– К Анне Иванне?! – ахнула она и замерла с открытым ртом. – Ты считаешь…
– Отец так считает, а он знает, что говорит. Звони…
Глава 11
Володин снова сидел с красным от раздражения лицом в кабинете начальника. Был выходной день, но они все собрались в полном составе.
Он бессловесно бесился, слушая монотонную речь одного из сотрудников о ходе расследования. Встрепенулся, лишь когда прозвучала фраза:
– В ходе следствия всплыли новые факты.
– Какие? – Начальник укоризненно покосился в сторону Ильи.
– Стало известно, что отец погибшей девушки занимался разработкой…
– О господи!!! – разочарованно протянул начальник. – Мы это уже все знаем! И этим занимаются другие ведомства. Пусть и занимаются! Что у вас есть нового по убийству любовника Петровской? Что нового?!
Сотрудник обиженно умолк. Спорить с руководством он не мог в силу как своей молодости, так и неосведомленности. Володин перед совещанием чего-то от него утаил. На все вопросы мычал нечленораздельно. И теперь сидит и багровеет, значит, готовит сенсацию. Ну и пусть!
Все это недвусмысленно угадывалось на молодом лице. Шеф угадал. Тут же развернулся к Володину:
– Нуте-с, Пинкертон местного разлива? Что у вас?
Володин на колкость не обиделся. Ему вообще было не до обид сейчас. Ему срочно нужно было покинуть этот кабинет. Срочно! Столько дел и вопросов к целому кругу лиц скопилось. А вместо этого он штаны просиживает.
– У нас следующее…
Он встал, но тут же был милостиво посажен обратно. Начальник со вздохом лениво шевельнул пальцами, что означало: да сиди уж, чего вскакиваешь. Володин кивнул, уселся, развернул записи. Начал говорить:
– Из наших источников стало известно, что погибшая девушка могла иметь контакт с неким молодым мужчиной, который неоднократно посещал их квартиру вместе с ее отцом.
– Ну это-то тут при чем?! – зло фыркнул начальник.
– Так же стало известно, что в день ее гибели, – не обращая внимания на гневный выпад, продолжил говорить Володин, – этот мужчина навещал их дом. Причем приехал задолго до того, как с Ниной случилось несчастье. Вышел приблизительно чуть позже того, как поднялся шум под ее окнами.
– Приблизительно! – перебил начальник, осклабившись. – Ты мне тут лирику не гони! Ты мне факты давай!
– То есть, со слов очевидцев, этот молодой мужчина пробыл в квартире Галкиных от часа до двух. Следом он вышел на улицу и пошел к машине, в которой его кто-то поджидал.
– Кто-то, как-то… Господи! Что я наверх-то докладывать буду??? – Начальник с силой двинул ящиком стола. – Ни имен, ни номеров машин…
– По пути от подъезда до машины этот мужчина столкнулся со знакомым.
– Это тоже тебе кто-то сказал? – съязвил начальник.
– Соседка Галкиных видела в окно, как мужчина, навещавший квартиру Галкиных, столкнулся с кем-то во дворе и поздоровался за руку. То есть он столкнулся со знакомым.
– И что? Нашли этого знакомого?
– Есть предположения, что это Петровский.
– Кто?! – подался вперед начальник и тут же почувствовал, как спина намокла от пота.
Только-только утих шум с этим болваном, решившим отомстить за поруганную честь отца или матери, кто его разберет, за кого он мстить решился?! Только-только пустили в разработку личные связи погибшего, решив не зацикливаться на одной версии. Опять же это настоятельно рекомендовали сверху. Так Володин снова дергает одну и ту же нитку! Зачем?! Зачем, спрашивается?!
– Женщина сказала, что мужчина поздоровался с другим мужчиной в красной куртке, который шел со стороны соседнего дома. Просмотрев записи камер видеонаблюдения за тот день, мы не увидели ни одного человека в красной куртке. Только Петровского. То есть мы можем предполагать, что Петровский нам может назвать имя человека, которого смело можно подозревать в убийстве Галкиной. Далее…
Далее поднялся гвалт. Начальник орал и топал ногами, хватался за сердце и швырял в них бумагами. Называл дармоедами и бездарями. И настоятельно рекомендовал писать рапорты об увольнении. Всем! Всем без исключения!
Сотрудники, присутствующие на совещании, кто вполголоса, кто громче обсуждали новости Володина. Неодобрительно косились – к примеру, первый докладчик. С завистью поглядывали на его погоны, могущие поменяться уже скоро. И покачивали головами в свой адрес. Почему он додумался, а они нет?
– Чем еще хочешь добить меня? – слабым голосом минут через десять хаоса поинтересовался начальник.
