Новиков наблюдал за ним и не переставал удивляться. Действительно, как же много зависит от человека, живущего рядом с тобой!
На столе, как и в прошлый раз, запиликал мобильник Лихачева.
– Извини. – Он взял телефон. – Привет, дорогая! Я со своим лучшим другом в кафе. Почему не идем домой? Хм… извини, просто был рад встрече и не сообразил пригласить. Сейчас узнаю. Паша, ты любишь котлеты с картофельным пюре на гарнир и салат из морепродуктов?
– Покажи мне холостяка, который отказался бы от такого блюда!
– Да, очень любит. Все, Оля, выезжаем. Минут через сорок будем. Целую. – Капитан положил мобильник на стол, смутился и проговорил: – Паша, извини за то, что сразу не сообразил пригласить. Поехали ко мне. Познакомлю тебя с новой семьей, продолжим в куда более приятной обстановке. Ольга будет рада знакомству. Она сама так сказала по телефону.
Задача, поставленная Шестопаловым, не являлась для спецназовцев новой или чрезмерно сложной. От них требовалось всего-навсего незаметно подойти к нужной точке на расстояние метров пятьсот-семьсот, рассредоточиться, осуществлять наблюдение, в нужный момент окружить объект и зачистить его. Причем хорошенько, так, чтобы оттуда не успела выскользнуть ни одна бродячая собака.
Район предстоящих боевых действий был изучен. Теперь Новикову предстояло правильно выбрать точку, где группа разделится, разойдется в разные стороны. Это место должно находиться на оптимальном расстоянии от зоны предстоящей работы. Не слишком близко, иначе маневр потеряет скрытность, но и не за пять верст. Иначе подполковник потом вынужден будет засорять эфир лишними командами, координируя перемещения подчиненных.
Такой точкой вполне мог бы послужить соседний холм, найденный Новиковым при изучении карты. Ровно год назад он с группой участвовал в крупной операции сирийских войск, проводившейся в здешних краях, и при подготовке к новой операции видел на карте не только скупые значки и линии, но и представлял местность в натуре.
Итак, ближайшее ущелье находилось километрах в двадцати от базы. «Тигры» и бронетранспортеры ехали не по основной дороге, а по старой заброшенной грунтовке, чтобы не встретить по пути местных жителей.
– Павел Александрович, нам еще долго? – спросил Кудин.
Новиков промолчал. На такие капризные, провокационные вопросы лучше не отвечать. Тишина и глухота быстро излечивают Славика от детского любопытства.
Машина жутко подпрыгивала на ухабах. Да, в героической Сирии те же беды, что и в России. Одна из них легко решается с помощью асфальтоукладчика, а вот как быть со всеми остальными – великая тайна.
Новиков мысленно представил, каково по таким ухабам ездить в кузове тяжелого грузовика. Потом он повернул голову и многозначительно посмотрел на бледное, прозрачное ухо водителя-сержанта, розовеющее прямо на глазах. Ага, значит, парень все прекрасно понял. Это хорошо, когда тебя разумеют без слов. Автомобиль сбавил скорость.
За окнами машины уже царила ночь. В салоне было темно и уютно. Внутреннее пространство лишь самую малость озарялось приятной подсветкой приборов. С заднего сиденья доносился жизнеутверждающий храп кого-то из бугаев. Парень спал так крепко, что Новикову стало завидно.
Летний вечер радовал прохладой и безветрием. С наступлением темноты бойцы испытывали облегчение. Изнуряющая духота уходила, температурный режим напоминал лето в средней полосе России.
К тому же в темноте спецназовцы чувствовали себя увереннее, привычнее. Правда, Новиков понимал, что быстро передвигаться не получится. Эта местность, исходя из географического определения, только называется равнинной. На практике же бойцам придется спотыкаться о кочки или проваливаться в приямки.
А вот и долина, по дну которой петляла узкая речушка. При подготовке к операции Павел хорошо запомнил карту и расположение основных ориентиров. Сейчас грунтовка неровной змейкой устремится вниз, и взору откроется заброшенное селение, обосновавшееся на пологом западном склоне.
– Какое же здесь все одинаковое, безличное, – со вздохом проговорил снайпер.
Павел был с ним полностью согласен. Для него, коренного волжанина, картина скудного однообразия, коим встречала группу сирийская равнина, была совершенно дикой и непривычной. Но кое-что ценное для грядущих подвигов углядеть можно.
Устинов продолжал вздыхать, вслух критиковать местную природу. А командир невольно вспоминал одну историю, связанную с самым возрастным бойцом его группы.
Началась она несколько лет назад, когда Боря надумал обменять городскую квартиру на частный дом. Обычное желание любителя охоты и рыбалки: маленький домик с участком земли, расположенный по соседству с речкой или озером.
