– Мне если что и помогает иногда, так это сауна.
Альмен скривился:
– Мне от нее еще хуже.
После этого Соколов уткнулся в свой ноутбук, а Альмен снова погрузился в чтение «Из старой Европы» Хелен фон Ностиц – книги, будто специально созданной для этого места.
Но ему было непросто сосредоточиться на делах минувших дней. Слишком уж много внимания требовало то, что происходило здесь и сейчас. Больше всего его волновал технический вопрос: как бы заполучить ключ-карту от соколовского номера.
Ванесса со своим приятелем собралась уходить, не удостоив Альмена даже беглого взгляда. Ее спутник по-хозяйски обнял ее за плечи, и они, не оборачиваясь, неспешно побрели в сторону отеля.
Неожиданно Ванесса перестала обнимать его за талию и у него за спиной трижды быстро сжала и разжала кулак – то был украдкой посланный ему знак.
Альмен быстро взял себя в руки и опять стал думать о ключ-карте к номеру Соколова. И не напрасно, поскольку вскоре ему в голову пришла неплохая идея.
– Что бы вы сказали, если бы я предложил следующий компромис: вы идете в сауну, а я – освежиться в море. Через час встречаемся в спа у барной стойки. Считайте, что я приглашаю вас на освежающий напиток.
Соколов был явно застигнут врасплох, закрыл ноутбук и поднялся.
– Согласен, – лаконично ответил русский, быстро собрал свою пляжную сумку и двинулся осуществлять намеченный план.
Альмен тоже встал и направился к воде. Вода была нежной и прохладной, спокойные волны вяло накатывались на прибрежный песок. Обернувшись, он удостоверился, что Соколов в белом купальном халате удаляется от пляжа.
От барной стойки отошли еще две фигуры, тоже в гостиничных купальных халатах. Эти двое были из новоприбывших. Они запомнились Альмену еще утром, когда он шел мимо бара к своему креслу-кабинке. Двое англичан с короткой стрижкой. По виду никак не скажешь, что они могут позволить себе столь дорогой отель. Англичане ушли в том же направлении, что и Соколов.
11
Альмен дал Соколову фору в десять минут, затем отправился за ним в спа. В бассейном зале было тише, чем обычно, поскольку на улице стояла прекрасная погода и детям больше нравилось копаться в песке. Песок сохранял влажность после легкого утреннего дождичка, и из него можно было лепить все, что угодно, как из весеннего снега.
Альмен прошел мимо бассейна в коридор, который вел в банную зону. Коридор заканчивался помещением для отдыха, скупо освещенным только светодиодными лампами, которые попеременно меняли цвет. Непонятно откуда доносилась расслабляющая индийская музыка.
В помещении находилось только двое мужчин. Один возлежал на кушетке и, по-видимому, спал. Другой стоял возле шезлонга, на котором валялись пляжная сумка и купальный халат. При появлении Альмена он резко отскочил от кушетки и лег поблизости от второго.
Теперь Альмен их узнал. Это была та самая парочка англичан. Из пляжной сумки выглядывал серебристый край соколовского ноутбука. Он выбрал соседнюю от соколовской кушетку и стал дожидаться, когда англичане удалятся в сауну.
Однако те и не думали никуда уходить.
Интересно, зачем тот англичанин стоял у кушетки Соколова? Небось хотел что-нибудь выудить из сумки, а он ему помешал?
Похоже, у них был такой же план, что и у него. Уж не ключ-карту Соколова он хотел заполучить?
Альмен не выпускал англичан из виду. Те прикинулись спящими. Тем не менее тот, который занимал ближайшую к Альмену кушетку, повернулся на бок лицом к нему.
Альмен выжидал, что будет дальше. Ждать пришлось недолго. Англичанин на секунду открыл глаза и тут же закрыл. Этого оказалось достаточно, чтобы Альмен догадался, с кем имеет дело: это были те двое англичан, которые всю дорогу на шаг опережали его в розысках. Но на этот раз они на шаг отставали.
Альмен должен был дождаться появления Соколова из сауны. Тот вышел, был радостно удивлен приятелю и прилег на ближайшую кушетку.
– Еще минут пятнадцать, а после перейдем к освежающим напиткам, – предложил он с ходу.
– Да хоть двадцать, – согласился Альмен.
Альмен тоже прикинулся задремавшим. Прошло не более пяти минут, как англичане засобирались в сауну. Через четверть часа после их ухода закончилась фаза покоя, отмеренная Соколовым.
– Может, сперва переоденемся, а потом уже спустимся в бар и пропустим что-нибудь освежающее? – предложил Альмен. – Так мы лучше впишемся в общество попивающих сок борцов за здоровый образ жизни, нежели если заявимся в купальных халатах.
