– Тебе понравилось?
– Ты самая лучшая.
– Я знаю.
Эля выглядела немного уставшей, но эта усталость была приятной, она давно не танцевала, а теперь получила истинное удовольствие. Руслан помог ей присесть за стол, руку долго не отпускал. Взгляд был пытливым, но не настойчивым. Эля всё понимала и, наверно, это был первый раз, когда она, наконец, своими глазами смогла увидеть, как ревнует Руслан Кабаев. Нет, конечно, он и прежде её ревновал, и к Сергею и к Дёмину, но они были его знакомыми, и общий язык с этими товарищами ему было найти куда проще, чем с Никитой Логиновым, у которого с его любимой общее прошлое.
После двух бокалов вина, Аня стала куда более разговорчивой, теперь она была отбойником мужских взглядов и недомолвок. А вот у мужчин отношения не задались сразу, Никита смотрел на Кабаева настороженно, не доверял, но переводил взгляд на Элю и сразу успокаивался. Колкие шутки, дерзкие и провокационные взгляды – всё это накалило обстановку, первым сдался Руслан.
– Малыш, сходи, подыши. – На это Эля только глаза округлила, даже не сразу нашла что сказать, а когда уже придумала, поймала тёплый взгляд любимого и успокоилась. Из-за стола встала, но не удержалась и наклонилась прямо к его уху.
– А кто-то обещал этот вечер мне и только мне.
– Я искуплю, обещаю.
– Да уж… Анечка, составь мне кампанию, по-моему, у наших мужчин назрел серьёзный разговор. Но! – Эля резко развернулась и навалилась на его плечи. – Помни, у тебя пять минут, больше не выдержу. – Поцеловала в щёку, стёрла следы помады, а специально для Никиты сделала страшные глаза, запрещая тому баловать.
Аня встала, а Никиту только по плечу похлопала сочувственно, по выражению лица Руслана можно было догадаться, что тот ему сейчас скажет. Как только девушки удалились на приличное расстояние, фальшивые улыбки стёрлись с лица сами собой.
– Поговорим?
– Поговорим…
Мужчины заказали выпить, пока коньяк несли, сверлили друг друга тяжёлыми взглядами, когда пауза затянулась начал Никита.
– Знаешь, это хорошо, что мы с тобой так вот встретились, – сделал большой глоток, – в неформальной обстановке.
– Думаешь?
– Уверен. Это многое прояснило, для меня, по крайней мере.
– Так и меня просвети. – Руслан недоверчиво прищурился, тоже выпил, нервно губы облизал, и угрожающе языком цыкнул.
– После моих слов ты сочтёшь, что я не серьёзный человек, и, возможно, будешь прав, но не сказать этого я не могу. Я приехал вчера днём, уже успел встретиться с некоторыми людьми. – Никита говорил медленно, с расстановкой, над каждым словом задумывался. – В общем, до меня дошли слухи, о том, что у вас с Элей что-то не ладится. Ты сейчас скажешь, что это не моё дело и будешь абсолютно прав, но она мне не чужой человек. Я всегда, по мере возможности старался её защитить, а тут… её оказывается, кто-то избивает. Скажу так, после таких новостей, я с тобой контракт подписывать не собирался. Да, это не поведение делового человека и взаимная выгода на лицо, но когда обижают дорогих для меня людей, бизнесмен отключается. А тут встретил её и… – Он замялся, даже в сторону отвернулся, приводя мысли в порядок. – Ты сделал её счастливой. Не знаю, как тебе это удалось, но это так. Она вся просто светится. Поэтому я приношу тебе свои извинения, был не прав. А за Эльку я рад, честно.
– А может она меня боится? Ты так не думал?
– Уж чего, чего, а страха в её глазах точно не было. Она никогда не свяжется с человеком, который её обижает, поверь, я её дольше знаю.
– Да я верю. – Он опасно прищурился, кадык дёрнулся, лицо напряглось. – Что вас связывает?
– С Элей?
Руслан только головой кивнул, глядя на якобы соперника поверх бокала.
– Наверно мы друзья.
– Почему наверно?
– Потому что её нельзя не любить, уж согласись с этим. Наверно ты скоро поседеешь, мужики спокойно жить тебе не дадут.
– Так уже не дают.
– Можешь не ревновать, она верная, как только влюбится в другого, ты первым об этом узнаешь.
