Вечером того же дня Савченко узнал, что несколько человек в Москве видели Астрова. Он появился из небытия, постаревший, уставший и похожий на голодного волка. Появился, чтобы снова исчезнуть.
И теперь уже навсегда.
Позвонив и сообщив об этом, Саша Савченко объяснил, что у него работы по горло, что он едет сейчас на важное задание, связанное с убийством Дины Январевой. "Я не знаю, когда вернусь, переночуй у Лютова.
И прости меня за пощечину…" И тут же, словно посчитав свою миссию, связанную с приношением извинения Марго, выполненной, а стало быть, и почувствовав себя прощенным, как ни в чем не бывало добавил:
"Ума не приложу, как Астров вычислил, где находится Маша (он по-прежнему называл ее Машей). Думаю, что он все же проследил за ней или послал кого-нибудь из своих друзей.
Могу допустить даже, что Монастырский или кто другой из его окружения пас ее, следил за ней и по номерам машины Лютова выяснил, кто и куда ее увез… И если Астрова в Москве не было физически, это еще не говорит о том, что здесь не было его глаз и ушей… Эта паутина слишком липкая, чтобы из нее можно было вот так запросто вырваться…"
Марго, выслушав его, положила трубку с тяжелым сердцем. Она чувствовала, что после всего того, что они наговорили друг другу, и после того, как Савченко посмел поднять на нее руку, она вряд ли сможет простить его.
Чем он лучше Вадима, который тоже имел обыкновение бить ее по лицу?
Марго целую ночь не спала. Сначала она успокаивала Лютова, который никак не мог прийти в себя после того, как исчезла Маша, отпаивала его валерьянкой и бромом. А после того, как он все-таки уснул, принялась изучать бумаги, обнаруженные на квартире Инги. Собирая воедино все, что она узнала в последнее время об Астровых, она поняла, что была права, когда предположила в Маше Марину Мерцалову. И постепенно картина «убийства» или «неубийства» Астровых выстроилась в более-менее стройный сюжет.
Итак. Астровы покидают Россию и живут, предположим, в Испании. Раз в году, скорее всего в теплое, летнее время, они приезжают к себе на родину, в Синенькие, чтобы повидать Ингу и Марину. Те привозят им какие-то документы, рассказывают новости, передают, возможно, наличные деньги, получают инструкции. Маленькие заводы и фабрики, магазины, парикмахерские, рестораны и казино – все, умело раскрученное Астровым до его отъезда за границу, работает и приносит прибыль. Все, кто ему помогает в Москве, в России, имеют свою долю. И только Инга Новак недовольна. Скорее всего, Астровы пообещали взять ее с собой и не взяли. Оставили, чтобы она охраняла их интересы здесь, в Москве. У нее были крепкие связи, раз она являлась родной сестрой Валентины. Задумав убийство с целью завладеть имуществом Астровых, Инга вместе с Мариной Мерцаловой, как и раньше, встречается в точно назначенный срок в Синеньких с прибывшими из-за границы Астровыми. Точнее, с одной Астровой, своей сестрой Валентиной.
Сам Андрей либо вообще не приехал, либо задержался по каким-то причинам. И это должно было сыграть на руку Инге: ведь убивать мужа и жену сразу – дело трудное, хлопотное, куда проще – по очереди, заманив сначала одну жертву в какой-нибудь сарай, потом – другую… Так оно и вышло.
Сначала Инга убивает Валентину. Причем на глазах Марины. Наверно, Марина ей зачем-то нужна. (Это единственное уязвимое место, понять смысл его мне не представляется возможным. Ты глупая, Марго.) Затем Инга ждет приезда самого Астрова. Возможно, они были когда-то любовниками, и Инга решает отомстить Астрову и за то, что он не взял ее с собой в Испанию, и за то, что он предпочел ей Марину. Это так и останется невыясненным. Ждет Астрова, а он все не едет да не едет. Задерживается. Между тем труп убитой ею Валентины начинает потихоньку разлагаться где-нибудь в погребе, в сарае… Что делать? Ей становится страшно: а что, если Астров не приедет?
И тогда она решается раздобыть труп мужчины приблизительно такого же возраста, что и Астров. Она уже знает, что в Москве найдутся люди, которые за большие деньги «опознают» в мертвой голове незнакомца голову Андрея Астрова. Поможет и тот факт, что голова женщины – от Валентины. Страшный план, чудовищный. И Инга находит труп. Покупает его в местном морге. Это тоже не проблема, тем более в провинции, где процветают нищета и продажность. Заполучив мужской труп, она отсекает ему голову Все, вот оно, первое доказательство – мертвый Астров. Отсекает, точнее, отрубает топором вторую голову – мертвая Валентина. Теперь она, Инга Новак, – единственная наследница. Потому что Астров наверняка большую часть своего состояния отписал своей жене (часть мог завещать и Инге с Мариной), а жена – своему мужу и сестре. В любом случае выходило, что Инге, если обнаружат тела или головы Астровых, перепадает баснословное богатство.
