— Не вижу в этом ничего плохого, — сказала Лиз, стараясь не относиться к этому слишком серьезно. — Немного рефлексии — только полезно для человека.
Улыбка Лиз не могла утаить ее грусти, и Рэйли вдруг почувствовала, что ей хочется найти эту ненормальную женщину, которая сделала Лиз больно, и вытрясти из нее всю душу. С другой стороны, ей вовсе не хотелось, чтобы Джулия снова появилась. Лицо Лиз было бледным, в глазах смутно читалась обида, и Рэйли, ни о чем не думая, подгоняемая грустью Лиз и собственным одиночеством, подвинулась к ней и положила руку на плечо Лиз. Лиз раскрыла рот от удивления, ее глаза наполнились вопросами.
— Как я и сказала… — прошептала Рэйли, глядя, как зрачки Лиз меняют цвет от бледно-зеленого до почти черного по мере того, как их губы сближаются.
Лиз, кажется, никогда в жизни так отчетливо не осознавала, что ее сейчас поцелуют. Ее губы дрожали. Рука Рэйли на ее спине была сильной, как сталь, а пальцы, которыми она держала ее за плечо, горячими. Рот Рэйли тоже должен был быть горячим, она была уверена в этом. Глаза ее излучали тепло, такое сильное, что Лиз задрожала.
Рэйли потерлась губами о губы Лиз, легко, но ни капли не стеснительно. -… Твоя бывшая сумасшедшая, раз отпустила тебя.
Лиз пробежалась пальцами по руке Рэйли, по плечу и дотронулась до шеи. Она сжала между пальцами прядь темных волос, сопротивляясь желанию притянуть Рэйли к себе.
Когда Рэйли легко застонала, Лиз приоткрыла рот, позволяя ей войти в нежную расщелину. Она оказалась права, рот Рэйли был горячим, ее язык нежно, но настойчиво скользил по поверхности губ Лиз. Лиз ощутила ее вкус и вдруг почувствовала желание. Желание того, чтобы к ней прикасались, чтобы ее хотели.
Лиз втянула язык Рэйли глубже, ласково придерживая ладонью ее челюсть. Рэйли притянула ее ближе к себе, и где- то затуманенным мозгом Лиз осознавала, что коробка передач впивается ей в ребра, а вторая рука Рэйли обнимает ее за талию. Ее грудь набухла, а сердце стучало где-то внизу живота. Она ощущала себя развратной, ей хотелось секса так, как никогда в жизни. Ей хотелось забраться Рэйли на колени, чтобы они могли соприкасаться всем телом. Ее кожа горела. Внутри все ныло. Через пару секунд она готова была забыть, где она находится и что собирается заняться любовью с женщиной, о которой думала, как о случайной знакомой.
— Боже мой, ты действительно умеешь целоваться, — простонала Лиз, откидываясь назад и обхватывая руками плечи Рэйли.
— И ты тоже, — задыхаясь, произнесла Рэйли. Ее рука дрожала, когда она провела пальцами по волосам Лиз. Было восхитительно дотрагиваться до нее. Лиз была такой живой, такой настоящей.
— Может быть, нам стоит найти место поспокойнее?
— Мы должны остановиться, Рэйли, — сказала Лиз, начав сожалеть о своих словах, как только она увидела, как изменилось выражение лица Рэйли. — Боже мой, я все делаю неправильно. Извини. Сейчас со мной происходят очень странные вещи и…
— Послушай, — сказала Рэйли ровным голосом, почти без эмоций. — Я перешла границы. Это я должна извиняться. Ты сейчас переживаешь не самые легкие времена, и я не должна была делать этого. Она протянула руку, не глядя, нашарила ручку двери и вылезла из машины. — Прости меня.
Лиз перегнулась через пассажирское сиденье. — По- моему, ты не поняла меня. Я и сама себя наверно не понимаю, но просто я не ожидала этого поцелуя и я неправильно выражаюсь.
Рэйли печально улыбнулась ей.
