровище! А что вы делаете сегодня вечером?
Молодая женщина попятилась, выставив перед собой решето и затравленно озираясь по сторонам. «Мама! Спасите меня кто-нибудь от этого ненормального!» — читалось в ее взгляде. Фрозинтар быстро шагнул вперед и цапнул своего спутника за локоть.
— С-сударыня, — холодным тоном произнес он. — Вынуждены просить гостеприимства, п-поскольку уже темнеет, а мы устали с дороги. Но если здесь н-не принимают посетителей, то мы пойдем в другое место.
Молодая женщина вытаращила на него испуганные глаза и, мотнув головой — мол, проходите, не стойте на пороге, — бросилась прочь.
Невысокий забор и сам дом несмотря на размеры не производили должного впечатления. И то, и другое было уже старым, местами обветшавшим — судя по всему, построили дом более полувека назад, да так с тех пор и не подновляли. Многочисленные хозяйственные постройки, курятники, сараюшки, клети теснились вокруг. Все они были старые, если не сказать ветхие. Несмотря на обилие построек, народа тут явно обитало мало — кроме молодой женщины, уже шмыгнувшей прочь, они увидели лишь какого-то дедка, коловшего дрова. Видимо, дела владельца постоялого двора шли не так хорошо, как обычно бывает. Сказывалась близость Ничейной земли, где водилась всякая нечисть, отпугивающая путешественников.
Переступив порог старого дома, Фрозинтар принюхался, невольно насторожившись. Рука сама сжала локоть Карадора, который уже направился через сени с таким видом, словно жил тут много лет. Но эльф высокомерно вздернул нос:
— Я больше недели спал на земле, как какой-то бродяга! Имею право на одну ночь в нормальных условиях!
Наемник мог еще возразить, но не успел — в этот момент они прошли в переднюю комнату, которая, как во всех постоялых дворах, представляла собой нечто среднее между прихожей и трактиром.
Народа тут было мало, что вполне соответствовало общему состоянию усадьбы. За грубо сколоченной стойкой скучал хозяин, пожилой мужчина болезненного вида. Большая часть столов, где полагалось бы ужинать постояльцам, пустовала — лишь за одним сидели две неопрятного вида женщины да слуга чем-то гремел на кухне. При появлении гостей все встрепенулись.
— Ой, здрассьте! — воскликнул Карадор, озираясь по сторонам. — Извините, мы тут случайно. Шли мимо, дай, думаем, на огонек заглянем… А то уже вечереет, а мы с утра даже водички не пили… Да и есть так охота, что переночевать…
Фрозинтар пихнул его локтем в бок, и эльф обиженно заткнулся.
— Вот вечно ты мне рот затыкаешь, — пробурчал он. — А я еще ничего такого не сделал…
— И хвала П-покровителям! — буркнул наемник, делая шаг к дверям.
— Погодите, — остановил его старик у стойки. — Вы эльфы?
— А-а… — Карадор смерил взглядом своего спутника и кивнул: — Да. То есть… ну…
— Перворожденные — желанные гости в этом доме! — широким жестом повел рукой по сторонам трактирщик. — Прошу! Сейчас будет подан ужин!
Он еще не договорил, а Карадор уже сидел на лавке, вытянув ноги, и озирался с довольным видом.
— Здорово тут у вас, — заявил он. — Мне нравится. Немного мрачновато, но уютно. И с кухни так вкусно пахнет…
Хозяин намек понял и хлопнул в ладоши. Обе женщины тут же сорвались с места.
За ужином, который подали вскоре, разговор не клеился. Трактирщик так и остался за своей стойкой, кося оттуда глазом, а вот обе женщины как бы невзначай подсели поближе, внимательно глядели на гостей. Даже слуга несколько раз высунул нос из кухни, любопытствуя. Видно было, что всем ужасно хочется вызвать эльфов на разговор, но люди явно не знают, с чего начать беседу. За время ужина не было сказано и дюжины слов. Впрочем, Карадору все было как с гуся вода. Он налегал на угощение, поглощая жаркое и вино за троих, если не за четверых. Фрозинтар лишь немного попробовал вино и пожевал мясо — один из кусочков, который показался ему менее прожаренным, чем другие.
