– Так он, наверное, у себя. В офисе.
– И где офис?
Здание центральной администрации сети супермаркетов «Матрешка» по странному стечению обстоятельств находилось неподалеку от того места, где все эти месяцы жила сама Леночка. Но Владику было все равно. Теперь он не сомневался, что Леночка исчезла не каприза ради. И за ее таинственным исчезновением кроется какая-то опасная тайна.
Едва Владик увидел Геннадия, как сразу же узнал его. Именно этот человек был на фотографиях, сделанных завистливой Ларисой. Человек с рыбьими глазами! Однако Геннадий вел себя совершенно непринужденно. Он не нервничал и чувствовал себя прекрасно. Владик решил пока что не соваться к нему. А походить по офисам и послушать, что говорят рядовые сотрудники.
Результаты этого обхода заставили его призадуматься. А затем Владик решительно взял в руки сотовый и позвонил своему знакомому, которому, положа руку на сердце, следовало позвонить много раньше. Еще вчера, когда Леночка исчезла, оставив вместо себя разгром в квартире и порванное и перепачканное праздничное платье.
Приятеля звали Тоха. Он уже десятый год служил оперативником в уголовном розыске. И он Владику так и сказал:
– Ты, Владька, как был пельменем, так им до старости и останешься. Как же это можно, любимая девушка пропадает при таких странных обстоятельствах, а ты про меня только сейчас вспомнил! Несись пулей ко мне!
После визита к Тохе несколько успокоенный Владик заехал к Зое Павловне с инструкциями.
– Вряд ли Гена позвонит вам снова, – сказал он ей. – Но если такое все-таки случится, то вы передайте ему, пожалуйста, что с Леночкой все в порядке. Она жива. И звонила вам не далее как час назад.
– Час – это во сколько же?
– Неважно. Час назад, и все.
– А если он мне не позвонит?
– Тогда часикам к девяти вечера позвоните ему, пожалуйста, сами. И скажите то же самое.
– Что Леночка нашлась?
– Что она вам звонила. И сказала, что все в порядке.
Зоя Павловна кивнула:
– Все сделаю.
– Не перепутаете?
– Всю жизнь в чужих людях служу. Так что сызмальства привыкла выполнять приказы точь-в-точь.
Время до девяти часов вечера тянулось невыносимо долго. Да еще и на улице снова похолодало. Так победно начавшая свое шествие весна быстро сдала позиции. И опять отступила. А противная старуха-зима, принялась дуть ледяным ветром. И сыпать противным мелким колющим снежком.
– Ну и погодка! – ежился Антон-Тоха, сидящий рядом с Владиком. – Просто как на заказ!
– Ты доволен?
– А то нет! В такую погодку самые темные делишки и делаются!
– Слушай, а если у этого гада есть сообщники?
– Непохоже. Мы навели справки. Он типичный подлиза. Таких никто не любит. Друзей у них никогда не бывает. Да и они сами никому не верят. А потому постепенно привыкают во всяком серьезном деле полагаться только на самих себя.
– Хорошо, кабы так.
– Да ты же его видел! Типичная канцелярская крыса. Откуда у такого нужные связи?
– Не знаю. Мне он не показался опасным человеком.
Но договорить приятелям не удалось. От Зои Павловны поступил звонок. Она только что разговаривала с Геннадием. И сказала ему про Леночку.
– Ну, теперь будем ждать!
Геннадий ждать себя не заставил. Он вылетел через служебный ход. Вообще-то, правильно. Его кофейного цвета «Ниссан» находился на стоянке для обслуживающего персонала. Но в другие дни, Тоха уже навел справки, Геннадий выходил через главный вход. И лишь потом огибал здание и шел на стоянку за машиной. Делал он это исключительно для того, чтобы подчеркнуть собственную значимость. Он, мол, тут почти хозяин. И может себе позволить любые капризы.
