В сегодняшней переходной ситуации вновь на повестке дня вопрос об управлении, о тех его формах, с которыми страна войдет в XXI век. Новый тип управления предусматривает отделение собственно государственного управления от хозяйственного. Применительно к экономике будущего это означает, что в ведение государственных структур попадают стратегические проблемы развития, главным образом на макроэкономическом уровне, тогда как хозяйственные структуры сосредоточиваются на текущих задачах процесса воспроизводства.
При таком типе управления неизбежны элементы "командности" со стороны государства, но в форме экономического регулирования.
Экономика будущего предполагает открытость миру, функционирует как многомерная, под государственным протекционизмом.
Возникает новое социальное структурирование. На каком-то этапе уже состоявшегося исторического развития нашего общества классовая характеристика принадлежности человека исчезла. У нас реально сформирована некая социальная общность. Теперь зарождается так называемый средний класс, обозначается резкая стратификация внутриклассовых групп.
Экономика будущего, в нашем представлении, не признает социальных различий, для нее все члены общества социально равны. Наше политическое и социально-экономическое пространство должно давать равные возможности, удобства и приемлемость для всех социальных групп и каждого из людей, составляющих эти группы. Преимущества такой социальной мобильности будут сохраняться и развиваться. В этом смысле осуществляется примат общечеловеческих ценностей, провозглашенный перестройкой.
Характерная черта экономики будущего состоит в том, что решающую роль в ней будет играть научно-техническая интеллигенция. Это объективный процесс, обусловленный в том числе спецификой труда в модернизированном хозяйстве.
Таким образом, экономика будущего представляется многомерной, с облегченным производственным контуром и модернизированной технологией, социально направленной, управляемой преимущественно экономическими методами, с развитой многофункциональной инфраструктурой, сбалансированной по финансовым и материальным потокам, обеспечивающей комплекс разумных потребностей каждого члена общества.
Страна располагает всеми возможностями, чтобы реализовать стратегию экономики "прорыва".
Заключение
Концепция прорыва и постиндустриальное общество
Сейчас еще нет возможности отчетливо представить себе образ того типа цивилизации, который может быть построен в результате прорыва. Его можно очерчивать в негативных утверждениях. Это не будет общество потребления, это не будет антиэкологичное (в широком смысле слова, включающее экологию культуры и человека) атомизированное общество, это не будет авторитарный и унитарный бюрократизированный режим и т.д.
Но где же возможность эволюции к такому обществу с того этапа, на котором речь идет о выживании этносов? И как можно говорить о таком прорыве, когда значительная часть населения живет и мыслит в структурах традиционного, "медленного" общества и не проварена в котле рыночной экономики и индустриального образа жизни?
На наш взгляд, именно на нынешнем этапе развития человеческой цивилизации мы получили эту счастливую возможность. И заключается она в том, что в этот исторический момент существуют три диалектически отрицающие друг друга типа цивилизации: традиционное аграрное общество, индустриальная цивилизация и постиндустриальное общество. Какие возможности это сочетание открывает для СССР?
Безусловно, для осуществления прорыва необходимо завершение индустриализации страны и овладение новым этапом научно-технической революции. Это можно делать только в рамках смешанной экономики с сильным государственным участием и планированием, с концентрацией ресурсов и агрессивной инновационной политикой. Но эффективной эта система может быть только в том случае, если она будет ограничена сравнительно компактной "зоной прорыва". При попытке распространить воздействие плановых механизмов на все огромное по масштабам и сложности экономическое пространство система опять захлебнется. Основная масса производства и распределения должна быть переведена в режим самоорганизации. Еще недавно, по сути, единственным возможным механизмом такой самоорганизации был рынок. Его тотальное организующее влияние предлагается в качестве механизма и сейчас либеральными демократами. Между тем сейчас это уже не единственная альтернатива планирования. В мире в ряде разных культур возникли и испытаны системы постиндустриального общества, преодолевшие тоталитаризм рынка как организующего механизма. Эти системы могут быть приложены к тем регионам, где доминирует "дорыночное" общество.
Речь идет, таким образом, об использовании известного в технике "туннельного эффекта" в социальной сфере. Сейчас становится возможным овладение элементами постиндустриального общества и свойственных ему способов производства и распределения без перемалывания населения в рыночной экономике, "атомизации" людей и болезненной ломки их культурных устоев и мироощущения. То, что уставшее индустриальное общество создает в ответ на кризис рыночных отношений, может быть органично воспринято обществом традиционным. Это показала траектория развития Японии, а в последние годы – ряда стран Юго-Восточной Азии. Для этого есть все предпосылки, например, в сельских районах и малых городах России, Средней Азии, Казахстана, Северного Кавказа.