Соколов не нашелся, что возразить. Когда они поравнялись с его номером, он достал ключ-карту и открыл дверь. Альмен облегченно выдохнул. Слава богу, карту не украли. Чтобы в этом удостовериться, пришлось специально внести изменения в программу отдыха.
12
Разумеется, одним освежительным напитком они не ограничились. Соколов опрокинул пару рюмок водки сам и потом приставал к Альмену, чтобы тот между двумя бокалами шампанского тоже заказал себе рюмку водки. Ибо, как он объяснил, «на брудершафт с русским можно пить только водку». По номерам они разошлись, когда на часах было четыре пополудни.
Перво-наперво Альмен позвонил домой и рассказал Карлосу о двух командах соглядатаев.
– Я склоняюсь к тому, чтобы его предупредить. Но ведь он же после этого исчезнет, и поминай как звали!
Карлос согласился.
– Но если не предупрежу, я тем самым окажу помощь нашим конкурентам.
– Вам надо опередить их, дон Джон.
– Как?
– Обыщите его номер. Стащите у него компьютер.
– Это очень опасно, Карлос.
– Такова наша профессия, дон Джон.
– В настоящий момент для меня опасность представляется несколько более реальной, чем для тебя, – проворчал Альмен.
Под конец разговора он решил все-таки выяснить, откуда в доме взялась Мария Морено.
– Я правильно понял: мы наняли уборщицу?
Прямой вопрос привел Карлоса в смущение.
– Она сдержала обещание, дон Джон.
– А нам это по карману? – удивился Альмен. Хотя не был убежден, что не задавал этого вопроса раньше.
– Если мы успешно доведем это дело до конца, то да, – выкрутился Карлос.
У Альмена еще оставалось время не упустить сиесту, но сон не шел. Он попробовал читать, но мысли крутились по кругу, не давая сосредоточиться. Наконец он сел у окна и стал смотреть на море. Но и это не помогло. Море дразнило его точно неразрешимая загадка.
Вечером, когда Альмен появился в столовой, Соколов уже сидел за своим столом в противоположном конце зала. Они обменялись кивками, и каждый занялся едой и своими мыслями.
То, что Соколов, как всегда, пребывает наедине с самим собой, пришлось как нельзя кстати. В зале появилась Ванесса. Она со спутником сидела через пару столов и время от времени украдкой поглядывала на Альмена. Доведись ему в следующий раз оказаться с ней рядом, она, чего доброго, сделает неверные выводы.
Тем временем Соколов закончил трапезу и знаком показал, что будет ждать его в баре. Альмен кивнул, давая понять, что скоро подойдет. Чувство долга отвлекло его мысли от Ванессы.
Вскоре вслед за русским Ванесса со своим спутником тоже встала из-за стола. Напоследок она бросила в его сторону взгляд, и Альмен ответил кивком. Ее спутник сделал то же самое.
Наконец и Альмен доел обед и попросил официанта послать едва початую бутылку бордо в бар. В баре было полно народа, стоял шум. Недавно к отелю причалил теплоход-люкс, и большая группа пассажиров воспользовалась случаем, чтобы заправиться в другом баре, так как те, что были на теплоходе, им поднадоели. В основном это были очень прилично одетые пары пенсионного возраста с загорелыми лицами и прическами, сделанными руками хороших мастеров.
Соколов устроился в сторонке за стойкой и взмахами руки показывал, что зовет Альмена к себе. Бутылка бордо была уже там.
– Хорошо, что ты пришел, – сказал он. Улыбнувшись, он поднял бокал за здоровье Альмена.
– Разве что по последней перед сном, – откликнулся Альмен. – Хочу лечь пораньше.
– Уснуть будет непросто, – предупредил Соколов, – ожидается фейерверк по случаю прибытия круизного теплохода.
Пришвартованный к длинному причалу теплоход можно было наблюдать прямо из бара. В вечерних сумерках его высокий и стройный силуэт производил завораживающее впечатление. Из всех окон и иллюминаторов лился свет, оснастка, поручни и основные контуры были украшены гирляндами с лампочками.
– Посмотрим фейерверк? В моем номере есть эркер с видом на море.
Ситуация приобретала неприятный поворот. Интонации и манера, с какой Соколов говорил и поглядывал на него, напомнила интернатские годы. Так что на этот раз он не стал церемониться и, побыв с Соколовым для приличия еще некоторое время, пустился от него наутек.
– Жаль, – пустил Соколов ему вдогонку. – Такой красивый вечер.
13
Альмен вошел к себе в номер, когда на часах не было еще и десяти. Позвонил в службу доставки в номера спиртного и заказал бутылку того же бордо, остатки которого остались в баре.
