Он наклонил голову, поправив темные очки, и быстро направился к переходу, почему-то в противоположную сторону от метро. Наверное, все-таки сказалось волнение, вроде бы незначительное. Внешне ничем не выдаваемое, но организм уже отреагировал по-своему. Что-то заметалось внутри…
«Да нет, это не меня», – старался он внушить себе, прибавляя шаг.
– Руслан, неужели не узнаешь? – Женщина явно шла за ним.
Он остановился. Ирина, бывшая жена, подошла и бесцеремонно чмокнула его в щеку, тут же ладошкой стерев два пятна от помады.
– Смотрю, ты или не ты…
«Лучше бы ты обозналась», – подумал Руслан и заставил себя улыбнуться. Хотя улыбка получилась скупой. Настроение ни к черту. А тут еще Ирина… Ну что бы ему подождать пару минут, и они бы разошлись. Ведь она наверняка шла в метро. Две-три минуты, и они никогда бы не встретились. По крайней мере, Руслану эта встреча ни к чему. И он предпочел отмалчиваться, предоставляя своей бывшей жене возможность выговориться. А та, похоже, сияла от радости.
– Представляешь, Танька, дура, чего удумала… – сказала Ирина.
– Какая Танька? – Руслан постарался вспомнить, о ком может идти речь. После их развода он заставил себя забыть не только о самой Ирине, но и о том, что связано с ней и с людьми, окружавшими ее.
– Да ты что? – Тонко обведенные брови женщины поползли вверх. – Ты что, не помнишь мою сестру Татьяну? – все с тем же удивлением промолвила бывшая жена. – Ну, ты даешь, Руслан! Пошевели мозгами-то. Вспомнил?
«Ее сестру! Боже! А почему я должен помнить ее?» – подумал он, но тут же был вынужден признать, что Татьяна в памяти осталась. Не все удалось вытравить, забыть. Припомнил колоритную фигуру, едва умещавшуюся в дверной проем, и это при том, что Татьяна постоянно жаловалась на свое неважнецкое житье и на мужа, пьяницу прапорщика, обвиняя его во всех грехах.
– Так что сестра? – спросил Руслан, подозревая, что за этим кроется что-то нехорошее, и прежде всего для него. И, как оказалось, не ошибся. Потому что услышанное заставило его призадуматься.
– Представляешь, – начала объяснять его бывшая, – три дня назад звонит мне Танька по телефону. Ну, мы с ней сейчас видимся редко. Созвонимся, как дела. И все. Так вот она звонит и говорит, видала в метро Валентина Павловича, и он ей сказал, будто ты умер. Нет, ты можешь себе это представить? Ошарашила меня этой новостью, дура!
Руслан внутренне напрягся, хотя лицо оставалось по-прежнему спокойным. И даже улыбка не пропала с него. Ирина не должна заподозрить, что все рассказанное ею заставило его взволноваться. Она не должна ничего заподозрить. Лучше все обратить в шутку. Поэтому он, придав голосу как можно больше иронии, сказал:
– Наверное, ей было очень скучно, вот она и решила пошутить.
– Очень остроумная шутка. Наверное, у нее крыша поехала. А я ей поверила. Еще собиралась в выходной поехать на кладбище, цветочки на могилу поставить. Представляешь, какой бы дурой я выглядела?
– Представляю, – вздохнул Руслан, и лицо приняло выражение крайней озабоченности. В душе он проклинал толстушку Татьяну. Но кроме всего прочего, его еще заботило, как теперь поступить с бывшей женой. Особенно после того, как она сказала, что позвонит сестре и скажет, что Руслан жив и ничего с ним такого не случилось. Попросить ее, чтобы не звонила, и пусть сестра ничего не знает? Но вряд ли Ирина сможет держать язык за зубами. Этот маленький порок у них скорее всего врожденный. Обе сестры страдают манией болтливости. Значит, остается… Он вздохнул. Не хотел, чтобы все так вышло.
– Приду домой, позвоню ей, дуре. Чтобы больше так не шутила. Как ты, Руслан, живешь-то? – с запоздалой заботой спросила женщина.
Он пожал плечами. Сначала хотел побыстрее закончить разговор с бывшей благоверной, уйти. Но теперь внутренне был рад своему терпению. По крайней мере, узнал кое-что интересное про себя. Но лучше, если Ирина не расскажет об их встрече не только Татьяне, но и вообще никому. А дело до этого может дойти. Тогда все его старания окажутся напрасными. И он опять вздохнул.
– Ничего живу. Нормально. А ты? – в свою очередь спросил Ирину.