Но поскольку Марина была для Инги тоже своего рода единственным близким человеком, посвященным во все дела, и с ее помощью Инге было бы проще удержать в своих руках бразды правления империей Астровых, поэтому-то она и оставила ее в живых. Неубедительно, Марго. Ведь Марина в этом случае является единственным свидетелем преступления. Логичнее было бы избавиться от нее, чем каждый день видеть перед собой ее лицо…) Все в тех же злополучных Синеньких Инга, завернув в плед головы, готовится к поездке в Москву. Марина между тем потихоньку сходит с ума, рисует какие-то кошмары… А Астров все не едет. Инга зарывает тела, головы укладывает в купленные где-нибудь в воинской части, и тоже за немалые деньги, термосы, заливает их спиртом и готова везти в Москву. Астрова все нет. И тут Астров дает ей знать, что вообще не приедет. Что заболел или очень занят в своей Испании. Теперь планы Инги меняются. Она уже не сможет распоряжаться состоянием Астровых так, как планировала раньше. Теперь ей остается, прибыв в Москву и объявившись наследницей, как можно скорее все продать, то есть превратить в деньги. Для этого ей тоже понадобится помощь Марины. Но теперь она будет жить в постоянном страхе за свою жизнь.
Скоро и Астров узнает О СВОЕЙ СМЕРТИ.
Он будет искать убийцу и первым дедом встретится с Ингой… Но разве он заподозрит в ней убийцу сестры? Возможно, приехав в Москву с опозданием, которого с избытком хватило на то, чтобы он лишился и своей жены, и состояния, он и встретился с Ингой. И она, рыдая у него на плече, поклялась помочь ему отыскать убийцу Валентины… Об этом теперь ни Марго, никто не узнает. Пользуясь отсутствием Астрова, который может нагрянуть в любое время, Инга зачем-то покупает квартиру на Рождественке, оформляя ее прямо на себя, словно ничего не опасаясь…
И здесь Марго забуксовала. Так прошла ночь. И лишь под утро она догадалась еще раз взглянуть на рисунки Маши-Марины, которые спокойно лежали в спальне, в большой папке. Несколько картонок с потускневшими, осыпавшимися пастельными натюрмортами. А я-то, дура, собиралась искать ее рисунки возле Большого театра и на Арбате. Вот же они, родимые, и даже с автографом…
У Марго едва не помутилось в голове, когда она увидела замысловатые вензеля, которыми подписывалась Маша. Когда же из папки выпало затесавшееся между картонками «извещение на оплату международной телефонной связи» с кодом, узнать по которому страну или даже город было делом пяти минут, Марго охватил трепет.
Мгновенно ею были получены ответы на все мучившие ее вопросы.
– Лютов! – закричала она. – Лютов!
Вставай! Собирайся, если ты хочешь ее увидеть… Надо срочно звонить в аэропорт!
* * *– Как вы думаете, сколько времени ему понадобилось, чтобы привести в чувство Машу, побриться, помыться и одеться? – нервничала Марго, боясь, что ее предположения явились результатом ее бессонной ночи и разыгравшейся фантазии. – Думаю, что с паспортами у таких людей, как он, нет проблем… Уверена, что он воспользуется паспортом Валентины… У них по несколько паспортов, как пить дать…
Или же он заранее подготовил ей паспорт…
Разговор происходил в международном аэропорту Шереметьево. Марго, вычислившая, каким рейсом и куда могут отправиться Астров с Машей, дозвонилась до Савченко и упросила его срочно забрать их с Лютовым из дома и отвезти в аэропорт.
Теперь все трое, стараясь вести себя тихо и не привлекать к себе внимания, стояли в стороне и наблюдали за проходящими мимо них пассажирами.
– Да не дергайся ты, стой спокойно и смотри… – Лютов, устремив взгляд на пассажиров, цветным потоком плывущих по направлению к прозрачным дверям, за которыми скользила широкая резиновой лента с багажом, искал Машу. Он знал, понимал благодаря Марго, сумевшей разгадать тайну Маши, что потерял ее навсегда. Что тот, другой, уже чисто выбритый, в приличном костюме и надушенный дорогим одеколоном, с мозгами, устроенными принципиально иначе, чем у него, Лютова, никогда не отдаст ее ему. Что приложит все силы к тому, чтобы избавить ее от душевной болезни. Он вернет ее к жизни, и она, вместо того чтобы рисовать «страшилки» с мертвыми головами, научится видеть солнце и все приличествующие его сиянию оттенки…
И вот они появились. Вошли в сверкающий металлом и стеклом зал спокойно, как обычные, никуда не опаздывающие пассажиры. Налегке. Если не считать черного чемодана с хромированной ручкой, какие бывают у детских колясок, который он, этот невероятный человек, толкал перед собой.
