– Зря ты так… К тому же у меня нет девушки.
– Да? – не поверила я.
Он кивнул с самым серьезным видом.
– Кстати, чего это тебя бабка мурзой величает? – я покосилась на него подозрительным оком. – И менты почему-то твоей ксивой заинтересовались… Ты чего-то явно недоговариваешь, дружочек. Ну-ка, колись!
Показав кулак, двинулась на парня, намереваясь вытрясти из него если не душу, то признание.
Грохот где-то в глубине здания заставил меня застыть на месте. Показалось, что дом рушится.
– Что такое? – испуганно взглянула я на мажонка.
– Пойдем, посмотрим? – предложил тот.
Вооружившись большими разделочными ножами, мы покинули кухню.
Следы «обыска», проводимого Воганом и Тованом, были видны даже невооруженным глазом и произвели на меня удручающее впечатление.
Увидев, что вдоль всей лестницы, ведущей на второй этаж, вспорота и оторвана шелковая обивка стены, перевернуты старинные фарфоровые вазы с цветами, до этого мирно стоявшие на ступеньках, что самые ступеньки сломаны через одну, я пришла в ужас и в то же время озадачилась вопросом: когда ж они успели все это испоганить?
Взъярившись, словно тигрица, у которой пытаются отобрать законную добычу, я с воинственным воплем ринулась по следам полицейских. Студент еле поспевал за своей новой работодательницей.
Пробегая по коридору, я механически отмечала нанесенные моей собственности убытки.
Четыре сорванных со стены картины, три перевернутых и сломанных столика, два разбитых вазона с цветами, выдернутая из кадки пальма, расколоченное вдребезги старинное зеркало…
Пожалуй, визит стражей порядка принес пока гораздо больше убытков, чем удовлетворение уязвленной гордыни. Возможно, с нахальной старушенцией можно было договориться за меньшую сумму, чем та, которая пойдет на восстановление испорченного интерьера.
– Ну, я их! – хватала я ртом воздух, потрясая кулачком. – Попляшут они у меня! Все городское управление полиции кровавыми слезами умоется!
Где-то впереди снова громыхнуло.
Что эти дебилы уничтожили на этот раз? Старинное фортепьяно или облицованный изразцами камин?
Дверь одного из номеров (я про себя с ужасом отметила, что это был тот самый «восточный» номер, в котором мы с Гаруном провели ночь) с треском распахнулась, и оттуда, сбив студента с ног, выскочили слуги закона. Их лица были перекошены от ужаса, а глаза едва не вылезали из орбит. Кто или что так напугало доблестных борцов с преступностью?
Ответ был получен мгновение спустя, когда из дверного проема вылетело НЕЧТО, издающее жуткие замогильные звуки.
Поначалу я приняла ЭТО за некий летающий агрегат – пылесос или что-то в этом роде.
Но затем, присмотревшись, увидела, что ОНО больше напоминало чучело, на которое вместо лохмотьев какой-то шутник надел рыцарские доспехи. Нагрудник, меч, щит, шлем-шишак и прочие элементы вооружения, вышедшего на Земле из употребления с пяток веков назад.
– Э-ге-ге! – залихватски доносилось из-под забрала. – Держи воров!
Полицейские, как два паровоза, с пыхтением пронеслись мимо и загрохотали вниз по лестнице. Казалось, они напрочь забыли о своих пистолетах, никчемно болтающихся в кобурах.
Пролетая мимо меня и остолбеневшего студента, бронированное пугало малость притормозило и прогрохотало знакомым старушечьим голосом:
– Чего стоишь, ворон ловишь, хозяйка драная? Тут злодеи-самозванцы дом разоряют, а ты и ухом не ведешь! Вот, самой за дело браться приходится. Эх вы, молодежь!
И вновь заулюлюкало, закудахтало, залаяло. От такой какофонии у кого угодно душа бы в пятки ушла. Так, наверное, случилось бы и с нашими с Гаруном душами, если бы мы только что не слышали речь бабуленции, на которую, вроде бы, и велась охота. Так что, охотники и жертва поменялись местами?
– Ты что-нибудь понимаешь? – вопросительно взглянула я на свежеиспеченного управляющего-секретаря.
– Не совсем, – не постеснялся признаться парень. – Вижу, что наше привидение пока выигрывает у представителей правоохранительных органов.
– Да что ты заладил: привидение, привидение?! Ты и впрямь веришь, что эта проходимка и есть призрак?
Юноша кивнул. При этом вид у него был такой серьезный, что я поколебалась в своей уверенности.
– У нее аура… как бы тебе это сказать попроще… нежити, умертвия. Я это еще вчера заметил и предпринял кое-какие шаги, чтобы обезопасить наш ночной отдых.
