– Их глаза, – удивленно шепчу я, глядя на активно вылизывающуюся львицу.
– Да, – кивает профессор. – Еще одна отличительная черта, по которой вы можете сразу определить заклинание. Обратите внимание – зрачок животных прямоугольной формы.
В мозгу что-то щелкнуло и застучало, больно ударив виски.
Так вот почему о мантикорах нет никакой информации даже в архивах управления – эти монстры никогда не обитали на материке.
Значит, этих зверюшек оставили в качестве подарочка Темные! Но Темные не могут находиться на территории Светлых земель без разрешения. И те немногие, кто получил это разрешение, учатся сейчас здесь, в университете.
Внезапно меня вновь обжег взгляд Хорста. Вздрогнув от неожиданности, я мельком глянула в его сторону и опустила глаза.
* * *«Мантикора – одна из самых страшных тварей, созданных Тьмой. Только их затуманенное кровавыми жертвами сознание могло придумать, сотворить и вдохнуть жизнь в этих монстров. Размерами мантикора с довольно крупную лошадь. При этом имеют они тело льва, шкура, которого пропиталась кровью своих многочисленных жертв.
Мантикоры опасны тем, что никогда не охотятся в одиночку. Их излюбленный способ охоты – внезапное нападение из густой лесной чащи. В темноте мантикоры ориентируются еще лучше, чем при свете, так как, будучи созданиями Тьмы, от нее же и черпают свою силу.
Оружие чудовища – ядовитое жало на хвосте, мощные когти на лапах, а также острые зубы в три ряда. Но самое пугающее – это человеческая голова, с налитым кровью взором…»
– Кровавый взор? – скептически прошептала мне в ухо Наточка. – Что за «любовный» роман ты читаешь?
Мы сидели на лекции у профессора Барадоса и старательно делали вид, что слушаем. Мужчина то и дело косил в нашу сторону недовольным взглядом, но пока воздерживался от замечаний.
Наточка стреляла глазками, в глупой надежде отвертеться от уборки в кабинете и лаборатории профессора. Правда, удерживать вид святой простоты получалось лишь на краткие мгновения – внутренние чертенята рвались наружу и ангелами притворяться категорически отказывались.
Я же увлеченно листала толстый томик легенд в надежде найти хоть какую-то полезную информацию, которой смогу козырнуть перед шефом.
Томик был ужасно старый, особо полезной информацией не обладал, зато художник-оформитель попался на редкость талантливый! Если честно, еще никогда не доводилось мне видеть столь правдоподобных и сюрреалистичных иллюстраций одновременно.
Наточка, заинтересованная картинкой василиска, разрывающего девственницу с необъятной грудью, наклонилась над книгой и тихонько захихикала.
– И чем же мы тут таким интересным заняты? – навис над нами профессор Барадос.
– Видимо, чем-то не тем! – пискнула я, закрывая растопыренными пальцами страницу.
Лишь бы он картинку не увидел! Но, судя по тому, как округлились глаза профессора, самое важное его глаза уже узрели. Хоть бы это был василиск, а не грудь! Не хватало еще мне обвинений в почитывании эротических трактатов. Да еще для мазохистов!!
– Свою вину признаем, – на всякий случай добавила Наточка. – И уже раскаялись!
Мужчина только безнадежно махнул рукой. После чего конфисковал книгу, которую я так старательно прятала, и без лишних слов продолжил лекцию.
Однако не прошло и пары секунд, как взгляд профессора переместился на весьма пикантное изображение, а потом его строгое лицо украсил нежный румянец.
После небольшой паузы, в течение которой профессор бледнел, краснел и нервно сглатывал, всем студентам дали самостоятельное задание. Сам мужчина с интересом начал листать книгу, временами подолгу застревая на какой-нибудь картинке.
Еще бы! Я же сказала, что художник замечательный. И главное, воображение у него весьма специфическое…
– Ангелина, Наталья, – позвал нас после звонка профессор, – подойдите на минуту.
Мужчина скрестил руки на груди и облокотился на парту.
– С вашим поведением на лекциях я уже давно смирился, – сказал он, как только мы приблизились. – Благо вы, Наталья, потрясающе разбираетесь в моем предмете. А вот вас, Ангелина, я имею счастье не видеть на своих практических занятиях. Оба факта меня несказанно радуют, – мужчина взял в руки томик с легендами. – Но я с еще большей радостью напоминаю, что кое-кого ждет тряпка, швабра и куча грязных пробирок!
Натка покорно закивала. А что еще оставалось делать?
– Лина, думаю, это ваше, – протягивая томик, сказал профессор Барадос. – Мой совет – верните в библиотеку. Такие книги ничего хорошего не принесут.