Словам Никиты верить хотелось, хотя по-прежнему его роль оставалась загадкой. К моменту возвращения девушек, а, судя по всему, о пяти минутах у них было смутное представление, все вопросы были решены. Напряжение улетучилось, а хмель сделал своё дело и Никита с Русланом, чуть ли не давними друзьями казались. Со стороны Эли по этому поводу, даже были высказаны несколько язвительных шуток, но вечер это никак не испортило. Ночью Руслан был в ударе, сразу понятно: встреча удалась, долго не мог успокоиться, и когда сил не осталось, продолжал изображать страсть, так и уснул, зажимая в широкой ладони лодыжку Эли, а она при этом упиралась стопой в его грудь. Утром, когда проснулась, Руслана застала в дверях, сонно зевнула, волосы поправила, но два глаза открыть не смогла, одним обошлась.
– Уже уходишь?
– Почти восемь.
– Чем займёшься?
– Странный вопрос.
Руслан был сосредоточен, наверно мысленно на работе находился, стоял у зеркала и поправлял галстук, как вдруг на Элю с подозрением глянул.
– А у тебя какие планы?
– Не знаю, в спортклуб сходить хотела, Лена звонила, сказала, что дома киснет.
– И всё? – Он вроде удивился, от зеркала отвернулся и с прищуром на Элю глянул. – А к врачу записалась? Ты обещала.
– Милый, мы же договорились, что как только у тебя будет время…
– Позвони сегодня. Я же сказал: ты для меня самое важное. Я приеду, когда будет нужно. Поняла?
– Конечно, дорогой.
Эля даже подошла поцеловать его на прощание, пиджак на груди разгладила, невидимые пылинки с плеча стряхнула, правда, не помогло – он не отвлёкся.
– Сегодня.
Попыталась бодро улыбнуться. Наверно не получилось, потому что Руслан как-то не проникся и напоследок ещё одним грозным взглядом наградил, не улыбнулся. А у врача Эля действительно не была давно, вот только что с Русланом делать не понятно.
День был довольно насыщенным: длительные переговоры, подписание долгосрочного контракта: встречу с Логиновым перенесли на сегодня, чего теперь-то ждать, вот и нагрузились по полной. Дотошные юристы к каждой запятой присматривались, медлили, делали поправки. Пока к соглашению пришли, и обед на носу. Решили отметить это дело и отправились в ресторан. Только Дёмин с ними не поехал, заявил, что худеет, хотя, ему и правда, пора бы уже. На столе как раз стояли бокалы с вином, услужливые официанты принесли заказанные блюда, казалось бы: бери, наслаждайся… но нет, кому-то в этом мире явно не до плотских утех – телефон снова разрывается, Дёмин соскучился.
– Слушаю. – В некоторой раздражительности проговорил Руслан, на секунду оторвавшись от стола.
– Руслан, приезжай в фитнес-центр «Рекорд».
– Что я там забыл? Мы с Логиновым как раз отмечаем…
– Тут Элька твоя, – Дима замялся, – в общем опять.
– Что опять?
– То самое, как тогда в ресторане.
Руслан только нервно сглотнул, слов у него не было. Попытался воздух в себя втянуть, вроде и полной грудью дышал, но не то что-то. Приехал, кажется, быстро, но в клубе было тихо. Дёмин ждал его у входа в зал.
– Где она?
– Отец забрал. – Тихо отозвался тот.
– Давно? Что… что случилось? Ты здесь был?
– А то ты не знаешь, что случилось! – Дёмин руки вскинул, раскраснелся весь от возмущения. – Руслан, она тебя за собой тянет, опомнись.
– Она даже не пьёт. – Тихо, но сквозь зубы пытался возразить Руслан.
– Мне ли тебе объяснять… что для этого пить не обязательно.
– Не лезь не в своё дело!
Разглагольствовать было не время. Руслан в спешке набирал все знакомые номера: Эли, Орлова, но они молчали, точнее говоря, были отключены. Недолго думая, он отправился в родительскую квартиру, но там тоже никто не открыл. С досады смог только дверь пнуть, с собой справлялся, но, видимо, не удачно. Неизвестность сводила с ума, Руслан раз за разом набирал номер Эли, но было тихо. Естественно ни о каких празднованиях не было и речи, он места себе не находил, в квартиру пришёл, но там стало ещё хуже. Только после третьего бокала виски сознание стало отключаться. От напряжения захотелось спать, и он уснул, прямо в кресле, в своём кабинете. Проснулся только утром, всё тело ломило, удивлялся сам себе, как мог всю ночь в такой неудобно позе провести. Потянулся, получилось с хрустом и как-то неприятно. Выглядел паршиво, хоть не иди никуда, встряхнуться заставило напоминание о том, что в девять встреча с Орловым, даже настроение появилось, хотя ненадолго. Как только в машину сел, сразу груз вчерашних проблем на плечи свалился, так сказать, с грохотом, но только ничего не решишь…один. Ещё раз номер Эли набрал, хотя уверен был, что никто не ответит. Ухмыльнулся, головой покачал, получив подтверждение своих догадок. Телефон в руке сжал, а водителю рыкнул:
– В банк.
