Пш-шш…
— Техник, ответь, вызывает Цитадель.
Я ответил, коротко рассказал о ходе рейда, потом поинтересовался:
— Юра, как там у вас?
— Всё нормально, вокруг тихо, ребята бдят, девки в бане. Как сигнал?
— На троечку… А ты чё сидишь? Иди к ним!
— Глупости говоришь! — заворчал радист. — У меня невеста, и вообще…
— Что вообще? — взволнованным голосом встрял Лёха. — Юрчик, может, тебе какой-нибудь целебный корешок привезти? Сухой.
— Тебя ещё не хватало, советчик! Не засоряй эфир, нахватался, понимаешь, у старших! Техник, что собираешься делать?
— Ещё не решил, стоим. Холм перевалили, дальше дорога идёт с приличным уклоном вниз, боюсь, связь потеряется… Скорее всего, сам останусь тут, раз ещё схватывает, а ребята поедут дальше, посмотрят, пока наши рации позволят.
— Понял тебя, не теряйтесь, через час потревожу. Фотографировать не забываете?
— Что ты! Только и делаю, что щёлкаю.
— Отлично, посмотрю. А то засиделся… Ладно, СК.
Площадка здесь удобная, до стены зарослей метров тридцать.
Вокруг живописно склоняются к земле старые деревья, поросшие бархатным мхом, на ветках — лианы, бромелии и папоротники… Много птичек, и у каждой свой голос. Бабочки пёстрой раскраски — большие и маленькие. Москитов почти нет, продувает. Винни показал мне на крошечных летучих мышей, прячущихся от солнца в тени.
— А ты думал, что это были ночные жуки!
Дело было вчера, когда я на стене ночью стоял, действительно спутал.
— Так, Винни, отъезжаете километров на пятнадцать, смотрите, что там. Связь держать, в опасное самим не лезть, сразу докладывать.
Впереди по краям дороги появляются заросли каких-то паскудных растений, не знаю, как называются. Двигаться надо крайне осторожно, есть большая вероятность пореза боковины покрышек, кустарник хоть и хрупкий, но в местах излома веток довольно острый. Наверняка, колючки пригодны для чего-нибудь путного. Я уже знаю, что в джунглях абсолютно все растения очень важные и нужные. Особенно это заметно в деревнях. Из одних строят, другие едят, третьи — целебные. Ядовитыми мазюкают стрелы, на больших сухих листьях прямо на улице жарят лепёшки. Плетут, сушат, толкут, огораживают дворы, делают лодки, шляпы, обувь…
Ребята уехали, а я, потрепав радостного от беготни пса по голове, пристроился на сиденье боком и замер, глядя на панораму.
— Да успокойся ты, Брашпиль, полюбуйся! Полчасика у нас с тобой точно есть.
Из-за туч опять выглянуло солнышко, и тропический лес сразу стал каким-то спокойным, уютным, не опасным. Птички поют, москиты жужжат, всё нормально.
По мере приближения к тепуи зелёная равнина превращается в смятое одеяло из многочисленных мелких холмов, словно стежками, перерезанное лентами речушек. Старая каменная дорога идет мимо затерянных миров, устремляясь по низине прямо к вершинам со снежниками.
Виды вокруг просто потрясающие — уже ради этого стоило ехать! Жаль, что времени на первичную рекогносцировку очень мало, для нормального исследования мне надо снаряжать продуманную многодневную экспедицию.
О-па! Забегали! Опять обезьяны. Много, мелкие!
Прыгают с ветки на ветку совсем рядом с нами! Какие умильные мордашки!
— Сидеть!
Скучно псу, поиграть с ними хочет, не идёт впрок наука. Он один раз уже получил по лбу, — когда приматы начали забрасывать его отломанными ветками.
Насчёт получаса я ошибся, Винни вышел на связь уже через десять минут.
Пш-шш…
— Дар, слышишь меня?
Шипело страшно. Не могли они далеко отъехать, учитывая, что через заросли плелись еле-еле. Значит, дорога падает круто, сигнал слабеет, тем более что рация у Винни… Проклятье, какая же дерьмовая у нас связь, только на воде хороша!
— Пока слышу. Где вы, что там?
— Башню нашли. Очень странную.
— Не лезть, ждать меня, как понял?
— Ждём, командир.
Я торопливо вышел на связь с Диксоном, доложил об очередной находке и осторожно покатил вниз. Что там ждёт?
* * *— Что предварительно? — быстро спросил я, с трудом удерживая взволнованного Брашпиля на поводке.
Пару раз шмыгнув носом, Лёшка ответил:
— Да ничё, на… Нет там никого.
— Что шмыгаешь, простыл?
