Его стало клонить в сон, и он уже засыпал, когда над головой загрохотало. Кто-то подошел к люку, отодвинул задвижку и открыл его. Этот же человек спустился вниз, схватил Клима и вытащил его наверх с такой легкостью, как будто он был соломенным чучелом.
После темного погреба свет в комнате казался невыносимым. Зато здесь было тепло, и еще пахло едой – жареным мясом и апельсинами.
Дом, судя по всему, деревянный, с убогой обстановкой, но лучше жить в такой лачуге, чем кормить червей в земле. Об этом он подумал, глядя, как в комнату заходит Грач. Строгое черное полупальто на нем, под ним – деловой костюм.
Он бросил на дощатый стол толстую кожаную папку, сел на стул, забросив ногу на ногу. Какое-то время пристально и с торжествующей насмешкой смотрел на Клима, затем вдруг спросил, обращаясь к своим людям:
– А почему он связан?
– Так это… Ну, надо… – промямлил атлет с узкими глазами над широким носом.
– Развяжите.
Климу развязали руки, но ноги оставили связанными.
– И закурить ему дай.
«Бык» достал из кармана сигарету, сунул ее в рот Климу, щелкнул зажигалкой.
– Может, косяк? – спросил Матвей.
– А есть? – встрепенулся Клим.
– В Греции все есть… – Матвей легонько шлепнул ладонью по папке. – У тебя как раз дом на Кипре.
– Ну, вроде бы да…
– Пять комнат, бассейн, прямой выход к пляжу, – коварно улыбнулся Матвей. – Шум прибоя, крик чаек, шелест пальмовых крон. И полная свобода… В пределах острова.
– Это ты к чему?
– Можешь уехать уже завтра. – Грач открыл папку, достал оттуда заграничный паспорт, бросил его на стол. – Твоя ксива. «Липа», конечно, но качество хорошее. Виза открыта, билет взять не проблема… Завтра уже будешь в Ларнаке…
Клим потянул руку к столу, но сам же и одернул себя. Это не паспорт, это бомба замедленного действия. Или даже ядовитая змея, которая ужалит протянутую руку… Неспроста все это затеял Грач, неспроста.
– И сколько стоит билет? – с опаской спросил он.
– Дорого. Очень дорого… Но ты не должен париться. Легко пришло – легко ушло.
– Это ты о чем?
– О твоем наследстве. Признайся, ты же на него не рассчитывал?
– Это неважно.
– Действительно, зачем ходить вокруг да около? – усмехнулся Грач. Он открыл папку, но доставать из нее ничего не стал. – Здесь вся информация о твоем бизнесе. В договорах дарения… Ты все подписываешь и уезжаешь.
– Что подписываю? – Клима затрясло от волнения. Не хотел он расставаться со своим добром.
– Бизнес ты нам свой даришь. Казино, клубы, рестораны, дома, деньги на счетах… Было ваше, стало наше. Ты сам знаешь, как это просто… Сколько вы кабанчиков с Калугой зарезали?
– Каких кабанчиков? – не сразу понял Клим.
– Золотых. Есть золотые тельцы, а есть золотые кабанчики… Костю Шахова помнишь? Вы у него с Калугой автосервис отобрали? А Мишу Панина?..
Матвей смотрел тяжело, пронзительно, и Климу стало не по себе. И Шахова он помнил, и Панина, одного жгли паяльником, другого – утюгом… И Грач все это знал.
Но Матвею плевать и на Шахова, и на Панина, он не собирается спрашивать за них, просто засунет Клима в шкуру этих терпил.
– И у вас все получилось, и у меня получится, – хищно усмехнулся Грач.
– А если нет?
– Будешь умирать. Долго и мучительно.
Клим вспомнил, как больно бил Грач, и в животе образовалась холодная сосущая тяжесть.
