Джейн вспыхнула.
— Не глупите!
Трент ткнул пальцем в сторону Константина:
— Может быть, ей вы и заморочили голову, Блэк, но меня вы не одурачите, слышите?
— Думаю, вы сумеете найти выход, — ответил Константин. — Однако дайте мне знать, если вам потребуется помощь. — Он улыбнулся, показав зубы.
Игнорируя скрытую угрозу, Трент медлил. Его ореховые глаза не отрывались от лица Джейн, словно он мог взглядом сообщить ей все, что знает.
Она медленно покачала головой. Джейн охотно верила, что Трент действует в ее интересах, поскольку был лучшим другом Фредерика. Но здесь он ошибся: она не станет слушать сплетни о Константине.
Джейн вскинула подбородок:
— Пожалуйста, оставьте нас, мистер Трент. Что бы вы ни хотели сказать, я не желаю этого слушать.
Трент резко двинул рукой в сторону Константина:
— Тогда спросите его! Пусть он расскажет вам, почему ему запретили появляться в этом доме. И тогда посмотрим, продолжите ли вы считать, будто он достоин вас.
В последний раз злобно взглянув на Константина, Трент, широко шагая, вышел из комнаты.
Константин смотрел ему вслед.
— Печально, что он таким уродился, — прокомментировал он. — Лицемерный и подлый хлыщ. Трудно поверить, что его мать из рода Деверов.
— Он хотел как лучше.
Ноздри Константина затрепетали.
— Не будь такой наивной!
— Сэр! Я буду вам благодарна, если вы станете выбирать выражения.
Зеленые глаза ожгли ее.
— Как ты думаешь, почему он так держал твои руки? Он хочет тебя.
— Он держал меня за руки, потому что пытался заставить меня выслушать его, а я не хотела! — Джейн не могла сдержать скептического смеха. — Думать, что он хочет меня… это просто бред! Он был ближайшим другом Фредерика.
Константин пробормотал себе под нос что-то о глупых невинных крошках. Потом ткнул в нее указательным пальцем:
— Больше не принимай его наедине.
— Но я…
— Ты сказала ему? — отрывисто спросил он.
— Что сказала? — У нее губы приоткрылись от неожиданной перемены темы, и ее щеки зарделись. — Я… не было возможности…
Снова лед в голосе.
— Понятно.
Повисла долгая напряженная пауза. Константин побледнел и тяжело дышал. Казалось, он прочитал в ее упущении массу негатива, но это было не так. Джейн еще не привыкла к мысли, что… Они решили подождать, пока не поставят в известность Монфора, и только тогда публично объявить новости… Она обещала леди Арден… Все новые оправдания приходили ей на ум.
Но ни одно из них до конца не соответствовало истине.
По скулам Константина заходили желваки.
— Я вам пока не муж, миледи, но я ваш нареченный и ваш защитник под этой крышей. И если этот мерзавец еще раз попытается тронуть хоть волос на вашей прелестной головке, я ему руки вырву. Я понятно выразился?
Джейн уставилась на него, сбитая с толку таким напором. Это ревность? Определенно, в его ярости есть привкус собственничества, не имеющий ничего общего с долгом джентльмена защитить свою невесту.
— Я способна справиться с мистером Трентом.
Константин скривил губы:
— На мой взгляд, это он справляется с тобой!
Джейн открыла было рот, потом закрыла. Она прикусила верхнюю губу и сердито вздохнула:
— Как вижу, тебя не переубедишь. Я признаю за тобой свободу выставить из этого дома кого пожелаешь, но ты не имеешь права обсуждать мое поведение или диктовать, кого я могу видеть, а кого нет.
— Держись от него подальше, или последствия тебе не понравятся.
Джейн ничего не сказала, просто изучала его разгневанное лицо, сотни вопросов роились в ее уме. И главный из них — почему она так хотела верить, что в этом человеке, самом черном из Блэков, есть что-то хорошее?
Монфор сообщил о факте позорного поступка Константина. Никто — даже леди Арден — не опровергал случившегося. И все же почему его предосудительное прошлое не вызывает у нее отвращения?
Джейн почему-то знала: что бы ни поведал ей Трент, это не возымело бы никакого действия. Ох, она безнадежна!
Константин некоторое время молча смотрел на нее. Его черты медленно утрачивали напряжение. Опасные огоньки в глазах погасли, снова появилась насмешливая улыбка.
Он прислонился плечом к стене.
— Что ж, продолжай. Спрашивай. Я расскажу тебе все, что ты желаешь знать.
Джейн не нравилось, каким способом у него вынудили это признание. Она не хотела его допрашивать, когда над его головой нависла угроза разоблачения со стороны Трента.
