В то время, когда вся Россия почитала его святым старцем, саровская братия смотрела на него как на возмутителя спокойствия и безумного гордеца. Но преподобный переносил все нарекания с прежней веселостью и миролюбиво. Несколько лет он отшельничал, даже устроил в чащобе две пустыньки: ближнюю и дальнюю. К нему, как некогда к преподобному Сергию, повадился медведь, которого старец воспитал, как будто тот был его послушником. Таково действие Божественной благодати. Вся тварь вокруг святого возвращается в свое изначальное состояние и начинает служить человеку, как некогда служила Адаму.
Во время пребывания в пустыньках Серафим перенес одному ему ведомые труды и подвиги. Однако рассказ о разбойниках, едва не убивших отшельника, сохранился. Разбойники забрались в келью преподобного как воры. Кроткий хозяин кельи предложил им забрать все, что видят, и благословил их. Однако разбойники, забрав самое необходимое, избили старца почти до смерти. После этого нападения преподобный долго болел и с трудом поправился.
Серафим Саровский с житием. Икона начала XX в.
В последние годы жизни преподобный Серафим возвратился в Саровскую обитель. Он принял схиму и ушел в затвор. Однако через некоторое время преподобному Серафиму явилась Царица Небесная и велела «идти к людям». Вскоре он затевает строительство Дивеевской женской обители, которую так и назовет: девичья Богородицы. Строительство этой обители сопряжено было с великими трудами и для самого преподобного, и для его духовных чад, и для монахинь. Девятнадцатилетняя монахиня Марфа носила тяжести, которые не подняли бы и четверо мужчин. Как говорил о ней сам преподобный, она поднимала камни «с молитвой на устах».
Вершиной множества жертвенных подвигов, сопровождавших строительство Дивеевской обители, была смерть Елены Мантуровой. Вот как это было. Обитель строилась трудно, в основном, на пожертвования. Правительство и саровское начальство не помогали Дивееву. Вдруг один из жертвователей, Михаил Мантуров, внезапно и сильно заболел — так, что в короткий срок оказался на краю смерти. Преподобный Серафим тогда обратился с мольбой к Царице Небесной о том, чтобы Михаил поправился. Тогда заболела его сестра, Елена Мантурова. Но преподобному было отрыто, что Михаил останется жив. Тогда старец прямо обратился к Елене и попросил ее дать согласие на смерть, чтобы остался в живых ее брат. И Елена согласилась. Преподобный Серафим был рядом с нею во время кончины, поддерживая и укрепляя ее душу. По кончине ему было открыто, что Елена достигла Царствия Небесного и спасена, что она уже «фрейлина Царицы Небесной».
Перед самой кончиной преподобный Серафим удостоился особенного посещения Божией Матери. Пречистая Владычица явилась умирающему Серафиму в сонме святых, а за нею следовало великолепное шествие из святых дев. Пресвятая Дева утешила и укрепила своего избранника накануне предстоящей кончины. Всего, как он сам рассказывал, Богородица являлась ему двенадцать раз. Так было открыто Богу его сердце.
Скончался старец в своей келье, стоя на коленях перед образом Богородицы «Умиление». На этом образе Матерь Божия изображена без Предвечного Младенца. Она стоит, скрестив руки и опустив очи. Есть мнение, что Пресвятая Дева изображена здесь в момент Благовещения. Но также есть мнение, что эта икона изображает Богоматерь, стоящую возле Креста Господня. Среди тяжелейших скорбей Богородица не перестает веровать, что Сын Ее воскреснет из мертвых. По кончине преподобного в келье начался пожар, но образ остался нетронутым.
Преподобный Серафим часто приветствовал приходящих к нему людей возгласом «Христос воскресе!» Это чувство — пасхальная радость — присуще каждому сердцу, в котором живет Христос.
7. Святитель, монах, поэт
Образ святителя Игнатия Брянчанинова православному современнику знаком, но всегда — внове. Он будто бы окутан полупрозрачным дымчатым покровом тайны, и этот покров колышется от каждого дуновения ветра времени. Его творения это огромный сад, в котором множество разнообразных деревьев, кустарников и цветов. И читатель путешествует по нему от зарослей к палисадникам и аллеям.