– Спасти тебя сейчас могут только менты. Но их нет. И не будет… А если вдруг появятся, и меня закроют, и тебя. – Матвей чеканил слова, пристально глядя на Клима. – Ты похитил Драпова и мою дочь, я похитил тебя… Менты тебе здесь житья не дадут, а я предлагаю реальный вариант. Или ты подписываешь, или мы тебя закапываем… Кстати, что там было с Шаховым?
Клим вздрогнул. Шахова они замучили до смерти. Сердце у мужика не выдержало, закопали его. В лесу похоронили, как последнюю собаку… Десять лет уже прошло с тех пор, Клим и думать забыл об этой истории, а она вдруг возьми да бумерангом по голове.
– И что ты хочешь забрать? – сквозь зубы спросил он.
– Все. Тебе останется только дом на Кипре. И немного денег на житье-бытье… Нельзя тебе много. Если поднимешься, мне мешать будешь. А если не поднимешься, будешь жить. Хотя, если честно, я этого не хочу. Извини за откровенность, но Марину я тебе не могу простить. Но я дам тебе слово, и я его сдержу. Сделаешь как надо – будешь жить.
Клим кивнул. Выхода у него действительно нет. И менты его не спасут, и братва не шевелится.
– А ты не много просишь? – осторожно спросил он.
– Или все, или ничего.
– А если ничего?
Грач недовольно повел бровью, поднялся. У Клима были связаны только ноги, руками он мог обороняться, но слишком уж быстрым оказался удар у Грача. И точным… Но, к счастью, единственным. Правда, боль отпускала медленно – через страдания и тошноту…
– Я подпишу.
Клим сел за стол, и Матвей подал ему первый договор. Это была дарственная на ресторан «Клеопатра» – в пользу какого-то Гвоздицкого. Видимо, Грач решил оформить собственность на подставных лиц.
Договор составлен был вроде бы грамотно, но Клим не видел нотариуса, который мог бы заверить сделку. А нотариус должен быть, без него договор не действителен. Но спрашивать про нотариуса он не стал. Нет его, и не надо. Пусть этот договор окажется недействительным…
Клим подписал бумаги, Матвей сверил его подпись с образцом и кивнул:
– Не мухлюешь, это хорошо…
– Ну, ты же дал слово, что, если я все сделаю, ты меня отпустишь.
Клим уже готов был подписать все, что угодно. Ему бы вырваться на свободу, а там он поднимет волну – сначала надавит на Грача через суд, а когда вернет свое, грохнет его, как последнюю падлу… Главное, вырваться. Главное, что эти договора можно будет признать недействительными.
Договоров было много. И с каждой подписью Клим становился беднее. Как оказалось, Грач ничего не упустил. Он высосал из него всю кровь, даже деньги со счетов переходили к нему. Должен был остаться только дом на Кипре.
Всего за три дня Матвей собрал информацию об активах, находящихся в его собственности по праву владения. И договоры, судя по всему, составлены были грамотно. Но где же нотариус? Ни договоры не заверяются, ни доверенности… Похоже, Грач конкретно лоханулся.
– С облегчением тебя, – закрывая папку, с ухмылкой сказал Матвей. – Такой груз ответственности с тебя сняли.
– И что дальше? – спросил Клим, исподлобья глядя на него.
– Здесь недельку побудешь… Совсем забыл, бумаги через Россреестр прогнать надо. Как только зарегистрируем все, так и уедешь. Будем высылать тебе на Кипр по штуке в месяц…
– Маловато будет.
– Много нельзя. Вдруг ты в Россию вернешься, права качать начнешь. Шансов у тебя нет… Или ты думал, что без нотариуса договор липовый? – хмыкнул Грач.
– Я думал?! – встрепенулся Клим.
– А вдруг? Сейчас и без нотариуса можно, если зарегистрировать в Росреестре. Процедура непростая, требующая твоего личного присутствия, но ты подписал доверенность… Не волнуйся, мы обязательно ее узаконим … Спасибо твоему другу, он научил нас работать, – криво усмехнулся Матвей.
