И.Сталин
2 сентября 1940 года.
Теперь это письмо будет переведено и, через несколько дней отправлено самолетом, чтобы не терять времени, с доверенным лицом в Вашингтон, в сопровождении уточненного списка.
— А не получится ли так, что мы своими руками проложим США дорогу к мировой гегемонии? — строго глядя на Андрея спросил Сталин.
— Они и сами справятся. Ограбят Британскую Империю. Наши заказы – капля в море. А дорогу мы можем им немного попортить. Дать несколько советов Японии, например.
— Изложите ваши соображения по этим советам письменно, — приказал Вождь.
Выйдя от Сталина, Андрей сразу поехал в наркомат авиационной промышленности, куда переместились участники совещания после его окончания. Благодаря имевшейся у Воронова "ксиве" за подписью Сталина, Молотова и Берии его с охраной беспрепятственно пропустили через проходную. Войдя в кабинет Шахурина, Андрей обнаружил там стихийно возникшее заседание практически в том же составе, что и в Кремле. Было шумно, создатели авиационной техники громко и временами довольно грубо доказывали что-то друг другу и наркому. Воронова встретили настороженные и, частью, неприязненные взгляды. Да, кое-кому тут он не слабо наступил на мозоль. Хотя были и те, положение которых улучшилось. Например, Поликарпов. Беспартийного, да к тому же в открытую верующего конструктора в последнее время не очень чествовало авиационное начальство, особенно на фоне преследующих его последние самолеты неудач. На одной из его машин разбился сам Чкалов. У Поликарпова отобрали большую часть конструкторского бюро и ограничили финансирование. И вообще, в "верхах" наркомата его считали ходячим трупом, предполагалось, что со дня на день его арестуют. Но Сталин, по каким-то своим соображениям, не стал этого делать. Потому Поликарпов так и работал в "подвешенном" состоянии. Теперь же, решение о запуске в серию его машин И-180 и И -185 возвращало ему корону "короля истребителей".
После появления Андрея установилась относительная тишина. Присутствующие вопросительно уставились на него и на скромно присевших в углу кабинета охранников.
— Я думал, что у вас возникнут дополнительные вопросы, — поздоровавшись, объяснил свое появление Воронов. — Поэтому я пришел сюда. Надеюсь, не помешаю.
Вопросы, разумеется, возникли. Причем одновременно у всех и в таком количестве, что у Андрея заложило уши.
— Тише, тише, товарищи! — ему пришлось почти кричать. — У вас вроде как совещание? Так пусть нарком Шахурин его ведет и обеспечит очередность задаваемых вопросов.
Андрей подсел за стол наркома. Тот продемонстрировал ему предварительный план распределения работ по заводам, который вместе с заместителями умудрился составить за какой-то час после совещания в Кремле. "Да, умеет товарищ Сталин подбирать кадры! Вот это скорость! И когда только успели!" — восхитился Воронов.
— Я не настолько знаком со структурой производств наркомата, чтобы по достоинству оценить ваш план, — сказал он. — Уверен, что вам виднее. Позволю себе только высказать несколько общих пожеланий. Во-первых, основное внимание нужно уделить моторам. Без них самолеты не полетят. Когда мы составляли список проектов нового поколения, которыми следует ограничиться, то брали в расчет, в том числе и сокращение типов требуемых двигателей. В итоге, у нас остались три типа: М-105 в двух модификациях, М-88, тоже в двух и АМ-37\38. Все они, на данный момент, недостаточно доведены. Поэтому все усилия должны быть направлены на их доводку, с одновременной подготовкой серийного производства. При изготовлении двигателей высока доля мехобработки, поэтому вы можете воспользоваться для заказа деталей соответствующими цехами судостроительных предприятий. Что же касается перспективных двигателей, то все проекты следует прекратить, кроме двух. Первый – это двигатель М-82 Швецова, серийное производство доведенного образца которого необходимо развернуть не позже апреля. Поэтому все исследовательские и конструкторские ресурсы, не занятые в доводке уже выпускаемых двигателей, требуется направить на этот проект. Основная проблема, которую нужно будет решить – обеспечение нормального охлаждения цилиндров второй, задней "звезды".
Параллельно, насколько будет возможно, следует прорабатывать следующий вариант этого двигателя с непосредственным впрыском топлива вместо карбюратора. Мы, со своей стороны, попытаемся купить американские технологические достижения по этой теме. На этом перспективные работы в области поршневых двигателей считаю оконченными. Будущее за реактивными моторами.
