- А чо он смеялся над тобой? Я это никому не позволю, даже и Президенту России...
Хотя нужно заметить, что единственный, кого он еще уважал после Аркана, был Президент России, который напоминал ему родного брата, рано ушедшего из жизни: его звали Вовой, и он попал под машину в девятом классе...
После того как приятели Аркана сожгли в машине двух "наглых" посетителей ресторана, фото которых Аркан передал своему милицейскому покровителю, тот долго не давал о себе знать. Наконец раздался звонок, и полковник назначил встречу в том самом придорожном ресторане, в котором встречался с ним в первый раз после приезда Аркана в Москву.
Как и тогда, полковник уже сидел за столиком, когда Аркан вошел в ресторан. Полковник явно прибавил в весе и выглядел как весьма респектабельный бизнесмен. На нем был тонкой выработки кожаный плащ, дорогие ботинки, из-под бортов плаща виднелся дорогой костюм и модный галстук. Да и "шестисотый" "Мерседес" с водителем, замеченный Арканом у входа, тоже говорил о многом.
- Приветствую вас, шеф! - бодро сказал Аркан.
- Привет, - без особой радости ответил полковник, - садись. Пить, есть что будешь?
- Виски с колой!
- Ну и вкус у тебя, - брезгливо поморщился Громыхайло и, повернувшись к официантке, обратился к ней, как к близкой знакомой: - Милая, принеси-ка мне грибочков своих, огурчиков своего посола, креветок чищеных, белужки холодного копчения грамм двести, водочки столько же и виски с колой. - Он усмехнулся и добавил: - Для моего приятеля...
Пока все выставлялось на стол, разливалось по рюмкам, полковник молчал и, наверное, думал о чем-то своем. Взяв рюмку водки, он кивнул Аркану, залпом выпил, закусил грибочками и крякнул от удовольствия.
- Хороши, ничего не скажешь! - потом повернулся к собеседнику. - Пробил я наконец твоих покойничков. Трудно было: они давно ничем не мазались. Со всей определенностью сказать не берусь, но их часто видели в окружении Ростовского.
- Что за фрукт? "В законе", что ли?
- Нет, он не "Вор", но относится к весьма уважаемым авторитетам. По оперативным данным, его часто приглашают на воровские сходки и к его мнению прислушиваются даже некоторые уважаемые в криминальном мире "Воры". Ни в каких серьезных преступлениях не замечен. Дружит с афганцами. Был очень близок с одним уважаемым афганцем, который возглавлял ветеранскую Ассоциацию "Герат", но больше двух лет назад погиб довольно странной смертью. Среди криминала у него репутация этакого Робин Гуда за его страсть помогать сирым и убогим. Мне кажется, ты поторопился убивать его людей.
- Не поторопился бы, они бы меня самого грохнули, - недовольно пробурчал Аркан.
- Что сделано, то сделано... Я тут заметил, что кое-кто с Петровки проявил сильный интерес к расследованию их гибели. Я, конечно, попытался подкорректировать направление следствия, но... Скажи, из-за чего они наехали на тебя?
- Помните тех стариков, адрес которых вы мне подкинули в первый день?
- Я? Подкинул тебе? - Полковник недоуменно и недовольно нахмурился.
Аркан сразу понял, что несколько перегнул палку.
- Я не это хотел сказать, - он попытался дать задний ход, - объявление, которое я нашел на столбе: мол, сдается квартира...
- Что-то такое ты мне говорил. - Полковник сделал вид, что напрягает память. - И что произошло?
- Я подыскал этим старикам квартиру поменьше, оплатил им аренду, а им все так понравилось, что они решили продать нам свою квартиру...
- У них купили трехкомнатную, а заплатили как за ее аренду за три месяца, так, что ли? - Видно было, что полковник помнит все нюансы этой квартирной аферы.
- Так они сами все подписали...
- Что же вы не довели дело до конца?
- Так вы же сами говорили, что за ними никто не стоит! - попытался оправдаться Аркан.
- Мне что, каждый шаг тебе расписывать нужно? - зло спросил полковник. Видно, кто-то из бывших друзей их погибшего в Афгане сына решил вступиться за этих стариков.
- Так, может, нам разобраться с Ростовским? В тихую, чтобы "на вахте" не было слышно? - предложил Аркан.
- Попытаться можно! - резко оборвал полковник. - Только эта попытка может тебе боком выйти! Мне тут шепнули, что он дружкуется с неким Бешеным, даже вроде кровным братом его считается.
- Бешеный? Что это за зверь такой, что вы даже на шепот перешли? - Аркан не скрывал сарказма, задав вопрос издевательским тоном.