Как ни странно, в приёмной его мурыжили не долго (это действительно странно, обычно Орлов занят и принимает с опозданием, всё-таки с деньгами расставаться тяжело, хоть потом они и возвращаются, с процентами). Практически сразу в кабинет прошёл. Говорили строго по делу, хотя Борис Евгеньевич иногда отвлекался на свои мысли, ненадолго, но потом выражение его лица сразу менялось, становилось более сосредоточенным. Сегодня он вообще был немного странным, Руслан это, конечно, понимал, но был удивлён тем, что тот ничего не говорит про Элю, вроде как с посторонним человеком встречается. Он терпел долго, внимательно за Орловым наблюдал, но молчал, всё надеялся, что тот сам разговор начнёт. Ошибся. Только когда дверь на себя потянул, видимо, от отчаяния, выдохнул, головой покачал, и дверь обратно с силой захлопнул.
– Евгений Борисыч, – процедил сквозь зубы, на Орлова даже не оглянулся, – может, вы мне скажете, что происходит?
– О чём ты?
– Я? – Весело хмыкнул, поражаясь чужой наглости. К столу подошёл, и портфель свой на него бросил. – Я о дочке вашей, красавице… Где она? – От улыбки не осталось и следа, на лице проявился неприятный оскал, правда, Орлова он бы вряд ли впечатлил, если бы речь шла о чём-то другом.
– Эля дома. – Вздохнул тот, но пояснять больше ничего не торопился.
– Понятно, что дома. Что она там делает?
Орлов оправдываться и не собирался, было видно, что-то темнит, но разве его на чистую воду так просто выведешь?
– Позвони и спроси! – Выкрикнул тот, не выдержав напора.
– Так звонил, не отвечает. – Руслан смотрел по-прежнему с укором: его выставляли дураком, а это ох, как неприятно.
– Ну, так это не мои проблемы, ты так не считаешь? Если у вас что-то не ладится, ты не по адресу, знаешь ли.
– Вы ведь её вчера забрали, так? Что происходит?
– Знаешь что, Руслан, – Орлов руки в бока упёр, а затем и вовсе в кулаки их сжал и в стол упёрся, посмотрел с прищуром, – мой тебе совет, как мужик мужику: твоя баба – ты и разбирайся! И меня не вмешивай.
– Я-то разберусь, не сомневайтесь.
Руслан портфель свой со стола стащил, устало, правда, как-то, напрягся весь, шею в плечи втянул, взгляд стал неприятным и опасным, даже прищур был необычным, отталкивающим. Он на секунду задумался, глянул напоследок на Орлова, а тот только руками развёл.
– Руслан, подожди, – окликнул он, выглядел при этом каким-то потерянным, – ты поговори с ней, не дави. Вы люди взрослые, найдёте нужные слова.
– Да уж поговорил бы…
– Она домой собиралась, к двенадцати должна быть, сказала, что обед тебе приготовить хочет.
Казалось бы, после этих слов одному и другому улыбнуться стоит, но, как-то не случилось, они даже не попрощались.
– Домой. – Не раздумывая, приказал Руслан водителю.
– Ира звонила, сказала Сергей Владимирович ищет вас.
– Я сказал домой. – Буркнул Руслан и больше на разговоры не отвлекался.
Дома Эли не оказалось, правда и до двенадцати ещё полтора часа. Пустая квартира снова начала угнетать, захотелось выпить, и отказывать себе в таком желании никто не собирался. Один бокал, другой, без приличного завтрака и закуски, алкоголь быстро ударил в голову. Руслан опустился на диван, вспоминал Элю и не мог понять, что с ней не так. Слова Демина то и дело всплывали в памяти, он говорил, что она его топит. И, наверно, он прав. Ни о какой работе не идёт речи вот уже два дня, думать об этом просто невозможно, хотя сейчас самый момент опомниться. Он в задумчивости свою щёку потёр, вдруг понял, что не брит и щетина неприятно колется… ещё и себя запустил. Хмыкнул в сторону, удивившись детской считалочке, вдруг пришедшей на ум:
– Знаю я четыре слова:
Тонешь сам – топи другого.