– И я, – она отвернулась, видно, не хотела, чтобы он заглянул в ее глаза и заметил в них ложь и грусть. Потом обернулась уже повеселевшая. – У меня сегодня день рождения…
Он попытался прикинуть, сколько же ей сегодня исполнилось. Пересчет лет много времени не занял. Ей тридцать восемь. Но, видно, его бывшая жена обладала огромным запасом самосохранения и выглядела лет на восемь моложе. Это он отметил сразу, как только увидел ее. Она всегда пользовалась успехом у молодых мужчин.
– Пойдем, посидим в кафешке? – предложила она. – Я тут частенько бываю. Приличное кафе. И повод все-таки есть. Во-первых, мой день рождения, – она засмеялась. Теперь они стояли так близко, что он почувствовал от нее легкий запах коньяка. Этим напитком она и раньше не пренебрегала, а с годами, видно, пристрастие только усилилось.
И как же он сразу не заметил по возбужденному блеску в глазах, что бывшая жена уже приняла дозу горячительного напитка. Когда они были женаты, ее привычка выпивать раздражала его. Но сейчас… Сейчас он хотел, чтобы она напилась и очутилась… под колесами пролетавшей по Кутузовскому проспекту машины. Конечно, не без его помощи. Так будет спокойней для него, и Ирина уже никому не расскажет, что видела его живого.
– …Во-вторых, твое воскрешение, покойничек, – проговорила она все с тем же идиотским смехом. А его чуть передернуло. Никогда это слово не примерял к себе. Оно вообще не нравилось ему, особенно если кто-то произносил его вслух. Вот как Ирина сейчас.
– Ты что? – заметив, как он переменился в лице, спросила бывшая жена. – Что с тобой? Ты нездоров? Руслан, ты меня пугаешь.
– Да все нормально. Голова только что-то побаливает. Видно, последствия ранения. Знаешь, ты меня извини. Я не смогу с тобой пойти в кафе.
– Понимаю, – она восприняла отказ как укор за прошлое. – Не можешь простить?..
– Да, нет. Здесь не то, что ты думаешь. Уверяю тебя. Я давно простил. Просто пить мне нельзя. А посидеть, поговорить? Так мы вроде обо всем поговорили. Извини, Ирина, но я пойду. – Он повернулся, медленно пошел, чуть повернув голову влево, косясь на нее левым глазом.
– Не обо всем, Руслан. Я еще кое-что тебе хотела сказать про семью, про сына. Но раз ты торопишься, то ладно. Будем считать, проехали. – Она быстро пошла, цокая каблуками по тротуару. Вот дура! Она так и не поняла, что плевать Руслану на ее семью. Сыном решила хвалиться.
На улице уже было темно. Но фонари хорошо освещали тротуар, на котором среди других прохожих мелькала стройная фигурка Ирины.
Он медленно двинулся за ней. Ирина не подозревала, что он позади, шла не оборачиваясь и не останавливаясь. Лишь возле кафе «Рябинушка», заметив несколько стоящих иномарок, замедлила шаг.
Около машин стояла группа парней, о чем-то разговаривали. Увидев подошедшую женщину, один высокий парень в белой рубашке и светлых брюках поцеловал ее в щеку, что-то при этом сказав. И Ирина расхохоталась. Потом они вдвоем пошли в кафе. Остальные парни остались на улице, по-прежнему увлеченные своим разговором. На прошедшего мимо мужчину в неброском сером костюме и темных очках они даже не обратили внимания. Не до него им.
Руслан встал возле палатки, спрятавшись в ее тени. Отсюда до дверей кафе было не больше тридцати метров. Этого расстояния вполне хватит, чтобы он мог всадить пулю в свою бывшую супругу, заставив ее навеки замолчать. И даже стоящие чуть в стороне от дверей парни ему не помеха. Они скорее всего ничего вот так сразу и не поймут, потому что не услышат выстрела. Недалеко по Кутузовскому несется поток машин, он и перекроет хлопок «ПМ» с глушителем.
Он достал из кармана пистолет, навернул на ствол глушитель. Теперь осталось только снять его с предохранителя. Но это дело одной секунды. Столько лет выполнять одну и ту же работу. Наверное, он бы мог выстрелить в Ирину с закрытыми глазами на звук ее каблучков и попасть, но зачем такой выпендреж? Когда есть возможность нормально прицелиться. Он снял очки.
Ждать, когда она выйдет из кафе, пришлось довольно долго. Выйти на тротуар и размять ноги, сделав хотя бы несколько шагов, он не мог. По тротуару время от времени проходили прохожие. Вдруг кто-то из них обратит внимание на странного мужчину, торчащего возле палатки, в которой днем азербайджанцы торгуют арбузами. А засветиться, пусть даже перед случайными прохожими, не входило в его планы. Он всегда соблюдал максимум осторожности. Потому и преуспел в своем ремесле. И дожил до сорока лет, когда другие умирали молодыми. Убивая других, киллер сам ходит под пулей.