- Как бы ты, дружок, не подавился своим сарказмом! - Полковник начал всерьез злиться. - Савелий Говорков, он же Сергей Мануйлов, он же Бешеный, прошел спецназ, в Афганистане его прозвали Рэксом, в колонии, где он отбывал девятилетний срок, заработал кличку Зверь, бежал. Находясь в бегах, убил четверых вооруженных бандитов, был реабилитирован, вернулся в Афганистан, был ранен, захвачен в плен, раненым угнал у душманов вертолет, скитался в горах Тибета, потом по каким-то еще странам, вернулся в Москву, где органы использовали его как профессионального убийцу...
Полковник говорил все это, словно читал анкету Бешеного. Но Аркана эти факты нисколько не впечатлили.
- Он отправил на тот свет не один десяток самых крутых преступников, рассказывал полковник. - Бешеный в совершенстве владеет всеми видами оружия, нет ему равных и во владении восточными единоборствами, коронный удар пробивает насквозь грудную клетку и вырывает у противника сердце. Награжден высшим орденом Америки, а у нас получил Героя России. Тебе мало этого?
- И не таких борзых ломали! - продолжал хорохориться Аркан.
- Лично я не советовал бы тебе нажить в его лице врага! - усмехнулся полковник.
- Я и не собираюсь с ним враждовать! Я предложил только разобраться с вашим Ростовским!
- Ты будто пропустил мимо ушей мои слова о том, что Ростовский ему кровный брат?
- И что? Я же не собираюсь давать по телевидению интервью: как я убил Ростовского!
- Ты что, придурок? - без церемоний спросил полковник. - Нет ничего тайного, что рано или поздно не станет явным! Ты, неуч, в детстве не читал детских книжек Эдуарда Успенского!
- Но что же мне тогда делать? Этого Ростовского, судя по всему, никак не остановить и не успокоить!
- Моли Бога, чтобы подозрение в убийстве этого Коляна-Ватника и его приятеля упало на кого-то другого!
- Похоже, этот Бешеный здорово вас поднапугал, - тихо проговорил Аркан.
- Очень надеюсь, что ты хоть что-нибудь понял из того, что я тебе втолковывал. Вот напоследок мой подарок. - Полковник положил перед ним небольшой листок.
- Что это?
- Марки и номера машин, которыми пользуются люди Ростовского: авось пригодятся.
- Для чего?
- Если увидишь рядом с собой одну из этих машин, значит, тебя все-таки вычислили. Я бы на твоем месте сразу задумался!
- Ладно, спасибо за подарок. У вас все ко мне?
- Все, если не считать тех дел, что мы с тобой наметили...
- Те дела идут своим чередом: скоро узнаете о новых трупах из газет, самодовольно улыбнулся Аркан и встал из-за стола. - Приятного вам аппетита! Он хотел удалиться, но полковник его остановил:
- А ты ничего не забыл?
- Обижаете, начальник! - усмехнулся Аркан. - Аркан свое дело туго знает... - Он кивнул. - У ваших ног стоит: ровно пятьсот тонн зелененьких.
Полковник наклонился и достал из-под стола черный дипломат, Аркана рядом уже не было. Полковник щелкнул замками и чуть приоткрыл крышку: дипломат был доверху набит банковскими упаковками стодолларовых купюр.
"На этот раз, думаю, Бес не откажется от таких денег! - самодовольно подумал полковник. - Полмиллиона даже для генерала внушительная сумма..."
Полковник Громыхайло, естественно, не стал сообщать Аркану, что именно от генерала Бессонова он узнал все подробности о Бешеном и от него же получил вполне прозрачный намек, что Савелий Говорков, или Бешеный, не входит в его, генерала, компетенцию и никогда не войдет. И вообще, было бы лучше, если бы Гром навсегда забыл о его существовании. Полковник знал генерала столь хорошо, что был твердо уверен в том, что тот никого и ничего не боится, однако по ходу рассказа о Бешеном уловил в интонации генерала Бессонова если не страх, то уж беспокойство точно.
Когда Аркан ушел, полковник почувствовал какой-то тревожный озноб: кажется, зря он рассказал ему об этом человеке. Очень не хотелось, чтобы их пути с Бешеным пересеклись. Чисто интуитивно он сознавал, что такое пересечение не приведет к добру...
Ростовский, погруженный в свои заботы, пока не слишком обращал внимание на междоусобицы, уверенный, что это его бригады никак не касается. Кроме того, он был ярым противником любого физического противостояния между группировками и излишней демонстрации мускулов. Он считал это пустыми понтами, справедливо заявляя: умные люди всегда могут договориться между собой...
Ростовскому и в голову не могло прийти, что он, взявшись помочь бедным старикам, сам оказался едва ли не в центре разборок. Не мог он также знать, сколько еще преданных ему людей придется потерять, прежде чем он сумеет добиться того, что именует справедливостью...
