— М-да… — выпрямилась Фукс, — прямо-таки сборище киногероев… И самое интересное: ни грамма колдовства. Даже стену проломили грубой силой…
Она осеклась.
— Фукс… — медленно проговорил цу Юстус, — твой крестьянин…
— Он — не мой!
— Ну тот, которого ты… в смысле, проверяла… Это не мог быть он? Ты упоминала о его большой силе.
— Нет… — Фукс покачала головой, — Нет, точно не он. Якоб… тот крестьянин — он сильный, но невысокий, да и не такой уж большой…
— Этот был большой! — завыла Монд, — Огромный! Страшный!
— Третий, — заключил цу Юстус и залпом допил остывший чай, — Нам напакостил третий. Теперь Ирме достаточно попасть к королю и все планы придется менять.
***
Повозка подлетела к одной из калиток в дворцовой ограде. Как известно, к дворцу можно подъехать и подойти не только через центральные ворота. Но возле каждого входа стоит охрана. Эта калитка не была исключением.
Якоб еще на ходу выскочил на булыжники мостовой и побежал к запертой калитке, высокой с полукруглым верхом. Вцепился в завитки кованого узора — опять розы — и затряс дверь. Осторожно, чтобы случайно не вырвать вместе с калиткой еще и два-три пролета забора.
— Охрана! Охрана!
На тропинке по ту сторону показался солдат-гвардеец. В синем мундире, с ружьем за плечами. За плечами — это хорошо, значит, он знает, кто должен приехать.
— Господин… Айк? — гвардеец всмотрелся в костюм Якоба, — Меня предупреждал о вашем прибытии господин…
— И-го-го! — неожиданно заржала лошадь в упряжке, и Якоб опять не узнал, как же зовут Подмастерье.
— Нам срочно нужно к королю Вальтеру!
— Я знаю, — гвардеец почему-то не спешил открывать калитку, — вот только…
— Что? Что только?
— Короля нет во дворце.
Глава 29
Над славным городом Друденом вставало солнце. Наступало утро.
Под утренними лучами солнца краснели острые черепичные крыши домов. Темные мрачные утесы превращались в уютные дома, в которых открывались окна и пробуждались добрые люди. Светлели и серели булыжники мостовой. Весело звонили высокие колокольни. Блестели ручьи и речушки. Мрачный, как будто притаившийся город наполнялся звуками, разговорами, жизнью…
В этот мирный спокойный день в столице произошло несколько незначительных происшествий.
***
Герцог цу Апфельмаус с утра был в отличном настроении. Его план — ПЛАН! — который несомненно приведет эту страну к успеху и процветанию, был закончен. Осталось только отнести бумаги к "друзьям". Разумеется, они прочитают его и выберут именно Апфельмауса на смену узурпатору.
Не то, чтобы Апфельмаус сомневался в том, что выберут именно его, но все-таки ведь был и другой кандидат…
Ротблюм… Проклятая Старая династия опять рвется к власти, как будто ей мало тех полутора сотен лет, что они издевались над народом. И что самое обидное, именно народ — тупое быдло! — с тоской вспоминает их правление и проклинает Новую династию, которая и была-то у власти всего лишь десять лет. Ну да, тогда процветание не получилось… Но ведь можно попробовать еще раз!
Апфельмаус раскрыл двери своего кабинета и замер.
На столе, его рабочем столе из резного дуба, прямо на стопке бумаг с Планом, сидела мышь.
Обычная серая мышь.
Не то, чтобы зрелище было чем-то необычным, мыши развелись в особняке герцога в таком количестве, как будто их изготавливали на мануфактурах. Апфельмаус не любил котов. Почему-то.
Нет, но какая наглость!
— А ну кыш! — рявкнул он.
Мышь преспокойно пискнула и неторопливо прошествовала по столу. Проползла по кожаной папке с герцогским вензелем, заглянула в чернильницу, в общем, вела себя как королевский ревизор.
— Кыш!
Мышь спрыгнула на пол и скрылась из виду.
Герцог схватил бумаги. Нет, мерзкий грызун их не попортил. Слава всем святым…
Апфельмаус сложил бумаги в папку и вышел из кабинета. Некогда ему охотится на всякий зверей…
В десять утра "друзья" ждали его в здании старого аббатства Цауберадлер.
***
Герцог цу Ротблюм тоже собирался сегодня наведаться к "друзьям". Нет, никаких дурацких бумаг он не составлял. И о возможном конкуренте не думал. Ха, да кто в самом деле будет всерьез воспринимать этого шута, потомка шутовской династии…
В одиннадцать часов… Кстати, а сколько сейчас?
Как бы в ответ раздался бой огромных башенных часов работы знаменитого мастера… как там его?
Часам было уже около сотни лет, но они все еще верно служили семье Ротблюмов. Вот как хорошо работали мастера Старой династии! А сейчас что?