Он разместил объявление в двух газетах, и буквально на следующий день ему позвонил некий Марат, агент из риелторской компании. Он долго расспрашивал, интересовался, потом приехал лично, посмотрел квартиру и пообещал подобрать то, что нужно.
Этот парень показался Устинову серьезным и обязательным человеком. Он регулярно приходил, отчитывался о делах и даже возил клиента на показы.
Недели через две Марат предложил еще один вариант. Они съездили и посмотрели дом в селе Нижняя Масловка, что в десяти километрах от гарнизона. Очень удобное расположение, недалеко от трассы, три магазина, рядом речушка и россыпь мелких озер. Да и домишко крепкий, стоит на приличном участке. Боря загорелся и начал строить планы.
Но радость его была преждевременной. Марат предложил клиенту подписать два договора – на продажу и на покупку. Борис подмахнул их, не глядя. Впрочем, документы скорее всего были в порядке. Схема обмана оказалась очень сложной. В результате городскую квартиру снайпер освободил, а в дом въехать не сумел – он оказался проданным дважды.
Боря приуныл. Он пытался найти того риелтора, ездил к ним в контору, но бесполезно.
Пришлось в это дело вмешаться товарищам и разорить осиное гнездо. Они нарядились в самую страшную форму с масками, прихватили оружие, несколько громких китайских петард и как-то вечерком поехали по адресу, указанному Борей. Его, разумеется, с собой брать не стали. Мало ли, вдруг кто узнает.
Осиным гнездом оказался небольшой одноэтажный офис, прилепленный к жилому дому. Помпезная внешняя отделка и броская вывеска у входа. Пять окон соседствовали с дверью на фасадной стороне, еще три выходили на узкую дорожку, ведущую во двор. Напротив офиса на служебной стоянке дожидались своих хозяев четыре новенькие иномарки.
Свои машины спецназовцы благоразумно оставили внутри обширного двора. Жизнь бурлила в тридцати метрах, на улице, хорошо освещенной фонарями и рекламой. Мимо проносились автомобили, возвращались с работы люди. Здесь же, в закутке меж двух девятиэтажек, было темно и тихо.
Один народный мститель прошвырнулся до офиса, осмотрелся. Потом вся группа ворвалась внутрь и навела там законный порядок. Баб спецназовцы заперли в туалете, мужиков положили на пол и заставили нюхать итальянский кафель.
Они нашли среди них Марата, привязали его к креслу и учинили допрос с пристрастием. Тот признался на камеру во всех грехах, после чего кивнул в сторону сейфа, где лежали все документы, и сообщил шифр.
В общем, после дружеского визита в офис группы Новикова был спасен не только Боря Устинов, но и многие другие люди, пострадавшие от деятельности черных риелторов.
Пятеро бедолаг с переломами ребер, ушибами и гематомами позже пытались выяснить, что за люди вломились к ним, но, разумеется, безрезультатно. Вскоре некий аноним выложил в Интернете скандальный репортаж о деятельности данной конторы, подкрепленный скринами липовых документов и договоров.
Этим доброжелателем, конечно же, был связист Миша Бубнов.
У входа в ущелье колонна остановилась.
Славик начал выгружать из машины шмотки и проворчал:
– Здравствуйте, приехали. Мы чокнутые и готовы на все. Зовемся спецназом.
Ворчал, зараза, но приказ выполнял. Такой вот неисправимый балбес.
Спецназовцы попрощались с Андреевым и Боровиковым, провожавшими их. Потом бойцы взвалили на плечи ранцы, поудобнее пристроили оружие и исчезли в темноте.
Группа, растянувшаяся на два десятка метров, пробиралась по лиственным лесам, произраставшим по обоим склонам ущелья. Впереди шли снайпер Борис Устинов и сирийский проводник Адель Бахуз. Третьим на дистанции пять шагов следовал Новиков. За ним, стараясь не отстать, топал Слава Кудин. Далее шагали прапорщики Горбенко, Бубнов, Лапин, Дубов. Замыкали колонну Бобровский, Суслов и Лихачев.
Оружие в этой операции было решено использовать не самое убойное, но надежное. В распоряжении группы была пара обычных «калашей» с подствольниками, семь бесшумных «Валов», «СВД-С, «ПКП «Печенег», пистолеты, в том числе новые «ПБС», ручные гранаты, ножи и даже гранатомет «РПГ-32» «Хашим» с небольшим запасом термобарических зарядов калибра 72 миллиметра.
Оружие в этой операции было решено использовать не самое убойное, но надежное. В распоряжении группы была пара обычных «калашей» с подствольниками, семь бесшумных «Валов», «СВД-С, «ПКП «Печенег», пистолеты, в том числе новые «ПБС», ручные гранаты, ножи и даже гранатомет «РПГ-32» «Хашим» с небольшим запасом термобарических зарядов калибра 72 миллиметра.