— Аллергенчик подхватил какой-то, командир, обычное дело, — отмахнулся парень с солидной пренебрежительностью, поправляя на груди автомат.
Неподалёку у обочины на корточках сидел охотник, высматривающий что-то на плитах покрытия. Вот он поднял глаза на меня и, поджав губы, отрицательно покачал головой. Следов нет. Чуть дальше следопыта был виден стандартный каменный мостик через очередную речушку, уже третий по счёту, встретившийся на участке пути.
Я включил рацию. Бесполезняк, не ловится отсюда Диксон.
Погода портится. Если польёт хорошо, то нам будет не мармеладно, надо шевелиться.
До одинокой башни всего метров пятьдесят. Та же знакомая стилистика… Если уже найденные подобные строения поставить рядом, то получится органичный в архитектурном плане комплекс. Эта совсем уж маленькая! Будто её выдрали из угла крепостной стены и поставили на одинокий холмик в глухой сельве. А что если поблизости ещё найдутся?
— Других строений не заметил?
— Не будет других, холм-то один, — уверенно заявил Лёха.
Вообще-то, это форт. Маленький, массивный, но замок, и в нём есть архитектура.
Затерянный объект скучает тут очень долго и находится не в самой лучшей форме. Однако он довольно крепок на вид. Да и крошечным строение мне кажется больше из-за своего заброшенного вида. Тем не менее, оно вполне пригодно для базирования и обороны, способно быть оплотом таинственных разбойников или сектантов-колдунов, караулящих беззаботного странника… Впрочем, беззаботных джунгли сжирают ещё у берега, а в злых волшебников мне не верится. Пока не верится, чёрт, опять начинает привязываться мистика!
— Тут дикий лайм растёт, — для чего-то сообщил Алексей.
— Ага…
Бинокль не нужен, и так всё видно. Ворот нет, арка узкая, внутрь квадр не пройдёт, придётся оставлять снаружи. Несколько баньянов справа.
— И термитник рядом, — добавил пацан. — Ты пробовал термитов на вкус? Кислые.
Волнуется боец. Да все волнуются.
— Лучше бы дикий апельсин, — пробормотал я.
— Так он же водится возле нашей крепости!
— Да? Не знал.
— Нормально ты даёшь! Сок пьёшь, а знать не знаешь.
Точно, пью. Я бы сейчас и не то выпил… Здесь много фруктовых деревьев. Да ну тебя с твоими апельсинами, не до них сейчас! Винни подошёл и встал рядом. Готовы, вроде.
— Брашпиль, вперёд! Ищи! — я спустил его с поводка.
Глухо прорычав, пёс ракетой понёсся к серой башне.
Вскинув стволы, мы ждали итога. У Винни вторым стволом обрез бокфлинта двенадцатого калибра. Наш юный удалец кроме автомата имеет ещё и старый «наган», из которого на удивление ловко стреляет. Нормальное вооружение у группы, любому супостату хватит вштырить.
Минута, ещё одна — лая не слышно. Неожиданно со стороны гор подул сильный пронизывающий ветер, деревья начали качать кронами, шуршать ветками, небо покрылось серыми тучами. Третья минута! Ну же, собачка!
Наконец четвероногий разведчик показался в тёмном арочном проёме и приглашающе рявкнул: входите, трусы, мать вашу!
— Вперёд!
Почти одновременно взревели вездеходы, колонна быстро поехала к башне.
Войдя внутрь, я первым делом потискал разведчика, почесал собачью башку.
На стену, как обычно, вела каменная лестница без ограждений.
— Лёша, держи мою рацию! Быстро дуй на стену, пробуй связаться с Диксоном!
— Есть!
— Брашпиля оставь!
И всё-таки это очень маленькое строение в сравнении с уже найденными. Внешний диаметр сооружения всего-то метров десять, примерно столько же и в высоту. Во дворе никаких тебе колодцев, возле стен нет пристроек, да и ставить их негде. Две двери, тут есть минимум два помещения без окон, утопленные в каменном массиве стены. В целом здание спроектировано и поставлено очень грамотно, холмик, воздух, простор. Небольшая речка среди каменных плит в шаговой доступности, чуть подальше — ещё одна, обе стремятся в долину с останцами, дорога рядом.
Ох, какая тут мрачная красота! Романтика рыцарства и колдовства!
Жилище необычных людей. Мне сразу примерещилось — среди этих пыльных камней, жёстких кустов внутри двора и трещинок кладки скрываются старые истории… Здесь словно законсервированы судьбы людей или других разумных существ, которые когда-то жили и умирали в этих стенах, любили и ненавидели, воевали и молились за упокой. И в силу воинственности эпохи лишь иногда занимались мирными повседневными делами.
