— Зелень красная! — отец Тестудос кулаком выбил из стены камень.
Значит, нападающие пришли за чем-то важным. Или за кем-то. А кто в монастыре может оказаться важным для колдуна, сумевшего призвать несуществующих тварей?
Крестьянин!
И тюрьму никто не охраняет, все схватились с эльфами, фиолетовое через золотистое с красно-бурым и лилово-желтым!
***
Якоб ожилал увидеть кого угодно: мертвую Фукс, Подмастерье, монахов, гвардейцев, эльфов… Даже король генерал Нец не был бы таким уж неожиданным.
В дверь камеры вошли его братья: Иоганн и Фриц.
— Привет, братишка, — улыбнулся старший, — Ты чего это здесь сидишь? А нам приходится тебя выручать.
— Иоганн… — Якоб почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы.
— Про меня, конечно, все забыли, — хмыкнул средний брат.
— Фриц… Что вы здесь делаете?
— Ты посмотри, он еще и спрашивает! Сам просишь всяких воронов о помощи, а потом удивляется.
— Так вы… Вас…
— Якоб, тебе нужно осторожнее выбирать друзей, — перебил его Иоганн, рассматривая цепи, — Но об этом потом, сейчас нужно побыстрее выбираться.
Старший брат разломил звенья цепи на правой и на левой руке. Как калачи. Да, братья Якоба были посильнее его самого…
— Быстрее! — Иоганн махнул рукой, — Кольца снимем по дороге.
Братья вышли из камеры.
***
— Брат Риноцерус! — отец Тестудос, пригибаясь, подбежал монаху, к выглядывающему из-за угла монастырской пекарни.
— Скорее за мной! Пока эльфы…
— Отец Тестудос… — брат выглядел… удивленным?
— Что такое?
— Эльфы… Они… исчезают.
Аббат выглянул. Действительно…
Вон рослый эльф с коротким ружьем вскочил, краснея мундиром, из-за колодца и исчез. Словно лопнул, подобно мыльному пузырю: вот только что был, и вот уже нет ни следа.
— Этот был последний… — пробормотал озирающийся брат Риноцерус.
То тут то там поднимались монахи, сжимающие ружья, пистолеты. Эльфов не было.
— АХХХРРР!!! — проревел дракон и лопнул с еле слышным хлопком.
— Что это… Куда… — монахи пытались понять, что произошло.
— Их даже золотые пули не брали… И серебряные тоже… И медные…
— Что значит, не брали? — аббат понял, что сейчас он сообразит, в чем дело.
— Я несколько раз попадал в них, — если брат Ассипитрис сказал, что попадал, значит, так оно и было, — Они не реагировали, как будто то были не пули, а…
— Пули были правильные, — отец Тестудос вышел на середину двора и оглядел стены. Правильно, так он и понял… — Неправильный противник. Посмотрите на стены.
Монахи посмотрели на выщербленные их выстрелами стены, у которых находились эльфы. А потом — на девственно чистые стены, за которыми прятались они.
— Они что, холостыми стреляли? — недоуменно произнес кто-то.
— Иллюзия, — первым понял брат Вульпес, — Эльфы и дракон были наведенной на нас иллюзией.
Он указал на башенку, обугленную дыханием дракона. Сейчас башенка была такой же чистой, как и до налета.
— Все это было иллюзией… Но зачем? Крестьянин!
Несколько монахов сорвались к тюрьме. Отец Тестудос вздохнул. Тот, кто смог навести иллюзии на НИХ — был сильным колдуном. А значит в тюрьме уже никого нет. Такие люди не ошибаются…
***
— Дай руку, — братья, прислушиваясь к отдаленной пальбе и косясь на торчавшего над стеной дракона, подбежали к небольшому пролому в монастырской стене.
Якоб протянул руку, Иоганн поддел толстенное железное кольцо и разорвал его со скрипом. Искореженная железяка покатилась по земле. За ней вторая.
— Так как вы здесь оказались? Да еще так быстро?
— Их пригласил я, — из-за деревьев, что росли в сотне шагов от монастыря, вышел улыбающийся Подмастерье.
— Кар! — на плечо Фрица приземлился ворон. Ворон? Ночью? Хотя…
— Знаешь что, братишка, — хлопнул Якоба по плечу Иоганн, — в следующий раз сообщи нам о том, что тебе нужна помощь хотя бы за пару дней. Или скажи своим друзьям, чтобы придумали другой способ добраться побыстрее. Знаешь, летать мне совершенно не понравилось…
— Кар!
В небо вспорхнули три ворона.
Якоб проводил глазами улетающих братьев и повернулся к Подмастерью:
— Зачем?