– С ума сойти! – хлопнула я себя руками по бедрам. – У меня голова кругом идет. Привидение, гоняющееся за полицейскими. Это что-то с чем-то. Какие-то у вас в Ахтиаре странные стражи порядка…
– Слыхала же, Зубейда утверждает, что они ненастоящие полицейские. Я почему-то склонен ей верить.
– Хм, а чего это я никакой такой ауры у нее не вижу? – озаботилась я, вспомнив, что как-никак внучка карпатских мольфаров. – По идее, должна бы… У меня дома неплохо получалось…
Выпучив глаза, я уставилась на блондинчика. Тот поежился под моим диким взглядом.
– М-да, – констатировала я, приуныв. – И здесь облом. А ты, часом, не того-этого, не призрак?
На всякий случай пощупала его. Мажонок от удовольствия хихикнул.
С первого этажа донесся визг, похожий на поросячий. Мы с новоявленным партнером по гостиничному бизнесу поспешили вниз.
Картина, открывшаяся нашим взорам в холле, была мрачной и комичной одновременно.
Одна из панелей стойки портье, по всей видимости, фанерная, была пробита головами бедных малых, взявшихся обыскивать отель. Как подобное могло случиться, про то, верно, один Аллах знает, но факт оставался фактом. Головы «полицейских» торчали по одну сторону панели, а все остальное, в том числе филейные части – по другую. И к этим-то частям и примерялось пугало-рыцарь.
Сначала оно повертело в руках свой меч. Зачем-то понюхало его, раза два со свистом разрезало воздух, словно пробовало играть в гольф, и покачало головой. Меч растворился в воздухе, и вместо него в бронированной перчатке оказался зажатым пучок розог. Тех самых, которыми строгие учителя секут особо нашкодивших учеников.
Еще два-три взмаха.
«Вжик-вжик», – запели прутья.
Как видно, этот звук показался более мил уху металлического монстра. Потому как он кивнул головой и шагнул к «безголовым» туловищам, потешно дрыгающим руками и ногами в тщетных попытках освободиться.
Мы с Гаруном, затаив дыхание, наблюдали за готовящейся экзекуцией. Юноша хотел было вмешаться, но железная бабка повернула к нему забрало и погрозила орудием наказания. Я дернула приятеля за рукав. Тебе, мол, больше всех надо? Как по мне, мерзавцы вполне заслужили порцию березовой каши за учиненный в отеле бардак.
Вжик! И пучок опустился на широкое седалище толстяка.
– Уай! – возопил бедный Тован.
Вжик! То же самое произошло и с задницей Вогана.
– Ой! – вякнул худосочный.
Вжик, вжик. Свистели прутья, попеременно касаясь филейных частей то одного, то другого громилы.
– Уай! Ой! – отвечали они на удары низким баском и хрипловатым фальцетом.
При этом туловища продолжали ожесточенно работать верхними и нижними конечностями.
Наконец, после очередной порции ударов в стойке что-то треснуло, и испорченная панель оторвалась. Зрители смогли увидеть искаженные от боли и обиды рожи наказуемых.
В стальных пальцах карги снова появился меч.
Бабка взмахнула им разочек, явно намереваясь отсечь бедолагам головы. Полицейские дернулись в разные стороны, но хомут-панель не отпускал их, держа в одной упряжке. Не долго думая, Тован и Воган обернулись к зрителям и палачу теми самыми местами, которые уже сполна вкусили воздаяния, и ринулись к выходу из отеля.
С жалобным звоном разбились дверные стекла. И нахальные гости испарились.
Призрак в доспехах издал торжествующий вопль «Хей-хо!» и преобразился. Теперь это снова была растрепанная бабка в легкомысленном комбинезончике розового цвета.
– Что ж, – потерла ладошки ханум бин Рух, – охота, кажись, удалась на славу. Давненько такого азарта не испытывала. Наверное, с тех самых пор, как пару лет назад окунула в сортир одного хмыря, пытавшегося окучить бедного сиротку, принесшего ему из ресторана вечерний чай. Ох, и визжал же он тогда, скажу я вам!
Зубейда величественно проплыла мимо меня, едва не задев за нос. Я заметила, что сейчас бабка, не скрываясь, именно плыла по воздуху, а не делала вид, что ходит, как и все люди, ногами.
– Надейся на вас! – буркнула сердито. – Воры дом вверх тормашками перевернут, а вы и не почешетесь!
Возле Гаруна чуток притормозила. Внимательно обозрев парня с ног до головы, уперла ему в грудь костлявый палец и прокаркала:
– А на будущее имейте в виду: р-разврата в своем доме я не допущу! Тем паче соблазнения несовершеннолетних!
Последняя фраза вместе со злобным взглядом адресовалась уже мне.