Но, по правде сказать, Константин должен объясниться, если ждет, что она разделит с ним опалу.
— Хорошо. Что ты такого сделал, что мой свекор отказал тебе от дома?
Константин смотрел прямо перед собой, избегая ее взгляда.
— Я соблазнил молодую леди благородного происхождения. Когда нас застали, я отказался жениться на ней. А потом чуть не убил на дуэли ее брата.
Эту историю Джейн уже слышала, но его холодный пересказ ужалил ее как пощечина.
Это все? Она ожидала, что Константин по меньшей мере приведет смягчающие обстоятельства. Возможно, он считал ниже своего достоинства делать это. А может, он действительно негодяй. Наверное, она снова хватается за соломинку, потому что очень хочет верить в его порядочность.
Джейн шумно втянула воздух.
— Да, я слышала эту версию. Теперь хочу услышать твою.
Константин стиснул челюсти.
— Других версий нет. Я сделал то, что сделал. И расплачиваюсь за это.
Она смотрела на него и только потом сообразила, что снова и снова отрицательно качает головой.
У него вырвался язвительный смешок:
— Ты ожидала, что моя семья и общество обошлись со мной несправедливо? Увы, моя милая невинность. Нет способа обелить мои грехи. Если ты выйдешь за меня, тебе придется принять меня таким, какой я есть, без золотого нимба, который ты соткала вокруг меня.
Джейн вздрогнула от его тона. Этот суровый и насмешливый человек — не тот Константин Блэк, которого она любила все больше. Другие называли его негодяем, но много воды утекло с тех пор, когда она действительно о нем так думала. Теперь ее мнение совсем иное.
Глаза защипало от жгучих слез. Его слова, его насмешливый тон заставили ее устыдиться того, что она так слепа к его грехам. Они действительно чудовищны.
Он загубил жизнь молодой женщины. Хотя если бы он привел какое-нибудь оправдание, хотя бы ложное, Джейн с радостью за него бы ухватилась. Она уже сочинила несколько сценариев, в которых Константин был несправедливо гонимым героем, а не злодеем в этой мелодраме.
Как она жалка!
Ведь она не так наивна, чтобы верить, будто человек может переменить свой характер. И все-таки она поставила свое счастье на карту этой чудесной возможности. Не только согласившись выйти за Буйного Барона, но и влюбившись в него.
— Ты прав, — прошептала она. — Ты абсолютно прав. Я ведь тебя совсем не знаю, Константин. — Она прижала пальцы к вискам, чувствуя себя потерянной, как маленькая щепка в огромном море. — Боюсь, я не могу…
Как слепая, она повернулась и вышла, оставив его одного.
Хотя ничего она не желала больше, чем уединиться и выплакаться, Джейн вернулась в гостиную, полная решимости выглядеть победительницей. Ей нужно, чтобы Монфор поверил, что она довольна этим браком, хотя на самом деле смотрела сейчас в будущее с чувством, близким к отчаянию.
Когда Константин стал для нее большим, чем просто возможностью не разлучаться с Люком?
Джентльмены поднялись при ее появлении.
— Где мой племянник? — требовательно спросил Девер.
— А он разве не здесь? — беспечно спросила Джейн. — Мистер Трент и лорд Роксдейл… разговаривали в галерее. Должно быть, мистер Трент отправился домой.
Губы Монфора скривились, леди Арден поперхнулась, будто подавила смех.
— Домой?! — перебил Девер, поднимаясь из кресла. — Черт бы его побрал!
Не попрощавшись, Девер вышел, и леди Арден затряслась от смеха.
— Ох, мне не следует смеяться, но он очень меня развеселил. — Она обмахивалась веером, между делом жестом пригласив Джейн сесть. — Теперь мы наконец можем перейти к делу. Монфор, у меня прекрасные новости. Джейн и Константин собираются пожениться.
Повисла пауза. Монфор мягко сказал:
— По-видимому, я должен поздравить вас, леди Роксдейл.
— Я знаю, это противоречит вашему желанию, ваша светлость, — торопливо заговорила Джейн, — но я уверена, что этот союз — лучшее решение для всех.
Герцог смотрел на нее с задумчивым видом. Такой взгляд в детстве заставлял ее съеживаться и выбалтывать все секреты. Даже сейчас этот мягкий вопросительный взгляд производил тот же эффект.
— В высшей степени разумно, дорогая! — вмешалась леди Арден, избавив Джейн от необходимости продолжать. — Ваша светлость, я уверена, что со временем ваши страхи уйдут. Я предсказываю, — добавила она с сияющей улыбкой, — что вы возьмете обратно свои слова о Константине.