Слушатели, особенно моторостроители, начали возмущаться, называя реактивную технику "далекой перспективой" и "котом в мешке". Андрей поднял руку:
— Безусловно, они появятся не завтра. Но и не в таком уж далеком будущем. За рубежом, по нашим данным, ведутся интенсивные исследовательские работы в этом направлении. Мы не имеем права отстать! Поршневая техника уже подходит к пределу своих возможностей. По нашим сведениям, интересные работы в этой области проводит харьковский конструктор Люлька. Предлагаю вызвать его в Москву и поручить создание небольшого, на первых порах, исследовательского КБ. Одна из основных проблем тут в материалах, работающих при больших термических нагрузках в агрессивной среде. Их пока нет. Поэтому, первые образцы реактивных двигателей будут иметь смехотворный ресурс. Это не страшно, главное отработать конструкцию пока создаются новые материалы.
Упоминание об иностранных работах моментально сняло все возражения.
— А что насчет двигателей М-62 и М-11? — вернулся к ближайшим планам прилежно записывавший услышанное в свой блокнот Шахурин. — Они широко используются сейчас.
— Как что? Продолжать производство в необходимых количествах, параллельно с новыми. Теперь поговорим о самолетах. Выпуск последних модификаций И-16 и И-153 необходимо продолжать в наибольших объемах, не мешающих налаживанию выпуска новых типов. Где это возможно – организовать параллельное производство. Эти машины понадобятся нам в любом случае. По мере возможности необходимо выпускать пушечные варианты этих машин и в обязательном порядке оснащать их держателями для РСов.
По новым самолетам. Ввиду отставания в разработке и отсутствия достаточного количества пригодных двигателей, считаю, что незачем ждать окончательного варианта чертежей. Необходимо запускать производство прямо сейчас, пусть и без установки части отсутствующего пока оборудования и даже мотора. Двигатели могут быть установлены и позднее, дополнительными силами, не занимая конвейер. И неважно, что в случае изменений в окончательной техдокументации часть оснастки придется переделать. Пусть мы потеряем на этом деньги, но зато выиграем в темпах подготовки к войне. А это гораздо важнее денег.
— А если на испытаниях машин будут выявлены недостатки, требующие кардинального изменения конструкции? — спросил замнаркома Яковлев.
— Этого не будет, у нас нет права на такие ошибки, — уверенно заявил Андрей, знавший, что ни у одной из рекомендованных к производству опытных самолетов не возникнут при испытаниях проблемы, потребующие переделки конструкции с нуля.
— Еще на заметку конструкторам. Создается впечатление, что при проектировании кабин самолетов не берется в расчет их э…, удобство для летчиков, — Воронов не был уверен, что здесь знакомы с термином "эргономика". — Видимо, вы считаете, что советский летчик может работать в любых условиях? Да, может. Но эффективность этой работы резко снижается. Вы понимаете, что это значит в бою. Пригласили бы, что ли, летчиков-испытателей для консультации при макетировании кабин. Вот мы недавно закупили для изучения образец немецкого истребителя "Мессершмит БФ-109Е". Так изучайте! Посидите в его кабине, ощутите, насколько много его конструкторы думали о эффективности работы летчика. Органы управления и приборы расположены в том порядке, в котором их использует пилот. Все продумано до последней детали, даже тангетка радиостанции вынесена на рычаг управления двигателем, именно туда, где и находится левая рука летчика при маневрировании в воздушном бою. Советую хорошо подумать над этим. Кроме того, для истребителей существует проблема хорошего обзора назад. С появлением на новых самолетах закрытых фонарей их задняя часть сделана плавно переходящей в высокий гагрот. Это, конечно, верно с точки зрения аэродинамики, но сильно ограничивает обзор задней полусферы. Обязательно необходимо делать фонари машин каплевидной формы. И добавить зеркало заднего обзора, как на новых английских истребителях.
— А вот на этом вашем "Мессершмите" нет ни того, ни другого! — возразил один из конструкторов, уже, видимо, успевший ознакомиться с немецкой машиной.
— И их пилоты очень сильно об этом пожалеют! Есть еще вопросы?
— А вот на этом вашем "Мессершмите" нет ни того, ни другого! — возразил один из конструкторов, уже, видимо, успевший ознакомиться с немецкой машиной.
— И их пилоты очень сильно об этом пожалеют! Есть еще вопросы?
— На совещании в Кремле вы упомянули о необходимости создания двухмоторного бронированного штурмовика, — напомнил Шахурин. — Не совсем понятно, что именно вы имели ввиду и чем вам не подходят имеющиеся опытные машины аналогичного назначения?