– Далее…
Володин весь шум переждал терпеливо. Он знал, почему орет начальник, знал о давлении сверху из-за влиятельного отца Петровского. И знал, что через минуту порадует его. Знал!
– Далее, все тот же очевидец увидел, как спустя какое-то время та же самая машина, в которую усаживался мужчина, знакомый Петровского и Галкина, вернулась. Из нее вышел человек, не тот, с которым здоровался Петровский, а возможно, водитель. Поскольку усаживался знакомый Петровского, уезжая со двора, на пассажирское сиденье.
– Так что водитель? Что?! – Глаза шефа вдруг заинтересованно загорелись. Понял, старый черт, что главный козырь у Володина еще в рукаве.
– Этот человек вышел из машины и пошел в сторону домов, стоящих рядом. В подъезд Галкиных он точно не заходил.
– И???
– Просмотрев записи видеонаблюдений и вызвав свидетельницу в отдел, мы установили, что вошел этот человек как раз в тот самый дом и подъезд, где было совершено убийство предположительно Петровским.
Ой, как понравилось начальнику это остро выделенное «предположительно»! Ой, с какой благодарностью он глянул на Володина и с укором на первого докладчика. И тот неожиданно, позабыв о собственной молодости и установке никогда не спорить с начальством, вскочил.
– И что?! – возмутился он, буравя Володина неприязненным взглядом. – Ну и вошел он в тот подъезд, дальше-то что?! Может, он к знакомым входил туда и…
– Посмею перебить вас, коллега, – ухмыльнулся удовлетворенно Илья и вынул-таки главный свой козырь – заключение экспертов – из тонкой стопки бумаг со своими записями. – У меня имеются совершенно точные основания считать, что этот человек был в квартире убитого. Более того, этот человек, возможно, причастен к двойному убийству… – Володин назвал адрес дома, где жила Анна.
– Ничего себе!!! – ахнул начальник.
Мысли моментально завихрились, слагая отчет наверх, в котором имя Петровского не только будет обелено начисто, но не будет и вообще упоминаться всуе!
– Говори, Илья! – приказал он.
Володин подробно рассказал о понятом в квартире, где произошли убийства. О том, как тому пришлось воспользоваться авторучкой Анны, как потом она пошла наверх уточнить кое-что у седого соседа с восьмого этажа. И как потом его не обнаружила.
– Молодцы! – крякнул начальник. – А паспортные данные при заполнении протокола как, а?
– Он сказал, что паспорт у него на прописке, – пожал плечами Володин. – Выбора не было. Там, в доме, как вымерли все на тот момент.
– И что дальше?
– Авторучку ту мне пару дней назад отдали, – проговорил Илья
И тут же вспомнил, как нежно расцеловал Анну сначала за помощь, а потом уже просто не смог от нее оторваться. И они тискались в коридоре до тех пор, пока ей не позвонил сын. Нет, он точно не упустит эту женщину. Ни за что никому не отдаст.
– Она что, уцелела?! – не поверил в удачу начальник.
– Да, вторая понятая просто положила ее в карман кофты и забыла на время. Вспомнила, когда не обнаружила этого человека в роли своего соседа. Забеспокоилась и позвонила нам, – ему, конечно же, позвонила. Никому другому она, может, и звонить бы не стала. – Этой авторучкой никто, кроме нее и второго понятого, не пользовался. Так что нам удалось с легкостью идентифицировать отпечатки пальцев.
– И??? – как перед голом любимой команды напрягся начальник и даже с места привстал. – Есть отпечатки в базе???
– В базе нет. А вот в квартире убитого – предположительно Петровским, – Володин снова сделал акцент на слове «предположительно» и снова был обласкан начальствующим взором, – есть!
– Умница, Володин!!! Какая же ты умница!!! – заорал не своим голосом начальник. – Ты же говорил, что там куча всяких пальцев была. Установить личности не удалось, и вы сникли. Зациклились на пацане, будто он и впрямь мог так набедокурить! Итак… Что у нас вышло?! Говори, Илья, все равно умнее тебя никто ничего не скажет! Твоя версия, ну?
Первый докладчик тут же упер глаза в стол, с силой стиснув авторучку.
– Я считаю, что изначально все складывалось так…
Все это они, если честно, придумали с Анной следующим вечером, после того как он узнал результаты экспертизы отпечатков пальцев. Сначала он терпеливо ждал, пока она наговорится с сыном. Потом утешал ее, с осторожной нежностью вытирая ей слезы со щек. Потом увел пить чай с глазированными сушками. И тогда-то они начали сочинять. Насочинялись вдоволь, следом начали отбрасывать литературную шелуху, пробираясь к истине. А когда добрались, все почти у них основывалось на фактах. Почти все!