— А что это ваш спутник ничего не ест? — нарушил затянувшееся молчание старик. — Ему не нравится угощение?
Отказываться от еды, уж если оказался за столом, не просто невежливо — иногда это расценивалось как оскорбление и было приравнено к объявлению войны. Фрозинтар напрягся, готовясь ко всему. Но в это время Карадор, судорожно проглотив то, что у него было во рту, ответил:
— Да все ему нравится! Просто у него пост!
— Что? — Такое слово здесь явно слышали в первый раз.
— Ну пост… Он на посту. Вот сменится с поста — тогда и… Всего сутки остались. Видите, какой он худой да бледный?
Насчет бледности он был совершенно прав — лицо наемника казалось почти белым, даже с каким-то синим оттенком. А вот по поводу худобы… Эльфы не отличаются массивным телосложением, но по сравнению с Карадором наемник производил впечатление силача.
— Знаете, почему он такой? — продолжал вещать бывший наследник Аметистовый. — Это потому, что он из когорты Преданных. Есть у нас такие, знаете ли, воины! Самая гвардия, элита и так далее… Вообще звери! Их легче прикончить, чем остановить! Дан приказ и…
Не дав своему болтливому спутнику дальше развивать эту мысль, Фрозинтар резко вскочил, дернул его за руку.
— П-прошу нас извинить, — ледяным тоном отчеканил он, — но мы д-долгое время были в дороге, устали и хотели бы отдохнуть…
Желание гостя — всегда закон. Правила хорошего тона вообще предлагают прервать застолье, когда гость встанет из-за стола. И крайне невежливо удерживать кого бы то ни было за едой насильно. Поэтому никто и ухом не повел, когда, ведя упирающегося Карадора за руку, как маленького, наемник стал протискиваться к выходу. Их никто не удерживал. Старый хозяин хлопнул в ладоши, и слуга, оставив кухню, поспешил проводить гостей в одну из комнаток.
— Ох, как же здорово! — Эльф растянулся на постели, закинув руки за голову. — Сразу жить захотелось…
Проверив, как запираются двери, Фрозинтар присел на лавку у окна, выглянул наружу. Пока суд да дело, успело стемнеть, на дворе все стихло. Слишком быстро стихло…
— Как спать будем? — вывел его из задумчивости голос спутника.
— Что?
— Тут только одна постель. — Эльф похлопал ладонью по простыне. — А нас двое. Мы же не ляжем вместе? Тогда надо договориться, кто караулит первым, а кто…
— Спи, — разрешил наемник. — Я н-не хочу.
— Ты ничего не хочешь. — Эльф сел и стал стаскивать рубашку. — Ни есть, ни спать… Так нельзя!
Фрозинтар сердито качнул головой. Не станешь же объяснять «объекту», что ему нужно для нормальной жизни! Во-первых, он все равно ничего не поймет, а во-вторых, с «объектом» не откровенничают. Он и так позволил себе слишком много.
Умаявшийся эльф вскоре засопел в две дырочки, по-детски подложив под щеку ладонь и причмокивая во сне, а наемник все сидел у окна, прислушиваясь к тишине. Минуты ползли медленно, и это раздражало. До полуночи еще было немного времени. Потом продержаться до первых петухов, а там…
Он подозревал, куда завела их прихотливая судьба. В Ничейной земле чего и кого только не было! И пусть они вступили на земли Эвларии, это ничего не меняло. Близость границы словно придавала потусторонним существам особую силу. Здесь нечисти было где развернуться — вроде и люди рядом, и можно в любое время уйти прочь. Нападут или нет?
Тихий шорох заставил Фрозинтара встрепенуться. Даже сквозь прикрытую дверь он слышал робкие шаги — кто-то крался на цыпочках, еле ступая босыми ногами. Крался к самой их двери.
Подпустив незваного гостя поближе, наемник плавным движением перетек из сидячего положения в стоячее и распахнул дверь за миг до того, как ее коснулись осторожные пальцы. Одной рукой открыть дверь, второй цапнуть гостя — вернее, гостью — за запястье и рвануть на себя, втаскивая внутрь.
— Ой! — пискнула молодая женщина, оказавшись в крепких объятиях наемника. — Мама!