— Веришь или нет, я и сама этого не ожидала. Спасибо, что подвезла, Лиз.
Рэйли закрыла дверь и Лиз, пусть и хотела позвать ее обратно, не стала этого делать. Мало того, что она не ожидала поцелуя, она не могла предположить, что так на него отреагирует. Она была готова, больше, чем просто готова, заняться любовью. И хотя она ничего не имела против того, чтобы двое взрослых людей занялись сексом, если вдруг им захотелось, ей нравилась Рэйли. Может быть, если бы она ее совсем не знала, если бы они просто встретились на вечеринке, она переспала бы с ней и ушла бы, удовлетворенная. Кэндис всегда так делала, и у нее это отлично получалось. Но она не была уверена, что хочет уйти от Рэйли и больше никогда ее не видеть. А что еще она должна была сделать, учитывая то, что ничего другого она предложить не может?
Машина Рэйли пронеслась мимо нее и скрылась за углом. Лиз подождала, когда стихнет звук мотора, потом завела машину и осторожно поехала за ней. У нее все еще кружилась голова, а руки тряслись. Она вытащила телефон и нажала номер быстрого вызова и затаила дыхание.
— Привет, Лиззи, — ответила Брен. — Что ты делаешь?
— Делаю свою жизнь еще более запутанной, если такое возможно.
— Ого. Нам нужно созвать экстренное собрание «Клуба одиноких сердец»?
Лиз улыбнулась, в сотый раз благодаря судьбу за своих друзей.
— Думаю, было бы неплохо.
— Мне позвонить Кэндис и узнать, закончила ли она с Паркер?
— Почему ты думаешь, что она с Паркер? Брен засмеялась.
— Только не говори мне, что ты не поняла, чем это закончится, в первые же десять секунд после того как Кэндис увидела ее.
— Пять секунд.
— Ты права, я признаю свою ошибку. Где ты?
— Минутах в шести от твоего дома.
— Хорошо, тогда увидимся через шесть минут.
— Спасибо, Брен. Ты самая лучшая.
— Не а. Я просто твоя лучшая подруга.
***Рэйли не смотрела в зеркало заднего вида. Ей не хотелось знать, едет ли Лиз за ней. Несколько кварталов она проехала, даже не задумываясь, куда направляется. Она все еще думала о поцелуе. Она все еще была шокирована им. Шокирована тем, что она поцеловала Лиз, не задумываясь о последствиях. Она поцеловала ее, потому что она не могла придумать другого, лучшего способа сказать ей, как сильно ей хочется, чтобы Лиз не грустила. Как сильно она хотела увидеть ее улыбку. Как сильно хотела стереть всю боль, которая наполняла Лиз.
Она поцеловала ее, потому что не могла найти нужных слов, но очень хотела, чтобы Лиз знала это.
Она даже не могла вспомнить, что что-то подобное она делала в жизни. Она была намного моложе и неопытнее, когда впервые поцеловала Энни, вернее, когда Энни поцеловала ее. Когда Энни сообщила ей, что пора покинуть вечеринку, где они и встретились. Когда Энни отвела ее к себе домой, и они поднялись в спальню, где Энни научила ее любить себя. Она последовала ее указаниям, потому что Энни горела так ярко, что все остальное меркло по сравнению с этим, даже собственные желания Рэйли.
Несколько минут назад она поцеловала Лиз, потому что нуждалась в этом. Ей и в голову не пришло, что Лиз, возможно, этого не хотела. Скорее всего не хотела. Черт, да было понятно, что Лиз все еще страдает от разрыва, она же рассказала, как расстроил ее звонок бывшей с утра. Очевидно, она еще не пережила эти отношения. И Лиз ничем не показывала, что ей хочется чего-то большего, чем дружеские отношения, когда они были вместе.
Рэйли подъехала к квадратному двухэтажному оштукатуренному зданию, и, наконец, огляделась. Ее совсем не удивило, что она приехала в спортзал, даже не думая об этом. Может быть, тренировка приведет в порядок ее мысли. Она всегда тщательно обдумывала свои поступки. По крайней мере, с тех пор, как однажды позволила Энни подчинить себя ее страстям и одержимостям.
