– Кривой, ребята, а вы чего здесь? У меня сегодня не день рождения! – восторженно воскликнул он, затем подумал и добавил: – Знаете, я с сегодняшнего дня больше не буду покупать молока в магазине, потому что вчера смотрел телевизор и видел, что космос медленно, но верно превращается в космическую свалку, и мне просто необходимо безотлагательно покрасить в квартире потолок…
– Ты че, обдолбался? – зло поинтересовался Кривой, заглядывая ему через плечо в комнату.
– Что значит «обдолбался»? С точки зрения морфологического синтаксиса данное выражение нельзя считать идиомой и употреблять космонавтам в открытом космосе.
– Что он сказал? – поинтересовался один из телохранителей, внезапно напуганный своей безграмотностью.
– А вы не слушайте его, иначе тоже свихнетесь, – успокоил своих парней Кривой и, обращаясь к Храмскому, мягко поинтересовался: – Виктор Борисович, вы не пригласите нас в хату, а то как-то через порог разговаривать неудобно.
Храмской вспомнил о деньгах из открытого кейса, что были разбросаны на столе в зале, и его воспаленный мозг посетила вполне здравая мысль, что пускать в квартиру гостей не стоит. Нужно было что-то ответить, однако больше здравых мыслей на ум не приходило. Тогда Храмской выпалил первое, что подвернулось:
– Мне кажется, вам лучше зайти в другой раз, у меня не убрано.
– А мы поможем тебе убраться, – прорычал Кривой, потеряв терпение, и внезапно врезал хозяину квартиры с разворота отличным хуком справа.
Храмской даже не успел понять, что произошло. Он как стоял с вежливой улыбкой, так и упал на пол, потеряв сознание.
– Вот гад, руку из-за него разбил, – раздраженно воскликнул Кривой, разглядывая костяшки кулака правой руки, на которых местами была сорвана кожа и показалась кровь.
Он переступил через тело Храмского и направился в комнату. Телохранители молча последовали за ним. Один из них закрыл дверь и втащил бездыханное тело владельца квартиры в зал.
– Ведь так и знал, что без них тут не обошлось, – фыркнул Кривой, разглядывая содержимое открытого кейса. – Значит, эти беспредельщики наехали на китайцев, отобрали наркоту, бабки, меня подставили! Этот теперь тут торчит от китайской дури, свихнулся практически, а мне разбирайся!
Кривой бросил на телохранителей сверлящий взгляд и добавил:
– Надо бы его полудурков найти, пока они еще чего не замутили. Китайцы ведь весь город теперь на уши поднимут. Мне кровавой бани перед выборами не надо.
* * *Людмила смутно помнила, что происходило после того, как она обнаружила труп. Пребывая в шоковом состоянии, женщина некоторое время пыталась оказать подруге первую помощь, делала искусственное дыхание, била по грудной клетке и ревела при этом в три ручья. Потом появились соседи, а за ними и полиция. Приехавшие медики констатировали смерть и накрыли тело простыней. Следователь задавал ей вопросы, но тщетно. Наконец он махнул на все это дело рукой и выписал повестку. Людмила сидела и смотрела на то, как работают эксперты. Прихожую освещали вспышки фотоаппаратов. В дверях кухни стоял следователь и обсуждал произошедшее с коллегой – молодым майором в темно-синем мундире сотрудника прокуратуры.
– Это не похоже на ограбление, – говорил следователь, – ничего не взяли, ни золотые украшения убитой, ни деньги. В сумочке лежало полторы тысячи рублей. Думаю, убийца поджидал на лестничной клетке, а когда она открыла дверь в квартиру, впихнул ее внутрь и убил. Линия освещения в подъезде была намеренно отключена. Провод выдернули из щитка. Похоже на заказное убийство.
– Кем она работала? – поинтересовался прокурорский.
– Контролером на КПП, – ответил следователь и посмотрел на Людмилу, – они вместе с подругой там работают. Сегодня пошли после работы в кафе. Подруга пошла за хлебом, а убитая – сюда, где и встретила убийцу. – Он протянул майору документы Анны, комментируя: – Не замужем была, детей нет, жила с родителями…
«Заказное убийство» – эти слова следователя испугали Людмилу. Кто мог заказать ее подругу? Она не могла припомнить, чтобы у той были враги. Всегда собранная и серьезная, Аня аккуратно выполняла свою работу, с коллегами не конфликтовала. Может, из-за наркотиков, которые она задержала? Однако прошло столько времени… Неужели наркоторговцы так долго вынашивали план мести против женщины-контролера? Людмиле слабо в это верилось. Должна быть другая причина.