Нет, кажется, такого жанра в словесности, в котором не проявился бы талант святителя Игнатия. Он владел как церковными, так и светскими жанрами. Именно святитель Игнатий Брянчанинов стал автором знаменитого «Отечника» — сборника жизнеописаний древних подвижников. Слово «отечник» — почти дословный перевод на русский греческого «патерик». Святителем Игнатием проделана была титаническая работа при составлении этого труда. Ведь он не просто пересказал жития. Он расположил их в определенном порядке, сделал избранное из многочисленных высказываний. По сути, «Отечник» сдержит в себе материалы нескольких патериков в сокращенном виде. Под благодатным пером святителя Игнатия ожили и древний жанр, и древнее слово. И то, и другое приобрело новизну. «Отечник» высоко ценился духовными лицами того времени.
Святитель Игнатий смог точно определить духовные нужды и недостатки нового общества, христианского по названию и нехристианского по духу. Проповеди святителя Игнатия охватывают все важнейшие вехи церковной жизни, осмысления христианских праздников, толкования на чтения из Евангелий. Их можно сопоставить с «гомилиями» Григория Богослова. В творениях обоих: отшельника XIX столетия и древнего аскета, Учителя Церкви — порой возникает общее. Они как бы беседуют друг с другом, преодолевая время.
Одним из самых известных творений святителя Игнатия является «Слово о смерти», излагающее православное учение о смерти и о посмертной участи души. Особняком стоит «Приношение современному монашеству». Этот труд суммирует опыт монашества с древнейших времен, соотносит его с опытом русского монашества и выявляет некоторые особенности монастырской жизни, современной святителю Игнатию. В «Приношении» рассматриваются обе стороны аскетического опыта: внешняя и внутренняя. Это настоящая энциклопедия монашества. Как вести себя в церкви, как — во время домашней молитвы, какие требования к себе предъявлять новоначальному — святитель Игнатий ни одного момента не оставляет без внимания. «Приношение» будет интересно не только монашествующим, но и ищущим истинно христианской жизни мирянам.
«Приношение современному монашеству» представляет собою четвертый том из проекта «Аскетические опыты». Это целая серия замечательных трудов о разных сторонах и проявлениях духовной жизни. Святитель Игнатий особенно любил православную традицию и считал ее единственно верной в христианстве. Потому многие труды из «Опытов» направлены именно на разъяснение особенностей и преимуществ православной традиции. Но он не оставлял без внимания и животрепещущие вопросы. Одним из них был вопрос о «прелести», своего рода духовном суеверии. Небольшой труд святителя Игнатия так и называется «О прелести».
Святитель Игнатий очень остро переживал все, происходящее в России, но смотрел на общественную жизнь как бы отстраненно. Известны некоторые его высказывания и даже труды, в которых он излагает свое представление, отчасти пророческое, о будущей судьбе России. Он много пишет об особенном значении ее для народов будущего, но вместе с тем не разделяет имперской идеологии, видя в ней подмену истинно христианского понимания власти — сугубо политическим. Порой его высказывания действительно — пророчества. В своих письмах и трудах святитель изображает жизнь будущих христиан — наших современников. Приоткрывает страшную тайну, что христиане будущего смогут найти спасение ужасным, кажется, способом — терпением разнообразных житейских и душевных скорбей, а время великих подвигов уже миновало. Как просто — терпеть, что Бог пошлет. Но как страшно!
Судьбы монашества особенно волновали святителя, преданного аскетической идее и влюбленного в нее глубоко и искренно. Он связывает судьбу монашества с судьбой христианства вообще: монашество — это показатель здоровья христианской жизни. И потому особенно горько пишет об увядании монашеского духа и предсказывает дальнейшее увядание. Но говорит и о том, что аскетический подвиг последних времен будет не меньше, чем в древние времена. Оскудение монашеского духа влечет за собой и оскудение духовных наставников. Тогда особенное значение приобретают духовные книги. Именно книги в будущем, по мнению святителя Игнатия, станут учителями христианской жизни.