— А как? — развел руками тот.
— Если у тебя в подручных настоящий дракон и…
— Если бы у меня был настоящий дракон, — Подмастерье торопливо шагал к стоящей за деревьями карете, запряженной шестеркой лошадей, — у меня бы все равно ничего не получилось. Ведьмы, колдуны, нечисть и волшебные создания не могут войти на территорию монастыря. Даже Шварцвайсского. Ведь я угадал и монахи тебя надежно приковали?
Они залезли в карету, Якоб качнулся на мягких подушках сиденья. Бархат.
— Поэтому, — Подмастерье раскинул руки и заложил ногу за ногу, — мне понадобились сильные, но обычные люди, которые вытащат тебя, пока мои иллюзии отвлекали монахов. Сам я на территории монастыря теряю все способности и становлюсь обычным человеком, способным, конечно, разорвать цепи, но только с помощью напильника и недели времени.
Тени от ветвей деревьев внезапно замелькали на стекле, появилось ощущение движения, хотя не чувствовалось движения колес, как будто карета летела. Якоб выглянул в окно.
Карета летела.
Копыта коней беззвучно били по туману, как по ровной дороге. Упряжка пронеслась низко над землей, сделала крутой вираж и взмыла над деревьями, на мгновенье мелькнув на фоне розовеющего утреннего неба.
— Улетели, п… пташки, — отец Тестудос со щелчком сложил подзорную трубу, — Зелень красная!
***
— Я — всего лишь колдун, Якоб. Да, сильный, да, очень сильный. Но только колдун. Сила любого колдуна заканчивается там, где начинается влияние святого слова или образа. На монастырских землях, пропитанных молитвами, моя сила ничего не значит. Хотя тут все зависит от человека… Молитвы, которые помогут святому подвижнику, окажутся пустыми словами в устах вояки и дуэлянта, привыкшего больше полагаться на добрую сталь…
— Отчего-то мне кажется, что ты меня обманываешь, уважаемый, — Якобу вовсе не хотелось разговаривать с Подмастерьем, — Я точно помню, что ты колдовал в церкви, и не просто в церкви, а в самом Друденском соборе…
— Колдовал, — качнул шляпой собеседник, — но… Тут есть одна тонкость. Любой колдун — прежде всего слуга зла… не перебивай. И отказаться от своей участи он не может, иначе мгновенно лишится не только сил, но и жизни. Однако если колдун встретит на своем пути святого и попросит того освободить от колдовских сил, то тогда колдун станет обычным человеком. Или же колдун может сохранить всю свою силу, если он объяснит святому, для чего она ему нужна, а тот сочтет причину уважительной. Но и то пользоваться колдовством при святом образе… любого святого… можно только
— Ты встретил святого, который освободил тебя от служения злу и позволил пользоваться силой?
— Да. Самого святого Аркадиуса.
Ага… Святого Аркадиуса. И ничего, что тот умер полторы сотни лет назад.
— Епископ Аркадиус оставил мне силу, но колдовать при святом образе я могу только при условии, что не причиню никому вреда. Даже для самозащиты. Из-за этого меня чуть не убили три молодые ведьмы, поэтому я не смог придти к вам на помощь. Правда, если не считать твое заключение в монастырь, вы и без меня хорошо справились…
Якоб вспомнились мертвые глаза рыжей ведьмы.
— Ну да… Справились… А зачем я тебе сейчас понадобился? Все уже закончилось, Ирма у короля.
— Ты? Я должен был оставить тебя у шварцвайссцев? Они хорошие ребята, но могли переломать тебе все кости, а их у человека больше двух сотен, выпытывая сведения обо мне. Даже те, которых ты не знал. Я не мог тебя бросить.
— Тогда куда ты меня тащишь? Если я не нужен.
— К королю, куда же еще? Я ведь обещал тебе плату. Нехорошо обманывать честного крестьянина.
— Ксенотанского зерна не существует.
— Правда? — Подмастерье улыбался, — Тогда смотри.
На его ладони лежал маленький кусочек глины. Пальцы замелькали, сминая, растягивая и лепя комочек…
— Видишь?
В руке Подмастерья была глиняная птичка-свистулька. Он поднес ее к губам и свистнул.
— И что? — хмыкнул Якоб.
— А то, что минуту назад этой птички тоже не существовало.
— Я понял… — медленно проговорил парень, — Думаю, что понял…
***
— Мы уже приехали? — Ирма выглянула в окно кареты.
— Нет, просто мы встретили его по дороге, — улыбнулся монах.