Часы продолжали бить.
Бом! Восемь… Бом! Девять… Бом! Десять!
Что?! Уже десять?! Так и опоздать можно!
— Мерзавцы! — взвыл Ротблюм, — Быстро, карету!
На огромном маятнике старых часов качалась мышь. Обычная серая мышь.
***
По каменным плитам площадки перед дверями Цауберадлерского аббатства бежала, держа перед собой корзинку с фруктами, служанка. Обычная девушка, белый чепчик, белый фартук, скромное длинной платье с корсажем, дешевые бусы из синих стеклянных шариков…
— Кар!
— Ой! — девушка вздрогнула: нитка бус лопнула и шарики, звонко цокая, поскакали по плитам.
Она дернулась, чтобы подобрать их, но лишь приостановилась на мгновенье и со вздохом побежала дальше. Хозяева не любили, когда слуги опаздывают, а ей и так пришлось задержаться по дороге с рынка… И все из-за глупой собаки! Она стояла, перегораживая переулок и так страшно рычала…
***
Маленькие такие, незначительные происшествия…
***
— Ну что? — герцога цу Юстуса слегка настораживали доносившиеся из комнаты его домашней ведьмы крики.
— Что, что… — проворчала вышедшая Фукс, брезгливо отряхивая ладони, — Ничего. Она напугана так, что даже не хочет попробовать колдовать. Уверена, дура безмозглая, что ночной гость навсегда лишил ее магической силы.
— Фукс, думаешь, это на самом деле был этот ваш железный человек?
— Да ну, бред. Откуда ему тут взяться… Просто кто-то очень здоровый…
— Что?
— Очень большой. Ну и умный, взял с собой святой образ. А эти девчонки так искренне верят, что с помощью магии можно решить все проблемы, что никогда даже не задумывались, что будут делать, если вдруг лишаться силы…
— Фукс, а ты задумывалась?
— Поверьте, господин герцог, я не растеряюсь. В отличии от всяких дур… Ревела, кричала, что она так не договаривалась, что ей не говорили, что здесь будет кто-то, с кем она не сможет справиться… Господи, эти девчонки… Они так свято уверены, что сильнее их только они сами, но постарше, что столкнувшись с минимальной неудачей, ломаются как сухое печенье… Требовала ее назад отправить… Как будто не знает, что назад пути нет. Короче, я решила, что для дальнейшей работы она бесполезна.
— И что теперь с ней делать?
Фукс криво улыбнулась:
— Закопайте ее… кхм… тушку… где-нибудь. И поищите кого-нибудь постарше.
***
Карета с шестеркой серых, мышастых коней проехала вдоль высокого — футов десять будет — каменного забора, окружавшего аббатство, и остановилась у кованых ворот. Если ворота дворянских особняков чаще всего были выполнены из сложного узора — листва, цветы, ветви — то решетка ворот аббатства была прямой и суровой, как жизнь братии. Единственным украшением был намертво укрепленный на каменной арке над воротами бронзовый орел.
На голове орла сидел ворон.
Герцог цу Апфельбаум выпрыгнул из кареты, поморщившись от боли в спине.
— Подождите меня здесь, — не глядя отмахнулся он от дружинников.
"Друзья" ждали его одного.
Герцог поправил треуголку, шпагу, перевязь… зажал под мышкой папку с Планом и шагнул в раскрытые ворота.
Сегодня — день его триумфа.
Шпоры на сапогах мерно лязгали по каменным плитам поступью армии Вечности.
Неуверенно лязгнули еще пару раз и остановились
Посреди дорожки играл с маленькой бусинкой крупный черный кот.
Герцог цу Апфельмаус не любил котов.
— А ну кыш! — герцог взялся за рукоять шпаги, будто собрался вызвать зверюгу на дуэль.
Кот лениво, чем-то напоминая утреннюю мышь, прошел пару шагов в сторону замершего герцога и сел.
— Гав! — сказал он.
Папка упала на плиты. Служившая верой и правдой застежка именно сейчас решила, что послужила достаточно и лопнула. Бумаги рассыпались.
Перед оцепеневшим от непонимания происходящего герцогом кот вполголоса помянул цвета и откашлялся:
— Мяу!
***
"Так, а этот шут что здесь делает?!"
Герцог цу Ротблюм и так был слишком зол. Чуть было не опоздал на встречу, важнейшую встречу! Уже перед самым аббатством кони вдруг заартачились и наотрез отказались ехать дальше, как их не хлестал кнутом кучер. Кони храпели, мотали головами, пытались подняться на дыбы. Можно подумать, впереди не собака спала, а настоящий волк! Хм… ну похожа, конечно, но откуда волку взяться посреди столицы? Слава всем святым, собаку прогнали и кони проехали дальше.