Дрожащими руками Люда набрала номер сотового Данилы, но Ветров не отвечал. Она набрала снова и мысленно взмолилась, чтобы он ответил. Но и в этот раз ответили, что телефон абонента не отвечает или отключен. От звука голоса автоответчика Людмиле стало очень тоскливо. Ей казалось, что она одна в целом мире. От вида трупа, накрытого простыней, ее бросало в дрожь. Наконец санитарам дали команду, и они, переложив убитую на носилки, вынесли тело из квартиры. Людмила видела руку подруги, обернутую в полиэтиленовый пакет, которая вывалилась из-под простыни, когда они поднимали носилки. Ногти на пальцах были обломаны до мяса. Почувствовав приступ дурноты, Людмила отвернулась, и слезы сами собой покатились из глаз.
Глава 10
Изумленный Лапин наблюдал за тем, как через ворота спасенной от огня заставы колонной по двое проходили пленные китайцы. Последним шел Ветров, грязный, усталый, весь увешанный трофейным оружием, но счастливый.
– Ну что, эти приходили тебе угрожать? – поинтересовался он весело, когда поравнялся с начальником заставы.
– Да я лиц хорошо не запомнил, – смущенно признался Лапин, – тем более что они все похожи, как однояйцевые близнецы.
– Однояйцевые, говоришь? – усмехнулся Ветров. – Плохо, капитан. Нужно быть более внимательным.
– Стоп, – внезапно вспомнил Лапин, – у них был главный, с которым я разговаривал, невысокий такой, вертлявый. Его нет среди этих, и среди убитых тоже.
– У него, наверное, хватило ума здесь не появляться, – предположил Ветров. – Понимал, что шансов у него немного, и прислал шестерок. Посмотри на них – все молодые парни. Наверняка недавно вступили в «триаду».
Ральф сел рядом с ним и задумчиво посмотрел на пограничников. Ветров потрепал его лобастую голову.
– Ну что, как песик? – сдерживая улыбку, спросил Лапин.
– Пес – зверь. Без него я бы не справился, – честно признался Ветров. – Однако есть свои недостатки – слишком он своенравный… Ну а теперь докладывай, как с пожаром справились.
– Да нормально справились, – пожал плечами Лапин. – Я всех бросил копать заградительную полосу. Сделали ее в три метра шириной, и еще вокруг землю раскидали. Потом подтащили шланги и поливали водой из гидрантов. Это остановило огонь. Затем появились пожарные. На рассвете появился их самолет и залил все, что еще дымилось. На территории заставы имели место отдельные возгорания от залетевших угольков, однако мы с ними быстро разобрались. Вот, в общем-то, и все.
– Молодцы, – похвалил Данила, передавая поводок Ральфа начальнику заставы. – Вот, забирай этого обормота. Мне надо умыться да перекусить чего-нибудь.
Лапин показал ему, где столовая, а сам повел овчарку к вольерам. Ветров проводил его взглядом и вздохнул, подумав о том, что будет в штабе погранотряда, когда начальство узнает о его геройствах.
Солнце огненным шаром медленно поднималось все выше и выше. Пригревшись в его лучах, на территории заставы стали петь птицы. Пернатые тоже радовались тому, что огонь остановили и не дали уничтожить их гнезда. В воздухе все еще сильно пахло гарью, но огонь был побежден и запах уже никого не пугал. Ветров вспомнил о звонке Людмилы и решил перезвонить:
– Алло, Люда, чего звонила?
В ответ он услышал лишь рыдания.
– Эй, успокойся! Что случилось?
– Ее убили, – простонала Людмила в телефоную трубку.
У Ветрова внутри все похолодело.
– Кого убили? – спросил он потерянным голосом, не зная, что и предположить.
– Аню, – всхлипнула Людмила, – я пришла, а она лежит мертвая.
– Куда ты пришла? – дрогнувшим голосом переспросил Ветров, с трудом переварив услышанное. – Успокойся и расскажи все по порядку.
– Она ко мне домой пошла. Я ей ключи дала, а сама в магазин… – давясь слезами, стала рассказывать Людмила.
Чем дольше слушал Данила, тем сильнее закипало у него внутри. Он ведь говорил Лесовскому, что так может случиться, но тот лишь отмахивался. Было ясно, что убить хотели именно Людмилу, а подругу убили по ошибке. Все из-за него. Это он виноват в смерти девушки. В очередной раз вокруг него гибли люди…
– Господи, мне так страшно, – прошептала Людмила, закончив рассказ.
– Я сейчас приеду, – пообещал Ветров, нажал кнопу сброса и, шагая по направлению к своей машине, припаркованной у административного здания, набрал номер сотового Лесовского.
– Да, что случилось? – сонно ответил чекист.
– Что случилось, твою мать?! – заревел в ответ Ветров и выплеснул на майора весь гнев, накопившийся внутри.