– Некто вышел на связь с Галкиным, сделав тому заказ на какое-то, возможно, химическое оружие. Тот, вероятно, заказ выполнил, но с передачей данных повременил. На заказчиков выходят еще двое. Один из них является в дом этой молодой пары… Пара не брезговала ничем. Но часто своих заказчиков кидала, не в силах выполнить обещанное. Так получилось и на этот раз. Галкин им документы не передал. Они, возможно, получили аванс, вернуть отказались. Их убивают. Возможно, из-за денег. Возможно, убирают как свидетелей.
– Ты думаешь, что убийца тот самый понятой? – взволнованно перебил его начальник.
– Думаю, да. Он заранее облюбовал эту квартиру, зная, что она нежилая.
– Вопрос! – азартно выкинул вверх палец шеф. – Откуда узнал?!
– Вопрос замечательный, товарищ полковник, – тепло улыбнулся Володин. – Это выясняю… Так вот… Он заранее облюбовал эту квартиру, наблюдал за посредниками. Потом он убивает их, но ничего так и не находит. Снова поднимается наверх и выжидает.
– Зачем он пошел с тобой, как думаешь, Илья?
– Он очень хитер и опасен, товарищ полковник. Он ничего не нашел. Думаю, хотел удостовериться, что искал хорошо и что мы тоже ничего не найдем. Может, любит риск. Люди такой жестокости часто идут на риск, иногда и неоправданный. Может, подстраховался, из боязни, что его кто-то увидел. Вариантов множество.
– Ладно, идем дальше!
– Дальше этот человек вместе со своим сообщником, – а имею веские основания полагать, что действовал он не один, – выходят напрямую на Галкина. Начинают его обрабатывать. Сообщник понятого, будем называть его так, вхож в дом к Галкину. И однажды он сунулся туда, когда хозяев не было. Или была одна Нина. Предполагаю, что он повинен в ее гибели. Он выбросил ее из окна, когда она его за чем-то таким застукала.
– Ладно! Дальше!
Пальцы начальника начали методично отбивать бравурный марш на столе – есть, есть теперь чем отчитаться. Есть чем порадовать всех, кто пекся за пацана Петровского.
– Этот человек выходит из дома и натыкается на Петровского. Они, несомненно, знают друг друга. И этому человеку известно, куда и зачем ходил Петровский. Либо просто знал, либо Петровский ему выболтал свою печаль.
– Знал? Откуда знал? Что-то как-то…
– Знаете, товарищ полковник, я чем больше размышляю, тем все больше склоняюсь к мысли, что этот человек – какая-то публичная личность либо хорошо знакомый со всеми учениками этого злополучного класса. Что-то крутится все вокруг. Может, это работник их школы? Может, учитель?
Илья замолчал. Внезапная мысль, посетившая его, показалась чудовищной, но отнюдь не нелепой. А почему, собственно, нет? Почему нет?
– Ладно, будем говорить с нашим парнем. Пусть сообщает, с кем он там ручкался в тот день. И дальше что?
– А дальше этот человек, знакомый Петровского, садится в машину и сообщает обо всем, что случилось. О том, что от его рук погибла девушка. Что он только что встретил знакомого и тот, если что, может провести какие-то параллели.
– И они решают парня подставить? Решают таким вот чудовищным образом заткнуть ему рот? Идут в дом к любовнику его матери и убивают его? Как-то…
– А как еще заткнуть ему рот? Убить его? Рискованно. А вот убить никому не известного дядю, чтобы заставить парня заниматься своими проблемами, ох какими глобальными, – это можно. К тому же достать дядю проще, чем Петровского. У того охрана…
– Верю! – заорал на манер великого мэтра начальник. – Еще есть что-нибудь?
– Ну, и я уже говорил про отпечатки с авторучки, совпавшие с отпечатками в квартире убитого. Это тоже о чем-то говорит.
– Да, говорит. У тебя все?
– Пока все, – обессилев от долгого тщательного доклада, Володин сел на место. – Но думаю, новости не заставят себя долго ждать.
Только выговорил, дверь кабинета распахнулась, и, деловито хмуря бровки, влетела секретарша с листом бумаги. Подол ее легкой клетчатой юбки развевался. Она выглядела чрезвычайно взволнованной.
– Срочная сводка, – пояснила она начальнику, положила перед ним бумагу и почти бегом удалилась.
Тот читал медленно, также медленно багровел. Потом, дочитав, отшвырнув гадливо листок в сторону, покосился на него и потыкал пальцем, произнеся:
– Дождались!
Все промолчали, ожидая пояснений.
– В найденном на конечной остановке трупе молодой женщины кое-кто опознал свою жену. Как думаете, кто этот дядя? Молчите! Я скажу за всех! Это супруга Петровского. Ныне покойная… Н-да… Доигрались!