Но сегодня ему было не до капризов. Словно ошпаренный, он подбежал к своему «Ниссану» и долго приплясывал возле машины, стараясь попасть ключом в замок на дверце. Это у него не получалось.
– Волнуется бедняга. Видишь, как его припекло!
– Поживем – увидим. Может быть, у него дома пожар.
– Пожар у него в другом месте.
И с этими словами Тоха тронул свою неприметную «девяточку». Машина была просто незаменима для слежки. В меру грязная, с поцарапанной дверцей, она не привлекала к себе ничьего внимания. Машина и машина. Однако под капотом у этой малышки были спрятаны движок от «БМВ» и прочая фирменная начинка. Так что машинка могла развивать большую скорость. Малюсенький сюрприз для тех, за кем приходилось гоняться Тохе по роду его деятельности.
Вот и сейчас Тоха ловко маневрировал в густом потоке автомобилистов, спешащих домой. Но Геннадий спешил явно не к себе домой. Его дом находился совсем в другом направлении. Прошло немного времени, и стало ясно, что Гена рвется из города.
– На Тосненскую трассу он двигается.
Так оно и оказалось. Впрочем, далеко из города Геннадий не стал уезжать. Он выехал из города и начал петлять в какой-то промышленной зоне. Вокруг были заброшенные складские помещения, территории заводов и снова то ли гаражи, то ли склады. Одним словом, обстановка была такая, что у обоих приятелей прошла по телу дрожь.
– Ну и местечко.
Наверное, и днем тут было невесело. Но в темноте, да еще под мелким то ли снегом, то ли дождиком, под порывами пронизывающего ветра тут было и вовсе скверно.
– Зачем-то же он сюда приехал?
– Ясно, что не удовольствия ради!
Геннадий, не замечая слежки, вылез из своего «Ниссана». И Владик с удовлетворением убедился, что тот ежится, несмотря на свою теплую кожаную куртку.
– Так ему, гаду, и нужно!
Непонятно почему, Владик ненавидел Геннадия лютой ненавистью. А с чего бы это? Они ведь даже ни разу не общались лично. Но, наверное, это было на уровне инстинктов.
Тем временем Геннадий, не туша фар, двинулся в сторону какого-то заброшенного строения из силикатного кирпича, деревянных брусьев, бетона и торчащих железных арматурин.
– Надо идти за ним!
И Тоха стал вылезать из машины. Владик за ним. Внезапно его осенила мысль:
– Слушай, а вдруг он вооружен?
– Вряд ли.
Однако сам Тоха вытащил из кобуры свой «макаров» и даже снял его с предохранителя.
– Лишняя осторожность никогда не помешает. Ну, пошли!
Теперь Геннадий растерял всю свою самоуверенность, которую демонстрировал в офисе. И двигался как-то странно. Припадая к земле. И постоянно озираясь. Тоха прижался к кирпичной кладке забора. Владик последовал его примеру. Местами кирпич выкрошился, но все равно забор представлял собой отличное укрытие как от непогоды, так и от пронзительных взглядов Геннадия.
Но внезапно он пропал.
– Куда он делся?
Приятели подбежали к тому месту, где секунду назад видели силуэт Геннадия. И увидели, что в стене складского помещения есть глубокая и широкая трещина. Собственно говоря, стена почти развалилась. И само здание было в аварийном состоянии. Еще чудо, что крыша до сих пор не обвалилась. Или сами стены не рухнули под ее тяжестью.
– Идем туда!
И приятели протиснулись в трещину. Владику это удалось легко. А вот более плотный Тоха едва не застрял. И Владику пришлось его тащить.
– Уф! – выдохнул он, оказавшись внутри. – Жуть какая! Пока ты меня тащил, мне казалось, я слышал в стене треск.
– Это твоя куртка!
– Порвал!
И Тоха схватился за рукав. Нет, все было цело.
– И все-таки что-то трещало. Слушай, меня прямо пробрало!