Писем, написанных святителем Игнатием, — несколько сотен. Они восхитительны стилистически и исполнены живого искреннего чувства. Это настоящая сокровищница духовной мудрости. Читая их, будто бы вступаешь в беседу с опытным любящим человеком, обладающим действительно духовным знанием. В этих письмах изображена вся русская жизнь, современная святителю Игнатию. И до реформы 1861 года, и после. Жизнь светского человека из высшего общества, судьбы простых послушников, крестьян, даже местностей и обителей, в них расположенных, — все под благодатным пером владыки отражается в зеркале вечности и приобретает значение в современности. Святитель пишет о сострадании и о жестокости. Он радуется встрече с друзьями-мирянами и холодно отзывается о церковном чиновничестве Петербурга. Он уговаривает свою духовную дочь, монахиню, не оставлять заботы о сумасшедшей сестре, и страдает от слишком выразительного пения в храмах Петербурга.
В ответе на письма его духовного сына Леонида, столкнувшегося с непониманием и ханжеским отношением к Иисусовой молитве, святитель Игнатий приоткрывает самую глубину своей внутренней жизни. Леонид был хорошим монахом, но практика непрестанной Иисусовой молитвы в XIX столетии общей для монастырей не была, и потому часто возникали конфликты. Леонид, следуя наставлениям святителя, практиковал непрестанную молитву, из-за чего был вынужден выйти из обители. Он очень болезненно переживал, что придется покинуть полюбившееся место и не менее болезненно переживал непонимание, граничащее с хамством.
Святитель Игнатий утешает Леонида. Уверяя в благополучном исходе конфликта, рассказывает ему видение. В тонком сне святителю явилась Сама Владычица Богородица, восседавшая на лошади, как будто Она путешествовала. Это видение напомнило о двух евангельских событиях. Во-первых, о бегстве в Египет. Во-вторых, и основное — о том, как Спаситель на осленке вступал в Иерусалим. Святитель увидел и своего духовного сына. Пресвятая Дева обратилась к Леониду с увещеванием не горевать и сказала, что он вскоре поселится в другой, более мирной обители.
Литературный дар святителя Игнатия был замечен признанными ценителями слова того времени. Молодой Дмитрий Брянчанинов был знаком с Гнедичем, переводчиком Гомера, с Крыловым и Жуковским. Оленин, заметивший его прекрасные способности к декламации, предложил ему чтение произведений других авторов во время собраний своего литературного кружка. Федор Михайлович Достоевский, заключенный в Омский острог, мог читать только имевшиеся в тюремной библиотеке журналы. В некоторых были опубликованы фрагменты произведений святителя Игнатия. Знатоки творчества Достоевского полагают, что писатель создал образ Князя-Христа, который воплотил в главном герое романа «Идиот», когда был вдохновлен мыслями Святителя.
Игнатий Брянчанинов
Став монахом, а затем и архиереем, Святитель Игнатий не бросил литературных занятий, наоборот. Он гораздо сильнее жаждал уединения, в котором словесное творчество было его верным спутником. Он создал прекрасные стихотворения в прозе, форма которых и сейчас не потеряла своей ценности. Это «Зимний сад», «Чаша», «Плач», «Море житейское». Их довольно много. Его поэтические опыты отличаются несколько неожиданным для того времени размером и выбором тем. По большей части это плачи, обращенные к Богу, — оплакивание самого себя. Некоторые поэтические отрывки похожи на поучительные стихотворения испанской поэзии XVII столетия. Они аллегоричны, и в них наблюдается почти символистское мироощущение. Однако талант Святителя Игнатия не нашел широкого признания у тогдашнего читателя, да и у современного тоже. Отчасти потому, что он сам не стремился к славе стихотворца, а отчасти потому, что глубоко религиозное настроение его поэзии настораживало и отталкивало литературное сообщество.
Святитель Игнатий создал произведение «Странник». Оно написано прекрасным языком, довольно новым для того времени. В нем чувствуется влияние и европейского романтического мировоззрения, и византийского церковного. Святитель Игнатий смог создать понятное верующему современнику сочетание древнего и современного стилей. «Странник» приоткрывает завесу над тайной общения человеческого сердца с Богом. Отчасти «Странник» по идее и форме напоминает «Таинственные песнопения» великого Григория Богослова.
«Откуда Ты шествуешь? Где Твое обычное селение? Где ты был доселе? Почто доселе оставлял меня в одиночестве, в сиротстве, в нищете, в смерти ужасной? Познав Тебя, я познал, что без Тебя таким было мое состояние! так, было оно бедственно! я стоял в преддвериях темного ада, я был повергнут в глубокую, неисходную пропасть. Не оставляй меня! Не могу быть без Тебя! Если оставишь — опять я в дверях ада, опять в пропасти, опять в бедствии невыносимом и невыразимом».