Чтобы добраться до протяженного ущелья, спецназовцам пришлось перевалить через невысокий хребет. Они тяжело ползли вверх, мешая дыхание с хрипами. Перепад высот был небольшим, метров сто пятьдесят, и вскоре они поднялись почти до вершины.
– Согласитесь, граждане, в горах задача скрытного перемещения решалась проще, – проворчал Лихачев.
Еще бы не согласиться! Между хребтом и ущельем километров на пять раскинулась обширная равнина. Лишь у самой границы с Турцией местность будто вставала на дыбы и разрывала линию горизонта крутыми горными пиками.
Через каждый час Новиков приказывал группе остановиться. Он запрашивал по миниатюрному навигатору место, получал координаты и сверялся с подробно подготовленной картой, которую получил перед началом операции от генерала Шестопалова.
Все бойцы были одеты в тропический камуфляж и разгрузочные жилеты. Каждый был в удобной обуви, которую выбирал самостоятельно.
В ранцах, висящих за спинами спецназовцев, имелось все необходимое для рейда по тылам противника. Никто не сможет долго воевать без минимума нужных вещей и еды. Укладка всего этого добра производилась строго по весу и важности. Тяжелые и не особо нужные вещи лежали в самом низу, легкие и постоянно необходимые – сверху. Коврик сворачивался валиком и пристегивался к ранцу.
Наконец-то группа добралась до ущелья.
Вначале людям пришлось идти по его дну. Этот этап оказался довольно сложным из-за густой растительности. Примерно через полтора часа Новиков скорректировал курс, и снайпер с проводником подвернули вправо. Теперь спецназовцы снова поднимались на гору. Их путь, сначала пологий, становился все круче. Через два часа им пришлось лезть вверх едва ли не на четвереньках.
– Привал двадцать минут, – тяжело дыша, объявил Павел. – Мы на вершине. Высота восемьсот метров над уровнем моря.
Бойцы попадали на землю. За половину ночи они прошли только треть пути и уже прилично устали.
Немного отдышавшись, народ зашевелился. Кто-то пил из фляжки воду, другой осторожно подпаливал сигарету. Парни негромко переговаривались.
– До длительного привала нам предстоит преодолеть еще шесть километров, – объявил Новиков.
– Надеюсь, других восхождений не будет? – простонал Лихачев.
– Нет, дальше только лысые холмы и лесистые низины.
– Ну, это будет попроще.
Глава пятая Сирия, район Таира
Следующий этап перехода, начавшийся после отдыха, мало отличался от предыдущего. Группа, растянувшаяся метров на тридцать, двигалась по пересеченной местности. Изредка по команде подполковника бойцы притормаживали для короткой передышки и уточнения своего местоположения.
В авангарде, как это всегда и бывало, шел снайпер Устинов. В паре с ним был проводник-сириец – молодой черноволосый парень, немного понимавший по-русски. По рассказам Суслова, он успел повоевать и в северной, и в центральной, и в южной части Сирии. Дважды был ранен, получил несколько наград и имел звание лейтенанта.
К трем часам ночи, когда небо на востоке начало окрашиваться в фиолетовые тона, склоны слева и справа исчезли. Впереди раскинулась ровная открытая местность. За ней до самой границы с Турцией уже не было ничего подобного. Только высокие горы.
Первая пара остановилась, Устинов вскинул правую руку.
– Что у вас? – спросил Павел, подобравшись к ним.
Снайпер подал Новикову свой прибор ночного видения и сказал:
– Глянь, командир. Это похоже на дорогу.
Осмотрев местность, подполковник достал навигатор и отправил запрос спутниковой системе ГЛОНАСС.
Он получил точные координаты, развернул карту и попросил:
– Подсвети-ка мне.
Борис включил потайной фонарь.
Новиков наложил координаты на карту и установил местонахождение своей группы.
– Мы здесь. – Он ткнул пальцем в разноцветную плотную бумагу.
Согласно карте, по открытой равнине между двух горных отрогов петляла проселочная дорога, соединявшая небольшие приграничные селения.
– Надо понаблюдать за ней, – предложил Устинов. – Скоро утро. Вполне возможно, что эта невзрачная трасса окажется самой бойкой в округе.
– Так и сделаем, Боря.
Командир объявил получасовой привал и отправил снайпера на сотню метров вперед. Тот сбросил с плеч ранец, прихватил с собой только оружие да прибор ночного видения и исчез в темноте.
