– Короче, – Анисимов отцепил от себя Козину и посмотрел на кота. – Мы тебя кормили, ты теперь слушаешься нас. – Маркиз перестал шипеть и глянул на Леху. – Тебе сказано: никого не трогать. Значит, отдыхай. На сегодня ты свободен.
– Убей их! – взвыл Бледный, налетая на Анисимова.
И тут произошло странное. Кот лег на пузо, подполз к хозяйке, лизнул Ленку в ногу, перевернулся на спину и замер.
Карасев протер глаза. Именно в такой позе кот лежал на чердаке. А это значит…
– Он умер, – прошептал Толик.
Леха пнул одеревеневшее тело ботинком.
– Сдох, – подтвердил он. – Контакты перегорели.
– Маркиз, – всхлипнула Ленка, опускаясь рядом с любимцем на пол. Видимо, кота она действительно любила, если после всего произошедшего продолжала по нему горевать.
Привидение метнулось по комнате.
– И за это вы тоже ответите, – пророкотало оно. – Вы все! – призрачный палец обвел комнату. – Не увидите завтрашний день!
И исчез. Даже штора на окне не качнулась.
– Вот это влип, – почесал в затылке Леха. – А я-то тут при чем? – спросил он, обращаясь к окну. Но ему никто не ответил.
– А говорили, что привидение ничего не может сделать, – подала голос из-под дивана Мелкая.
С грохотом выпала из шкафа Сухоребрая.
– Да отцепись ты от своего кота! – накинулась она на Козину. – Что делать будем? Ты Бледного привела сюда, вот и отправляй обратно!
– А если не получится? – зарыдала Ленка. – Он не должен был здесь оставаться. Я думала, он ответит на вопросы и уйдет.
– Ты же до этого вызывала своего дурацкого Моцарта, – не отставала от подруги Сухоребрая. – Как это все происходило?
У Толика от крика стали побаливать уши. Он почесал в затылке и попытался сосредоточиться.
– Да не вызывала я никого, – голосила Козина. – Выдумала все. Это была шутка!
– Слушай, – Светка сжала кулаки. – Ты меня своими шутками достала.
Она приблизилась к Ленке, но между ними на всякий случай встал молчаливый Костян. Из коридора показался бледный Пращицкий.
– Я не собираюсь с вами тут помирать! – Светка начала паниковать. – Я больше не буду во всем этом участвовать! Вы меня не запугаете! Это опять чей-то глупый розыгрыш!
Она металась между опрокинутой мебелью. На пути ей попался Рязанов. Она оттолкнула его и бросилась в коридор. Хлопнула дверь.
Все молча переглянулись.
– Весело, – прокомментировал Анисимов. – А он это серьезно? Или так… – Леха кивнул в сторону окна.
– Кажется, кто-то говорил, что привидения ничего не могут сделать, – Толик смотрел на Митьку. – Эй, спец по покойникам, – позвал он Пращицкого. Тот вздрогнул.
– Да не знаю я ничего! – выкрикнул он и уже собрался сбежать вслед за Сухореброй, но его остановил Анисимов.
– Ну-ка, выкладывай, – глухо произнес Леха. – Что там с этими привидениями бывает?
– А чего вы все на меня уставились? – попятился Митька. – Я, что ли, эту кашу заварил? Вот, – махнул он в сторону Ленки, – к Козиной приставайте. Это она!
– Если привидения ничего не могут сделать, – снова подала голос Мелкая, – как же он нам будет мстить?
– Ну да, – радостно присвистнул Анисимов. – Значит, он все врал!
– Митяй, – Толик посмотрел на пятящегося в сторону коридора Пращицкого. – Что ты про привидение в деревне рассказывал? Опять пошутил?
– Когда это я шутил? – выпрямился Митька. – Все так и было! Мне дед место показал, где дом стоял. Там даже трава не растет.
– И как он их убивал?
– В глаза пристально смотрел. У привидений вся сила в глазах.
– И все? – Леха облегченно выдохнул. – Так это и зажмуриться можно!
– А как же барабашки? – дала о себе знать Анька. – Они могут предметы двигать, книжки с полок сбрасывать. Толкаться.
– Значит, он нас закидает учебниками по математике, – нервно хохотнул Анисимов.
За спинами ребят что-то грохнуло. Все вздрогнули. Митька совершил головокружительный прыжок, перемахнул через Леху и скрылся в коридоре. Шарахнула дверь – на этот раз он с ней справился.
Дедкова подняла перепачканного в варенье котенка. Это он, неудачно спрыгнув с дивана, попал в перевернутую вазочку и устроил переполох.
– Нет, не так все это будет, – решительно заявил Леха.
– А как? – повернула к нему заплаканное лицо Козина.