Ростовскому и в голову не могло прийти, что он, взявшись помочь бедным старикам, сам оказался едва ли не в центре разборок. Не мог он также знать, сколько еще преданных ему людей придется потерять, прежде чем он сумеет добиться того, что именует справедливостью...
XXIV
Очередные жертвы
Щербатый действительно вызвался на дежурство первым по зову души. Почему-то он ощущал себя виноватым в том, что остался в живых, когда его напарники погибли. Своим ощущением он ни с кем не делился, но оно его ни на миг не покидало. Щербатый с детства катился по жизни этаким живчиком, и все ему доставалось легко и просто.
По его собственному мнению все это началось с того дня, когда ему исполнилось девять лет. Впервые он наполучал столько подарков, сколько их не было за все предыдущие годы. Все объяснялось просто: их семья переехала в другой район города, и в новом доме оказалось больше его сверстников, чем в старом. Он быстро со всеми сдружился, а тут вскоре настал день рождения, на который и были приглашены прятели. Но кто анализирует в таком возрасте абстракции? Подарков больше, значит, стал счастливее. Гордый и радостный он ходил по двору, и все мальчишки завидовали его обновкам.
Тем не менее было одно обстоятельство, которое могло омрачить такой день любому ребенку, но не ему: он, пожалуй, впервые обрел удивительное состояние счастья, принял его как должное и не обратил внимания на то, что его мама плохо себя чувствует и даже не пошла на работу. После ухода на работу мужа мать почувствовала ухудшение, но, глядя на радостное и счастливое лицо сына, скрыла от него свое состояние, чтобы не омрачать ему праздничный день.
Сначала он отправился со своими друзьями на речку, где проплескался больше трех часов, потом, проголодавшись, предложил приятелям пойти к нему домой, где все уже было приготовлено для празднования дня рождения: накануне мама наготовила вдоволь вкусной еды. Придя домой, мальчик так и не заметил состояния матери. Да и что значит недомогание взрослого в сравнении со счастьем ребенка? Превозмогая страшную слабость, она встретила гостей и сказала сыну, что стол накрыт, а она немного устала и потому просто полежит в кровати. Отсутствие взрослых ребят только обрадовало.
Отдав должное маминым блюдам и поплясав под магнитофон, гости собрались на улицу. Имениннику не захотелось расставаться с друзьями, и, заглянув в комнату матери, он бодро крикнул:
- Мама, можно я с ребятами погуляю немного?
Не дожидаясь ответа, он ринулся вслед за ребятами. Отсутствовал мальчик не больше часа, и вполне возможно, что проторчал бы во дворе еще дольше, но что-то вдруг кольнуло: отпрашиваясь у матери, он не услышал от нее никакого ответа.
"Может, она просто спала?" - подумал именинник и еще немного поиграл с ребятами в салочки, однако какое-то внутреннее беспокойство заставило его вернуться в квартиру и посмотреть, как она себя чувствует.
Мать лежала на кровати без сознания. Мальчик начал трясти ее, чтобы услышать от нее хотя бы слово, но все было тщетно, и он бросился к соседям. Тетя Маша, прибежав в квартиру, взглянула на мать и вызвала по телефону "скорую помощь", которая, к несчастью, запоздала.
Если бы он вызвал врачей тогда, когда отпрашивался у нее, может быть, мать и спасли бы, но сейчас было поздно: тромб легочной артерии унес ее жизнь.
Щербатый безумно любил мать и так и не смог простить себе ее нелепую смерть. Как он, немного повзрослев, считал, - с тех пор и начались его несчастья, словно какой-то злой рок преследовал его за невнимание к собственной матери. Лезут ребята через какой-нибудь забор, и все обходится, а он в клочья раздирает штаны. Кто-то набедокурит - ругают его. Если разбивает чашку, то самую дорогую и любимую: память о маме, доставшуюся еще от бабушки, или ломает папины часы, которые десять лет ходили без перебоя и ремонта...
Как-то в одном фильме Щербатый увидел, как герой подвесил к стенке толстую подшивку газет и бил по ней кулаками, каждый день срывая по одной газете. И когда упала последняя, кулаки так окаменели, а кожа так на них задубела, что он не чувствовал боли, даже нанося удары по кирпичам.
Щербатый настолько серьезно воспринял этот фильм, что стал регулярно дубасить сперва по газетам, а потом и по стенке, вызывая поначалу тихую ярость соседей, которые постепенно привыкли к равномерным ударам и смирились настолько, что, долго не слыша этих ударов, приходили и спрашивали: не случилось ли что со спортсменом?