– Пожалуйста! – передразнил его Клим.
– Я не понял, это что, привет с того света? – нехорошо глянул на него Грач. – Ты уже мысленно там? Хочешь попасть туда реально?
– Ты слово дал!
– Дал. И сдержу. Как только наш с тобой договор вступит в законную силу, так сразу и уедешь. Отвечаю.
Клим вздохнул. Он уже не сомневался, что договор вступит в силу. А вот сдержит ли Матвей свое слово? Уж лучше жить на Кипре в своем доме на штуку в месяц, чем гнить в земле.
А еще лучше – вырваться из тисков и дать Грачу бой. Возможности у него для этого есть.
– Ну, хорошо, – выдавил он.
– Мой тебе совет, оставь надежду, – сказал Матвей, передавая папку с документами своему «быку». – Зацепиться тебе не за что… Если хочешь, я тебя отпущу. Отправишься в «Бердыш», узнаешь, как там дела… Там сейчас твои бойцы рулят. Сенява у них за старшего. Все, это теперь независимая фирма. А Вакула «Форпост» на себя взял. И Монтеру обломилось. Он много знал и много нам рассказал. Мы ему «Фрегат» отдали, пусть рулит. Нет больше твоей банды, Клим. Остались только осколки, которые перережут тебе горло, если начнешь их собирать. Вакула тебе Крейсера и Пенса не простит…
Клим опустил голову. Похоже, Грач сделал его по всем статьям. Если Монтер заодно с Матвеем, дело дрянь. Он ведь знает, кто Крейсера убил и Пенса. И где трупы зарыты, может показать…
– Ну, так что, отпустить тебя? – с усмешкой спросил Матвей. – Поедешь в «Бердыш», узнаешь, что там да как… Только учти, если тебя там не примут, нам придется тебя завалить, и ты отправишься к Калуге. Заодно «спасибо» ему передашь. За ту науку, которую он мне преподал… Ну так что, едешь в «Бердыш»?
– Нет. – Клим уныло мотнул опущенной головой.
– Ну, тогда живи… А я буду жалеть о том, что не завалил тебя, падлу!
– Ну, тогда живи… А я буду жалеть о том, что не завалил тебя, падлу!
Судя по его лютому взгляду, Грач действительно жалел об этом. Но Клима его злость утешила. Похоже, Матвей на самом деле не собирался его убивать.
Грач со своими «быками» ушел, а в комнате появились охранники. Их было двое, и оба крепкие на вид, к тому же у Клима связаны ноги. Шансов никаких, но все-таки он готов был сопротивляться. Хотя бы для того, чтобы злость сорвать. И неважно, что при этом его самого превратят в фарш.
– Будешь? – спросил один.
А второй положил на стол несколько ампул с прозрачной жидкостью и одноразовый шприц в упаковке. Как оказалось, это был морфий аптечного розлива. И отказываться Клим не стал. Уколоться бы и забыться…
А на следующий день ему снова предложили дозу. Потом еще…
Клим был под кайфом, когда в один прекрасный день его посадили в машину, отвезли в аэропорт и под чужой фамилией по «липовому» паспорту посадили в самолет, который отправлялся в Ларнаку…
Только тогда Клим поверил, что Грач сдержит слово. И все-таки он все время полета провел в напряжении, всерьез опасаясь, что самолет взорвется в воздухе.
Но самолет без происшествий приземлился в аэропорту. Как оказалось, там Клима ждали. Крепкого сложения парень с угрюмой физиономией встретил его и организовал трансферт до самого дома. За всю дорогу он не проронил ни одного слова. Только кивнул в ответ, когда Клим спросил, кого он представляет. Как он и думал, это был человек Матвея.
Дом действительно радовал глаз. Маленький уютный городок на первой линии у моря, бунгало в средиземноморском стиле, во дворе бассейн в окружении финиковых пальм. В России сейчас холодно, снег еще не сошел, а здесь практически лето. Солнце, море, женщины на пляже… Все-таки сдержал Грач свое слово, похоронил его здесь, в шести комнатах в теплых краях…
Дом старый, зато мебель в нем практически новая. Калуга здесь и ремонт сделал, и обставился по полной. И белье в шкафах было, и кое-какая одежда.