– Спасибо.
– Кстати, – полушепотом сказал он, – если вас так интересуют мантикоры, то лучше спросить об этом профессора Дурай. Помнится, вся ее семья была помешана на доказательствах реальности этих монстров…
– Еще раз спасибо, – заулыбалась я и побежала догонять Наточку.
* * *Подгадав, когда завершится пара и прозвенит звонок, я торопливо начала пробираться к преподавательскому столу.
– Профессор Дурай, – крикнула я, – у вас есть минутка?
– У такой развалины, как я, каждая минутка может стать последней. – В старческой манере пошутила эксперт в области магических животных. – Но так и быть, моя девочка, потрачу ее на тебя.
– Профессор Дурай… Я хотела расспросить у вас насчет одного магического животного. Можно?
– Можно, но делать это мы будем на ходу! – сказала старушка, весьма шустро поднимаясь и выходя в коридор. – Странно, что ты пришла ко мне, а не прочитала справочник, как это делает большинство студентов.
– Дело все в том, что этого животного нет в справочнике, – я старалась не отставать от профессора Дурай, обладавшей, несмотря на свой возраст, стремительной походкой.
– С каждым шагом все интереснее и интереснее, – заулыбалась старушка, морщинистой рукой делая изящный взмах и восстанавливая разбитую на наших глазах кадку с каким-то деревом. – И что же это за легендарное существо такое?
– Собственно, оно действительно немного легенда, – пожала плечами я. – Что вам известно о мантикоре?
– Бред сивой кобылы, – засмеялась старушка, ловко уворачиваясь от неудачно запущенного фаербола. – Студент Раймон, следите за траекторией!
– Простите, профессор! – покаянно опустил голову парень-старшекурсник. – Я отработаю сегодня после лекции…
– Не сомневаюсь, – улыбнулась старушка и повернулась ко мне. – Мантикора – это страшилка, которой пугали чересчур отважных детей! Таких как ты, например.
– Значит, никаких доказательств их существования до сих пор не было найдено?
– Послушай, Ангелочек, – ласково сказала профессор и остановилась возле входа в аудиторию. – Мантикор не существует! Мой дед, мой отец, мой брат активно пытались найти следы этого чудесного монстра, но ничего! Все, что у них получилось найти, так это одного якобы очевидца, который уверял, что его друга-алкаша утащило в подземелье чудовище, когда тот отказался ей налить!
Профессор Дурай наклонилась ко мне, и я поразилась молодому блеску в ее ярких и совершенно не старческих глазах.
– Если бы они или я нашли хоть одно реальное доказательство… – прошептала она, а потом резко отстранилась и как-то вся сникла.
– Но, профессор…
Как же хочется ей все рассказать!
С меня взяли клятву о неразглашении, но Ру пару месяцев назад нашел способ ее обойти. Мы, правда, еще ни разу не использовали этот метод, но, надеюсь, есть хотя бы крохотный шансик, что, после того как я проболтаюсь, меня не разорвет на кучу маленьких Линок.
К счастью, профессор меня перебила и не дала наделать глупостей.
– Запомни, Ангелок, – наставительно начала она. – Мантикор не существует! Это – легенда!
Угу! И очень злая легенда, да к тому же голодная!
Раздался звонок. Профессор отвернулась и уверенно шагнула в аудиторию.
* * *Вечером, вытянув из тайника злополучный пропуск в зал, я собрала остатки мужества и пошла чинить разборки с Хорстом.
За весь день ВУД так и не вызвал меня к себе, что означало одно – Крысеныш встал на мою сторону. И вот это-то и пугает больше всего!
Распахнув двери зала, я мельком огляделась и тут же увидела спаррингующих между собой Хорста и Гафса. Босые, до пояса раздетые бойцы двигались с удивительной грацией и скоростью. И если невероятную скорость Доставалы я имела честь лицезреть на арене, то Гафсом, откровенно говоря, залюбовалась.
Он не был таким перекачанным монстром, как Крысеныш, скорее приятным крепышом, да и в росте немного проигрывал, но в каждом его движении сквозила какая-то дикая звериная сила.
Кебил и Шарги сидели рядом, не то в качестве судей, не то в качестве группы поддержки, и первым, как ни странно, заметил меня именно Кебил.
Он что-то негромко сказал спаррингующим, и все, как по команде, повернулись в сторону входа.
Набрав в грудь побольше воздуха, язвительно крикнула:
Кебил и Шарги сидели рядом, не то в качестве судей, не то в качестве группы поддержки, и первым, как ни странно, заметил меня именно Кебил.
Он что-то негромко сказал спаррингующим, и все, как по команде, повернулись в сторону входа.
