— Еще скажи, что вы вообще желаете нам только добра!
— Нам было плевать на вас, пока мы не поняла, какую вы несете в себе ценность. — Норд вдруг подался вперед, к девушке и обхватил ее подбородок пальцами, заставляя смотреть себе в глаза. Там словно похрустывали мятного цвета льдинки. — Никто из нас не называет вас людьми, вы этого недостойны. Вы хуже зверей, вы — тупой скот, который живет и размножается, не задумываясь о завтрашнем дне. Никогда никто из нас не устраивал бойню. Вы сами занимаетесь грабежами и разбоем во время Сборов! А потом сваливаете на нас и называете демонами.
Он тряхнул подбородок Аланы так, что у нее стукнули друг о друга зубы и практически прошипел:
— Ты выросла в одной из самых благополучных и скучных Зон. Поверь, вокруг тебя — ад. И устроили его вы сами.
Оба замолчали, то ли переводя дыхание, то ли стараясь успокоиться. Алана попыталась дернуть головой, но пальцы Норда лишь еще сильнее сжали ее подбородок. Освещенный покачивающимся фонарем, Бог выглядел злым. То ли из-за чуть прищуренных зеленых глаз, то ли из-за плотно сжатых губ, на которые Алана вдруг уставилась едва ли не с ужасом. Она сама не могла понять, что ее насторожило. Вокруг продолжал посвистывать ветер, где-то наверху хлопали паруса, да порой под ногами поскрипывала палуба. Где-то неподалеку слышались нетрезвые голоса моряков, но девушке вдруг показалось, что они находятся в другом мире. А вокруг нее и Норда образовалась звенящая напряжением пустота.
Ей пришлось привстать на цыпочки, когда мужчина вдруг потянул ее за подбородок. Все выше и выше, вытягиваясь почти до боли в спине.
Словно завороженная, девушка наблюдала за тем, как сокращается расстояние между ее губами и губами Норда. Уже чувствовала на щеке его дыхание, от которого вдруг начали подгибаться ноги. А, может, от понимания, что ее сейчас убьют?
Мир вокруг сузился до небольшого окошка, которое становилось все меньше и меньше. Последнее, что почувствовала Алана, перед тем, как упасть в обморок — прикосновение теплых чужих губ.
Глава десятая
Норд моргнул, когда увидел, как глаза девчонки закатились, а сама она обмякла у него в руках. Лишь спустя мгновение, мужчина понял причину внезапного обморока и едва не рассмеялся. Бедняжка явно решила, что он сейчас ее «выпьет». И ведь ей в голову не могло прийти, что он в какой-то момент поддался непонятному стремлению ее поцеловать.
Норд выпрямился, держа девушку на руках. Странный порыв прошел, но мужчина выводы сделал: все же атака и проникший вместе с ней вирус нанесли ему куда больший ущерб, чем он предполагал. Такие вот порывы могли означать лишь одно: начал плохо контролироваться уровень гормонов.
Риг появился, когда Норд подходил к капитанской каюте, решив уложить Алану и дать ей отдохнуть. Помощник капитана появился откуда-то из-за составленных друг на друга бочек и тут же уставился на безвольно лежавшую на руках мужчины Алану. Со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы и процедил:
— Что с ней?
— Переутомилась. — Норду не понравилось, что Риг загородил ему проход в каюту. — Ночь поспит и все пройдет. — добавил он, надеясь, что до субъекта дойдет по-хорошему и он отодвинется.
Не дошло. Риг продолжал стоять, засунув большие пальцы за пояс и мрачно разглядывая то Норда, то Алану.
— Не люблю, когда обижают женщин.
— Серьезно? — дернул краем губ Норд. — Или ты хочешь думать, что не любишь этого?
Голоса в голове, притихшие было после «выпитого» сутенера, вдруг зазвенели опять, подсказывая, искушая. Норд лишь на мгновение представил, как все можно сделать. Они здесь одни, их не никто не видит. Бросить девчонку на пол, провести подсечку и быстро «выпить» Рига, а тело потом за борт. И все.
Внезапно Риг шагнул в сторону. И когда Бог со своей ношей проходил мимо, негромко проговорил:
— Иногда я думаю, что наш капитан слишком бесхребетный тип, который соглашается брать на борт всякую сказительскую шваль.
Норд даже не повернул головы и скрылся в темноте каюты, заставив Рига стоять и сжимать кулаки. Вот уж на оскорбления от скота мужчине было глубоко наплевать. Он прекрасно знал, что превосходит помощника капитана во всем, и реагировать на его нападки считал ниже себя.