Ванна большая – джакузи, душ и даже мини-сауна. Клим искупался, в халате вышел из ванной в большую спальню. И вздрогнул, увидев на столе несколько банок с пивом. Об этом он сейчас больше всего и мечтал.
Пива не было, когда он зашел в дом, а сейчас вдруг появилось. Что, если здесь колдует злой волшебник?
Клим уловил легкий шорох за спиной, обернулся и увидел Людку. Химия на голове, воздушный сарафан, короче некуда, туфли на шпильке, сумочка на плече. Взгляд насмешливый, шальной.
– Ты откуда здесь? – оторопело спросил он.
– Я здесь живу.
– Кто тебя сюда поселил? Грач?
– Ты это, успокойся. – Людка смотрела на него испуганно, но спасаться бегством не торопилась.
– Я, кажется, спросил!
– Ну, Грач… Он этот дом на меня оформил.
– Что?! – очумел Клим.
– Это мой дом… – Она полезла в сумочку, достала оттуда сложенный вчетверо лист бумаги. – Это копия…
– Какая, на хрен, копия? – заорал он.
– Свидетельство на право собственности… Ты это, не быкуй! Если я через час не отзвонюсь, здесь будет полиция, и тебя закроют. А потом в Россию вышлют. Тебе оно надо?
– Какое, на хрен, свидетельство! – Клим вырвал у нее из руки ксерокопию документа.
Свидетельство было составлено на английском языке, в котором он ни черта не понимал. Но имя Людмила и фамилию Бродник он прочитать смог, и адрес дома разобрал. И если это не «липа», то Людка действительно хозяйка этого дома. Выходит, Грач обладал реальными возможностями не только в России, но и здесь, на Кипре. А как еще объяснить, что он смог переоформить дом без личного участия бывшего хозяина? Коррупция, она и в Африке коррупция.
– А подлинник где? – дрожащим голосом спросил Клим.
Все-таки Грач кинул его по полной программе. Видимо, дарственная на этот дом затерялась среди прочих бумаг, и Клим подмахнул ее, не глядя. Раз, два, и у дома уже другой собственник, право которого подтверждено в законной форме. Так же и с казино произошло, и со всем прочим…
Клубы и рестораны отходили непонятно кому, а право на контрольный пакет акций казино Грачев перевел чисто на себя. И дом на Рублево-Успенском направлении Клим переписал конкретно на него, и с банковским счетом та же беда. Он помнил, как ставил подписи под договорами. Но не помнил, чтобы отдаривал этот дом Людке…
– В надежном месте…
– Сейчас ты сама окажешься в надежном месте! – Клим схватил ее за горло, прижал к стенке.
– Дурак, Грач только этого и ждет! – прохрипела Людка.
Это подействовало, и Клим разжал руку. Не хотел он угождать Грачу, хотя и мог сделать это сгоряча – так сильно зачесались у него руки на Людку.
– Чего он ждет?
– Меня на кладбище, а тебя в тюрьму. А дом ему отойдет. Я даже завещание составила. Не на него, правда, но все равно… Ты пей пиво. Холодненькое. И не отравленное.
– Я тебе сейчас это пиво, знаешь, куда засуну!
– Еще успеем, дорогой, еще успеем, – зажеманилась Людка. – У нас целая жизнь впереди…
– Какая, к черту, вся жизнь впереди?
– Ну, ты же хочешь жить здесь? И я хочу. Вместе жить будем.
– В море ты будешь жить. У Нептуна, ля, на трезубце крутиться!
– Тебе же хуже будет!
– Вместе, говоришь, жить будем? Кто тебе такой расклад дал? Грач?
– Ну да… Он хочет, чтобы я с тобой жила.