Но Владик его не слушал. Ему показалось, что издалека до него донесся голос Леночки. Скорей туда!
– Погоди! Не торопись!
– Он ее убьет!
– А будет лучше, если он станет прикрываться ею, как заложницей? Послушай меня, не спорь с профессионалом!
И Владик покорился. Хотя его сердце настойчиво звало вперед. Туда, где теперь явственно слышался голос Леночки.
Девушка в самом деле была тут. Сама она полулежала на земляном полу. Связанная по рукам и ногам. Головой и плечами она опиралась о кирпичную кладку. И с недоумением смотрела на стоящего перед ней мужчину. Рот ей освободили только что, содрав с него изрядный кусок пластыря.
– Гена, – говорила Леночка, с трудом двигая воспаленными губами. – Что ты творишь?
– Молчи, дура!
– Гена, ведь еще твой отец работал на моего папу.
– И что? Теперь я тоже должен пойти по стопам папули? И горбатиться на тебя всю жизнь? А потом сдохнуть и услышать, как ты фальшиво рыдаешь над моей могилой?
– Папа был очень расстроен, когда погиб твой отец!
– Мой отец погиб из-за твоего. И не смотри на меня так! Мой отец поехал на ту встречу вместо твоего! И погиб!
– Ну да, на папу много раз покушались. То покушение было первым.
– И мой отец погиб за другого человека! За твоего отца!
– И ты винишь в этом моего папу? Ты хоть вспомни, он же все равно погиб! Всего через год!
– Вот именно! А я так не хочу!
– Чего ты не хочешь?
– Не хочу погибнуть из-за какой-то дурацкой преданности!
– Гена! – воскликнула Леночка. – Я понимаю. Тебя заставили, да?
– Никто меня не заставлял. Просто ко мне пришли люди и напомнили ту историю. Про твоего отца. И про моего. И намекнули, что если я не хочу повторить судьбу папы, то должен сам позаботиться о своей безопасности.
– Тебя заставили, – теперь уже грустно произнесла Леночка. – Они на тебя надавили. И ты испугался. Гена!
– Что «Гена»? Что «Гена»? Думаешь, мне легко?
– Ты что, в самом деле хочешь меня убить?
– А что мне делать? Добровольно уехать ты же не согласишься?
– Почему? Ты меня спрашивал об этом? Очень может быть, что и соглашусь.
– Все равно, – пробормотал Гена. – Все равно это теперь уже не имеет никакого значения. Ты должна умереть.
– Но зачем, Генка?! Клянусь тебе, я уеду! Спрячусь так, что меня никто и никогда не найдет.
– С этим своим… Со своим хмырем?
– Он не хмырь! Он мой любимый. И он примет меня и богатую, и бедную.
– Как же!
– А я верю! – настаивала Леночка. – И ты специально наврал, что он все узнал про меня. И наврал, что Владик в бешенстве! Как я тогда испугалась! Даже вино расплескала себе на платье! А ты стоял и смотрел, как я мечусь по квартире. И знал, что Владик на меня не сердится!
– Сама во всем виновата! Не надо было искушать судьбу!
Но Леночка его не слушала и твердила:
– Да, я боялась, что Владик сейчас появится и мне придется смотреть ему в глаза. А ты, оказывается, все это просто наврал! Наврал, чтобы выманить меня из дома! Я теперь точно поняла это!
– Ну да! Наврал, – хмыкнул Гена. – И еще кое-что сделал. Так что на него не надейся, его любовь для тебя в прошлом.
– Что?! – воскликнула Леночка. – Что ты сделал? Говори, подлец! Говори!
– Вот как ты запела! А то Геночка, миленький. Геночка хороший. Я даже почти уже растрогался. Думал, может быть, в самом деле тебя отпустить. А ты вон как!
– Что ты ему сказал, иуда?
– Ничего особенного! Да я с ним и не разговаривал.
– А кто?
– Помнишь Лариску в твоем магазине?