В каюте, не став зажигать свет, Норд уложил Алану на кровать, сам присел рядом и запустил пальцы в потайной карман на ремне. Семь золотисто-прозрачных капсул легли на покрывало. Одну за другой мужчина прикладывал к своему запястью, выжидал, пока содержимое всосется под кожу, а оставшуюся оболочку просто кидал на пол, где она в течении пары минут распадалась на молекулы.
Голоса чуть притихли, затаились. Облокотившись спиной о стену, Норд глубоко вдохнул. Не было той мгновенной вспышки эйфории, которой сопровождалось «выпивание», скорее — слабый ее отблеск.
Семь капсул. Значит, где-то через три приема придется брать уже восемь, а то и больше. Норд прикрыл глаза, уже привычно сканируя состояние организма. Где-то в глубине прятался вирус, медленно убивавший его. Странное состояние, непривычное: понимать, что ты вдруг стал уязвим. Интересно, скот ведь постоянно чувствует свою беспомощность. Как им живется?
«Ты не прав, — голос в голове звенел дурным комаром, — они только вас, людей, боятся. А друг против друга выступают петухами»
«За грехи твои, — взвизгнул какой-то старческий тон на краю сознания, — ощути теперь и себя скотом. Погоди, организм еще свое потребует, спариваться захочешь, жрать от пуза и убивать ради забавы»
«В руки себя взял, — перебил его ровный женский голос, — видимо, вирус ускоряет распад личности. Просто выпей кого-нибудь и тебе станет легче»
Пришлось принять еще три капсулы, прежде чем настырные голоса поблекли, а затем и вовсе исчезли.
* * *Последующие десять дней на корабле прошли довольно скучно. По крайней мере, для Норда, который только и занимался тем, что обсуждал с капитаном находки в руинах, пил, демонстрировал отличные знания навигации, опять пил, обсуждал женщин, пил… и даже чуть удивлялся здоровью Бенса. Ладно он — нанороботы моментально расщепляли попадавший в желудок алкоголь на безобидные составляющие, но как капитан мог вливать в себя такое количество отравы и при это оставаться на высоте — Бог этого не понимал. Подумав, он решил, что это своеобразный способ самоубийства. Потому что Норд из разговоров с капитаном понял, что тот скучает по погибшей жене. С каждым днем все сильнее.
Что касается Аланы, то девчонка продолжала его удивлять. После обморока, очнувшись, она сначала попыталась удрать из каюты, но Норд ее легко перехватил и кратко пояснил, что убивать ее он не собирался. А тот порыв всего лишь гормональный сбой, который пройдет, когда он вылечится.
— Так это правда? — спросила тогда Алана. — Что раньше люди целовались губы в губы?
— Лично это практиковал. — кивнул Норд. — Приятное занятие, прелюдия к половому акту или показатель симпатии к человеку.
— Но если бы ты меня поцеловал, то забрал бы душу!
— Нет. Процесс забора души происходит только, когда я этого хочу, а не потому что мои губы касаются твоих. — Норд мысленно хохотал от абсурдности ситуации. Сидит человек и объясняет глупенькой самке, что такое поцелуй.
Кажется, такое уже было с ним. Очень давно. В голове всплыла и тут же исчезла черно-белая картинка: большое помещение с кучей столов и дети. Много шумных детей. Еще один отголосок прошлого.
Количество капсул за прошедшие дни подскочило до двадцати, вместо предполагаемых десяти. В два раза. Норд подозревал, что все дело в вирусе, который продолжал подтачивать его изнутри. Но пока мужчина не начинал жить в прежнем «божественном» режиме, не давал о себе знать.
В отличие от голосов, которые теперь почти замолкали. Успокаивались они ненадолго после приема капсул, но и то продолжали едва слышно бубнить что-то на границе сознания. А когда Норд осознал, что начинает мысленно с ними спорить, то всерьез забеспокоился за успех экспедиции. До последних событий его психика была вполне стабильна, насколько она вообще может быть у них. Сейчас же, видимо под действием вируса, все начинало разваливаться. Свое сознание Норд воспринимал сейчас как старый покосившийся дом: еще стоит, но внутри прогнил и все сильнее расшатывается.
«Сначала просыпаются самые примитивные инстинкты, за счет резкого прыжка гормонов», — примерно так рассуждал Норд в одну из ночей, когда проснулся от прилива возбуждения. Короткий взгляд вниз подтвердил: у него образовался самый обычный «стояк». Причем голоса в голове визжали и требовали немедленно удовлетворить пробудившиеся инстинкты, благо и самочка была под рукой. Алана тогда спала и не знала, что Норд больше часа пролежал, кусая губы и чувствуя, как простыня под ним становится влажной от пота. Руки сами собой тянулись в сторону мирно спавшей девушки, только потрогать, коснуться.