— Я н-не причиню тебе зла, если ты скажешь, что тут делаешь! — прошипел Фрозинтар, на всякий случай свободной рукой зажимая ей рот. — И орать н-не стоит! Поняла?
Она кивнула, тараща на него глаза, на дне которых медленно разгорались искорки. Наемник догадывался, что они могут означать, но предпочитал сперва проверить свою догадку.
— Я пришла, чтобы предупредить, — выдохнула женщина, когда рука убралась с ее рта. — На вас хотят напасть…
— Т-только-то? — скривился ее собеседник. Глаза его внезапно вспыхнули, и женщина побледнела. — Пусть только попробуют… Но т-тебе-то что за дело?
Взгляд доброжелательницы скользнул по мирно спящему Карадору.
— Он такой красивый, — прошептала она.
— И поэтому т-ты решила оставить его для себя? — Наемник внезапно вспомнил фразу, сказанную «объектом» некоторое время назад. — Бог сказал: «Делиться надо!»
— Б-б-б-б… — Губы ее задрожали, а на лице проступила гримаса недоумения. — Но я не…
— Да-а-а! — хищно протянул наемник, раздвигая губы в улыбке. — Он — мо-ой!
Глаза его вспыхнули. Вглядевшись в его вертикальные зрачки, женщина вскрикнула и попыталась вырваться, но с тем же успехом она могла бы попытаться голыми руками разломать скалу.
— Пожа-алуйста, — протянула она, обвисая на руках собеседника, — не трогайте меня! Я… Я не хотела! Я бы не стала его убивать! Я только чуть-чуть… Понимаете, я…
— Понимаю. — Фрозинтар резко притянул ее к себе.
Взгляды их встретились, и на дне вертикальных зрачков женщина прочла свой приговор. Она отпрянула, изо всех сил уперлась руками в его грудь, попыталась отвернуться, но, крепко обнимая за талию, наемник другой рукой схватил ее за волосы, развернул к себе и жадно прижался губами к ее рту. Сдавленный крик перешел в глухое мычание.
…Конечно, это было не совсем то, на что он рассчитывал. Эта энергия существенно отличалась от той, к которой Фрозинтар привык, но выбирать не приходилось. Когда ты голоден, годится и черствый хлеб с кружкой простой воды, хотя в другое время и при наличии выбора можно потребовать жареное мясо со специями и крепкое вино.
Женщина какое-то время отчаянно сопротивлялась, но постепенно перестала трепыхаться и обмякла в его руках. Тиская ставшее податливым тело, Фрозинтар жадными глотками пил ее жизненную энергию — вернее, энергию, дающую этому телу силы для жизни. Ее было мало, но зато это была чистая энергия, которую не требовалось перерабатывать.
Обычно он знал, когда надо остановиться, чтобы не оставить после себя свежий труп, но это явно был не тот случай. Тут не до чувств — либо ты, либо тебя. Вернее, не тебя, а Карадора, мирно спящего под теплым одеялом и улыбающегося во сне…
Последние капли пришлось буквально с боем вырывать у молодого, цепляющегося за жизнь тела. Женщина уже перестала трепыхаться и дышать, а он все пил и пил, подбирая все до конца — так, не наевшись, облизывают тарелку и ложку, скрупулезно подбирая и рассыпанные по столу крошки.
— Ой! А что ты делаешь?
Карадор! Проснулся! Фрозинтар осторожно оторвался от бескровных губ женщины, взглянул на подопечного через плечо.
— Ты что? — Тот сидел на постели, вытаращенными глазами глядя на него.
— Все в п-порядке, — ответил наемник, осторожно укладывая свою жертву на лавку.
— Что с нею? — Эльф проворно спрыгнул с постели. — Ты что? Что ты с нею сделал?
— Лучше с-спроси, что она собиралась сделать с тобой, — отрубил Фрозинтар. — П-присмотрись получше — это нечисть.
— Не… Кто?
Вместо ответа наемник схватил подопечного за шиворот, чуть ли не носом ткнув в обмякшее на лавке тело.
Белая кожа… закатившиеся зрачки… остро очерченные скулы… черные сухие губы…
И неожиданно кривые, желтые и слишком длинные для нормального человека зубы!