– Да. А при чем тут она?
– Я ведь следил за тобой больше суток. И заметил, как она тебя «любит»!
– И что дальше?
– Я дал ей кое-какие фотографии. Твои фотографии.
– Не понимаю.
– Ну, где ты с разными мужиками тискаешься! И нашу с тобой фотку для наглядности добавил.
– Что я… Но этого же не… Я ни с кем… А уж с тобой… Ах ты подлец! Ты сделал фотомонтаж!
– Ну да! – радостно подтвердил Геннадий. – И мне показалось, что получилось неплохо! Все-таки цифровые камеры – это великое дело! Этот лопух даже не догадался, что можно такого намудрить, что станет видно то, чего и не было никогда.
– Подлец!
– Предпочитаю, чтобы меня называли – предусмотрительный человек!
– Ты же меня подставил! Он будет думать, что я его обманывала!
– А то нет! Ты ему лгала с самого начала! Бедная сиротка, надо же такое придумать! Лгунья!
– Но это же… Это же совсем другое! Я его люблю. И никогда ему не изменяла. А он будет думать, что я – проститутка!
В голосе Леночки прозвучало отчаяние. Девушка едва не плакала. Похоже, собственная судьба волновала ее куда меньше.
– Какая тебе разница? – теперь в голосе Геннадия слышалась усталость. – Теперь уже все равно. Идти тебе некуда. Твой Владик тебя презирает. Так что будет лучше, если ты умрешь.
– Кому лучше? Тебе? Или мне? Так вот мне это точно не лучше!
И Леночка яростно уставилась на предателя. Но Геннадий уже думал о другом.
– Кстати, как тебе удалось позвонить старухе? – спросил он у Леночки.
– Какой старухе?
– Ну, своей домработнице.
– Я… Я ей не звонила!
– Вот как? Что же, наверное, старая дура все перепутала. Тебе не кажется, что она вообще в маразме?
– Тебе доставляет удовольствие говорить гадости про тех, кого я люблю?
– Может быть, может быть, – бормотнул Геннадий. – Сколько я себя помню, всегда тебя ненавидел!
– Гена! Мы же были друзьями!
И тут Геннадия прорвало.
– Никогда! – взвизгнул он. – Никогда мы с тобой не были друзьями. Ты – мисс Богачка. Даже после смерти своих родителей ты никогда и ни в чем не нуждалась. Всегда к твоим услугам были и дорогие школы и вкусная еда! А я… А ты хоть знаешь, как мы жили с мамой после того, как мой отец отдал свою жизнь за твоего?
– Но мой папа помогал твоей маме. А потом управляющие всегда выплачивали вам с мамой пенсию!
– Жалкие гроши! На них даже нельзя было съездить на нормальный курорт! Мы отдыхали в Турции или Египте! В убогих номерах. В трех звездах! Четыре было для нас уже слишком дорого!
– Но ведь…
– Заткнись! И я ничуть не жалею о том, что сейчас сделаю. Да, мне заплатили. Да, мне пригрозили. Но я и сам, слышишь ты, сам этого хотел! Отомстить тебе и всей твоей мерзкой семейке! И живым, и мертвым! Завтра будет заседание акционеров. И когда выяснится, что генеральный директор самовольно исчез больше чем на полгода, то выберут другого человека.
– Тебя?
– Может быть, и меня!
– Но ведь ты и так получаешь огромные деньги. Больше тебе не заплатят. Да и вовсе не факт, что выберут именно тебя.
– А мне плевать! Зато я буду знать, что ты сдохла. А я сделал на твоей смерти неплохие деньги! Точно так же, как когда-то поступил твой отец с моим!
И Геннадий пошел к одной из трещин, которые змеились в старой кирпичной стене и уходили высоко под крышу. И рассматривая эту трещину, он бормотал:
– В бедности ей пожить захотелось! А теперь в могилке полежать извольте! Тоже необычайно расширяет кругозор!