Результатом осуществления такого "туннельного эффекта" будет освоение созданных постиндустриализмом наукоемких, но операционально простых технологий населением указанных регионов. Это даст значительное увеличение продуктивности общественного и индивидуального труда без превращения его в труд индустриальный. Это будет производство нематериалоемких и неэнергоемких продуктов для удовлетворения личных потребностей и внерыночного обмена в селе и городе.
Часть населения через такие технологии будет втянута в мелкотоварное семейное производство с надомным трудом через симбиоз с промышленными предприятиями. Без крупных капиталовложений будет создана крупная и эластичная система рабочих мест и мобилизованы огромные дремлющие трудовые и интеллектуальные ресурсы, включая здоровое участие в семейном трудовом процессе подростков и стариков. Уже сейчас постиндустриальная наука создала огромный и быстро расширяющийся набор технологий, которые вполне могут быть освоены населением СССР, повысить качество его жизни и "разгосударствить" производство и потребление массивных частей общественного организма. Установив в дополнение к существующим сейчас консервативным коллективистским структурам традиционного общества "вторую опору" в виде структур постиндустриализма, мы резко облегчим и ускорим достраивание элементов развернутой индустриальной цивилизации в нише между этими опорами. И эта деятельность будет вполне поддаваться рациональному современному планированию в сочетании с рыночными механизмами регулирования. И та значительная часть населения, которая уже доросла до психологии и мироощущения индустриализма, избежит антагонистических столкновений с "косной" частью населения. Перед нами откроется путь к здоровой плюралистичной экосистеме общества.
Программная разработка подготовлена авторским коллективом в составе:
руководитель – кандидат физико-математических наук С.Кургинян; кандидат экономических наук Г.Аврех, кандидат химических наук Т.Айзатулин, П.Гончаров, кандидат психологических наук Ю.Громыко, кандидат экономических наук А.Гудков, доктор химических наук С.Кара-Мурза, А.Кондырев, кандидат юридических наук В.Овчинский.
"Московская правда", 28.03.1991г.
5.2. ДЛЯ НАШЕЙ ПРАКТИКИ ЕЩЕ НЕТ ТЕОРИИ (РАЗЪЯСНЕНИЯ СОАВТОРОВ С.Е.КУРГИНЯНА ПО ПРОГРАММНОЙ РАЗРАБОТКЕ)
ЯПОНЦЫ, ОКАЗЫВАЕТСЯ, УЧИЛИСЬ У МАРШАЛА ЖУКОВА
Не собираетесь ли вы подменить "живое творчество масс", признанное двигателем перестройки, прокрустовым ложем привычного плана?
Опасения такого рода понятны и вполне объяснимы. В массовом сознании подчинение деятельности служению какой-либо цели связано на протяжении десятилетий с жестким, доведенным до самопожертвования выполнением конкретных показателей в заданные сроки. Во что это вылилось к 1985 г., многие помнят.
Любую здравую мысль, любое прогрессивное начинание можно вульгарно довести до абсурда. И результат будет одинаково печален, независимо от того, невежество или злая воля ему способствовали. Государственный корабль, которым каждый захотел поуправлять по своему разумению, начал выполнять странные эволюции. Так называемый курс перестройки оказался хаотичным метанием в открытом море, которое к тому же бывает штормовым и усеянным рифами. Припасы иссякли, команда устала. В такой ситуации возникают апатия одних и ярость других как реакция на бесплодную суету.
Любую здравую мысль, любое прогрессивное начинание можно вульгарно довести до абсурда. И результат будет одинаково печален, независимо от того, невежество или злая воля ему способствовали. Государственный корабль, которым каждый захотел поуправлять по своему разумению, начал выполнять странные эволюции. Так называемый курс перестройки оказался хаотичным метанием в открытом море, которое к тому же бывает штормовым и усеянным рифами. Припасы иссякли, команда устала. В такой ситуации возникают апатия одних и ярость других как реакция на бесплодную суету.
В подобном положении оказались тысячи трудовых коллективов, где нежелание работать по-старому превратилось в неработоспособность, не послужило импульсом к выходу на новую ступень экономического и социального развития. Полагаться на "живое творчество масс" или рыночную стихию не рискуют даже страны, намного опередившие нас. Я был весьма удивлен, когда узнал, что достижению японского чуда способствовало изучение опыта разработки плана ГОЭЛРО, штабной деятельности маршала Жукова, методов решения целевых задач академиком Королевым. Но этими да еще несколькими примерами, скорее исключительными, чем типичными, исчерпывается отечественная практика постановки и достижения целей.