И вот теперь он, цу Ротблюм, приезжает в аббатство и что он видит?
Посреди площадки перед входом стоит этот, черная белизна красного цвета, цу Апфельмаус! Стоп, а что это за бумаги?
На мгновенье Ротблюму показалось, что на одном из листов проставлен его родовой герб. Герцог нагнулся и, пока Апфельмаус смотрел на что-то, видимое только ему, поднял бумаги.
Нет, герб ему показался… ЧТО??!!
Этот… Этот… Этот…
ОН хочет стать королем?!!
— Что это?! — рявкнул Ротблюм.
Ошеломленный превращением говорящего кота в улетучившееся черное облачко, Апфельмаус медленно повернулся…
— Как вы посмели?! — он увидел свой План в грязных руках этого ничтожества Ротблюма.
— Как я посмел?! Ты, желто-розовая синева, хочешь стать королем? Думаешь, мои друзья позволят тебе им стать?
— А кому же? Или у них есть выбор?
— Есть! Я — этот выбор!
— Вы? Не смешите меня! Старая династия давным-давно потеряла всяческое уважение!
— А Новая никогда им не пользовалась! Все дворяне мечтают о возвращении Старой!
— Они просто думают, что один краснолицый глупец сможет подняться до уровня короля Зебеля!
— Ах так?!
Одним рывком Ротблюм разорвал листы, которые держал в руках. Задохнувшийся Апфельмаус выхватил шпагу:
— Защищайтесь, герцог.
Дружинники и того и другого, стоявшие у ворот, дружно застонали. Апфельмаус вызывал герцога цу Ротблюма на поединок уже три раза. Если бы он владел шпагой хотя бы на уровне Ротблюма…
Зазвенела сталь. Так неожиданно начавшийся поединок сразу же свернул по натоптанной дорожке: разъяренный Апфельмаус прыгает со шпагой, пытаясь достать Ротблюма, тот полулениво отмахивается, подогревая пыл противника ядовитыми замечаниями:
— Ну что же вы, герцог? Неужели некому было преподать вам урок фехтования? С нашей последней встречи ваше умение вовсе не улучшилось!
— Но… и… не… ухудшилось…
— Сдавайтесь, герцог! Вы уже выдохлись! Шпага — не перо, к которому вы привычны!
— Апфель… маусы… никогда… не отступали…
— Да неужели?
Несколькими рассчитанными выпадами Ротблюм заставляет Апфельмауса отступать… Несколько шагов… Еще… Еще…
Сапог Апфельмауса наступает на одну из бусин. Пытаясь удержать равновесие герцог мажет руками, шпага описывает невозможный зигзаг…
— Кар! — ворон, наблюдавший за поединком, как будто хотел сказать: "Так тоже неплохо".
Шпага Апфельмауса вонзилась в грудь Ротблюма на пару ладоней. Умирающий герцог нанес последний в своей жизни удар… Ротблюм был грубым, самоуверенным и невежественным, но если он хотел убить — он убивал.
Апфельмаус умер мгновенно. Ротблюм — через несколько мгновений.
Подбежавшие дружинники остановились полукругом.
На каменных плитах площади аббатства лежали проткнувшие друг друга шпагами герцог Генрих цу Ротблюм и герцог Гельмут цу Апфельмаус.
Старая и Новая династия окончились.
***
В небольшой комнатке маленькой гостиницы, затерянной в кривых переулках столицы — одной из тех гостиниц, где гостям не задают вопросов — расхаживал туда-сюда молодой парень в зеленых штанах и белой рубашке с закатанными рукавами.
Перед ним, привязанные к двум стульям сидели девушка и немолодой мужчина. Они казались отцом и дочерью, так как были одинаково одеты: в черных куртках и зеленых штанах, точно таких же, как и на единственном свободном человеке.
"Может, это секта? — подумал бы человек, случайно сюда заглянувший и не знающий в лицо Якоба, Ирму и Рудольфа, — Или солдаты неизвестного полка?"
— Что делать? — Якоб остановился и посмотрел на своих пленников.
Рудольф промолчал. В данный момент он тихонько пытался выкрутить запястья из спутавших их кожаных ремней, и ему было не до разговоров.
Ирма тоже промолчала. Потому что этот подонок-мерзавец-быдло-подлец-предатель-крестьянин завязал ей рот!
— Короля нет в городе, — продолжил Якоб, — С ним уехала Личная гвардия и монахи… Что делать? Что мне с вами теперь делать?
Подмастерье тоже исчез.
Глава 31
Цауберадлерский монастырь… Ничего мрачного или страшного не было в этих стенах. По крайней не больше, чем в любом монастыре. В конце концов, монахи строили его для себя.