Набрав в грудь побольше воздуха, язвительно крикнула:
– Доставала, душечка, – это слово особо подчеркнула, – удели даме пару минут!
Меня обожгло недоверчивым взглядом, после чего Хорст обменялся с парнями парой фраз, подхватил лежащее на сумке полотенце и пошел навстречу.
Нырнув в раздевалку и предусмотрительно оставив двери открытыми, я дождалась, пока Крысеныш пройдет внутрь и сядет на лавку.
– Готова выслушать новый вариант, – царственно кивнула я, останавливаясь в паре метров от разгоряченного тренировкой блондина.
– Какой вариант? – Парень лениво вытер полотенцем вспотевшее лицо и растрепал мокрые волосы.
– Ну как же? Вариант четыре – мы ненавидим друг друга, но… – делаю выразительную паузу, но Крысеныш молчит. – Хорош уже, – тяжело выдохнув, попросила я. – Мы оба знаем, что я продолжаю учиться здесь не потому, что тебе нравится прожигать меня взглядом. Ну же! Просто скажи, какая гора неприятностей светит мне за твою помощь.
– Ладно, – как-то с неохотой кивнул он. – Два условия: я прихожу иногда тренировать светимость, и ты отвечаешь на все мои вопросы.
Облокотившись спиной на шкафчики, скрещиваю руки на груди и категорично качаю головой.
– Прости, Доставала, но второго обещать не могу, – упрямо ответила я.
В раздевалке повисла тишина. Какая-то нехорошая.
– Не доверяешь?
– Светлая Богиня, подкинь этому Темному немного мозгов, – закатываю я глаза. – Конечно, нет!
Хорст как-то подозрительно скривил губы в подобии улыбки и, щелкнув пальцами, как самый настоящий фокусник, извлек из воздуха небольшую папку.
– Прочти, – протягивая первый лист, сказал он. – Вслух.
Я подошла ближе, взяла бумагу и прочистила горло.
– Ангелина Де ла Варга, дата рождения 13-е число, месяца Перелома, 27 года… – прочитала я первую строчку и подняла глаза: – Ну дали тебе мое личное дело, и что с того?
Крысеныш медленно поднялся, вырастая надо мной, словно непокоренный пик перед путешественником. Он оказался так близко, что я чувствовала невероятный жар, исходящий от его разгоряченного тренировкой тела.
Ноги предательски задрожали, руки принялись судорожно мять край листа, а во рту мигом пересохло. Даже мантикора по сравнению с Хорстом стала казаться милым ручным котенком.
– Я собрал о тебе всю возможную информацию, – склоняясь ниже, усмехнулся Крысеныш, по-видимому наслаждаясь моим ступором. – Пустышка с выдающимися способностями к теоретической магии, тайно подрабатывающая в качестве консультанта в управлении правопорядка. И да, чуть не забыл, полунаемница, которую принял клан, – судорожно сглатываю, потому что о моих тренировках в личном деле точно не было указано. – Я знаю многое, в том числе то, что ты только что соврала.
Я нахмурилась, не понимая, где могла проколоться и откуда Доставала может быть так в этом уверен.
– Дата рождения, – подсказал Крысеныш, с интересом скользя взглядом по моему лицу. – Я спросил у твоей подруги, и она назвала совсем другую цифру – 25-е число месяца Бури.
Я опустила голову, покрутила затекшей шеей и случайно заметила на запястье Крысеныша татуировку – белые бороздки сплетались в небольшой круг с непонятной птицей посредине.
Татушка была изящная, я бы даже сказала, неподходящая для такого брутального парня, как Хорст. Видимо, потому он прятал ее под бинтами тогда на арене.
– Чего ты хочешь? – устало вздохнула я, вынужденно отступая назад. – Если тебе и так все прекрасно известно, – возвращаю листок бумаги, – на кой тебе сдались мои невнятные ответы?
Парень повторно щелкнул пальцами, возвращая папку на место.
– В кланах днем рождения наемника считается его первое убийство, – тихо сказал он после непродолжительной паузы и придвинулся. – Что могло заставить восьмилетнюю малышку убить человека?
Я непроизвольно вздрогнула и посмотрела в его глаза – серые, невозмутимые, обжигающие внутренней силой.
– Ангел, – негромко позвал он.
Молчу, с непонятным трепетом наблюдая, как его огромная ручища медленно поднимается и осторожно касается моего плеча.
– Мне нужно кому-то здесь доверять, и я очень хочу, чтобы это была ты, – парень шумно выдохнул. – Тебя устраивает такой вариант?
Я движением плеча скинула его руку, развернулась и пошла к выходу, уже привычно ощущая между лопаток его взгляд.