Бесполезно пытаться представить хозяев форта, не имея каких-либо знаний, а без этого не понять и ту особую атмосферу, что царила в странном месте. Что-то случилось, и они ушли — в Вечность или в другие земли.
Бесполезно пытаться представить хозяев форта, не имея каких-либо знаний, а без этого не понять и ту особую атмосферу, что царила в странном месте. Что-то случилось, и они ушли — в Вечность или в другие земли.
Наверняка здесь рождались свои предания, свои тайны. Небольшой форт мог служить как жильем одной семьи, так и прибежищем для маленького гарнизона. Здесь мог обитать изгнанный дворянин или же знаменитый бандит. Да что угодно можно придумать, любой сюжет хорош!
…После смерти отца-строителя сумрачную башню унаследовали пятеро воинственных сыновей, которым так и не удалось ужиться вместе. Они постоянно ссорились и вскоре из родни превратились в заклятых врагов. Но потом что-то случилось, и все пятеро поочерёдно погибли прямо здесь, при невыясненных обстоятельствах. И некогда боевой форт пришел в запустение.
…Может быть, башня принадлежала невменяемому местному рабовладельцу, о жестоком нраве которого по округе ходили настоящие легенды. В сырых подвалах он оборудовал темницы, где содержал невиданной красоты девушек, коварно похищенных на берегах Леты. Проезжающие мимо местные жители принимали слышимые даже с дороги крики несчастных за голоса призраков, а одинокая башня у обочины надолго получила дурную славу. Она была настолько сильна, что в одну из душных летних ночей на повороте к руинам кто-то установил табличку, предупреждающую путника об опасности. И все крестьянские дети знали: входить на территорию форта нельзя от заката и до рассвета, а на само место наложено несмываемое колдовское проклятие.
— Дар, есть связь! — совсем не романтично гаркнул сверху Лёха. — Хреновская! Только в одном месте цепляет, на той стороне стены!
— Ты доложил?
— Ага!
— Как там у них дела? Лёша, паразит, тебя что, выпороть надо? Ты можешь всё сразу сказать, по форме, а?
— Нормальные дела!
Я сплюнул в сторону кустов.
— Так и стой там, смотри дальше.
— А искать? Я тоже хочу!
— А-атставить пререкания, боец! Спишу на кухню к чёртовой матери!
Боец тоже сплюнул и молча поплёлся по периметру.
Чёрный провал дверного проёма в стене манил и пугал. Мне стало немного не по себе. Почему?
— Брашпиль, ты же там был, всё нормально?
Пёс вильнул хвостом и удрал к вьетнамцу.
Набравшись смелости, я взял дробовик поудобней и зашагал по направлению к первому из входов, во второй уже входил Винни.
Зашёл — темно, хоть глаз выколи, ещё и на улице пасмурно. В нос неприятно ударил пресный запах пылевых наслоений. Быстро достав из кармана фонарик, я нажал кнопку и сразу начал осматриваться. Первым, что я увидел, была куча небольших камней в углу, из которых торчал высохший куст. Пятно света переместилось левей… Рядом с камнями лежал скелет! Я чуть не вскрикнул, взгляд словно приморозился, не отвести! Человеческий?
— Падла… Напугал.
Кости крупные, да и череп не тот. Нет, не человеческий, похоже, это зорг.
Что здесь забыл одинокий гоблин? Отчего он умер? Что-то часто стали попадаться мёртвые гоблины… Мне хотелось сразу же прервать осмотр и позвать Винни, еле сдержался. Присел.
Ни одежды, ни амулетов типа того, что мы нашли на беглеце в оковах. Где-то рядом сухо треснула сломанная ветка, я резко оглянулся, краем глаза отметив, что в помещении нет ни единой деревянной детали, возле стен пусто, лишь странное пятно темнеет напротив, выделяется на глыбах плотно подогнанной кладки.
Встав, я поднял фонарь и подсветил пятно на стене.
И обомлел.
Оторопь взяла.
Вгляделся… Не прошло и трёх секунд, как мир перед моими глазами качнулся, я увидел приближающийся пол и тяжело встал на колени.
Это была большая чёрная панель. Знаете, похожие устанавливают на стенах домов в качестве мемориальных досок. Они особо контрастно смотрятся, когда совсем новые, блестящие, вызывающе доминируя на стене «сталинки», за всю свою долгую жизнь так и не дождавшейся капитального ремонта. Шарики улетают в небо, флаги опускаются, зрители расходятся. Остаётся бронзовая доска, говорящая, что тут жил видный деятель в области культуры или политики.
Проходит время, доска темнеет, покрывается коррозией и пылью, вживается.
Эта панель не запылилась.