От предельной уверенности, с которой говорила леди Арден, у Джейн упало сердце. Она откланялась так быстро, как смогла.
Выходя из гостиной, она услышала, как леди Арден приглашает Монфора остаться на обед.
Только этого не хватало! Это будет тяжкое испытание.
Джейн не нашла в своей спальне уединения, которого так желала.
Люк ждал ее в смежной гостиной с самым мрачным видом.
«Не сейчас, — подумала она. — «Пожалуйста, только не сейчас!»
— Ты забыла про пикник, — без всякой преамбулы сказал Люк. — А теперь надвигается гроза.
— Пикник? — Джейн потерла переносицу. — Не помню, чтобы мы собирались на пикник.
Люк смотрел на нее безжалостным взглядом ребенка, которому отказали в обещанном удовольствии.
— Ты сказала: как только будет хороший день. И лорд Роксдейл тоже собирался пойти. Он сказал, что попросит Марту собрать корзину и мы отправимся смотреть руины. А теперь слишком поздно идти, да еще дождь моросит. Я так хотел посмотреть руины, тетя Джейн, а теперь дождь на недели зарядит, и я никогда не пойду!
В обычном случае она бы поддразнила его и сумела бы вывести из унылого настроения, но поток детских упреков переполнил чашу терпения.
Джейн быстро отвернулась и закусила губы, борясь со слезами. Она не могла допустить, чтобы мальчик видел ее плачущей.
— Люк, — с трудом выговорила она тихим спокойным тоном, — жаль, что ты так ждал этого дня, но не сообщил об этом ни мне, ни лорду Роксдейлу. Тебе следовало напомнить об этом мне, и тогда бы мы, возможно, отправились к руинам.
Как она жалела, что Люк не напомнил ей! Как она хотела, чтобы они втроем отправились в веселое путешествие и мысли у них были бы только радостные! Это избавило бы ее от огромной боли.
Но нет. К чему тянуть с жестоким пробуждением от грез? Экскурсия всего лишь отсрочила бы неизбежное.
Судя по его виду, Люк не смягчился. Джейн почти теряла терпение, но старалась изо всех сил.
— Иди сюда, глупыш. — Она притянула мальчика к себе и обняла. — Не нужно так сердиться. Мы пойдем в другой день.
— Это будет совсем другое. — Вывернувшись из ее объятий, Люк скрестил руки на щуплой груди и смотрел на нее из-под насупленных бровей, как злой эльф.
Раздражение боролось в ней с желанием рассмеяться. Джейн знала, что если даст волю веселью, Люк разозлится еще больше, поэтому кусала губы, сдерживая смех.
Почему раздражение Люка обрушилось на нее одну? Константину следовало бы тоже вкусить его.
— Где лорд Роксдейл? — спросила она.
— Он куда-то уехал верхом без меня, — пробормотал Люк.
Ах, так вот в чем дело! Константин порой брал Люка с собой в поездки по поместью. И Люк привык к этим увеселительным прогулкам со своим идолом.
Героически жертвуя собой в обмен на подобие мира, Джейн сказала:
— Я уверена, что лорд Роксдейл очень хотел взять тебя с собой, но он знает, что я с него шкуру бы спустила, если бы он повез тебя в грозу.
Личико Люка немного прояснилось. Потом он закатил глаза:
— Знаешь, тетя Джейн, я не сахарный, не растаю!
Он произнес это так похоже на своего опекуна, что Джейн, не выдержав, рассмеялась. Взъерошив волосы Люка, она отправила его мыть руки перед ужином.
Повернувшись, она взглянула в окно. На западе небо было чернее смолы. Она надеялась, что Константин найдет укрытие, когда разразится гроза.
Константин был мокрым насквозь, когда в ту ночь вернулся домой. Он ездил к дамбе Бронсона проверить уровень воды, во всяком случае, так он себе говорил. Правду сказать, он искал ссоры и надеялся, что Трент или кто-нибудь из его приспешников попадется ему под руку. Но стражники, которых расставил Трент, должно быть, покинули свой пост из-за плохой погоды. Уровень воды перед дамбой был опасно высок. Стало ясно, что Трент не собирался ничего предпринимать, чтобы предотвратить затопление округи.
Что ему за дело, если фабрику Бронсона затопит, если арендаторы Трента пострадают от наводнения? Это не его фабрика. Не его люди. И как только дамбу прорвет, фабрика в Лейзенби заработает. К чему будить лихо?
Но даже когда эта мысль пришла ему в голову, Константин знал, что завтра же отправит к дамбе инженера и будет яростно добиваться, чтобы дело было сделано. Завтра. Он надеялся, что Господь даст ему эту отсрочку.