– А никак! – Анисимов поднял с пола салфетку и медленно вытер пальцы. – Бледный побесится, побесится и улетучится. Если бы привидения так легко здесь оставались, они бы нам проходу не давали. А так – это первое привидение за всю мою жизнь.
– Мамочки, я боюсь, – заплакала Ленка, утыкаясь подбородком в колени. – Что теперь будет?
– Я знаю, что делать!
Вид у Рязанова был боевой. Он вновь стал похож сам на себя.
– Надо идти к брату Бледного. Он единственный, кто может нам помочь!
Предложение было неплохое, но снова идти туда, откуда совсем недавно благополучно сбежал, не хотелось.
Ребята посмотрели друг на друга и гуськом потянулись к выходу. Карасеву ничего не оставалось, как пойти следом за всеми.
Первым делом закопали во дворе вновь умершего Маркиза.
Одной проблемой меньше – это уже что-то!
Анька занесла домой котенка.
За беготней, криками и спорами незаметно наступил вечер.
Сквозь все свитера Карасева пробивал озноб. Ленка отчетливо стучала зубами. Хмурый Рязанчик шмыгал носом, изучая свои потертые ботинки.
– Да, – задумчиво протянул Анисимов, – компашка у нас еще та собралась…
Вот за эту наглую ухмылку Толик и не любил соседа по парте. Ну, раздражала она его. Так бы и врезал…
Из подъезда показалась Мелкая. В руках у нее был большой пакет.
– Держите! – радостно затараторила она. – Это мама только что испекла. Берите, берите, они еще теплые!
В пакете лежали пирожки. Румяные, пышущие жаром. Руки сами собой потянулись к угощению.
– Маман у тебя молодец, – закивал головой Леха, сразу откусывая полпирожка.
– Вкусные, – еле слышно поддакнула Козина.
Настроение у всех потихоньку поползло вверх.
Пирожки действительно оказались вкуснейшими. С капустой, с яйцом. Толик вспомнил, что уже давно ничего не ел…
Неожиданно Анисимов открыл рот и побледнел. Надкусанный пирожок упал в грязный снег. Из уголка рта у него побежала струйка крови.
Карасев подавился своим пирожком и закашлялся. Козина с Мелкой ахнули.
Леха пытался что-то сказать, но от усилия глаза у него еще сильнее вылезали из орбит. Наконец он руками полез в рот. Ленка зажмурилась, Мелкая в испуге отбросила от себя пакет. Костян кинулся останавливать Анисимова.
– Ничего не делай, – убежденно орал он, пытаясь справиться со здоровенным Лехой. – Сейчас во всем разберемся.
Но Анисимов только мычал, отпихиваясь от рук Костяна.
– Уйди! – взвыл он, и кровь побежала у него изо рта ручьем.
Потом что-то звякнуло об асфальт, и Леха перестал дергаться.
– Кнопка, – прошептала Ленка.
Она первая подняла упавший предмет и бесстрашно оттерла его от крови. Это была обыкновенная канцелярская кнопка, какой пришпиливают объявления на деревянную доску на первом этаже школы. И какие Козина щедро зашивала в сиденье стула учителя математики.
– Бледный, – прошептала Ленка.
– Ее там не могло быть, – замотала головой Мелкая. – Я сама клала пирожки в пакет. Я его потом из рук не выпускала.
Кнопка лежала в пирожке. Леха откусил достаточно, чтобы ее не почувствовать, и проколол язык. Поэтому-то у него так хлестала кровь. Но если бы он ее проглотил…
– Нужно срочно к врачу! – скомандовала Ленка.
Анисимов замотал головой, придерживая челюсть руками. Язык распух, и говорить он пока не мог.
Толику стало не по себе. Он вгляделся в ближайшие кусты, ожидая увидеть там отряд диверсантов с пулеметами. Но двор был пуст.
– Пошли, – мрачно произнес Костян и первым двинулся вперед, на всякий случай подальше обходя опасный пакет. Из него до невозможности вкусно пахло сдобой.
– Это не я, – в который раз всхлипнула Анька, утирая нос.
– Но ведь есть еще Пращицкий, есть Светка. Неужели с ними тоже… – начал Карасев.
– Это случайность, – отрезал Рязанов. – Привидения ничего не могут.
– А номер школы? – не отступал Толик. – Его кто-то перевернул и приклеил! Я сам видел, как Бледный держал в руках фотографию нашего класса. Значит, что-то он может!
Костян резко остановился и повернулся к Толику:
– Никакое привидение не будет подкладывать кнопки в пироги! Ты меня понял? Это все случайность!
– Это не случайность, – уперся Карасев, но договорить не успел.
В полной тишине дерево за спиной Рязанчика стало падать прямо ему на голову. Толик еще успел заметить, что, как назло, ребята смотрят в другую сторону. Дальше все произошло, как в замедленном кино. Старый сухой тополь валился вниз, целясь толстым стволом в макушку Костяну.