Заперев машину, Рэйли поднялась по ступеням к дверям спортзала и удивилась, обнаружив их открытыми. Только у старших инструкторов были ключи, а в это время по расписанию не было никаких занятий. Она поднялась на второй этаж по деревянной лестнице, ее шаги эхом отдавались в тишине пустого здания. Дверь зала боевых искусств была приоткрыта. Когда она открыла ее еще на пару дюймов и заглянула внутрь, она увидела Шон, которая делала упражнения, и в тишине дождалась, пока она закончит.
— Ты все еще здесь, — сказала Рэйли, ожидая, что Шон поклонится ей, прежде чем она войдет.
— Привет, — сказала Шон, — я не думала, что увижу тебя до завтрашней игры.
— Извини, что я помешала.
— Ничего. Я решила остаться после занятий, чтобы немного потренироваться перед экзаменом. Я почти закончила.
— Он будет через пару недель, да?
— Надеюсь, что так. Мастер Чо еще не определился с точной датой.
Рэйли сунула руки в карманы джинсов, не уверенная, остаться или уйти. Она спрашивала себя, где сейчас Лиз, о чем она думает. Она дотронулась до шей в том месте, куда Лиз положила руку, все еще вспоминая о том, как Лиз привлекла ее к себе. Может быть, она и не ожидала поцелуя, но она точно на него ответила. Рэйли снова вспомнила, как Лиз приоткрыла губы, как дразнящее двигался ее язык. Поцелуй был хороший, он был просто прекрасный, и ее тело все еще трясло от желания большего.
— Что с тобой, Рэйли? — спросила Шон, встревожено глядя на нее.
— Я… — Рэйли редко думала о том, что Шон была клиническим психологом. Они виделись только на занятиях или на софтбольном поле. Даже когда они вместе бывали в баре, они никогда не говорили о личном, потому что Рэйли вообще никогда этого не делала. С коллегами она в основном говорила о хирургии или спорте, и очень редко — обычно поздно ночью, после нескольких операций — о сексе. Об их сексуальной жизни, конечно, а не ее. Интимные откровения были не в ее стиле, хотя Лиз она открыла некоторые свои тайны. Она вздохнула. Лиз. С ней все было по-другому.
— Веришь или нет, но я немного повернута на одной женщине.
Шон улыбнулась.
— Правда? Это хорошо или плохо?
— Понятия не имею.
— Ну, это вполне нормально.
Рэйли засмеялась и сразу почувствовала себя лучше.
— Правда?
— Ну, если только она не переворачивает тебя с ног на голову или наизнанку и не слишком затуманивает зрение, все в порядке.
Несмотря на шутливый тон, глаза Шон были теплыми и сочувствующими.
— Хочешь об этом поговорить? — добавила она.
— Не думаю.
— Тогда хочешь потренироваться? У меня есть запасная форма.
— Спарринг? — спросила Рэйли.
— Мне пообещать, что я не пораню тебя?
Рэйли усмехнулась, все еще думая о том, как она позволила гормонам управлять ей несколько минут назад.
— Не беспокойся, моя голова слишком твердая, чтобы можно было причинить ей вред.
— Может быть. — Шон подала Рэйли кимоно. — Но что касается женщин, мы почти никогда не думаем головой. А иногда наши сердца делают очень умный выбор.
— Спасибо. — Рэйли взяла униформу и отправилась в раздевалку. Однажды она последовала зову сердца, и это привело к глубокому разочарованию. Больше ей этого не хотелось.
Глава десятая
Шон поклонилась, потом отошла на шаг назад и прижала руки в перчатках к бедрам, наклоняясь вперед, тяжело дыша. Пот ручьями бежал по ее шее, и белая футболка под кимоно прилипла к груди. Пурпурного цвета синяк расцвел на ее челюсти.
— Теперь достаточно?