Девушка была полна твердой решимости оставаться в учебном корпусе Личной гвардии до тех пор, пока не будет решена судьба Якоба. Однако сладкие речи отца Куникулуса были такими… Такими убедительными…
Он обещал, что с парнем ничего не случится, что нет смысла ждать его здесь, потому что добрые братья из Шварцвайса привезут его туда, где будет находится госпожа Ирма, что наверняка с ним хорошо обращаются, кормят и поят вдосталь… Слушая чарующий голос и глядя в завораживающе-черные глаза Ирма чувствовала, что при желании святой отец мог бы уговорить ее на что угодно…
Она и сама не поняла, как согласилась уехать в столицу, к королю, взяв с собой только Рудольфа и неожиданную спутницу. Вернее, о Рудольфе она и не вспомнила бы, но на того не действовало обаяние святого отца и гвардеец нахально набился в сопровождающие.
Ирма опять выглянула в окно:
— Это… он?
— Да, — подтвердил монах, — это король Вальтер. Ваш отец.
Девушка еще раз взглянула на темную фигуру, стоящую у черной кареты и медленно открыла дверцу. Не так она представляла встречу с королем…
— Здравствуй…те, Ваше величество.
Король Вальтер был высок и худ, одет в черную одежду, с его плеч свисал черный плащ. Одеждой, лысой головой и крючковатым носом, его величество больше напоминал злобного чернокнижника, чем доброго правителя.
— Здравствуй… — король, судя по всему, тоже не знал как себя вести, — Здравствуй, Ирма. Оставим пока "отца" и "дочь" до тех пор, пока не узнаем друг друга получше… А это, как я понимаю, твои спутники?
Король посмотрел через плечо Ирмы:
— Ну, отца Куникулуса я знаю… очень хорошо знаю, — с нажимом повторил он.
— Нет, нет, Ваше величество, — монах опустил взгляд, — Ни в коем случае, это же ваша дочь…
— Знаю я также и храброго Рудольфа… по прежнему без фамилии?
— Не было времени, Ваше величество, — гвардеец поклонился.
— Так… А вот это прелестное создание мне незнакомо. Ты кто?
Спутница Ирмы, молоденькая девушка, попыталась упасть на колени, но ее удержал под локоть Рудольф:
— Меня зовут Лотта Шмидт, — тихо произнесла она, не поднимая глаз, — госпожа Ирма была так добра, что позволила отправиться в путь вместе с ней.
— Ну что ж, — король хлопнул в ладоши, — Раз мы вместе — то кто против нас? В столицу!
Глава 42
— Уважаемый, — Якоб не смотрел на Подмастерье, он глядел на пролетавшие под колесами кареты верхушки деревьев, — Ты сказал, что еще не все закончено…
— Конечно. Грибной Король по-прежнему в столице, ведьмы цу Юстуса, хотя и изрядно прореженные — там же, сам герцог, слуги Грибного… У короля еще очень много врагов.
— Скажи-ка, пожалуйста, уважаемый, — Якоб все же повернулся к собеседнику, — А ты уверен, что помогать нужно королю?
— Неужели Грибному Королю? — улыбнулся Подмастерье.
— Может, — гнул свое Якоб, — не нужно помогать никому? По-моему, что простой король, что Грибной — разница невелика…
— Невелика, но она есть. Король Вальтер — не нечисть.
— Нет? Может, правду говорят и он на самом деле пришел к власти колдовством? Ему служат монахи-оборотни, пророчество называет его Темным Властителем…
Якоб замолчал: Подмастерье неожиданно рассмеялся:
— Эх, парень, ты же умный человек, а до сих пор веришь сказкам о страшных пророчествах.
— Оно же есть…
— Якоб, Якоб… Да нет никакого пророчества.
***
— Король едет в столицу, — цу Юстус не радовался, просто констатировал факт.
— Едет, — Грибной Король по своему обыкновению был спокоен.
Герцог помолчал. Когда слишком долго готовишься к некоему событию, то его приход уже не вызывает особых эмоций. Приедет король, на улицы выйдет народ и все — корона окажется у того, кто во всем будет слушаться Грибного Короля. А значит — герцога цу Юстуса.
— У нас все готово для встречи, — качнул широкополой шляпой Грибной Король, — когда будет нужно, мои слуги выйдут на улицы, народ за ними увяжется, твои ведьмочки проследят, чтобы не выполз Третий. Потому что армия парализована, Личная гвардия слишком малочисленна, а монахи-шварцвайссцы… Им будет нечего делать: колдовства-то никакого. А если они начнут хватать людей из толпы, обвиняя их в такой глупости, как служение мне…
Король хихикнул:
— Монахов не любит и поверят не им.
— На словах все просто… — цу Юстуса одолевали дурные предчувствия, — Что если народ не пойдет против короля?