Теперь в заброшенном монастыре находилось гнездо заговорщиков, планирующих свергнуть законного короля. Здесь же свила гнездо могущественная нечисть. Сегодня утром на каменных плитах площадки у ворот погибли два человека, сломав этим множество планов.
Монастырь не стал мрачнее.
Ну, разве что для заговорщиков.
— Ирма похищена, — герцог цу Юстус сидел во главе длинного неподъемно-тяжелого стола в бывшей монастырской трапезной, — Ирма похищена. Погибли оба наших кандидата на престол. Оба…
За столом, где раньше помещалась вся братия, сидело не так уж много человек. Цу Юстус, цу Гольденберг, цу Гольденсаат, цу Бальтазар… Ведьма Фукс, забросившая ноги на скамью. Она и на стол бы их положила, но боялась. Да, Фукс боялась.
За столом сидел еще один человек.
Полно, да человек ли?
Широкополая шляпа, закрывающая вместе с глазами пол-лица, не позволяла это понять, но заговорщики знали, кто сидит вместе с ними.
Грибной Король.
В помещении находились также и слуги и стражники и несколько студентов… Но людьми их можно не считать. Достаточно взглянуть на их левое ухо.
Нет, людьми здесь были только трое.
— Колдовство! — заявил Гольденсаат, — С чего бы этим двум дуракам убивать друг друга? Ясное дело, их околдовали!
— Фукс, — герцог цу Юстус понял, что никто больше говорить не хочет, — Ты проверила…
— Да, — ведьма скинула ноги со скамьи и села ровно, — Никакого колдовства. Их никто не околдовывал. Они сами — САМИ, генерал! — ввязались в бой и сами убили друг друга.
— Апфельмаус? — фыркнул Гольденсаат, — Да этот трус не знал, как шпагу в руках держать! И он убил Ротблюма? Не верю! Ты потеряла нюх, ведьма!
— Предлагаю, — мгновенно окрысилась Фукс, — понюхать самому! Может, сможешь унюхать что-нибудь, кроме собственного…
— Фукс! Ты отвечаешь за свои слова?
— Отвечаю. Там не было колдовства. Случайность: Апфельмаус наступил на рассыпанные бусины и, пытаясь удержать равновесие, совершил неожиданный для Ротблюма выпад.
— Бусины рассыпали специально! — Гольденсаат не унимался, — Их специально разбросал кто-то…
— Кто знал, что эти два петуха сцепятся у монастырских дверей? У вас есть знакомые пророки?
— Кстати, — вмешался в разговор Гольденберг, — почему они оба оказались у нас одновременно? Мы собирались разговаривать с ними раздельно.
Да, сидящие за столом и были теми самыми "друзьями", обещавшими корону обоим и не собиравшиеся отдавать ее никому. Никому, кто не находился под влиянием Грибного Короля.
— Я разговаривал с дружинниками, — цу Юстус потер лоб, — Ротблюм ошибся и выехал на час раньше. Случайность…
Он сжал голову руками. Бессонная ночь, пропажа Ирмы, а теперь еще и двойная смерть.
— Драка началась из-за того, что Ротблюм порвал бумаги Апфельмауса…
— Как они оказались у него в руках? — Гольденберг бил точно в темные места.
— Апфельмаус случайно уронил их…
— Опять случайно?! — не успокаивался Гольденсаат, — Слишком много случайностей! Это точно колдовство! Это тот же колдун, что напал на Юстуса! Его лап дело!
— На меня напал не колдун!
— Хочешь сказать, твои люди просто напились?!
— Напоминаю, — цу Юстус повысил голос, — Там, кроме моих людей, находилась и ведьма. Которая ничего не смогла сделать, потому что нападавший держал при себе образ святого, а значит колдуном не был…
— Значит, это была слабая ведьма!
Все посмотрели на Фукс, а та — на Юстуса. Именно он был поставщиком ведьм для отрядов заговорщиков.
— А может, к нам приходил сам святой? — со смешком встрял цу Бальтазар, — Спустился с неба…
Никто не шевельнулся, но бывший шулер внезапно замолчал и уставился в окно.
— Третий, — прозвучал глуховатый голос.
Заговорил Грибной Король.
— Все подстроил третий. Он думает, что без Ирмы мы не сможем действовать, а без двух претендентов — не имеем силы. Он ошибается…
Губы Короля раздвинулись в безжизненной улыбке:
— Третий не знает о третьем плане…
***
Якоб резко остановился посреди комнаты. Так резко, что Ирма, следившая за ним взглядом, машинально провела головой туда-сюда, хотя парень стоял.
— Госпожа Ирма, может быть вы знаете, что делать?
Та закивала и замычала головой. Парень подошел и развязал рот девушки.
— Оранжевая-красная-нарциссовая-апельсиновая-бирюзовая-абрикосовая-розовая-аметистовая-табачная… — затараторила Ирма, отрываясь за долгое вынужденное молчание.