– Зачем?
– Я должна следить за тобой. Следить и стучать.
Клим офонарел от такого признания. Впервые в жизни он видел, чтобы наседка сама себя сдавала.
– Если ты вдруг дернешься в его сторону, я должна буду ему позвонить.
– Ну, ты и сука!
– Так я могу и не позвонить, – заговорщицки подмигнула Людка. – Любимая жена не должна сдавать любимого мужа.
– Какая, к черту, жена? – вскипел Клим.
– А куда ты денешься с подводной лодки? – хмыкнула она.
– Сука! – Клим снова схватил ее за горло.
– Давай, давай! В России тебя ждут!
В Россию Климу возвращаться не хотелось, поэтому он разжал руку. И тут же Людка сама взяла его за шею, но мягко, нежными руками.
– Нам никуда друг от друга не деться, – прошептала она. – Грач нас приговорил друг к другу.
– Приговорил?
– Если я тебя брошу, то пойду на корм акулам. А если ты уйдешь от меня… А куда ты от меня уйдешь?
Клим закрыл глаза. Действительно, ему некуда отсюда уходить. И опасно. К тому же рано или поздно местные власти могли потребовать предъявить право на этот дом, а у него сплошная «липа» в документах.
А с Грачом он разберется. Как-нибудь, когда-нибудь. Может быть…
Глава 31
Кому-то для полного счастья нужен гарем из красоток, обновляемый по мере пресыщения, а кто-то мечтает жить с одной-единственной женщиной.
Мысль о гареме Матвея всего лишь забавляла, и он совершенно не стремился подражать Калуге, хотя и поселился в его доме. И в бассейне купался, в котором когда-то плавали его русалки.
А сейчас рядом с ним – Рита. Может, и не столь ухоженная и блестящая, как наложницы Калуги, но такая же красивая. И не менее сексуальная…
– Неплохо, – сказала она, осматривая павильон с бассейном.
Хотя сам дом ей не очень понравился. А ведь это настоящий дворец.
Раньше Матвей видел этот дом только на фотографии, но тогда он не производил на него особого впечатления. А когда вошел, завис в трансе, до сих выйти не может.
– Представляешь, все это наше! – восторженно проговорил он.
– Откуда у тебя этот дом?
Рита смотрела на воду так, будто собиралась топиться.
– Трофей. Кто с мечом к нам придет, тот без меча уйдет. Меч мы себе оставим…
– Я серьезно.
– Клим сам предложил мне этот дом.
Все-таки принял Матвей предложение, от которого трудно было отказаться. Спрятал Клима, занялся его людьми, добрал всю необходимую информацию к той, которой располагал, и нанес добивающий удар. И Клима разорил, и его банду развалил. Теперь это ряд независимых фирм-бригад без мощной финансовой базы, на которой строилась система.
Жадничать Матвей не стал. Клубы и рестораны передал своим пацанам из тех, которые были с ним в трудную минуту. А Буруну и Яхонту обломились еще и дома, одному на Новорижском шоссе, а другому в Испании.
Если он кого-то и обидел, то уж точно не себя. Шестьдесят два процента акций казино «Стрит» – это реальный пропуск в мир избранных. Да и дом этот стоил мессы…
– Сам предложил? – не без сарказма усмехнулась Рита.
– Ты не поверишь, но так оно и было.
– Не поверю. Ты заставил его отдать этот дом.
– Этот урод Марину похитил. Он хотел ее убить.
– И ты хотел его убить. Ты запугал его.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю… Ты ничуть не изменился. Как был злым и жестоким… – Она вдруг осеклась и, беспомощно махнув рукой, направилась к выходу. Но Матвей остановил ее и раздраженно проговорил:
– Что еще? Я ворвался в твою жизнь и все разрушил, да?
– А разве нет?
– Ты живешь как на вулкане, да? – злился Матвей.
– Как на вулкане. – Рита набралась смелости и прямо посмотрела ему в глаза.