Отыграв эту мизансцену, старуха просочилась сквозь стену и пропала. Будто ее и не было.
Мы переглянулись.
– Да уж, – покачала головой я. – Всего лишь второй день в этом городе, а уже голова от впечатлений пухнет. Что же дальше будет, а?..
Горько вздохнула, но потом практический ум землянки взял свое.
– Кстати, милый, – сладким голосом молвила я. – У тебя как с наличными?
– А что? – встрепенулся студент.
– Ну-у, – протянула я многозначительно. – Мне бы перышки почистить не мешало. И прибарахлиться заодно. А денег кот наплакал.
Юноша достал из кармана кожаный бумажник и, раскрыв, уставился в него, изучая содержимое.
Я ловким движением конфисковала у студента его сокровища и принялась их рассматривать. Хм, бумажки в 7, 13 и 113 бешликов, монетки. На купюрах красовались профили какого-то носатого и бородатого мужика в феске.
– Девлет Тринадцатый Герай, – пояснил Гарун с придыханием. – Ныне правящий хан Кырыма.
– Угу, – кивнула я. – А чего такие странные номиналы?..
Юноша не понял.
– Семь, тринадцать, сто тринадцать… В других мирах приняты круглые цифры, типа, десять, двадцать, пятьдесят, сто…
– Это священные числа Сулеймана ибн Дауда, мир им обоим, – с благоговением ответил студент.
– А почему на ваших деньгах надписи на русском? – задала я вопрос, мучивший меня с самого появления в Ахтиаре. – Да и говорят у вас отчего-то на этом земном языке.
– Почему на русском? – парень начал вертеть купюры, словно в первый раз их увидел. – Обычный тартарский язык. И говорят тоже по-тартарски.
– Но я все понимаю!
– Правильно. У тебя произошла адаптация к нашему миру. Ты же скьява.
Снова здорово. Что же значит это таинственное слово?
Пожала плечами.
– Ладно, возьму чуток взаймы, если ты не против? Потом сочтемся… Кстати, не составишь мне компанию?..
– Через пару часиков, а? – просительно сложил ладони Гарун. – Мне бы надо срочно домой смотаться. Родителей предупредить. А то, наверное, волнуются. Вчера брат из дальней поездки вернулся, отметить хотели по-семейному, а я вот…
– Позвонить им нельзя? – надулась я.
Жуть как не хотелось оставаться одной в доме с привидением.
– Экстрафон, как нарочно, разрядился, – показал коробочку, с виду походившую на земной мобильник, парень.
– Ну, ладно, – смилостивилась. – Только чтоб недолго. А то мне на людях показаться не в чем.
– Я мигом! – просиял юноша.
– Привет брату! – прокричала ему в спину я.
А сама подумала, что если этот старший брат такой же симпатяга, как и мой кавалер, то я была бы не прочь познакомиться и с ним.
Глава 4 Берегитесь женщин
Оставшись в одиночестве, я отправилась шататься по «Удаче», владелицей которой стала столь специфическим образом. Большинство номеров было в более-менее приличном виде, разве что давно уборки не видали.
– Блин, как все пылью позарастало, – буркнула я себе под нос, проведя пальцем по какому-то из подоконников.
– Ты хозяйка, тебе и убирать, – немедленно откликнулся подоконник ехидным старушечьим голосом.
Гос-спади, нигде не спрячешься от этого вредного привидения.
– Я, между прочим, не с вами разговариваю, – огрызнулась я, быстренько ретируясь из номера.
– Разговоры с самим собой – первый признак сумасшествия, – наставительно произнесла дверь, шлепая меня по заднице.
Хм, ну и кто тут из нас еще шизой страдает?
А это что за помещение?
Я вошла в просторную комнату, все стены которой были заняты массивными деревянными шкафами, полки которых ломились от книг, статуэток непонятных божков и неведомых мне животных (животных ли?), причудливых форм сосудов, изготовленных из глины и металла.
Библиотека? Музей? Возможно, и то, и другое. Но зачем подобное помещение в гостинице? Это ж не какой-нибудь аристократический клуб. Хотя, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом соваться не стоит. Бог его знает, как тут обстоят дела с отельным бизнесом. Может, у «Удачи» фишка такая – место, где останавливаются интеллектуалы. Или здешние маги.
Вон на столе стоит большой хрустальный шар, какими обычно пользуются всякие там ясновидящие и гадалки, по крайней мере, на Земле. Сама видела в кино, а пару раз и живьем, когда писала цикл статей о московских ворожеях и предсказателях.