Чёрная, словно антрацит, поверхность отполирована так, что бесконечно оседающая пыль не задерживалась, сразу скатываясь на пол. Внимательно осмотрев необычное изделие, я увидел — панель не врезана в стену, она буквально вплавлена в неё! Словно гранит стены нагрели до чудовищной температуры, а потом вжали доску в стену, как в пластилин.
Что же это за материал такой?
Надпись больше не читалась, буквы расплывались.
Ох-ре-неть!
Пш-шш…
— Общий! Мужики, все ко мне!
Стоять перед панелью в одиночестве мне не хотелось, вышел на улицу. Подышу полминуты. Накрапывавший дождик пока не обещал превратиться в серьёзный ливень. Хвала небесам, не нужен ливень, тут поработать бы вдумчиво!
— Ты чё такой бледный, как смерть? — спросил подбежавший первым Лёха.
Винни смотрел молча и ждал. Я показал большим пальцем за плечо.
— Чёрная панель на стене, глянь… А ты, Алексей, дуй за ворота к моему квадру и притащи фотокамеру, забыл прихватить.
— Да что там?
— Неси-неси, успеешь ещё, наглядишься.
Свежий ветерок и дождь насытили уже воздух запахами джунглей, на этот раз без ноток болота и гнилой листвы. Приятный такой.
Лёшка примчался быстро.
— Входи! — я пропустил его вперёд, и он сразу же присел возле скелета, не замечая ни немыслимой панели, ни замершего с открытым лицом вьетнамца возле неё — я впервые вижу боевого товарища в таком состоянии.
Ещё бы, скелет гораздо интересней, чем какая-то доска с буквами.
Навёл камеру, ярко вспыхнула вспышка.
— Ты не боишься? — поинтересовался Винни. — В музеях со вспышкой нельзя, яркий свет портит экспонаты. Вдруг этот рассыплется?
— Брехня! — уверенно крикнул Лёха из угла. — Точно говорю. Музейщики, гады, таким гнилым заходом бабло с посетителей отжимают, мне одна кукла в Красноярске рассказывала. Забашляй и фотай хоть тысячу раз.
Всё знает! Сделав ещё несколько снимков, я спрятал камеру и полез в поясную сумку за дневником.
— Запишу, — пояснил вьетнамцу.
— Разве снимков недостаточно?
— Что будет, если камера сломается? — ответил я вопросом на вопрос. — А вернуться по каким-либо причинам у нас не будет возможности, мало ли… Что станем показывать, как доказывать? Алексей, разбери, пожалуйста, эту кучу камней, вдруг там есть что-то интересное.
— Тогда я за верхонками пошёл, — парень встал. — А то грязь под ногти набьётся, девчонки опять ругаться будут…
Научила медичка женский состав на нашу голову!
— Предлагаю записывать сразу на двух языках, по-русски и по-английски. Заодно что-то успеем понять, — предложил Винни. — Переводим?
И мы, по-прежнему обалдевшие, начали.
Под запись в заветную книжицу.
Текст заслуживал того, чтобы его разбирали особо, не торопясь, по мере правильного восприятия коротких, вертикально рубленых строчек текста. Написано немного, если судить по количеству знаков. А вот смыслов до чёрта, угадайся хоть до одури.
Буквы — латынь, слова английские, стиль написания очень мутный, даже корявый. Непривычный, не англичанин писал. Казалось, что некоторые слова в таком контексте имеют несколько иной, непривычный смысл.
Вот что вышло в результате совместного перевода.
Запись в дневнике:
Платформа: 4
Тип поверхности и рельефа: ЗБ
Агрессивность среды: общий режим постоянно
Плотность биоценоза: высокая
Техногенная плотность: минимальная
Тип поселения: не определён
Форма поселения: тип 1–2, без сателлит-комплекта
Стержневой этноформат: не определён
Количество основных цивилизаций: две
Количество вспомогательных цивилизаций: одна
Характер инфокоммутации: чрезвычайный (экстра+++)
Характер донор-акций: чрезвычайный (экстра++)
Наблюдение: общий режим
Генеральная задача: общий режим
Дополнительные задачи: отсутствуют
Степень самостоятельности: полная
Ожидаемая адаптация: средняя
Ожидаемый откат: не определён
Ожидаемая организация: ниже средней
Ожидаемая дезорганизация: выше средней
Режим штатного перемещения: автономный портал, два вида
Особенность портала: водный блуждающий
Цвет индикации порталов: фиолетовый, белый, зелёный
Корректировка (другая платформа): автономный портал
Особенность портала: двухсторонний сухопутный
Цвет индикации корректирующего портала: жёлтый
Донор-акция: закрытая информация.
Для активации режима необходимо определение специального портала на местности. Характер, способ и ассортимент донор-акций не определен, не зависит от действий авторов проекта.