Да, действительно! — поддержал его Ильюшин. — Чем плох создаваемый в моем КБ штурмовик?
— Ваш штурмовик, в общем, неплох, — ответил Андрей. — Хотя и требует значительных доработок. Мы же рекомендовали запустить его двухместный вариант в серию. Но в том-то и дело, что быстро это не получится. А нам позарез нужны сотни освоенных пилотами машин уже к лету. Поэтому срочно требуется что-то простое, дешевое, но достаточно эффективное. Вот, например, что-то типа этого:
Воронов достал из портфеля лист бумаги с эскизом бронированного штурмовика бипланной схемы с изогнутым вниз в виде "чайки" нижним крылом, который он по быстрому набросал вчера и передал его конструкторам. Поизучав несколько минут достаточно дилетантское творение Андрея, они не стали скрывать ухмылок.
— Не полетит! — заявил один из них.
— Конечно, это же только концепция, — парировал Андрей. — На то вы и авиаконструкторы – сделаете так, чтобы полетело.
— Это даже не вчерашний, это позавчерашний день авиастроения! — присоединился другой конструктор. — Похоже на наши первые попытки создания бронированного штурмовика лет десять назад!
— Да, и этот опыт тоже нужно использовать. А дело не в том, какой это день, а в эффективности и стоимости, — возразил Воронов.
— Ну, со стоимостью понятно, — сказал Шахурин. — А где здесь эффективность?
— Для того, чтобы это понять, давайте посмотрим по каким целям и каким способом будет применяться эта машина и какие средства противодействия встретит. Этот самолет не предназначен для нанесения ударов по стационарным, хорошо защищенным средствами ПВО целям, таким, как железнодорожные станции, мосты и аэродромы. Его жертвами будут полевые части на линии фронта и колонны снабжения противника в ближнем тылу. Поэтому средствами противодействия, с которыми он столкнется, будут истребители и легкая полевая ПВО. От истребителей основная защита – это наши истребители. Без прикрытия любой бомбардировщик или штурмовик – легкая цель. И мощное бронирование здесь только плюс, учитывая, что на новые немецкие истребители ставятся "недопушки" МГ-151 калибра 15 миллиметров. Реально сделать самолет малоуязвимым для них. А теперь посмотрим, из чего состоит ПВО полевых частей вермахта. Не будем учитывать тяжелые зенитки калибра 88 миллиметра, они не могут работать по маневрирующему на бреющем полете штурмовику. Остаются 20-мм автоматические пушки, крупнокалиберные и обычные пулеметы. Автоматические пушки представляют реальную опасность для такой машины, тем не менее она в состоянии выдержать несколько попаданий. Пулеметы же не так опасны, а именно они они составляют большую часть имеющихся сейчас у полевых частей средств. Внедрение малокалиберной зенитной артиллерии идет, но не такими уж быстрыми темпами. Летом будущего года основой ПВО останутся пулеметы. В дальнейшем же, когда эту нишу массово заполнят автоматические пушки калибра 20 и более миллиметров, основной защитой штурмовика станут скорость и вертикальный маневр, которыми и обладает опытная машина Ильюшина. Поэтому предлагаю выделить опытного конструктора, например Томашевича, для детальной проработки проекта.
Томашевича Андрей предложил не просто так, именно его проектом простейшего штурмовика "Пегас" 1942 года он и был вдохновлен на эту идею. Тогда справился, значит и сейчас справится.
Общая беседа как-то незаметно разбилась на отдельные обсуждения по группам. Андрей побеседовал по очереди с некоторыми из конструкторов, ненавязчиво подчеркивая известные ему недостатки их машин и вскоре покинул наркомат.
Глава 12
Прошедшая неделя была, наверное, самой напряженной в жизни Андрея. Что в той, что в этой. Невероятное количество написанных им документов, огромное количество совещаний и просто бесед с разными государственными, военными и научными деятелями. После совещания по проблемам авиации прошло еще одно, посвященное бронетанковой технике. Хотя знания Воронова в этой области и были заметно меньше, чем в авиации, но и здесь ему пришлось выдержать нелегкую дискуссию. Начальник Автобронетанкового Управления Федоренко, пригласивший на совещание несколько ведущих конструкторов танков из Харькова и Ленинграда, основных центров танкостроения на тот момент, не желал соглашаться с доводами Андрея, упирая на боевой опыт последних лет:
— Течение французской кампании, например, однозначно показало преимущество подвижных, вооруженных легкими и средними танками, германских бронетанковых дивизий над противником, имевшим значительное количество тяжелых малоподвижных танков с противоснарядным бронированием. Вы же утверждаете, что легкие танки бесперспективны и могут использоваться только как вспомогательные! Несомненно, тяжелые танки нужны для прорыва укрепленных оборонительных линий, но для развития глубокой операции – только легкие.