Подойдя к хрустальной сфере и смахнув с нее все ту же вездесущую пыль, я возложила на шар руки. Минуту-другую ничего не происходило. Гладкая поверхность оставалась холодной. Вздохнув, я уже собиралась убрать ладони, как вдруг внутри шара промелькнула какая-то искра, и поток сияния соединил шар с шариком кулона на шее. И хрусталь сразу потеплел, а затем замерцал молочно-туманным светом. Потом оправа с почти неслышным щелчком раскрылась, и маленкий шар прикатился к большому.
– Ешкин кот! – воскликнула я, обалдело пялясь на сферу.
Автоматически потянулась за украшением…
– Убери руки, придурошная! – завопил шар голосом покойной, но не упокоенной Зубейды бин Рух. – Скьява малахольная! Куда лезешь?!
Послушно отдернув руку, я опять положила ладони на большой шар, и они словно приклеились к внезапно ставшему горячим, как кипяток, хрусталю. Я упала в стоявшее рядом со столом большое и жутко удобное кожаное кресло и скукожилась там испуганным воробышком.
Чуть отдышавшись, попыталась собраться с мыслями. Итак, что мы имеем? А ничего, кроме отеля, пусть хоть и в удачном по здешним меркам месте, но в довольно запущенном состоянии, да еще и со сварливым призраком в придачу. На 29-м году жизни угораздило Марину Батьковну попасть в невесть где находящийся Ахтиар, к тому же практически без гроша в кармане. Багаж отсутствует, то есть ни шмоток, ни косметики, ни вещей первой необходимости в наличии нет. Короче, ноль без палочки. Нет, ну мне, разумеется, не привыкать к экстриму: журналистская работа – вещь такая непредсказуемая, что куда только не заносило меня по заданию редакции и по собственной инициативе, которая, как известно, наказуема.
Вот, например, та же московская женская тюрьма, куда меня бросили, прихватив вместе с десятком других зевак с места суда над панк-группой «Ути-Пути». Я только-только уютно примостилась под развернутым плакатом «Судья! Останови безумие! Освободи Ути-Пути!», чтобы нащелкать на смартфоне пару абзацев для репортажа, как дюжие молодцы в шлемах и броне взяли меня под белы рученьки и потащили в автозак. И никакие вопли о свободе прессы их не проняли. Засунули, как селедку в банку, в накалившийся на солнце автобус и повезли бог весть куда.
Короче, очнулась от шока уже в тюряге, чтобы испытать куда больший шок от увиденного и услышанного. Хорошо хоть главред вовремя вмешался и отыскал меня в этом адовом круге. А то был бы спецкору «Свободной газеты» Марине Образцовой полный и окончательный абзац.
Почему-то вспомнилось, каким крокодильим взглядом провожала меня подполковник внутренней службы Кристина Викторовна Сорокина. Казалось, еще чуток, и из глаз грозной тюремщицы слезы польются от досады, что от нее ускользает такая лакомая добыча…
Да, всякое бывало (или не бывало, потому что снова подумалось – это не мои воспоминания, ну, не сидела я в тюрьмах, и баста!). Но такого… Кулон этот оживший, шар говорящий…
– Ешкин кот, – тяжело вздохнула я.
И вдруг увидела, как из одного угла библиотеки-музея в другой важно шествует полупрозрачное создание, отдаленно напоминающее представителя семейства кошачьих. Наверное, так по представлению Зубейды бин Рух должен был выглядеть всуе помянутый мною «ешкин кот».
– Скьява, – высунув язычок, подразнило меня животное перед тем, как просочиться сквозь стену.
Да что ж это такое, в конце концов! Надо уже выяснить, что означает это чертово слово. И где это еще сделать, как не здесь?
Пошарив взглядом по полкам, я наткнулась на шеренгу томов одинакового цвета. Надпись на корешках гласила, что это «Большая Кырымская Энциклопедия». Через полминуты вытащила хорошо сохранившийся том словаря, выпущенного Ханской Академией наук и помеченного буквой «С».
Шевеля губами, вчиталась в короткую статью. Она хоть вроде и по-русски была написана (или и впрямь на тартарском, как утверждает Гарун?), да не на русский ум. Будто какой-нибудь фантастический роман издательства «ОМЕГА-Книга» читаешь из любимой юмористической серии.
«Скьява – разновидность ведьм, практикующих особую магию. Слово имеет также ругательное, завистливое и саркастическое значение. Вопреки распространенному заблуждению, не имеют отношения к Тьме, равно как и к Свету в обычном понимании, хотя иногда именуются светлыми ведьмами. При этом практически не зафиксированы случаи служения скьяв злу.
Основные умения: снятие и наложение порчи, способствование росту надоев молока у коров, шерсти у овец, яйценоскости у домашней птицы и сала у свиней; способность насылать болезни и останавливать их; возможность управлять погодой: останавливать град, засуху, и т. п.