Константин не знал, сколько миль проехал, прежде чем разразилась ужасная гроза, заставив его повернуть назад. Молнии сверкали вокруг него, он мчался по проселку, пока не стемнело так, что невозможно было ничего разглядеть. Ну и дурак он! Лучше бы спешился и, ведя лошадь под уздцы, пробирался домой.
За что он наказывает себя? Он мог лишь надеяться, что долгая прогулка в ненастье принесет немного покоя его изболевшейся душе.
Он знал, чего хотела Джейн, когда спросила его о давнем скандале. Она хотела каких-то гарантий, подтверждения своей веры в него. Немного поздновато. Он и во времена позора Аманды никогда не прибегал к оправданиям и объяснениям, не станет начинать и теперь.
Они с Джейн прекрасно ладят. Неужели она не понимает: важно то, что происходит сейчас, а не глупость, случившаяся много лет назад? Настоящее прекрасно, будущее в их власти. К чему ворошить прошлое?
Джейн научится доверять ему, а если не научится, то он с этим ничего не сможет поделать. После стольких лет молчания о случившемся он не собирался плакаться ей в жилетку сейчас.
Час обеда давно миновал, когда Константин добрался до Лейзенби-Холла. Он торопливо ел в кухне, пока ему готовили горячую ванну.
Потом поднялся по лестнице, шагая через две ступеньки и на ходу раздеваясь. Горячая вода обжигала, но это была приятная боль, приносящая удовлетворение. Он положил голову на высокий край ванны и прикрыл глаза.
Джейн! Константин так и не смог изгнать ее из своих мыслей во время этой дурацкой долгой поездки в грозу. Теперь она по ту сторону двери, возможно, раздевается, готовясь лечь. Примитивное желание пронзило его. Господи, как же он ее хотел!
Константин потер руками лицо, отросшая щетина колола пальцы. Мысль о бритье заставила его насмешливо фыркнуть. Ах, какие грандиозные планы он строил на сегодняшнюю ночь! И все напрасно.
Хотя… это серьезная тактическая ошибка — надолго оставлять Джейн наедине с ее размышлениями. Если он воздержится от посещения ее спальни сейчас, то в следующий раз будет куда труднее сломить ее защитные барьеры. Ее быстрый ум снова начнет лихорадочно работать, а ему нужно, чтобы она просто успокоилась и доверилась ему, и он поведет ее, куда ей нужно. Он не думал, что сможет пережить еще одну ночь, подобную вчерашней.
Константин выжал губку и отложил ее. Потом поднялся, вылез из ванны и потянулся за полотенцем.
Он уже отпустил Придала, но камердинер, перед тем как уйти, предусмотрительно положил на кровать халат. Константин вытерся и накинул шелковое одеяние.
Константин двинулся к двери в смежную комнату, предвкушение нарастало с каждым шагом.
Тихо постучав, он повернул ручку.
Глава 18
Дверь была заперта.
Груз мыслей заставил его прижаться головой к прохладному дереву. Снова глупый, нелогичный оптимизм! Не нужно было питать надежд. Какая женщина открыла бы ему дверь после сегодняшних событий?
Почему он ожидал другого от Джейн?
В коридоре послышались шаги. Подчинившись здравому смыслу, Константин отпрянул от двери в смежную спальню.
— Милорд! — В дверях появился Фидер. — Вы должны идти. Срочно! Дамбу Бронсона прорвало!
Константин выругался.
— Пусть мне оседлают лошадь! Не Цезаря, другую. Кивер знает. Пошлите конюхов собрать всех людей, кого смогут. Скажите миссис Хиггинс, что нужны простыни, одеяла, медикаменты и все, что, по ее мнению, может понадобиться. Повариха с помощницами пусть собирает провизию, и велите Джозефу приготовить повозку.
Холодный страх охватил Константина, когда он натягивал одежду. Если дамбу прорвало, нельзя терять времени. Что, если он уже опоздал?
Сотня указаний вертелась у него на языке. Ларкин пришел в таком виде, будто его только что вытащили из постели, и Константин отправил его проинформировать Трента о положении дел.
— Скажите ему, чтобы он как можно быстрее собирал людей, и не слушайте никаких возражений!
Ларкин в тревоге захлопал глазами, и Константин засомневался, стоит ли посылать к соседу такого робкого человека. Следовало бы разобраться с Трентом самому, но времени не было.
Отдав все необходимые распоряжения, Константин сбежал по лестнице, вышел под дождь и вскочил на гнедого жеребца, которого держал конюх.
— Если ее милость бодрствует, скажите ей, чтобы не выходила отсюда. Пусть сидит здесь, пока не получит известий от меня. Понятно?
— Да, милорд!
Пришпорив коня, Константин поехал в ночь.