– Так, заткнись, – резко оборвал его Лесовский. – Кто тебе сказал, что хотели убить твою ненаглядную? Какого хрена ты решил, что все это из-за тебя? Хватит истерить, как баба!
Слова чекиста подействовали на Ветрова отрезвляюще.
– Почему тогда ее убили, когда она вошла в квартиру Люды? – спросил он более спокойным голосом. – Мне же звонили по телефону и угрожали.
– Угрожали тебе, а не ей, – напомнил ему Лесовский. – Ты, наверное, не слышал про разборки, что произошли сегодня в городе? Все из-за наркотиков. В город поступила очень крупная партия дури из Китая. Их собирались переправить в Москву, но потом на китаез наехали наши отморозки, и все закончилось бойней. Сгорела целая заправка. Наркотики тоже сгорели. По найденным на месте уликам удалось определить, что дурь перевозилась в больших клетчатых баулах, знаешь, такие дешевые, в которых челноки возят вещи из-за бугра. Так вот, эти баулы пересекли границу как раз в смену, когда дежурила твоя Людмила и ее подружка. Мне кажется, что смерть ее связана с наркотиками, а не с угрозами в твой адрес. Китайцы действуют осторожно и сразу убивать тебя не станут, только когда исчерпают все другие возможности. Ты им очень мешаешь, и эту проблему они постараются решить в ближайшее время.
– Слушай, так Аня и была тем оборотнем? – удивленно спросил Ветров.
– Возможно, – ушел от прямого ответа Лесовский, – точно неизвестно. Теперь слушай сюда. Поедешь в меняльную лавку и попросишь, чтобы они оплатили твои долги по кредиту в банке. Скажешь, что у тебя сейчас тяжелая материальная ситуация и платить по счетам нечем. Я думаю, они ухватятся за эту возможность и сразу предложат сотрудничество.
– Хорошо, я это сделаю, но ты должен обеспечить охрану Людмиле, – выдвинул свое условие Ветров. Он принял историю про наркотики, но не был уверен на сто процентов, что его подруга в безопасности. Мало ли, что могло прийти китайцам в голову.
– Ей ничего не угрожает… – начал было Лесовский, но уловив напряжение в телефонной трубке, сдался: – Хорошо, я посмотрю, что можно для этого сделать…
* * *Он звонил и звонил своим людям, но никто не отвечал. Потом он заметил, что его руки дрожат, и поднял глаза, чтобы узнать, заметил ли это кто-нибудь из сидящих с ним рядом в тесном микроавтобусе. Однако все занимались своими делами. Один из боевиков слушал с закрытыми глазами плеер, второй заряжал магазин автомата. Третий играл в игру на сотовом. Еще двое по очереди курили травку, весело обмениваясь косяком. Им было невдомек, в каком состоянии пребывал Чжао Вэнь. Тот отлично помнил слова Цзянь Бо, что это последний шанс, и понимал, что неудача означала смерть. Смерть пугала. А ведь раньше он не боялся умереть. Боевики знали его как бесстрашного лидера, и до чего он дошел? Превратился в тряпку, пугался собственной тени. Нет, так дальше не пойдет. Чжао Вэнь решительно набрал номер, и на этот раз ему ответили.
– Чун, это ты? – спросил он взволнованно.
– Туй, – ответил некто на плохом китайском, что означало «верно» или «да», только Чун не ответил бы так боссу. Значит, они попали в засаду и операция провалилась.
С заледеневшим сердцем Чжао Вэнь сбросил звонок. Теперь он не сможет вернуть деньги, а значит, может смело пустить себе пулю в лоб.
* * *– Открыть кейс? – поинтересовался один из подручных Кривого.
– Ну открой, – пробормотал тот, завороженно рассматривая пачки стодолларовых купюр на столе.
В его душе в этот момент боролись мучительные сомнения. С одной стороны, он должен был вернуть деньги китайцам, чтобы попытаться избежать войны в городе, а с другой – как-то глупо отдавать такую кучу бабок. Кривой тщетно искал способ, как увильнуть, оставить деньги себе и при этом остаться чистым в глазах китайцев, но не находил.
Один из бандитов взял кейс за ручку, вздрогнул всем телом и рухнул на пол рядом с Храмским. Его телохранители повскакивали с мест, не зная, что делать и откуда угрожает опасность, но Кривой оставался спокойным.
– Остыньте, пацаны, – бросил он им и указал на ручку открытого кейса с внутренней стороны, а потом на блок управления системы защиты внутри, – это электрошок. Сейчас оклемается. Видали такое.