Затем приглушил свет и устроился у большого окна с видом на море. Ночь уже наступила. Теплоход празднично сиял огнями. Альмен открыл одну створку окна. Издалека доносилась музыка, биг-бэнд исполнял композицию «In The Mood». Его опять – как всегда случалось при виде больших пассажирских кораблей – охватило странное чувство: словно непреодолимая сила тянула его подняться на борт. При этом он хорошо понимал, что, окажись он на борту, его так же непреодолимо потянуло бы на землю.
В этот момент в дверь постучали. Альмен пошел впустить официанта. Но это оказался не официант, а Ванесса.
Она пришла в фирменном купальном халате отеля. Стоя в дверях, она смотрела на него со своей неизменной ехидной улыбочкой:
– Можно войти?
Альмен впустил ее без слов.
Ванесса прошла сразу к окну и стала рассматривать лайнер.
– Вы когда-нибудь плавали на круизном теплоходе?
– Случалось, и не раз.
– А я только однажды. И страшно скучала.
– Я тоже. Каждый раз.
– Зачем же вы делали это так часто?
– Я был неисправим.
– И сейчас еще такой?
– Нет, по крайней мере, не в этом отношении.
Ее зеленые глаза испытующе глядели на Альмена.
– Но в других отношениях остались прежним?
Альмен кивнул.
Она обняла его за шею и с какой-то отчаянной решимостью поцеловала. Потом так же неожиданно отстранилась и заговорила так, будто он требовал от нее объяснений:
– Я иду купаться. Днем в ясную погоду мне в воду нельзя, кожа не переносит солнца.
И, словно желая дать ему возможность самому убедиться, как чувствительна ее кожа, она распахнула халат, коснулась его плеч и увлекла в постель.
Руки Альмена непроизвольно скользнули по ее белому телу, и они слились в поцелуе.
Раздался стук в дверь. Ванесса вырвалась из его объятий, чтобы подобрать с пола халат.
– Это может быть только коридорный, – шепнул ей Альмен.
Она поцеловала свой указательный палец, приложила к его губам и скрылась в спальне.
Альмен открыл и взял у коридорного вино, наградив неплохими чаевыми. А когда закрыл за ним дверь и повернулся, снова увидел ее перед собой. Она была по-прежнему обнажена. И он снова ее поцеловал.
В дверь опять постучали.
– Ну что там еще? – с раздражением воскликнул Альмен.
Но это был не коридорный.
– Это я, Артем, – вполголоса представился посетитель.
Ванесса наклонилась за халатом.
– Сейчас никак не могу, – ответил Альмен через дверь.
Ванесса несильно шлепнула его по мягкому месту, то ли с насмешкой, то ли с сожалением прибавив:
– Выходит, прав был мой муж насчет вас двоих.
С этими словами она открыла дверь и вышла мимо остолбеневшего Соколова.
– Желаю провести волшебную ночь, – бросила она напоследок.
К Соколову вернулось самообладание. Он показал жестом, что очень сожалеет: «Прости. Я задница. Прости».
Развернулся и пошел восвояси. Альмен проводил взглядом печальную фигуру до конца коридора, пока та не скрылась за поворотом. Тогда только закрыл дверь, откупорил бутылку, плеснул себе в бокал вина и уставился на море.
Вскоре он заметил бредущую к пляжу фигуру в белом. Ванесса сбросила с себя халат и, раскинув руки, вошла в воду. Немного поплавав, вышла и накинула халат, накрыв голову капюшоном. По дороге в отель она успела насухо вытереться его махровой тканью.
Ночная купальщица обеспечила себе алиби.
Альмен еще не спал, бутылка была пуста, как вдруг раздался треск, напугавший его и прервавший ход его мыслей. Ночное небо прорезали четыре светящиеся полосы и с грохотом разлетелись во все стороны огненными шарами, а затем пестрым ярким дождем осыпались на темную гладь моря. Под занавес пароход поблагодарил за фейерверк тремя низкими гудками. Пассажиры и гости отеля долго аплодировали празднику. И тут Альмен пожалел, что не оказался там, внизу, среди толпы.
14
На следующее утро Альмен не обнаружил в столовой ни Соколова, ни Ванессы. Он долго растягивал завтрак, но за все время они так и не появились. Последнюю чашку макиато – ах, как ему недоставало здесь тех больших кофейных чашек, в каких подавали кофе в «Венском кафе» у Джанфранко, – он допивал уже в полном одиночестве. Под конец подписал чек на дополнительные напитки и оставил официанту на чай сумму, которая должна была компенсировать все проявленное к нему терпение.