– Геннадий! Ты что, собираешься меня убить? Ты не сможешь! Ты трус. И духу у тебя не хватит!
– Еще как хватит! Да мне и не придется ничего делать! Камни все сделают за меня.
– Камни?
– Эти вот кирпичи. Ты же помнишь, я учился на инженера? Так что рассчитать, куда упадут камни из рушащейся стены, я смогу.
– Ты – чудовище!
– Эти камни и убьют тебя, и похоронят! – не обращая внимания на Лену, произнес предатель. – Тебя никто не найдет! К тому времени, когда разберут эти завалы, от тебя останутся одни косточки. Прощай, Леночка!
В руках у Геннадия появился лом, который он вставил в трещину на стене. Один удар по нему, и часть стены обрушилась бы на Леночку. Геннадий взял в руки увесистый булыжник и собирался треснуть им по лому. У Владика перехватило дыхание. И в этот момент справа от себя он услышал:
– Руки вверх! Стой на месте, мерзавец!
Это наконец-то вступил в дело Тоха, который выскочил из своего укрытия. Геннадий, растерянно ворочая своими рыбьими глазами, замер с булыжником в руках. А Владик кинулся к лежащей на земле Леночке.
– Милая! Дорогая! Любимая! – прижимал он светловолосую и перепачканную землей голову девушки к своей груди. – Как ты?
– Владик! Ты меня все-таки спас! Я знала… Я верила, что ты придешь за мной!
– Конечно. Я искал тебя все эти дни!
– Владик, ты не верь никому, я тебе никогда не изменяла.
– Я тебе верю!
– И насчет остального, я тебе тоже все объясню. Я не хотела… я должна была проверить, понять… А потом…
Но Владик не дал ей договорить. Он просто закрыл Леночкин ротик страстным поцелуем.
– Ты нашлась, а остальное все неважно! – произнес он, баюкая Леночку у груди, словно маленького ребенка.
Попутно он снимал с нее веревки. Растирал ее затекшие руки и ноги. И помогал встать на ноги. Говорить им было не надо. Все было и так ясно. Он был ей нужен. Она была нужна ему. А вот жизнь друг без друга им была как раз не нужна. Вот так все просто и ясно. И никакие деньги или отсутствие оных не могло изменить этого.
Встав на ноги и находясь в объятиях любимого, Леночка все же вспомнила про предателя.
– Гена, – повернулась она к нему. – Лично я зла на тебя не держу.
– Пошла ты!
И Геннадий дернулся, словно собираясь бежать. Он и в самом деле сделал скачок в сторону пролома в стене.
– Стоять! – отреагировал Тоха. – Стреляю!
Но Геннадий не остановился. И тогда Тоха выстрелил в воздух. Стрелял-то он в воздух, но пуля угодила прямиком в один из плохо держащихся кирпичей. От выстрела тот слетел вниз и ударился о все еще торчащий из трещины в кирпичной кладке лом. Лом дернулся от удара. И огромная трещина угрожающе быстро поползла по стене.
– Уходим! Сейчас рухнет!
Владик отпрыгнул в угол к Тохе, закрывая собой Леночку. А Геннадий остался стоять как раз над тем местом, где всего несколько минут назад лежала Леночка. Он лишь поднял над головой руки в тщетной надежде защититься от падающих на него камней.
Как он и обещал, кровля начала рушиться первой. Сначала упала одна балка, потом вторая. Раздался страшный скрежет, а затем вокруг стало рушиться все подряд. Вниз летели и балки, и кирпичи, и листы железа.
Поднялась страшная пыль. И Владик не видел почти ничего. Но в своих объятиях он ощущал тело Леночки. И если уж ему предстояло умереть, то лучшей смерти он и пожелать себе не мог.
Но внезапно все кончилось. Пыль осела. И Владик почувствовал, как ему на лицо падают мелкие капельки влаги.