Поэтому он так и остался стоять за палаткой, спрятавшись возле кучи ящиков у забора. О лучшей позиции нельзя было и мечтать.
Парни, стоящие возле скопища машин, решили продолжить свой разговор в кафе. И он благодарил судьбу за еще один предоставленный шанс, мысленно вызывая Ирину выйти на улицу. Ожидание утомило его. Наконец она появилась.
О, неужели она услышала? Он увидел ее, выходящую из дверей, и приготовился, взял пистолет обеими руками, чтобы удобней было целиться. Все рассчитано на один-единственный точный выстрел.
Большим пальцем правой руки снял предохранитель. Теперь остается только прицелиться. Ни капли эмоций. Все живые существа, на которые он направлял ствол, ему представлялись всего лишь мишенями. Он никогда не волновался, и это спасало от промахов. Только стоит набрать побольше воздуха в легкие и на секунду-другую задержать дыхание. Потом отсчитать про себя: раз, два. Выстрел на счет три.
Спуск должен быть плавным, чтобы конец ствола не вздрогнул. Но это все было учтено. Опыт – незаменимая вещь. Он даже улыбнулся.
Но кто это вышел следом? Он ругнул про себя вышедшего парня. Скорее всего это был тот франт, который кинулся целоваться, когда Ирина подошла к кафе. Только его-то теперь и не хватало. Хотя можно положить их обоих. За компанию. Но что-то заставило Руслана не торопиться с выстрелом, и он решил подождать. Бог награждает терпеливых. И его женушке шанс продлить жизнь на пару минут.
Видно, между его бывшей женушкой и этим долговязым произошел довольно серьезный разговор, который имел продолжение и на улице.
Руслан слышал обрывки слов, но ничего толком разобрать не мог. И только потом понял, о чем это они. Парень, кажется, звал Ирину поехать с ним, требовал вернуть какие-то деньги, но уговорить женщину не сумел и перешел к более активным действиям.
Шлепок ладонью по щеке сделал Ирину более сговорчивой. А парень схватил ее за руку и поволок за стоящие машины.
Теперь их со стороны тротуара было почти не видно. Да и кто будет смотреть, когда на улице в этот поздний час почти ни одного прохожего. Не считая, конечно, киллера, притаившегося за палаткой.
Парень что-то сказал ей, потом развернул Ирину к себе спиной и заставил наклониться. Она не сопротивлялась. Потом он задрал юбку.
Руслан увидел черные узкие трусики, которые характерно выделялись на белой, круглой попке бывшей жены. Эта поза всегда нравилась ей, и оргазм наступал довольно быстро. Не надо истязать себя.
Чувствовалось, парень знал толк в женщинах, иначе бы зачем ему затаскивать сюда Ирину. А для нее секс всегда был на первом месте в жизни. Уж в чем в чем, а в этом она порядком преуспела. Еще та сучка.
Ирина грациозно изогнулась, уперевшись руками в стоящий рядом «Фольксваген», и оттопырила свою большую задницу.
Парень был доволен. Сначала он обеими руками провел по ее бедрам. Потом взялся сбоку за узкие кружевные полоски, и трусики сползли по ногам женщины, обнажив узкую естественную полоску, разделявшую круглую попу на две половинки, которые парень тут же принялся старательно мять. Расстегивать ширинку он не спешил. Видно, наслаждаясь самим процессом оголения интересующей его части женского тела. И только когда возбуждение достигло наивысшего предела, от которого спереди стали топорщиться штаны, он расстегнул ширинку, поудобней пристраиваясь к женщине. Вошел в нее.
Руслан видел его интенсивные толчки, и теперь мог бы уложить их одной пулей, но из чувства такта решил дать закончить любовный акт. Три, пять минут его вполне устраивали. Не может же это продолжаться до бесконечности, даже при всей молодости ретивого кавалера и ненасытности этой двуногой самки, его бывшей жены.
Как и предполагал Руслан, прошло не более пяти минут, и парень, тщательно вытерев носовым платочком следы бурного секса со своего члена, застегнул брюки и, что-то сказав Ирине, усталой походкой пошел к кафе. Хотелось промочить пересохшее горло. Наверное, он ощущал себя самцом с чувством выполненного долга, после которого самка уже не интересовала его. Шел не оборачиваясь. Но в самый последний момент все-таки что-то подсказало ему обернуться. И он увидел, что женщина, которую он пять минут назад так старательно ублажал, лежит возле «Фольксвагена», даже не прикрыв объект полового восприятия. Он вернулся к ней, наклонившись, тронул и, обнаружив на своей руке кровь, заметался, как зверь, угодивший в западню, умело расставленную охотником.