— Ва-ва-вамп-пир? — Карадор проворно нырнул за спину наемника, для верности обхватив его руками. — Н-настоящий?
— П-почти. Либо это не вампир[10], либо заболела она н-недавно. Но, во всяком случае, тут б-было кому ее заразить…
Он резко выпрямился, шевельнул ухом, и Карадор проглотил все слова, которые хотел сказать. Он тоже услышал мягкие крадущиеся шаги в коридоре. Эти люди — или принявшая людской облик нечисть, что вернее, — совсем не таились, уверенные в своем праве. Острый слух различал шаги трех или четырех… бывших людей.
— Беги! — Фрозинтар толкнул Карадора в сторону окна, и в этот момент дверь содрогнулась от мощного удара.
Эльф испуганно заметался по комнате, отыскивая свои вещи и комкая их в руках. Он потерял несколько драгоценных секунд. Наемник понял, что придется драться, когда от второго толчка выбило крюк, и дверь сорвалась с петель. Ночью старый хозяин трактира обладал поистине чудовищной силой.
Но удар кулака, который встретил его на полпути, был еще страшнее. Хрустнула кость, и, захлебнувшись криком, старик навзничь рухнул на руки тех, кто шел позади него, прижимая пальцы к тому, что еще недавно было его лицом.
— Дай… Дай нам… — Отбросив хозяина, его немногочисленные слуги и домочадцы тянули худые дрожащие руки с неестественно длинными желтыми ногтями.
— П-подойдите и возьмите! — фыркнул Фрозинтар, вставая у них на пути.
— Продержись еще минуточку, — послышался за спиной торопливый шепот. — Я только штаны надену и…
— Беги! Гр-р-р… — От злости наемник не мог говорить.
— Ага! И бросить тебя одного против этой своры? К тому же за спиной у тебя безопаснее, чем снаружи!
На это Фрозинтар ничего не возразил — он как раз в ту минуту был очень занят.
Нечисть намного сильнее и выносливее людей — особенно нечисть злая и голодная. Раздав несколько ударов и с удовольствием услышав хруст ломаемых костей (еще одно лицо и чья-то грудная клетка), наемник почувствовал, что в него вцепилось сразу пять или шесть рук, причем две из них наверняка принадлежали трактирщику, валявшемуся на полу. Кусаться он, разумеется, нормально не мог, но упрямо шамкал тем, что осталось от челюстей.
Впрочем, недолго. Не успели упыри (или кем они там были на самом деле — разбираться в видовой принадлежности было некогда!) попробовать свою первую жертву на вкус, как за спиной раздался отчаянный визг, и на спину одной из женщин опустилась табуретка. Хрустнул хребет, державшие Фрозинтара руки разжались. Освободив кисть, он мигом саданул кулаком еще в чью-то рожу.
Табуретка продолжала свою разрушительную работу. Пару раз она опустилась даже на плечи и затылок наемника, но, только что напившийся энергии, он не почувствовал ударов. Разметав заслон из покалеченной, трясущейся нежити, Фрозинтар рванул к выходу. По пятам за ним бежал, размахивая своим странным оружием, Карадор.
Они остановились только в полулиге от странной усадьбы, практически на задах небольшой деревушки. Тяжело дыша, Карадор выронил табуретку и тут же на нее уселся.
— Что это было? — отдуваясь, поинтересовался он.
— Рассадник м-местной нечисти, — пожал плечами наемник. — Ты чего в драку полез? Я же с-сказал…
— Я за тебя испугался, — хлопнул ресницами эльф. — Когда тебя схватили и стали есть…
— Н-ничего бы они мне не сделали. Я невкусный и ядовитый! Хочешь куснуть н-на пробу?
Крепкий кулак оказался под самым носом у Карадора.
— Не, мне с детства запрещали немытое в рот брать, — открестился тот. — Ну что? Пошли? До деревни недалеко…
— Нет, — отрубил Фрозинтар. — М-местные жители наверняка знают о нежити. Если ты хоть с-слово скажешь о том, откуда мы заявились среди ночи, нас т-точно на колья посадят — а вд-друг мы уже заразились?