Взгляд его был печален и спокоен. На него было больно смотреть. Но он выполнил свою миссию. Он вернулся за той, единственной, что составляла теперь смысл его существования. И пусть он потерял большую часть своего капитала, потерял жену, которую он любил, у него оставалась эта хрупкая девочка, ниточка, связывающая его с жизнью.
На ней были серое платье и розовые туфли, при виде которых у Марго защемило сердце. Разве могла она, разглядывая вещи, принадлежащие женщине-убийце, представить себе, чьи стройные белые ножки украсят эти казавшиеся ей еще совсем недавно зловещими ядовито-розовые туфли.
Личико Маши было осунувшимся, сонным. Волосы, аккуратно забранные и сколотые на затылке, блестели при свете ламп.
Щеки были явно нарумянены, губы подкрашены. Марго повернула голову и увидела слезы в глазах Лютова, провожающего свою любовь в другой мир.
Она, его возлюбленная, между тем шла бок о бок с величайшим преступником, каким являлся Андрей Астров, и была, судя по всему, спокойна. Она знала его много лет, верила ему и чувствовала на уровне инстинкта, что только с ним, с этим сгустком силы, воли и энергии, она обретет покой.
Савченко, стоящий рядом с Марго и едва сдерживающийся, чтобы не броситься за этой парочкой вдогонку, лишь стиснул ее за локоть и что-то пробормотал. И тут случилось непредвиденное: Лютов, потерявший контроль над собой, бросился к ним, уже подходящим к прозрачным дверям.
– Инга! – окликнул он ее так громко и отчаянно, что все, кто стоял поблизости, сразу же повернулись на его голос. – Инга!
Все произошло так неожиданно, что Марго не поняла, как Инга оказалась в его объятиях. Они прощались, и Астров, покрасневший и взмокший от напряжения, лишь усилием воли заставлявший себя сохранять спокойствие, только качнулся в их сторону, не более. Он понимал, что происходит на его глазах.
Он был из касты неприкасаемых и знал это. Его не остановят, не схватят за руку, как других, менее увязших в грязи, потому что за все им заплачено сверх всякой меры.
А потому ему незачем суетиться, пусть себе птенчики попрощаются по-человечески…
И Савченко, прекрасно понимавшему это и страдающему от бессилия перед такими «неприкасаемыми», ничего не оставалось, как лишь наблюдать за тем, как Астров покидает страну. Он по неписаным законам не имел права вмешиваться в ход событий.
Марго утерла слезы. Все было кончено.
Инга Новак улетала со своим зятем Андреем Астровым в Берлин. Тело настоящей убийцы Валентины Астровой – Марины Мерцаловой, бывшей любовницы Астрова, было предано земле в Узунове. Все бреши были заполнены, пора было Марго браться за ум и начинать новую жизнь.
И если бы не имя «Инга», нацарапанное на картонках Маши, и не извещение на оплату международного звонка в Берлин, ни Марго, никто бы так никогда и не узнал, кто же убил Астрову и кто застрелил тех, кто принимал участие в опознании.
Она ошиблась, когда приняла Машу за Мерцалову вместо того, чтобы понять, что перед ней родная сестра Валентины – Инга.
Но если Валентину убила Мерцалова, то остальных, выходит, застрелил Астров ? Что же получается, он купил злосчастный список тех, кто принимал участие в опознании ? Ему хотелось и дальше числиться погибшим? Да уж, за собственную смерть, оказывается, тоже надо платить.
Получалось, что Марина Мерцалова, брошенная Астровым, хладнокровно расправилась со своей основной соперницей, Валентиной, и теперь становилось понятным, почему убийца не убрала своего главного свидетеля: ведь это на Ингу, как на единственную наследницу, постепенно переводилась вся недвижимость Астровых.
(Другое дело, что после этого следовало переоформление на Мерцалову, вот почему Савченко никак не мог раздобыть необходимые доказательства того, что часть имущества уже находится в движении – документы, как это и предполагалось, были в работе, – а потому еще не зарегистрированы в регистрационной палате.) Больше того, для устрашения и без того напуганной и находящейся в депрессии Инги, на глазах которой и было совершено убийство ее сестры, Марина заставила ее присматривать за квартирой, заполненной мертвыми головами и их портретами… Не знала только Инга, что, поливая цветы в горшках, она приглядывала еще и за хранящимися в аквариуме деньгами и драгоценностями, спрятанными в декоративных «камнях», которые оставил там, не сказав никому ни слова, Андрей Астров. Словно знал, что рано или поздно они ему понадобятся… А голову своей жены он скорее всего похоронил где-нибудь в парке, неподалеку от гостиницы, в которой жил все то время, что искал Марину. Если бы он только знал, что ее нет в живых, то не было бы убийств Чудакова, Январевой и Монастырского…
Инга, оторвавшись от Лютова, бросилась к Андрею и подхватила его под руку.