— Наверно, — выдохнула Рэйли, сползая на широкую скамью вдоль зала. Она зубами дернула за липучки на перчатках и наконец освободила руки. Убрав с лица мокрые волосы, она прислонилась к стене и уставилась в потолок. Ее левая нога болела, после того как она упала на ничем не покрытый пол.
— Отличный удар ногой.
— Спасибо. А у тебя отличный удар кулаком сзади, — Шон плюхнулась на скамейку рядом с Рэйли. — Не знаю, как я буду бороться с четырьмя или пятью обладателями черного пояса, если все из вас превосходят меня по рангу, когда буду сдавать экзамен на третий дан.
— Все будет замечательно. Ты будешь настолько собрана, что даже не заметишь усталости.
— Тебе легко говорить.
Рэйли повернула голову и улыбнулась.
— Да. Ты права. Дрю, наверно, размажет тебя по полу. Она лучший боец из тех, кого я видела.
Шон улыбнулась в ответ.
— Я знаю, — сказала она с очевидной гордостью. Ее лицо вдруг помрачнело. — Она научилась рукопашному бою в морской пехоте. С тех пор ее не призывали.
Рэйли прикинула, сколько примерно лет Дрю. Все еще молода для службы. Рэйли питала уважение к Дрю как к тренеру и как к женщине Шон, и ей не очень хотелось говорить об их личных делах.
— Я так полагаю, она пока об этом ничего не слышала?
— Официально ничего, но она поддерживает отношения с теми, кто еще служит. Если война продлится, то возможен отзыв из запаса.
— Будем надеяться, что она скоро закончится, — сказала Рэйли, думая о сестре Лиз и о бесчисленном количестве войск и зоне военных действий.
— Да, надо надеяться на лучшее. — Шон уселась поперек скамейки и положила подбородок на колени. — Как твоя голова?
— Ты кинула меня на задницу, и теперь она болит. А с головой все в порядке. Как твоя челюсть?
— Жжет.
— Извини.
— Не извиняйся, это пойдет мне на пользу. В будущем я смогу предвидеть такие удары.
— Ну, тогда на здоровье, — сказала Рэйли.
— Я не помню, чтобы я когда-нибудь видела тебя с кем-то… ну, с девушкой, — сказала Шон после минуты общего молчания.
— Ты и не видела.
— Я просто всегда считала тебя лесби, потому что ты выглядишь слишком хорошо, чтобы не быть ей.
Рэйли засмеялась и Шон присоединилась к ней.
— Спасибо.
Шон продолжала вдумчиво смотреть на нее, и Рэйли знала, что она ждет. Она ценила то, что Шон на нее не давит.
— Я не особо люблю с кем-то встречаться.
— Убежденная холостячка?
— Нет, просто очень осторожная.
— А у меня когда-то был муж, — сказала Шон.
— Правда? Никогда бы не подумала.
— Я и сама с трудом себе это представляю, оглядываясь назад.
— Кажется, что вы с Дрю всегда были вместе.
Лицо Шон смягчилось.
— Когда я развелась, мне вообще никто и ничто не был нужен. И уж тем более я не искала женщину, хотя моя сестра- близнец — лесби.
— Может, в этом все и дело, — сказала Рэйли.
— Ты думаешь? — засмеялась Шон. — Ну, в общем, потом я встретила Дрю. Вернее, я увидела Дрю, и мне все сразу стало ясно.
— Так ты веришь в любовь с первого взгляда? — Рэйли задумалась о своей первой ночи с Энни. Это была не любовь, это была страсть. Нет, больше чем страсть. Необъяснимое влечение, такое сильное, что ей не оставалось делать ничего другого, кроме того, чтобы следовать ему. Как мотылек летит на огонь.
— Увлечение? Да. Любовь — не знаю, иногда я думаю,
что в любом случае это ее начало, — задумчиво сказала Шон. — Я не просто решила, что она красивая, в первый раз увидев ее здесь. Я два часа смотрела, как она тренируется, и к концу занятия уже была у нее на крючке.
— Если наблюдать за тем, как Дрю тренируется, о ней много можно узнать.