Из литературных трудов святителя Игнатия хочется упомянуть о путевых записках об острове Валаам, в которых много поэзии и почти влюбленности в суровую обитель, о переводе повести известнейшего духовного писателя и богослова Ефрема Сирина «Иосиф». Повесть эта читается во вторник Страстной седмицы на богослужении.
И в судьбе святителя, и в его творениях всегда есть печальная, но светлая тема. Это тема одиночества. В кругу семьи, в творчестве, во всем окружающем мире — везде одинок человек. Только общение с Богом восполняет это одиночество. Ведь оно происходит из древнейшей глубины, это отражение плача Адама, изгнанного из рая. И только покаяние — возвращение к Богу — восполняет прежнее разделение. В чувстве одиночества есть печаль о падшем творении, о несовершенстве мира. Ведь в этом земном пространстве все лучшее и прекрасное изначально будто бы подернуто пылью, будто бы оклеветано. Все высокое и прекрасное вызывает зависть и злобу в людях. Посредственность не прощает совершенства. Святитель Игнатий лучше, чем кто-либо, знал об этом, с детских лет.
Брянчаниновы — старинный дворянский род, известный еще в домосковской Руси. В семье будущего святителя было шестнадцать детей, многие из которых не дожили до совершеннолетия. Дмитрий был самым способным и красивым сыном. Отец его был барином, человеком довольно жестоким. Мать отличалась особенной красотой, но была довольно холодна к детям. Будущий святитель пережил еще в детстве несколько смертей своих братьев и сестер. Самые теплые воспоминания сохранились у Дмитрия о кормилице и крестьянах из ближайших деревень. Родной дом казался ему мрачным и чужим. Детская, в которой стояла кровать Дмитрия, отчасти напоминала келью общежительного монастыря. Сыновей воспитывали в строгости. Из всех братьев и сестер у Дмитрия до смерти сохранились теплейшие отношения с младшими сестрами.
Он был особенно набожен, боголюбив. И потому частые наказания не вызывали у него гнева, а скорее укрепляли уверенность, что вся земная жизнь человека, даже в таком аристократическом доме, как дом его отца, есть цепь болезней и смертей. Все его молитвы приобретали оттенок последнего вздоха, как будто их произносил умирающий. Из всех желаний в нем самым сильным было желание небесного покоя и мира.
Александро-Свирский монастырь. Гравюра. Опубликовано в журнале Нива, 1899 г. Фото О. Головнева
Способности Дмитрия были замечены очень рано, он был отличным учеником. Но на нем с детства лежала печать грусти и отрешенности, будто бы недовольства, что принималось родителями за невежливость и черствость. Дмитрий был любимцем отца — однако отец обращался с ним почти жестоко. Строгая чопорная атмосфера родного дома была непроходимой завесой между сыном и родителями. Дмитрий скрывал свои мысли и чувства.
В 1822 году отец повез сына в столицу для определения в Главное инженерное училище. Любопытно и знаменательно, что именно в этом училище, на несколько курсов позже, будет учиться Федор Михайлович Достоевский. Он услышит еще воспоминания о блестящем Дмитрии Брянчанинове, который «ушел в монахи». По пути в Петербург между отцом и сыном произошел странный и тяжелый разговор. Отец решил вдруг спросить сына, чего бы он желал достичь, кем стать. Несколько сбитый с толку таким решительным вопросом, Дмитрий отвечал, что было у него на сердце, что он хочет уйти в монастырь, быть монахом. Отец промолчал, но ведь аристократ не демонстрирует своего изумления.
Экзамены Дмитрий сдал блестяще — при конкурсе четыре человека на место. На вступительных экзаменах присутствовал великий князь Николай Павлович. Он обратил внимание на красивого, умного и одаренного юношу. Вскоре Дмитрий Брянчанинов был приглашен в Аничков дворец и представлен будущей императрице. Перед ним открылись самые широкие перспективы. Великая княгиня была поражена манерами и образованностью молодого Брянчанинова и даже назначила ему свой личный пенсион.