Наконец у него появилось другое увлечение: услышав как-то по радио американский джаз, он так влюбился в саксофон, что стал вначале наигрывать губами, потом доканючился до того, что отец сдался и отвел его в музыкальную школу по классу кларнета и саксофона. Со временем он стал подавать большие надежды, пока в драке, как мы помним, ему не разбили передние зубы, а жизнь его не пошла наперекосяк...
Все это Щербатый вспоминал, пока ехал в "Ауди" Ника к дому обиженных стариков. Надо же было такому случиться, что подъехал он к злополучному дому как раз в тот момент, когда Аркан совершенно случайно выглянул в окно. После встречи с полковником, который вручил ему список номеров машин бригады Ростовского, он не оставлял ни одну без повышенного внимания: будь то машина, стоящая во дворе, куда он приехал по делам, или просто попадавшиеся ему по дороге, и уж, конечно же, не пропускал ни одной легковушки, заезжавшей во двор того самого дома, из-за квартиры в котором он пошел на убийство.
Разговор с полковником вызвал в Аркане нестерпимое желание решить появившуюся проблему единым махом: отправить на тот свет бывших хозяев квартиры, но потом ему пришло в голову, что стариков наверняка кто-то охраняет, а потому не стоит торопиться в деле, которое и так зашло уже слишком далеко.
Увидев незамеченную здесь ранее "Ауди", он тут же за-глянул в список полковника и нашел ее номер. Не зная, сколько людей в машине, да и одна ли она прибыла к его дому, к тому же вовсе не уверенный, засекли ли его наблюдающие, когда он входил в подъезд, Аркан ощутил себя, словно зверь в ловушке, однако сообразил тут же выключить свет.
Первым импульсивным решением было вызвать своих боевиков и быстренько решить возникшую проблему. Но, немного поразмыслив, он понял несуразность этого поступка. Сначала нужно все узнать о противнике. А вдруг эта машина случайно здесь оказалась? Приехал хозяин к кому-то в гости, пообщается часок-другой и свалит. А если к бабе своей приехал и тогда останется у нее до утра? Что ж, терпение и еще раз терпение...
На всякий случай решил шумиху не поднимать: рано или поздно все прояснится. Как сказал полковник? Нет ничего тайного, что не стало бы явным! Вот именно!.. Тем не менее не грех подстраховаться. Он мог рассчитывать только на двоих особо преданных помощников - Лешку-Хохла да Сему-Кару. Ну с Семой-Карой все ясно: такому можно говорить только "фас": на тонкие дела он не способен. Ему бы только ломом, автоматом, а то и пушкой орудовать. Нужно звонить Лешке-Хохлу. Аркан быстро набрал номер.
- Хохол, ты чем занят? - спросил он без положенных приветствий.
Почувствовав в голосе хозяина тревогу, Лешка-Хохол понял, что сейчас он нужен Аркану, и потому обязан быть свободен.
- Нет, Аркан, ничем особенным я не занят. Что мне нужно сделать?
- Ты всегда меня понимаешь с полуслова, - благодарно заметил Аркан. - У того дома, где жили старики и куда я заехал взять кое-какие документы, торчит светлая "Ауди". Мне кажется, что там могут быть люди, которые следят за теми, кто ходит в нашу квартиру.
- Ты подозреваешь, что это приятели тех гавриков, которых мы... - начал Лешка-Хохол, но Аркан его перебил, раздраженно выпалив:
- Да-да, черт возьми!
- Может, пацанов поднять?
- Ни в коем случае! Неизвестно, сколько их там и на что они настроены. Ты вот что, возьми-ка свою "копейку", она у тебя еще на ходу?
- Вроде бы... давно не заводил, - не очень уверенно ответил Хохол, но сразу добавил: - Заведется, куда она денется!
Этой машиной Лешка-Хохол очень дорожил. Не только потому, что она была первой его собственной, но и потому, что на ней стоял движок от "Рено", и поставил он его в те, не столь давние, времена, когда скорость не только помогала зарабатывать хорошие бабки, но и не раз спасала им жизни.
- Постарайся, чтобы завелась! Въезжай аккуратно во двор, остановись у четвертого подъезда и понаблюдай за этой "Ауди" и за тем, какая суета будет вокруг нее... Если что, сразу звони мне: тогда и будем решать.
- А ты так и будешь сидеть в квартире?
- А ты предлагаешь мне рискнуть и напороться на ствол или нож? - Аркан с трудом сдержался, чтобы не накричать на приятеля, но в его голосе ощущался явный страх.
- Хорошо, шеф, не волнуйся, все сделаю, как ты велишь! Надеюсь, ты не возражаешь, чтобы я был при оружии?
- Только приветствую это, - машинально ответил Аркан, размышляя как раз над тем, сколько у них в квартире имеется оружия.