Она сделала свой выбор.
Мгновение спустя Марго, глядя вслед высокому господину, что-то говорившему на ухо девушке в сером платье и розовых туфлях, подумала о том, как мало значит для него и вообще для таких, как он, человеческая жизнь. Как легко он убивал: молодую портниху Дину, доктора, который в свое время лечил его, своего друга Монастырского… И только когда Инга вдруг остановилась, резко обернулась и на лице ее промелькнула дерзкая улыбка, Марго вдруг почувствовала слабость в ногах. Как если бы она увидела настоящую, замершую в стойке змею…
А что, если?.. Инга? Ока, тряхнула головой, прогоняя наваждение.
– Да, кстати, – сказал Савченко уже в машине, одной рукой обнимая Марго и делая вид, что они не ссорились и что не было никакой пощечины. (Лютов, развалившись на заднем сиденье, пил прямо из горлышка французский коньяк, купленный в аэропортовском ресторане), – забыл вам сказать… Я наводил справки об этой Мерцаловой. Она на самом деле лечилась у Чудакова, у нее было больное сердце. И на море она поехала по его рекомендации. Вы удивитесь, когда узнаете, что ни этого самого доктора Чудакова, ни Дину Январеву с Монастырским Астров не убивал… Эта теплая компания проходила совершенно по другому делу: они и еще пять человек занимались наркотиками. И отстрел начался не с них, а с других… Эта троица совершенно случайно оказалась в моем списке.
Так что Астров не такой уж и кровожадный… Но ему, надо сказать, повезло – чужими руками избавился от свидетелей своей прошлой жизни…
– Дина и наркотики? – Марго сразу же вспомнила карлицу, огромную хрустальную люстру над длинным столом, гроб, выстланный гофрированным шелком, восковое личико Дины, и до нее донеслись сказанные детским, но сильным голосом слова: «…Место на Ваганьковском тоже недешевое. Заказав у меня платье, вы внесете свою долю…»
– А ты думала, у нее какая клиентура?..
Вот тебе и портниха!
– А вы в-виде-ли? – вдруг спросил Лютов, который словно и не слышал Савченко; он говорил уже с трудом, язык не слушался его. – Вы вид-дели ее, когда она… когда она по-повернулась? Ее взгляд? Мне показалось, что она смеется над нами…
Надо мной…
– Ты мнительный, Лютов. Порадовался бы лучше за Марго. Теперь она будет спать спокойно… Выбросила из окна убийцу… И поделом! Собаке – собачья смерть…
Марго усмехнулась. Смертельная тоска навалилась на нее, когда она представила себе всю свою жизнь как серую ленту, уходящую в неизвестность.
– Останови машину… – сухо попросила она и, ничего не объясняя, вышла прямо в дождь. – И не ходите за мной, вы, оба…
Она шла, ничего не видя перед собой.
Слезы смешивались с дождем, заливавшим ей лицо и струями стекавшим за воротник.
Грохот неотвратимо падающей с неба воды по жестяным козырькам каких-то строений, мимо которых она брела, не обращая внимание на призывы, доносящиеся из машины, движущейся вдоль тротуара, – ее просили вернуться обратно, – показался ей стуком колес поезда. И вдруг в какое-то мгновение она услышала голос… Голос, который она не забудет теперь никогда…
Тогда тоже стучали колеса, стоял страшный грохот, звенели на столике стаканы…
И можно было сделать вид, что ничего не слышишь: ни стонов, ни сдавленного и короткого вскрика… Ей стоило тогда просто достать таблетки и принести воды. Но она этого не сделала. Как ничего не сделали для того, чтобы остановить Астрова, ни Лютов, ни Савченко… Выпустили зверя на свободу.
Она прибавила шагу и свернула в темный проулок. Забежала в какой-то подъезд, пропахший кошачьей мочой и квашеной капустой… Закрыла ладонями уши и зажмурила глаза. Как же ей хотелось умереть…
Частный санаторий под Шварцвалъдом.
Медицинская сестра Вера, русского происхождения, приставленная к пациентке, значившейся под фамилией Келлер, заглянув в палату, чтобы взять плетеный поднос с посудой после завтрака, собиралась уже выйти, как внимание ее привлекла небольшая книжица в синем переплете, выглядывающая из-под подушки. Это был блокнот с записями на русском языке. «Ба, да это же дневник».