Потом его внимание переключилось на газовый баллончик, укрепленный на дне кейса:
– Ну, блин, китаезы-выдумщики… Тут и заряд газа есть. Наш студентик его попробовал – и колпак сорвало. Я слышал про такую хрень. Как наркоз. Валит сразу. Лучше кейс не трогать. От большой дозы можно и коньки отбросить.
Бандит на полу зашевелился и застонал.
– Ну, видели парни, все путем, – улыбнулся Кривой и дал подчиненному пинка. – Давай, вставай! Чего разлегся?
В этот момент в дверь позвонили.
– Нос, пойди открой, – приказал Кривой огромному бритому отморозку с мутными глазами, а сам вытащил из внутреннего кармана небольшой пистолет, покрытый позолотой. Что-то подсказывало ему, что гости явились не с добром.
Нос вышел в коридор и осторожно глянул в глазок. Там была чернота, а это означало лишь одно… Вскинув оружие, Нос шарахнулся назад, а в следующую секунду дверь прошили автоматные очереди. Залп из помпового ружья снес замки.
– Ата-а-ас!!! – заорал изрешеченный пулями амбал и, закашлявшись кровью, прижался спиной к стене у входа в зал с пистолетом в руке.
Кривой видел, как Нос выстрелил несколько раз в гостей. Затем новый залп из помпового ружья подчистую снес ему голову. В комнату ворвались пятеро в масках, и началась кровавая бойня. Рядом падали его парни. Кривой успел пристрелить одного из нападавших, ранил другого, собирался уже, наплевав на все, сигануть с балкона, но тут сзади оглушительно грохнуло. Глянув вниз, он увидел, что лишился ноги до колена. Кровь тугой струей ударила из культи в пол. Завопив, Кривой упал, перевернулся на спину и увидел парня в маске, целившегося ему в грудь из автомата.
– Падла-а-а!.. – закричал он в отчаянии, понимая, что обречен, и вскинул руку с пистолетом. Однако китаец нажал на спусковой крючок раньше.
Второй бандит носил бронежилет, но и это его не спасло. Сначала ему прострелили обе ноги, а потом Чжао Вэнь лично всадил русскому пулю в глаз. Все было кончено в течение одной минуты. В комнате наступила тишина. Сквозь пелену порохового дыма Чжао Вэнь смотрел на деньги и счастливо улыбался. Он все-таки сделал это. Оставалось забрать их.
* * *Очнувшись, Храмской сначала не понимал, бред у него или все происходит на самом деле. Казалось, его угораздило очутиться посреди Третьей мировой войны. Все вокруг остервенело палили. Затем его лицо окатило чем-то теплым, и Храмской на некоторое время потерял способность видеть. Когда пальба стихла, он аккуратно приоткрыл глаза и увидел в метре от себя китайца, который с улыбкой пялился на открытый кейс. Второй стоял рядом и перезаряжал автомат. Храмской скосил глаза вбок и увидел рядом с собой позолоченный пистолет. Оружие было снято с предохранителя, но оставалось загадкой, есть ли в магазине патроны. Гадать не было времени. Он быстро схватил пистолет и выстрелил в китайца у кейса. Пуля угодила ему в висок. Переместив прицел, Храмской выстрелил три раза во второго. Две пули попали тому в грудь, одна в горло. С жутким булькающим хрипом боевик упал на пол.
Храмской встал, сделал несколько шагов по направлению к упавшему, поднял с пола помповое ружье и со зверским лицом передернул затвор. Голова чудовищно болела, пороховой дым резал глаза. Ему хотелось все крушить. Однако магазин оказался пуст. При нажатии на спусковой крючок послышался лишь сухой щелчок. Тогда он, используя ружье как дубинку, объятый яростью, добил китайца. Отбросив окровавленное оружие, сделал шаг в сторону и едва удержался на ногах, поскользнувшись в луже крови. Кровь была везде, даже на потолке. Квартира превратилась в настоящие развалины. Все стены покрывали следы от пуль. Выругавшись, Храмской посмотрел в простреленное зеркало и испугался своего отражения – какая-то кровавая маска вместо лица.
Оглядевшись, он прикинул, через сколько времени приедет полиция, вызванная соседями, и рванулся в ванную. Там он судорожно смыл кровь, содрал с себя пропитанную кровью одежду. Из ванной поспешил быстрее назад в комнату к шкафу, стал выбрасывать из него одежду. Натянул новую рубашку, джинсы, стараясь при этом не испачкаться, собрал деньги в спортивную сумку. Посмотрел на закрытый кейс. Возиться с ним было некогда, тащить с собой опасно. Его взгляд упал на открытую балконную дверь. В голове забрезжила идея. Не раздумывая больше, Храмской схватил закрытый кейс и швырнул его с балкона вниз. Кейс ударился о бетонную дорожку за домом и открылся. Облако газа, вылетевшее из него, быстро растворилось в воздухе.