Мелкая заорала. Крик подтолкнул Толика в спину. Он грудью налетел на Рязанова, и вдвоем они повалились в грязную жижу под ногами.
Так и не издав ни единого звука, дерево рухнуло на землю.
Первое, что увидел Толик, когда наконец открыл зажмуренные глаза, был остановившийся взгляд одноклассника. Его губы беззвучно что-то шептали. Карасев вслушался.
– Случайность, – по инерции бормотал Рязанчик.
Анисимов постучал ногой по ровно спиленному пеньку, оставшемуся после тополя.
– Нет, я не хочу! – попятилась Ленка. – Нет! Не надо! Я не хочу умирать!
Она бросилась бежать. Толик с Рязанчиком сорвались с места одновременно.
Визжа шинами на повороте, во двор влетела иномарка.
Ленка неслась прямо на машину. Водитель рванул руль в сторону. Иномарка врезалась в бордюр, подпрыгнула и уперлась в поваленный тополь. Внутри у нее что-то жалобно скрипнуло, и машина стала заваливаться назад. Туда, где стояла застывшая в немом оцепенении Козина.
Но Костян успел. Он схватил Ленку за куртку и дернул на себя. Вдвоем они отбежали к гаражам.
Иномарка передумала падать. Она съехала с бордюра и остановилась. Из-под капота повалил пар.
– Что-то круто он взял, – выкрикнул Рязанчик, когда ребята добрели до них. – Мы даже со двора не можем выйти.
Толик тупо глядел, как покореженную машину заволакивает густой пар. Сквозь треснутое стекло было видно растерянное лицо водителя. Машина перегородила выход из двора. Теперь, чтобы попасть на улицу, придется лезть в обход по грязным сугробам.
– Он не выпускает нас со двора! – догадался вдруг Карасев. – Не хочет, чтобы мы добрались до его брата! Черт!
Сначала в спину ему ударил сильный порыв ветра. Он словно пытался сбить Толика с ног. А потом на голову Карасева навалилась темнота и с жутким грохотом поглотила его целиком.
Глава VIII Сила гипноза
В первое мгновение Толик подумал, что останется глухим и слепым на всю жизнь. Темнота не отступала. Звуков никаких, кроме звона в голове, не было. Но он жив! Уже неплохо.
Когда перед глазами перестали мелькать звездочки, Карасев услышал страшный грохот где-то над головой.
– Эй, Толян, ты там цел? – раздался из темноты приглушенный голос Рязанова.
– Кажется, – хрипло ответил Карасев. – Что это?
– На тебя крыша свалилась. Мы сейчас попробуем с ней что-нибудь сделать.
Во тьме появились щели. Толик ухватился за протянутую ему Костяном руку и тут же оказался на свободе.
Как выяснилось, на голову ему свалился большой лист железа, который до этого был крышей одного из гаражей. Ветер сорвал непрочно прикрепленный лист и накрыл им Карасева. Хорошо еще, что голова при этом осталась целой.
– Как это она на меня? – Толик почесал макушку и покосился на машину. Водитель все так же сидел внутри. Рот от удивления у него был открыт.
Снова всхлипнула Ленка. Леха с перекошенной физиономией мрачно поглядывал в сторону подъездов. Мелкая с совершенно белым лицом вертела головой, как филин. Она осталась единственной, с кем пока ничего не приключилось. Видимо, Анька это понимала и ждала худшего.
– Ну что, идем дальше? – вздохнул Костян, прикидывая, как им лучше обойти машину.
– Если это все, на что он способен, – Толик снова потрогал голову, словно проверял, на месте ли она, – тогда больше бояться нечего.
Мелкая уверенно закивала головой.
– Конечно, бояться нечего, – затараторила она, от волнения глотая половину букв. – Он думает, что мы его испугаемся. А мы его не боимся. И даже в школе его никто не боялся, хоть Павел Сергеевич и старался нас запугать.
Последнее слово она произнесла еле слышно и уставилась на машину. Леха проследил за ее взглядом и замычал, размахивая руками.
Из-под машины одна за другой вылезли несколько здоровенных собак. Все они были лохматые, со свалявшейся шерстью, морды хищно оскалены. Псины уверенно направились к ребятам.
– Как определить, бешеная собака или нет? – жалобно спросила Ленка.
– У бешеной пена изо рта течет, – ответил Толик и тут же разглядел на морде передней собаки белую пену.
– Тикай! – заорал Анисимов.
Оглушенный Карасев последним сообразил, что надо делать. Он только успел сосчитать, что собак ровно столько, сколько их. Пять. И к нему приближалась первая. С пеной на морде.
– Уйди! – крикнул Карасев, громыхнув железом, из-под которого его недавно достали. – Убирайся!