Он совершил то, чего избежал Руслан. Он прилюдно засветился с женщиной, которую только что убили. В кафе видели, как они сидели за одним столиком, как потом вышли. А это уже существенно для установления мотивов убийства. Менты не станут утруждать себя поисками человека, совершившего преступление, пойдут по наиболее легкому пути и наверняка будут тормошить его. Ведь в убитой его семя.
Со всей силы он ударил кулаком по «Фольксвагену», и тот предательски взбудоражил округу пронзительным воем сигнализации. Парень побежал, но потом, уяснив всю бессмыслицу задуманного, остановился. Сегодня ему здорово не повезло. Так влипнуть…
Это показалось Руслану забавным, и он с удовольствием некоторое время наблюдал за мельтешней долговязого, но жалости к нему не испытывал. А тот вдруг вспомнил, что на стоянке осталась его машина, но уехать он и не помышлял. Сам решил сдаться в руки доблестной милиции. Посчитал, так проще будет доказать свою невиновность.
Глава 10
Федор не знал, как Даша переживает разрыв, но знал, как тяжело ему. Хотелось верить, что и ей не легче. Но оскорбленное женское самолюбие терпит и не позволяет ей первой сделать шаг к сближению. И еще этот неприятный разговор с толстяком по телефону. Что он делает в ее квартире? Ответ он надеялся узнать от самой Даши.
После работы он заехал в цветочный магазин, выбрал пять крупных алых роз и поехал к Даше. Предупреждать звонком о своем приезде не стал. Пусть это будет для нее сюрпризом. А если она не захочет возвращаться в его квартиру, он может остаться и пожить у нее. Главное, что они опять будут вместе. А потом все как-нибудь само собой уляжется, утрясется. Он не склонен был думать, что из-за такой маленькой ссоры Даша разлюбила его и променяла на кого-то другого.
Но стоящий возле ее подъезда знакомый джип «Ленд-Крузер» заставил усомниться, ждет ли она его? Тогда и идти ему не следует, чтобы не выставлять себя на посмешище, да еще с букетом роз. То-то будет потеха для толстобрюхого.
Он не спешил вылезать из своей «шестерки». На всякий случай глянул на номера. Те же самые. Оставалось только выяснить, один ли заявился к ней этот толстый хряк? Возможно, у них свидание с глазу на глаз? Чего очень бы Федору не хотелось. Вдруг уговорит ее этот тип?
Ревность захлестывала Федора. Он представил стройное тело девушки в объятиях жирного недоноска и почувствовал звериную злость. «Не мешало бы толстячку повторить… Как в тот раз… А если он Даше нравится? Тогда получается, бить его не за что. Как там у Шолохова? Сучка не захочет, кобель не вскочит. Жаль, но классики всегда правы».
Не хотелось бы так думать о Даше. Но, с другой стороны, что мешает ей выпроводить его? Могла бы, на худой конец, позвонить, попросить об этом Федора. Он бы проделал все за нее, и с большим удовольствием. И даже еще кое-что прибавил от себя.
Просидев в машине почти два часа, он увидел, как из подъезда в обнимочку вышла Дашина подруга Маринка с каким-то франтом под ручку. И тот не забывал ее целовать и при этом свободной рукой хватать за задницу. К его счастью, там было за что хватать.
Федора Маринка не узнала, хотя прошла от машины буквально в трех метрах. Но ее, видно, больше интересовал величественный «Ленд-Крузер». Старая «шестерка» рядом с ним смотрелась настоящим убожеством, недостойным внимания яркой девушки. Чего уж говорить о ее кавалере. Тот едва не попал в нее окурком, выплюнув его изо рта.
Федор стерпел, проводив сладкую парочку взглядом до автобусной остановки. Теперь уж не сомневался, что Даша и тот хряк остались вдвоем. В окне маленькой комнаты, которая у Даши была спальней, он видел тусклый свет. А еще он увидел силуэты. Один стройный, грациозный, и другой, похожий на небольшую расплывчатую тучу.
О том, что там, в этой комнате, могло происходить, Федору оставалось только догадываться, привлекая для этого свое воображение. И он изо всех сил вцепился потными руками в «баранку». Сигарета вздрагивала в его губах. Рядом лежал купленный букет роз для Даши.
Не выдержал, открыл окно и вышвырнул букет. Да и что этот скромный букет в сравнении с тем, что может подарить богатенький толстячок. Такие розы он может ей ежедневно приносить целыми охапками. Федору стало тошно.
Посмотрев в окно, он увидел Дашу. Кажется, она узнала его. Открыла окно и крикнула, назвав по имени. И Федору стало стыдно. Получалось, что он подглядывает тут за ними. Как мальчишка, под окнами. Это уж совсем не к лицу человеку его возраста.