– Ах да, – притормозив у самой двери, поворачиваю голову. – Татушка у тебя… девчачья!
* * *– Крестный, – заскулила я, провожая в полет отрезанные по локоть руки. – Может, сделаем перерыв?
– Увы, Лина, жизнь не приемлет перерывов, – спокойно ответил он, продолжая медитировать в уголочке.
Не знаю, как там обстояли дела с рабочим днем у «жизни», но Бык был просто-таки переполнен энергией.
– Что-то я не понял, ты все-таки тупая или просто любишь боль? – выругался он, для разнообразия отрезая мне ноги.
Тихонько ругнувшись и мысленно пожелав Быку увеселительной прогулки в глубину Скола, возвращаю конечности на место и «бодро» встаю.
– Было бы проще, если бы я понимала, чего от меня хотят! – вспылила я, поднимая выбитые из рук мечи.
– Ну да, противник, перед тем как напасть, деликатно покашляет в качестве предупреждения, а потом тактично предложит варианты твоей смерти! – Бык усмехнулся и кинул веер коротких кинжалов. – Шевелись, – рявкнул он, наблюдая, как я «ловко» изворачиваюсь и падаю на попу, спасаясь от лезвий. – Да ты издеваешься, что ли?! Старушка с парализованными ногами двигается быстрее!
Я мысленно послала наемника еще глубже и встала в боевую стойку, готовая опять позорно падать и терять конечности.
– Лина, – неожиданно прервал нас Крестный. – А ты ничего странного не замечаешь?
– Помимо того, что меня бессмысленно рубят и колошматят?
Бык великодушно промолчал и не стал вставлять грубых подколок. Просто молча пырнул ножом в живот.
– Нет, – покачал головой Крестный, спокойно наблюдая, как я, корчась от боли, вынимаю лезвие. – Это как раз – нормально. Я про твое физическое состояние.
Послушно прислушиваюсь к многоголосью, творящемуся внутри тела, пытаясь понять, о чем толкует глава клана.
– Да вроде все как всегда, – пожимаю плечами. – Может, немного жарче, чем обычно…
Наемники обменялись быстрыми взглядами и как-то нехорошо улыбнулись, отчего попа, почуяв неприятности, сжалась от страха.
– У тебя гость, – махнул рукой Крестный, уловив момент моего пробуждения даже раньше, чем я.
Сбрасываю остатки сна и чую чужака.
Резко сажусь и выбрасываю клинки в молниеносной атаке – один приставить к горлу неизвестного, острие второго упереть в живот, и уже потом можно открывать глаза и разбираться, какого лешего делает самоубийца у меня в комнате.
Но это в идеале, а реальность опять глумливо смеется, глядя на мои жалкие попытки пожить спокойно.
– Зазнайка, прекрати так бурно на меня реагировать, – прошептал Темный, играючи останавливая оба клинка.
– Гребаный Скол, – довольно громко выругалась я, но, услышав сонное ворчание Натки, немного сбавила обороты: – Ты-то что тут забыл?
– Тренируюсь, – шепнул Хорст.
– А в другое время это делать нельзя? – негодующе смотрю на массивный силуэт Темного, сидящего на стуле рядом с кроватью.
– В другое время светло… – развел руками Крысеныш.
– Погоди, – возмущенно сажусь на край постели, чтобы оказаться лицом к лицу с сидящим парнем. – Я не давала никакого согласия.
– Как же? – спокойно ответил он. – Вспомни, в дверях раздевалки ты повернулась и сказала «да», а потом выразила крайнюю степень зависти относительно наличия у меня такой крутой тату.
Я негромко застонала от отчаяния:
– Доставала, я не соглашалась! Я сказала: «Ах да», что означало, что я вспомнила… – Неожиданно смолкаю, потому что даже в темноте комнаты отчетливо понимаю – Хорст улыбается!
Ну уж нет! Издеваться над собой среди ночи я никому не позволю! Мне компании Быка за глаза и за уши.
Вскакиваю и хватаю парня за рукав.
– Свалил из моей комнаты, – дергаю его, заставляя подняться.
Хорст неохотно встал и, сопровождаемый тычками в спину, двинулся к двери, но, переступив порог, неожиданно повернулся и замер.
– Ты чего завис? – переступая босыми ногами на холодном полу, подозрительно спрашиваю я.
Хорст ухмыльнулся, наклонился и медленно приблизился почти к самому моему лицу.
– У тебя красивая пижама, – горячее дыхание обожгло щеку и невольно заставило отстраниться.
– Дать поносить? – фыркнула я, представляя, как восхитительно нелепо будет выглядеть Крысеныш в пижамных штанишках с нарисованными котятами. Хотя в его случае это уже не штанишки, а короткие облегающие шорты.