— Да. И она оказалась именно такой, какой я ее себе представляла в эти два часа.
— Тебе повезло.
— Да, точно.
Рэйли смотрела на потолок.
— Я встречалась с Энни три года и большая часть из того, что я о ней знала, оказалось неправдой.
— Она врала тебе?
— В общем-то нет. Она просто не говорила мне о многом. — Рэйли посмотрела на Шон. — А я не видела ничего подозрительного, или не хотела видеть. В любом случае, я тоже в ответе за это.
— За что? — осторожно спросила Шон.
За ее смерть, подумала Рэйли.
— За то, что не разобралась в ситуации.
— Теперь ты боишься?
Рэйли ухмыльнулась.
— Я бы так не сказала еще пару недель назад. Я была вполне довольна тем, как складывается моя жизнь. Я не искала ничего нового.
— А потом что-то все это изменило?
— Кто-то. — Рэйли вздохнула. — Я не понимаю, что я делаю, и время сейчас не самое подходящее.
Шон засмеялась.
— Ну, как я и сказала, это абсолютно нормально. Это та рыжая девушка, с которой ты была после игры?
— Да. Лиз.
— Она ничего.
— Она очень красивая.
Шон опять засмеялась.
— Это правда, мне просто не хотелось выражаться чересчур высокопарно. Так вы встречаетесь?
— Нет. Я вообще не уверена, что мы с ней еще увидимся. — Рэйли встала и стала складывать экипировку в ящик. — Спасибо за спарринг. И за то, что выслушала.
— Обращайся еще. И спасибо за удар по челюсти.
— Обращайся еще.
Рэйли переоделась в одежду, в которой пришла, попрощалась с Шон и направилась вниз к машине. Тренировка была тяжелой и морально, и физически. Рэйли устала, но не настолько, чтобы беспокойство, вызванное поцелуем, стихло.
***Кэндис, одетая в обтягивающую розовую футболку, мешковатые джинсы, и сандалии на ремешках, шлепнулась на потертый диван в доме Брен в восточной Филадельфии и вытянула ноги на чемодан, который исполнял роль кофейного столика. Она приехала через полчаса после того, как Брен позвонила ей, ее светлые локоны были все еще мокрыми после душа.
— Боже, — вздохнула Кэндис, устраивая бокал с вином у себя на животе, — иногда мне бы хотелось жить здесь, как раньше. Я думаю, на этом диване у меня был лучший секс в жизни.
— Спасибо, я представила себе это, — сказала Брен, уютно устраиваясь с чашкой кофе в таком же вытертом кресле. Еще не было и полудня и рано для вина. Она переоделась из дырявых спортивных штанов в более приличные перед тем как приехала Лиз, но не позаботилась о том, чтобы надеть обувь.
— Ну это же не секрет, — насмешливо сказала Кэндис. — Ты достаточно часто заставала меня в самые неподходящие моменты.
— Я закрывала глаза, — Брен озорно улыбнулась, — Обычно.
Иногда Брен думала, что она согласна с Кэндис по поводу того, чтобы вернуть время назад. Они снимали этот дом втроем, пока Лиз и Кэндис не смогли позволить себе переехать в собственные квартиры. После этого Брен купила дом и отремонтировала его так, чтобы он соответствовал ее нуждам, она сохранила старую мебель для своего кабинета, это была комната с высокими потолками, полами из орехового дерева, эркерами, камином и видом на сад, огороженный забором из красного кирпича. Она достаточно денег зарабатывала книгами и могла обставить весь дом заново, но не хотела. Кабинет, куда она каждый раз заходила как в другой мир, чтобы писать или мечтать, был для нее священным местом и любимой комнатой в доме. Иногда поднимая глаза от компьютера, она ожидала увидеть Кэндис, лежащую на диване, погруженную в мысли о своей последней пассии, и Лиз, склонившуюся над сводом законов с бокалом вина. Каждый раз, вид пустой комнаты причинял ей неясную боль, пока она не вспоминала о том, что они всегда будут вместе.