— Да не было никакого преимущества! — возразил Воронов. — Немецкие и французские танки лоб в лоб практически и не встречались. Немцы ударили там, где их не ждали, и французы растерялись. Хотя Гудериан рисковал, слишком оторвался от пехоты и снабжения. Хороший фланговый контрудар поставил бы крест на этой затее. В нормальных же условиях танки с противоснарядным бронированием гораздо более живучи, особенно при хуже, чем у противника, обученных экипажах. Поэтому основной упор нужно сделать на танки Т-34.
— Но их только начали выпускать. Чем же, по-вашему, мы укомплектуем разворачиваемые мехкорпуса, если вы предлагаете отказаться от использования большинства старых танков?
— Во-первых, штаты мехкорпусов непомерно раздуты. Как можно нормально управлять соединением в 1000 танков? Конечно, нечего и думать полностью закончить формирование всех 29 мехкорпусов к следующему лету. А недоформированные будут еще менее боеспособны. Считаю необходимым вместо гигантских мехкорпусов создавать более компактные, состоящие из одной танковой и двух мотострелковых дивизий. Не начинать формирование следующего, полностью не укомплектовав предыдущий всей положенной техникой. Пока будем использовать самые новые из имеющихся танки БТ-5, БТ-7 и последних модификаций Т-26. По мере поступления Т-34 будем переукомплектовывать один полк каждой из танковых дивизий ими. Кроме того, в составе мехкорпуса должен быть отдельный полк самоходных противотанковых орудий, в каждом танковом полку – рота зенитных танков и еще по отдельному полку таких в составе мотострелковых дивизий. Лишним будет упоминать, что все части в составе мехкорпуса обязаны иметь всю полагающуюся им по штату технику, чтобы пехота, артиллерия и снабжение не отстали от танков. Только так можно обеспечить его эффективное использование. Лучше пусть будет меньше мехкорпусов, но полностью готовых к бою.
Федоренко некоторое время молча недоумевающе смотрел на Андрея. Наконец, откашлявшись, спросил:
— Вы упомянули самоходные орудия и зенитные танки. Что это такое, зачем они нам нужны и где мы их возьмем?
— Отвечу по порядку. Самоходные орудия на шасси танков – эффективное противотанковое средство, модификации с более мощной пушкой могут быть использованы и для взламывания обороны противника. У нас их нет, поэтому получить мы их можем двумя путями: переделкой из имеющихся на вооружении танков и скорейшей разработкой новых. На первое время будем ставить на них 45-, 57- и 76-миллиметровые пушки. В дальнейшем и более мощные – 122 и 152 мм. Так как самоходки занимают в бою практически ту же нишу, что и тяжелые танки, то производство последних считаю нецелесообразным. На их базе следует развернуть производство самоходок.
— Но наши тяжелые танки КВ успешно прошли войсковые испытания и приняты в серийное производство! — возмущенно воскликнул ведущий конструктор Ленинградского Кировского завода Духов, создатель этих танков.
— Это прекрасные танки, но производство самоходок гораздо проще. Им не нужна вращающаяся башня, достаточно неподвижной, хорошо бронированной только в передней проекции, рубки. Это значительно удешевляет и ускоряет производство. Поэтому от КВ, к сожалению, придется отказаться.
Конструктор с надеждой посмотрел на Сталина, но тот проигнорировал его умоляющий взгляд.
— А зенитные танки? — напомнил Федоренко.
— Авиация сейчас является основной угрозой наземным силам. Поэтому очень важное значение имеет полевая противовоздушная оборона, все время находящаяся рядом. Мы до последнего времени значительно недооценивали ее роль. Самым эффективным средством являются скорострельные автоматические пушки калибра 20–37 миллиметров. К сожалению, на данный момент у нас таких нет. Насколько мне известно, опыты по использованию для этой цели авиационной пушки ШВАК окончились неудачей. Поэтому на первых порах будем ставить сдвоенные и счетверенные крупнокалиберные пулеметы. Необходимо проверить возможность переделки части старых танков Т-26, БТ-2 и других для этой цели в армейских ремонтных мастерских и выпуска соответствующих ремкомплектов. Ну и выпускать новые на базе шасси одного из легких танков и на грузовиках.