По выходе из столовой его встретила приветливая девушка с ресепшена: «Рада вам сообщить, господин фон Альмен, что уже завтра двести четырнадцатый номер освободится. Если вы все еще хотите в него перебраться, то после трех пополудни можете это сделать».
Альмен поблагодарил ее за заботу и заверил, что будет рад переехать в номер с эркером. Поднявшись к себе, он сел за письменный стол – ему казалось, что письменный стол помогает структурировать мысли, – и стал обдумывать сложившуюся ситуацию.
Если Соколов действительно решил уехать, то у него нет ни малейшего шанса сесть русскому на хвост. Предположим также, что причиной столь поспешного решения Соколова изменить свои планы стал ночной инцидент. И в этом случае у него едва ли есть возможность переубедить этого человека. Своими гетеросексуальными принципами Альмен уж ни за что не был готов поступиться.
Нельзя было исключать и то, что у Соколова могла быть и другая причина для срочного отъезда. Например, он мог получить какое-либо известие. Возможно, тот русский, с которым Соколов перебросился словами в бассейне, не просто случайно встреченный земляк. Или кто-то назначил ему встречу? Бриллиант продан, и наконец пришли большие деньги? Или же просто-напросто Соколов заметил, что за ним наблюдают, и на всякий случай смылся?
Следовало во что бы то ни стало выяснить, каковы дальнейшие планы Соколова: куда он направляется, с кем поддерживает связь.
Надо было попасть в его номер.
Альмен набрал гостиничный номер телефона Соколова. Трубку не брали. Тогда он встал, надел плавки, халат, собрал кое-какие вещи в пляжную сумку и отправился на поиски.
День выдался немного ветреным, но в целом погода стояла прекрасная. Облака, не уступавшие отелю белизной, словно стая лебедей медленно тянулись по голубому небосводу. То яркий свет, то набегающие тени попеременно сменяли друг друга в приятно размеренном ритме. Чудесный пляжный денек, будто специально для людей с чувствительной кожей.
На пляже его не оказалось.
– Не подскажете, господин Соколов уже ушел или еще не приходил? – осведомился Альмен у пляжного сторожа, который заметил его издалека и как раз занимался тем, что готовил его кресло-кабинку.
– Поспрашиваю у людей, ведь я только приступил к работе.
Пляжный сторож долго не появлялся. Зато явился в сопровождении Ванессы с мужем. Он снял решетку с их кресла. И неожиданно, будто только сейчас вспомнив о задании Альмена, крикнул ему:
– Господин Соколов сегодня не появлялся.
– Благодарю, – буркнул в ответ Альмен.
– Да не вопрос! – крикнул сторож.
На губах Ванессы заиграла язвительная улыбка. Альмен поздоровался с ней кивком и продолжил поиски. Если Соколов после этой странной ночи пребывал в таком же состоянии, как и он сам, то, надо думать, мучился похмельем. Как он говорил? «Если мне что и помогает иногда, так это сауна».
15
Комната отдыха была пуста. Та же медитативная музыка, так же многозначительно меняется цвет светодиодных светильников, те же благоухания. Только ни одна из кушеток не была занята, ни на одной он не увидел полотенца или халата.
Тогда Альмен направился по коридору в бассейн. Еще не дойдя до конца, он увидел идущего ему навстречу Соколова.
– Я испортил тебе ночь. Прости. Извини.
– Забудь.
Оба почувствовали неловкость, и разговор застопорился.
– Пойдешь со мной в сауну? – спросил Соколов.
– Я там не выдержу. Но когда ты закончишь, мы наведаемся в бар при бассейне и восполним потерю жидкости в твоем организме.
Они вместе вернулись в помещение для отдыха. Соколов сложил свои вещи на одну из кушеток, а Альмен устроился на соседней.
Едва Соколов исчез в сауне, Альмен прощупал его халат. В правом кармане лежал мобильный, в левом – ключ-карта от номера. Он вытащил ее.
В баре при бассейне им встретились два англичанина. Один как раз подписывал счет, другой стоял рядом и ждал. Если они опять рассчитывают завладеть соколовской ключ-картой, они просчитались, подумал Альмен.
Коридор второго этажа был пуст, не считая тележки уборщицы напротив номера двести девяносто восемь. Проходя мимо скорым шагом, Альмен стянул оттуда пару одноразовых перчаток, поскорей спрятав их в карман халата.
Дойдя до номера двести четырнадцать, он на всякий случай постучал и секунду подождал. Тишина. Он постучал еще раз. И снова никто не подошел к двери. Тогда он натянул перчатку и сунул ключ-карту в щель. Замок щелкнул, и дверь отворилась.