И ещё четыре слова:
Не давай ему всплывать!
Что же ты, милая, делаешь?..
Не успел произнести эти слова, как замок входной двери два раза щёлкнул, и Эля появилась в проходе.
– Ты дома? – Она невинно улыбнулась, вроде как даже удивилась, подошла, чтобы поцеловать.
– Где ты была?
– У родителей.
– Хорошо, – произнёс он в явном нетерпении, сдерживался, – давай по-другому. Ты к врачу записалась?
– Нет пока.
– Почему? – Алкоголь уже затуманил мозги, Руслан понимал, что ещё пару секунд, и он взорвётся, вот только себя уже не контролировал.
– Не успела.
Эля отошла на пару шагов назад, на подлокотник дивана присела, голову опустила.
– Да? А что же ты делала целый день?
– Мне было не хорошо.
– А мне было зашибись, как хорошо!
Он всё-таки не выдержал, с дивана подскочил и к Эле подошёл. За подбородок схватил, делал больно, но не останавливался, голову её вверх задрал, чтобы та в глаза смотрела.
– Что мне с тобой делать, малыш?
– Отпусти меня, мне больно.
– Что?! Больно?! А мне как? Мне как, тебя не интересует? Я здесь с ума схожу, не знаю где ты и что с тобой, а ты являешься домой и делаешь вид, что ничего не было?
– Мне больно! – Всхлипнула Эля и руку его от своего лица оттолкнула. – Что ты от меня хочешь?
– Я хочу, чтобы ты врать перестала! – Прокричал он так, что Эля зажмурилась от страха. – Эля, ты посмотри на себя, – он её за руку с дивана стащил и к большому зеркалу поставил, подталкивая, – посмотри, на кого ты похожа, двенадцать часов, а ты как шлюха выглядишь!
Руку её он отшвырнул, а сам развернулся в гневе, спиной стоял. Отдышался секунду, потом назад вернулся и за лицо её схватил, ближе подводя к зеркалу.
– Ты посмотри, в кого ты превратилась? Разве эта та девочка, с которой я познакомился несколько месяцев назад? Ты же красивая, самая лучшая, зачем тебе эта помада?
Он зло и грубо по губам Эле провёл, помаду размазывая по лицу.
– Это ведь всё не твоё, это не ты. Зачем ты это делаешь?
– Не нравится – не смотри. – Тихо ответила Эля, хотя уже готова была заплакать.
– А я не могу не смотреть! Ты моя, понимаешь? Моя! И я никогда тебя не отпущу! – За плечи её схватил и встряхнул. – Если понадобиться – выбью из тебя эту дурь.
Он снова Элю от себя оттолкнул, а у самого в глазах столько злости, что, казалось, примешь её всю на себя и надорвёшься.
– Не смей меня трогать.
– Что? – Он развернулся и зло усмехнулся. – Что ты сказала?
– Не смей меня трогать! Ты мне никто, понял. – Губы затряслись, но сказать хоть что-то было нужно. Смотрела в его глаза и ничего не видела, ничего кроме его злости. К дверям метнулась.
– Куда пошла?
– Я ухожу от тебя.
– Проходили уже, знаем.
Он в дверях её догнал и снова за плечи схватил, руки больно вцепились и безжалостно сжимались.
– Эля, прекращай дурить, если ты сейчас не одумаешься, нам с тобой больше не о чем разговаривать. – Он вроде даже успокоился, только руки сжимал сильнее. – Это всё, понимаешь, конец. Я устал. Ты уже не та девочка, с которой я познакомился, не та. Что ты из себя делаешь? Мне это не нужно, я тебя хочу, а не эту стерву, которую сейчас в руках держу. Ты меня позоришь, понимаешь, отца своего, мать…
– Ещё пару минут назад была шлюхой, а теперь стерва, позорю вас всех? Что же дальше? – Смотрела открыто и ехидно улыбалась, и улыбка была настолько равнодушной, что руки Руслана сами собой разжались. А Эля их напоследок откинула и бросила на прощание дерзкий взгляд, словно это и не она смотрела. И вообще, какая она… настоящая…
Дверь за собой с силой захлопнула, и ноги тут же затряслись, подкатили слёзы, которые уже нельзя было сдержать. Только успела рот рукой зажать, чтобы не было слышно её жалобного воя. Да, да, всё правильно. Так и должно было быть, пусть сейчас так больно, но дальше будет легче… наверно. Эля пыталась себя убедить в том. Что всё правильно, но слёзы продолжали катиться по лицу, она даже вытирать их не успевала. Шла по лестнице, всё вокруг расплывалось, когда третий раз споткнулась, остановилась. Воздуха не хватало, внутри было пусто, но при этом очень тяжело. Ведь должно было стать легче, должно! Она по стенке съехала, не в силах продолжить идти, да что там, не было сил даже стоять. Головой мотала, не веря в то, что произошло. Знала ведь, что так будет, готовилась, но ничего не получилось, всё равно всё не так.