— Против короля? Против колдуна, который захватил трон, используя чародейство?
— Но ведь мы не нашли этому доказательств?
— Какая разница? То, что повторяет толпа и есть истина, без всяких доказательств. По крайней мере, для самой толпы. Так что, герцог…
Грибной Король улыбнулся:
— Готовьте нашего принца.
***
Эту карету стража у ворот даже не подумала останавливать. Створки ворот как будто сами разлетелись, пропуская кортеж. Дело было даже не в том, что карету сопровождали одновременно Личная гвардия и шварцвайсские монахи.
Королевский экипаж знали все.
Рассветало, Ирма дремала, привалившись к стенке, к ней прижалась спящая Лотта, изредка что-то бормочущая.
Король и начальник Личной гвардии тихо разговаривали:
— Ваше величество… Вы не боитесь, что наши противники, узнав о том, что вы привезли дочку, опять решат ее похитить?
— Я верю в ум своих врагов, — король улыбался, что при его внешности выглядело жутковато, — Они наверняка уже придумали следующий план… скорее даже, он у них был на всякий случай… и в этом плане для Ирмы уже места нет. Я думаю, что, как только узнают, что я — в столице, тут же начнется восстание. Они не станут опять откладывать его на месяц. Побоятся, что я успею среагировать. Так что готовьтесь, граф, нас ждут веселые дни.
***
— Что ты знаешь об этом предсказании, Якоб? То, что есть некий Темный властитель, который зальет страну кровью, если его не свергнут, и то, что нашли это неописуемо древнее предсказание совсем недавно. Так?
— Ну… так.
— Якоб, почему ты сразу поверил ему? Впрочем, я могу и сам ответить на этот вопрос. Потому что оно названо старинным, а нам хочется верить в то, что в старину люди были мудрее и знали что-то, неизвестное нам сейчас. А также потому, что ты видишь в нем то, что происходит сейчас, поэтому мысленно считаешь, что будущие события из этого предсказания не менее реальны. Якоб, это пророчество фальшиво, как штиппское золото. Оно придумано совсем недавно. Только для того, чтобы оправдать свержение короля.
— Почему я должен верить тебе?
— Почему ты должен верить кому-то другому? Здесь не вопрос веры, здесь думать надо.
Якоб честно задумался. Король Вальтер — Темный властитель… Какие у него, у Якоба, доказательства этому?
Проклятый Подмастерье заронил в нем зерна сомнения в любых словах любого человека. Действительно, откуда ты знаешь, что правда, а что ложь, если ты знаешь о чем-то только со слов других людей? Как судить об этом?
Хороший правитель генерал Нец или плохой? Одни говорят — плохой и приводят кучу доказательств, другие говорят, что он — хорош и несут свою кучу. Как разобраться во всем этом бедному простому крестьянину? Как не стать бараном, которого поведет за собой тот козел, что громче блеет?
Хороший правитель не станет держать монахов-колдунов. Но плохой не станет охотиться на ведьм, причиняющих вред людям. Плохой не станет наводить порядок и разгонять разбойников. Но хороший не станет делать разбойника командиром Личной гвардии. Хороший не будет… Но плохой не станет…
Так все сложно… И таким простым казалось до того, как задумаешься…
Якоб с надеждой взглянул на Подмастерье. Может, он все-таки подскажет, если не правильный ответ, то хотя бы, в какую сторону нужно думать, чтобы додуматься
Подмастерье покачал головой. Он не собирался указывать путь, он хотел, чтобы Якоб сам нашел его.
Парень закрыл глаза. Слова, слова, слова… Мы знаем о короле только то, что говорят другие люди, те, кто и сам короля не видел в глаза. Слова… Много слов, самых разных, очень убедительных…
Что это значит?
Якоб понял, что сейчас до чего-то додумается. Если слова не помогают понять истину…
Посмотри на тех, кто говорит.
Парень вспомнил старого деревенского садовника Йозефа, который всегда говорил, что яблоки в соседней деревне несладкие, невкусные и совсем не хрустят. Стоило ли верить его словам? Или взять, например, парня из Черного Холма, Людвига. Как он расхваливал булочки старика-пекаря! Если не знать, что дочка пекаря — невеста Людвига, можно и поверить.
Нужно задуматься над укорами обиженного и похвалой облагодетельствованного. Правду ли они говорят? Или просто высказывают свои чувства?
Кто называет короля Темным Властителем?
Фукс… Злая и жестокая ведьма, служившая Грибному Королю. Дворяне, чью вольницу прижал генерал Нец, мечтающие вернуть времена Новой династии. Ведьмы. Дворяне-слуги Грибного Короля. Герцог цу Юстус, пособник Грибного…