Он сумрачно обвел взглядом присутствующих и через минуту попросил всех очистить кабинет. Всех, кроме Володина. Когда за последним сотрудником закрылась дверь, начальник с той же брезгливостью снова ткнул пальцем в сводку:
– Знаешь, что тут написано?
– Никак нет. – Володин подергал плечами.
Новость о том, что мать Петровского убили, озадачила его. И пока коллеги гремели стульями, выдворяясь, он размышлял.
– А мыслей никаких нет?
– Ну-у-у…
– Не нукай, не запряг, – проворчал начальник, расстегнул китель и полез в карман форменной рубашки за нитроглицерином. – Ты мне лучше версию какую-нибудь подбрось. Соображения какие-нибудь. Тогда уж точно буду знать: умник ты или так себе.
– Как она погибла?
Володин тут же размечтался насчет утренних, пускай и слабых, но все же заморозков. Вчера, например, в пять утра было минус четыре. Могла замерзнуть бездомная, охваченная отчаянием женщина? Могла. Следом подумал об аварии. И еще о насильниках, которые могли подобрать ее, вывести за город и…
– Ей выстрелили в затылок, дорогуша. Так что о ДТП даже и не мечтай, – хмыкнул, догадавшись о его мыслях, начальник. – Выстрел произведен с близкого расстояния. Следов насилия и борьбы нет. Волочения тоже. Остановка мало обитаема, так что, если и были следы, они бы остались. Приехала она туда сама, на последнем автобусе, вчера почти в двенадцать ночи. Это уже из донесения тамошних оперов, успевших обработать автобусный автопарк. Женщина красивая, нарядная, интеллигентная, водитель с кондуктором ее хорошо запомнили. И запомнили также, что женщина была взволнована. Без конца смотрела в окно. И перед тем как выйти, удостоверилась, что ее ждут.
– Ее ждали?!
– Да. Машина. Водитель автобуса не рассмотрел, что за марка автомобиля, стояла она в недосягаемом для света автобусных фар месте. Но… – Начальник швырнул под язык таблетку, зачмокал. – Но, когда дама выходила из автобуса, ей из той машины поморгали светом. Она и пошла. Рано утром, те, кто пришел на остановку к первому рейсу, обнаружили ее на том самом месте. Вот так, брат Володин.
– С кем она могла встречаться в двенадцать ночи?! За городом? Зачем? Что за необходимость?!
– Какие замечательные вопросы! – фыркнул начальник, заерзал, завозился в своем кресле. – Только вот ответов нет. Только головная боль опять!
– Да-а-а, – протянул Илья.
И тут же подумал, что запросто могут взять под стражу ее бывшего мужа, если у того не найдется отличного алиби. И еще возобновить атаку на ее сына, который сначала убивает любовника матери, а потом решил и с мамой поквитаться, чтобы не портила им нормальную жизнь.
– Вот-вот, – снова угадал ход его мыслей начальник, он мудрый был мужик, бывалый. – Сейчас начнут снова-здорово семью терзать. Ты бы это, Илья, пошустрил в этом направлении, а?
– В котором, товарищ полковник? – озадачился Володин.
– Ну… с этими Петровскими, что ли, бы поговорил. Алиби там пощупал. Наведайся снова в дом, где убили ее любовника, поговори с дежурным. Ну что же столько трупов-то, а?! Что же столько-то?! Мне же не только голову снимут, мне все органы вынут и сожрать заставят. Вот погляди, что у нас с тобой получается…
И дальше начальник в течение получаса систематизировал все, что уже случилось ранее, с тем, что случилось потом и чем все завершилось только что. Полученное обернул размышлениями Володина, и в итоге нарисовалась страшная картина.
– Ты тоже думаешь, что это одна банда ворочает?!
– Банда не банда, но два человека засветились. Грамотно, правда, засветились. Один пальчики по неосторожности оставил, а морды нет. Не схватила камера, хоть убей! И на того, что седыми патлами тряс передо мной, этот тип не похож.
– Грим?
– Однозначно!
Володин тут же вспомнил рассуждения Анны о том, что человек такого преклонного возраста, каким хотел казаться, не мог так хрустеть леденцами.
– А если грим, то будем искать сто лет! – опечалился полковник.
– Тогда будем искать подельника. Его-то Петровский-молодой точно знает. Ручкался же с ним?
– Да! – обрадовался начальник, оживленно заворочал шеей. – Давай дуй к Петровским. Не знаю, как будешь в дом к ним проникать. Как хочешь, хоть сквозь замочную скважину пролезай, но чтобы вытряс из малого информацию. Дуй, Илюха, на тебя одна надежда! И в дом убитого любовника не забудь заглянуть. Все вот крутится вокруг одного какого-то места, будь оно проклято! Все вот крутится…