Павел лежал на прохладном грунте, положив под голову рюкзак и раскинув руки. Он частенько восстанавливал силы на привалах именно таким способом. Закрыть глаза, полностью расслабить мышцы и ни о чем не думать – вот, собственно, и весь рецепт.
Однако полностью отключить голову у Новикова никак не получалось. Рядом опять бубнили два закадычных дружка: Кудин и Лихачев.
– Протопали черт знает сколько и не видели ни одного вояки, ни единого самолета из коалиции, – возмущался Славик. – Тоже мне союзнички! Именно это в НАТО называется борьбой с террористами, да?
– Какая это борьба?! – вторил ему Владимир. – Самыми успешными контртеррористическими операциями, проведенными западной коалицией, были Крестовые походы! Все остальное – жалкий компромисс.
Разворачивалась типичная дружеская дискуссия, в центре которой были проблемы мирового масштаба. Слушая товарищей, Павел невольно улыбался.
– Хотя нет! – спохватился Кудин. – В России тоже умеют наводить революционный порядок. Взять, к примеру, Троцкого, Ежова, Берию, НКВД, «красный террор».
– Ты прав, – лениво согласился Новиков. – В Сирию давно пора командировать нашу доблестную полицию. Можно даже не всю, не в полном составе, а одних только гаишников. Да и то не навовсе. Достаточно будет одолжить, так сказать, на годик-другой. Все тутошние террористы за это время разорятся на взятках.
– Так в этой самой Сирии дорог-то нет, – возразил капитан. – И машин полторы штуки на квадратный километр!
– Это для наших товарищей в форме не проблема. А пешеходы на что?!
– Точно. Их будут штрафовать за переход пустыни в неположенном месте.
Вовка усмехнулся, покосился на Славика и заявил:
– «Красный террор», Берия, НКВД. Ты еще русскую Смуту вспомни. Все наши чудачества – полный ноль в сравнении со святой инквизицией! Знаешь, сколько всего наворотили просвещенные европейцы за тысячу лет?! Они пожгли на кострах великое множество еретиков, разрушили сотни городов, жители которых не желали обращаться в их веру. Да наш Иван Васильевич Грозный – плюшевый мишка на фоне этих святош!
– Зато теперь они учат нас демократии! – Кудин тоже заметно распалился.
Новиков беззвучно посмеивался. По форме диалог между его товарищами напоминал спор. По сути же они отстаивали одну и ту же точку зрения.
Скоро Павлу надоело слушать их безобидный треп. Он и сам частенько сталкивался с фактами, приводившими его, мягко говоря, в изумление.
В администрации родного города Новикова на теплых местах сидели сорокалетние кобылицы с сомнительным образованием. Они не ведали разницы между принтером и сканером, спотыкались в математических действиях с простыми числами и не поднимали в своей жизни ничего тяжелее степлера. Зато эти дамочки ежемесячно срубали там по шестьдесят тысяч рублей. Они еще и хвастали скорой льготной пенсией в размере восьмидесяти процентов от таких вот зарплат, ни разу не кислых для заурядного областного центра. Господня благодать такого рода не снилась ни одному шахтеру с черными от угольной пыли легкими, сталевару, полжизни активно загоравшему у мартена, врачу, спасшему сотни человеческих жизней.
Во сне он иной раз разговаривал с собственной совестью. Точнее сказать, оглашал обвинительную речь. А та, загнанная в угол, оправдывалась.
«Меня угораздило родиться и жить в удивительной стране! В самой огромной и невероятно богатой. Но ей почему-то постоянно чего-то не хватает. Вечно находится причина, по которой ее граждане вынуждены прозябать в нищете. Она постоянно ищет врагов и с кем-то воюет!»
Совесть еле слышно отвечала:
«Так ты же сам говорил, что когда в руках власть, нечем взяться за ум».
«Мне не до шуток, дура!»
«Понимаю. Тем не менее ты – часть этой страны, один из тех, кто считает ее великой державой. А такое государство никак не может жить в мире со всеми сразу. Увы, это аксиома. Кроме того, ты и сам всегда был уверен в том, что автократические режимы обязаны иметь внешнего врага, чтобы крепла поддержка изнутри. Это тоже незыблемое правило».
«Слишком много правил для простого человека. Чересчур заумно. Когда моя мама идет на рынок, ее не волнуют высшие материи. Ей прежде всего важны цены на продукты. Она хочет знать, сможет ли по возвращении домой приготовить простенький ужин. Точно так же думают и живут многие миллионы других людей. Тем не менее я всегда был на стороне государства и помогал ему в любых начинаниях! Прошел все горячие точки, побывал в плену, заполучил две контузии, несколько пуль и осколков. Но ни разу не усомнился в его правоте! Почему же оно меня ненавидит и относится ко мне как к пасынку, лишнему рту в семье?!»