– Девушка, вам плохо? – Над Элей склонилась пожилая женщина, лицо её казалось знакомым.
Эля от неожиданности плакать перестала, словно её на месте преступления поймали, глаза вытаращила, последние слёзы смахнула, медленно поднялась, сумочку с колен стянула и выпрямилась, стараясь ком, ставший в горле, проглотить.
– Нет, всё в порядке.
– Может Руслана Валерьевича позвать?
– За-за-зачем? – Эля ещё и заикаться начала, наконец, вспомнила, что это консьержка и приняла невозмутимый вид. – Это ни к чему, я же сказала, что всё в порядке. – Собралась уже идти, но вспомнила о банальной вежливости и снова на женщину обернулась. – Спасибо вам… и извините.
Из подъезда Эля вышла уже другим человеком, Руслану никак нельзя было показывать свою слабую сторону, и она постаралась. Солнечные очки нацепила, улыбку из себя выдавила и уверенной походкой направилась в сторону проспекта. Шла, неприлично виляя бёдрами, даже с каким-то мужчиной, видимо, соседом Руслана, пофлиртовать успела, обернулась к нему, когда какой-то комплимент услышала и плечиками пожала: что есть, то есть. Чувствовала на себе тяжёлый и до боли знакомый взгляд. Он как всегда прожигал насквозь, всё внутри будоражил, заставлял сердце биться в бешеном ритме. И почему он вызывает такие чувства, ведь обычный мужчина, один из многих… но он один… такой родной и необходимый. Когда за углом дома скрылась, ноги новь затряслись, Эля к стене прижалась и почувствовала холод, исходящий от камня, попыталась дыхание восстановить, но ничего не получалось, всё не так… всё теперь по-другому.
В родительской квартире она в этот день не появилась, да и зачем им всё это знать. Даже домработницу к себе не вызвала, чтобы лишний раз внимание не привлекать. Переоделась в любимый трикотажный костюм, по которому уже соскучиться успела: рядом с Русланом в таком бы она ходить не решилась, рядом с ним сплошь пеньюары, роскошные комбидресы, вызывающие корсажи. А сейчас она вжалась в большое кресло, прижала к себе колени и смотрит в пустоту. Всё, что произошло за последние месяцы, казалось сказкой, которая и не с ней была, а с какой-то незнакомой, другой девушкой. Теперь её скучная одинокая жизнь вернулась, а вместе с ней вернулась болезнь, страхи и сомнения, от которых она так успешно всё это время открещивалась. Теперь в её жизни нет мужчины, нет любви, да и вообще, ничего нет, как и самой жизни. В квартире было тихо, гробовая тишина, как Эля сама себе напомнила. Было страшно к этому привыкать, но она даже телевизор включить не решилась, сама не понимала почему, просто не было желания. Просидела так не один час, находилась в некой прострации, вроде и не думала ни о чём, просто сидела, но время пролетело. За окном уже стемнело, когда Эля опомнилась, ухмыльнулась своему одиночеству, захотелось любви, тепла, но ничего этого больше нет. И спину теперь держать ни к чему, хотя это и странно, она, профессиональная танцовщица, вроде и не умеет по другому, а сегодня вдруг вся сгорбилась, ссутулилась, зажалась, обхватив себя обеими руками, и так же легла спать. Странная дрожь пробежалась по телу, озноб, пришлось укрыться пледом. Лежала, казалось, не один час, а глаза всё не закрывались, сопротивлялись до последнего. Думала, что так и не уснёт, но когда проснулась, было уже утро. Ощущение тяжести никуда не ушло, стало ещё хуже, ещё тоскливее. На сегодня была назначена встреча с Владимиром Ивановичем – лечащим врачом. Отец, в отличие от Руслана, причину такого состояния дочери знал прекрасно, поэтому забрал её тогда из фитнес-центра, и сразу отвёз по нужному адресу, там брали анализы, проводили исследования, а сегодня назначили встречу. Странно, что не сказали явиться с вещами или уже и вещи не пригодятся… чёрный юмор.