Невероятным усилием воли Норд сдерживал себя, пока нанороботы не вернули организм в норму. Не сорвался мужчина только из гордости: в конце концов, он же человек, а не скот. Он не должен идти на поводу у низменных желаний.
А еще его слегка волновало то, что Алана много времени проводит с помощником капитана. Норд сразу же понял, что мужчина обучает ее обращению с ножом и даже сначала порадовался: пусть отвлечется и выплеснет свои эмоции во что-то полезное. Потом мнение поменял: общение Рига с девушкой становилось слишком личным. Пару раз Норд замечал как тот, словно в пылу разговора, берет Алану за руки, или приобнимает за плечи. Буквально на пару секунд, но тем не менее…
— Не ревнуешь женушку? — поинтересовался как-то капитан поздним вечером, когда они стояли на носу корабля. Норд смотрел на волновавшееся море и лишь моргал, когда на лицо попадали холодные брызги.
— Не ревную, я ей верю.
— Ей-то я тоже верю. — вздохнул Бенс, болтая остатками вина в бутылке. — Ладно, чужая душа — потемки. Но она у тебя молодец, бойкая. Я ей тут грешным делом ножны подарил. Под рукавом крепятся. Хитрое устройство, мастер один делал, пока его во время Охоты не забрали.
Норд становился все более задумчивым, всерьез размышляя над возможностью под покровом темноты «выпить» Рига и вышвырнуть тело за борт. Тем более погода последние три дня начала сильно портиться: порывы сильного ветра порой раскачивали корабль так, что он принимался скрипеть и потрескивать. Так что Норд всерьез обдумывал вариант с «не удержал равновесие, упал за борт, сожрали акулы». А заодно выжидал удобного случая. Ведь пьяному легче свалиться за борт, нежели трезвому. Но Риг, как назло, все дни ходил трезвый и постоянно либо в компании Аланы, либо с моряками.
Это произошло на четырнадцатый день путешествия. С утра ветер вдруг стих, так что паруса бессильно обвисли. Солнце спряталось в какой-то дымке, но воздух все равно казался раскаленным, душным. Многие моряки разделись, оставив лишь доходившие до колен штаны, часто обливались водой. Корабль буквально замер посреди переставшего волноваться моря.
Норд всей кожей ощущал непонятную наэлектризованность вокруг, так что волоски на руках вставали дыбом. Устроившись на бочках, карауля решившую принять импровизированный душ Алану, мужчина внимательно оглядывал горизонт.
— Будет шторм. — проговорил подошедший Бенс. От капитана сильно пахло вином, но на ногах он держался вполне твердо, да и язык не заплетался.
— Будет. — согласился Норд, продолжая вглядываться в горизонт. — Там земли.
— Зрение у тебя… — капитан одним словом выразил восхищение. — Да, там граница Запретных Земель. Ну их на хрен, мы туда не суемся. Рифы, скалы, да и граница слишком близко к морю. Ничем не поживишься.
Он постоял, тоже разглядывая горизонт. Норд продолжал сидеть, упираясь затылком в бочки. Сегодня голоса в голове притихли, словно в ожидании шторма. Но он все равно их слышал, пару раз даже пытался спорить, но вовремя себя одергивал.
— Гребаный шторм! — с чувством выругался Бенс, стукнул пару раз по ближайшей мачте и ушел к себе в каюту. В последнее время оттуда он выходил редко, предпочитая указания отдавать через Рига. Пару раз Норд, из своей каюты, борясь с инстинктами и голосами, слышал, как капитан беседует с погибшей женой. И в какой-то степени Бог понимал его и даже слегка привязался.
Медленно текли минуты, растягиваясь в густом киселе нагретого воздуха. Влажная жара капельками выступала на коже, проникала в легкие. Норд чуть пошевелился и произнес негромко:
— Еще пять минут и я тебя вытащу, даже если будешь раздета.
За импровизированным пологом из грубого темного материала послышался торопливый плеск. Алана его явно уже хорошо изучила и знала, что он именно так и сделает. Норд едва заметно улыбнулся: их молчаливое противоборство его забавляло.
Послышался шорох натягиваемой одежды, полог взметнулся и показалась Алана. На ходу отжимая волосы, она покосилась на Норда.
— А мы скоро доберемся до места?
— Примерно через неделю, сейчас мы огибаем ЭЗЗ.
— Чего?
— Экспериментальную закрытую зону. — пояснил Норд. — Место, куда лучше не соваться.
— Хочу на берег. — призналась вдруг девушка, видимо, на время забыв про вражду. — Мне надоела эта еда: рыба и жесткое мясо, да кучка вареных овощей! Мне надоело ходить так, словно пьяная, мне надоели эти подмигивания матросов.