Краем глаза он заметил, как одноклассники резвым галопом добежали до подъезда, где жил Рязанов. Собаки проводили их до двери.
Псина рядом с Толиком зарычала. Длинные когти царапнули асфальт.
Карасев сделал шаг в сторону. Шерсть на загривке зверя встала дыбом. Толик посмотрел псине в глаза. Они были огромные и черные. В них сидела злоба. Собака не выдержала взгляда человека и опустила морду.
Этой секунды хватило, чтобы Карасев накрыл склоненную голову листом железа, а сам бросился догонять своих. Уже пробежав полпути, он понял, что ошибся с направлением. Навстречу ему поднялись четыре собаки, до этого мирно сидевшие около подъезда.
Зажмурившись, он налетел на строй собак. Звери расступились, пропуская его к подъезду. Еще не веря в свою удачу, Толик пробежал оставшиеся метры и захлопнул за собой дверь.
К нему со всех сторон потянулись холодные влажные руки. В панике Карасев решил, что провалился в преисподнюю и покойники хотят утянуть его под землю.
Он завопил дурным голосом, собираясь выскочить обратно на улицу. Но вовремя разглядел в полутьме знакомые лица одноклассников.
– Черт! – заорал он. – Я тут чуть концы не отдал, а вы щиплетесь. Уберите от меня свои ледяные руки.
Анька с Ленкой перестали выражать восторг по поводу счастливого спасения Толика и обиженно пошли следом за Костяном на второй этаж.
– Значит, отсюда он нас не выпустит.
Все устроились на кухне за столом. Рязанчик, как хозяин, ходил туда-сюда, по-наполеоновски сложив руки на груди.
– Что же нам здесь, три дня сидеть? – К Анисимову дар речи вернулся еще во дворе, но говорил он с трудом, шепелявя и присвистывая.
– Пятница, суббота, воскресенье, – загнула пальцы Дедкова и вздохнула: – Меня искать будут.
Толик тут же подумал о молоке для Насти. Его будут не просто искать.
– Может, он нас не выпускает только тогда, когда мы собираемся идти к его брату? – предположила Козина. – Может, если мы скажем, что идем по домам и вообще собираемся забыть обо всем этом деле, он от нас отстанет?
– А теперь пойди и объясни это собакам, – хмыкнул Толик. – Интересно, на каком языке ты с ними будешь разговаривать?
– Может, в милицию позвонить? – неуверенно подала голос Мелкая.
– А лучше в Интерпол. – Рязанчик сделал вид, что держит в руке телефонную трубку: – «Алло! Помогите! Привидения жить не дают. Собаки заблокировали все входы и выходы. При моем появлении открывают огонь на поражение…» – Он постучал пальцем по лбу: – К тебе не милиция приедет, а карета «Скорой помощи» из психушки.
– Давайте звонить куда-нибудь, – вскочила Козина. – Учителям, взрослым… Давайте кого-нибудь позовем. Давайте что-нибудь сделаем! Что мы одни сидим?
– Взрослых звать не надо, – отрезал Карасев. – Они нам не помогут. Придется все объяснять и доказывать. Я это уже пробовал. Бесполезно.
– Все равно нужно звонить, – не унималась Ленка. – Предупредить, чтобы никто никуда не ходил.
– И так никто никуда не пойдет, – напомнил Толик. – После наших разборок все боятся нос на улицу высунуть.
– Нельзя просто так сидеть! – Козина схватила телефонную трубку и замерла, прижав ее к уху. – Молчит, – растерянно пробормотала она.
– Кто? – не понял Костян.
– Телефон сломался!
Ленка сбегала в коридор. Но телефон молчал и там.
– Ну вот, – Толик снова почесал в затылке, – теперь мы еще и без связи. Интересно, а почему он раньше действовал через кота и не сбрасывал никому на голову крыши с домов?
– Разозлился, – в очередной раз хохотнул Анисимов.
Но Карасеву сейчас было не до смеха.
– Почему собаки не могут войти в дом? – продолжал он. – Ведь Бледный сквозь стекло просочился. Собаки наверняка ненастоящие и могут по стене ходить.
– Зато машина была очень даже настоящая, – покачал головой Рязанчик. – И дерево тоже.
– Надо выбираться отсюда! – Козина снова вскочила, хватаясь за голову. – Я больше здесь не могу находиться! Выпустите меня отсюда! – Она подбежала к окну. – А если выпрыгнуть? Тут ведь всего второй этаж!
– И случайно сломать себе ноги, – мрачно предрек Костян.
Но Ленка не ответила. Она молча смотрела вниз, плечи ее вздрагивали. Все бросились к окну.
Из окна был виден подъезд. Около лавочек полукругом сидело пять собак. Подняв морды, они посмотрели на ребят.