Она тряхнула мокрыми волосами и, не оглядываясь, ушла в каюту. Норд тут же отметил, что за десять дней занятий с Ригом, девушка стала двигаться по-другому, более плавно. И уже не хваталась за все подряд предметы, чтобы удержаться на ногах.
Мимо прошел Риг с боцманом, скрылись в каюте капитана. Плотник не спеша прошелся вдоль борта, посмотрел вниз и сплюнул в воду.
Норд вдруг сел прямо и пригляделся внимательнее. Вот несколько матросов встали рядом с каютой капитана, о чем-то негромко переговариваясь. Вот еще одна компания не спеша приближалась с противоположного конца корабля. Плотник вернулся и присоединился к первой группе.
Норд медленно встал и пошел в сторону капитанской каюты. И не удивился, когда одна из групп перегородила ему путь.
— Проблемы? — поинтересовался мужчина у матросов. Те сегодня были другие: мрачные, сосредоточенные.
— Капитан занят. — сообщили ему. — Стой тут.
— Я хочу пройти в свою каюту. — Норд говорил мягким тоном, производя впечатление вежливого и неконфликтного пассажира. — Это можно?
— Стой тебе сказали. — рявкнул кто-то в ответ. — Если невтерпеж, то это не в каюту, а в гальюн.
Грубая попытка шутки не вызвала ни у кого и тени улыбки. Все собравшиеся явно чего-то ожидали, то и дело косясь в сторону двери, за которой скрылись Риг и боцман.
Норд машинально отметил, что среди толпы не видит Хакана и судового врача.
* * *Алана каждой клеткой тела ощущала, как звенит внутри нее энергия. Если в первые дни работа на камбузе плюс тренировки с Ригом ее утомляли до такой степени, что сил хватало доплестись до каюты и заснуть, то теперь все изменилось. Девушке казалось, что она даже стала двигаться по-другому. А еще душу грела тайна: прикрепленные к плечу правой руки ножны из гибкого полупрозрачного материала, подаренные Бенсом. Сначала Алана не хотела принимать подарок, но капитан так рыкнул, что руки потянулись сами собой. Ножны были необычными. Они сами прилипли к коже, стоило их приложить к плечу.
— Если ты вот так напряжешь мышцы, — показал Бенс, — то кинжал через это отверстие внизу сам собой соскользнет тебе в руку.
— Это из руин?
— Из них, родимых. Но один мастер… он наловчился переделывать подобные штуки. Вот и эти подогнал по размеру. Они раньше моей жене принадлежали. — капитан задумался и взмахом руки показал девушке, чтобы убиралась. Алана лишь сочувствующе вздохнула и умчалась в каюту — тренироваться. Через несколько дней наловчилась так, что кинжал с первого раза попадал ей в руку. Главное было поймать так, чтобы не порезать ладонь.
Сегодня, одурев от духоты, девушка не выдержала и раньше времени удрала с камбуза, пожаловавшись на головокружение. На палубе поискала Рига, но тот словно сквозь землю провалился, что Алану даже порадовало. Штиль и зной сделали ее вялой и ленивой, так что даже думать о тренировке не хотелось. Так что, воспользовавшись свободным временем, девушка, скрепя сердце, попросила Норда помочь ей с душем. А точнее — набрать пару ведер морской воды и сделать импровизированную загородку. Пусть на палубе сегодня практически никого не было — Алана не собиралась светить своей фигурой всем на забаву.
Норд, как ни странно, согласился помочь. Молча добыл ведра с водой, молча натянул найденный где-то темный водозащищенный материал, потом сообщил, что у Аланы двадцать минут и уселся неподалеку.
Помывка морской водой, с коричневым куском мыла, взятым у капитана — удовольствие, конечно, сомнительное, но Алана находилась на вершине блаженства. Она едва не содрала верхний слой кожи, до скрипа отмыла волосы и с легким отвращением натянула насквозь пропотевшие брюки и рубашку. Увы, ее гардероб на корабле не мог похвастаться разнообразием.
Торопливо застегивая ботинки, девушка порадовалась, что уложилась в отведенное время. С Норда стало бы вытащить ее в чем мать родила и в таком виде оттащить в каюту. Последнее время мужчина вообще был странный. Он много разговаривал с капитаном, а вот с Аланой предпочитал или молчать, или рассказывал истории из прошлой жизни, которая казалась девушке сказкой. Иногда страшной, иногда веселой, но неизменно интересной.
На ходу отжимая мокрые волосы, Алана мышкой проскочила каюту капитана, который сидел на стуле у иллюминатора и о чем-то думал, и очутилась в своем «доме». Здесь было чуть прохладнее, чем на палубе, где уже практически невозможно было дышать.