Главным звеном в начале перестройки был признан научно-технический прогресс, который, как оказалось, немыслим без самостоятельности трудовых коллективов, что потребовало экономических реформ, неосуществимых без реформ политических, которые в свою очередь… Так можно по звенышку перебрать всю цепь, в конечном счете оставив ее на прежнем месте.
Мы ратуем за постановку высоких целей, достижение которых, быть может, потребует десятилетий. Но это не эфемерное "светлое завтра", а вполне реальное, соответствующее колоссальному потенциалу нашей страны лидирующее место в мировом цивилизованном сообществе. И занять его предстоит достойно, цивилизованным путем.
Пресловутое "Догнать и перегнать!" тут ни при чем. Не следовало бы ориентироваться и на продолжительный период стабилизации экономического положения.
Было бы легкомыслием устраивать какие-то международные состязания по увеличению производства отдельных видов продукции, как это практиковалось в свое время. Возвратом к застою может обернуться застревание в стабилизационном периоде. Мы должны проскочить его без задержки. Иными словами, предлагается выбор цели сопрягать не с чужими хвостами и собственным прошлым, а с прогнозируемым современными средствами уровнем требований XXI века. Изменение форм собственности, становление рыночных отношений и другие фетишизируемые зачастую в качестве краеугольных камней процессы приложатся сами собой, органично войдут в хозяйственную практику и начнут работать не раньше и не позже срока, отведенного им логикой развития общества.
В состоянии общество представить, каким оно хочет быть в XXI веке, учитывая свои собственные потребности и традиции? Вокруг этого и надо консолидировать усилия, что ничуть не стесняет свободы творчества и не имеет ничего общего с прокрустовым ложем.
Целевые программы создавались и раньше. Судьба их плачевна. В чем отличие вашего документа?
Мне думается, виновато не столько, вернее, не только навязывание этих программ сверху. При этом оставим без внимания те из них, которые носили откровенно декларативный характер и уже достаточно раскритикованы. Основной просчет даже документов, несущих сугубо конкретную, выраженную в цифрах постановку целей, на мой взгляд, имеет методологический характер. Традиционно во главу угла ставится либо лидирующий продукт, либо лидирующая технология. Кстати сказать, не обеспеченную в данный момент технологией цель у нас вообще не принято ставить. Между тем на смену, я бы сказал, одномерному, т. е. выстраивающему в затылок друг другу существующие производства, методу программно-целевого планирования рвется проблемно-целевой.
Вечный двигатель невозможен, алхимики ненаучны. Но вспомним, сколько выдающихся открытий сделано попутно! С аналогичной картиной сталкиваются и сейчас создатели сложной техники, по ходу дела находящие оригинальные решения, применимые в других отраслях.
Не на новую модель автомашины надо составлять программу. Целью должно служить переустройство отрасли, позволяющее гибко переходить с одной модели на другую. Еще актуальнее эта задача для легкой промышленности, вообще производства товаров народного потребления.
Не повлияют ли затраты, требуемые для достижения высоких целей, на уровень жизни народа?
Благосостояние не ограничивается высокой зарплатой. Нужно обилие товаров. Иначе высокие цены сведут к нулю мнимый достаток. С чем мы сейчас и сталкиваемся. Разрыв между номинальной и реальной зарплатой возрастает.
Предлагается вкладывать деньги в производство, в том числе в производство товаров народного потребления, в создание техники для их выпуска, что невозможно без развития базовых отраслей промышленности. Мы слишком рано и незаслуженно почувствовали себя "обществом потребления". Собственные ресурсы и заемные средства проедаются, теряются безвозвратно. Крестьянина, сварившего кашу из семян для посева, односельчане сочли бы за умалишенного. А у нас способность перевести фонд развития производства в наличные деньги расценивается чуть ли не образцом предприимчивости.
Германия, Япония, другие страны, пережившие послевоенный ренессанс, шли к изобилию на потребительском рынке, развивая производство и во многом ограничивая сиюминутные запросы. В этом должна проявляться и наша способность выйти из кризиса и прорваться в постиндустриальное общество.
Ю.Громыко
ПРЫГАТЬ С БАЛКОНА ОПАСНО ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ
Не кажется ли парадоксальным, что программный документ призывает демократизировать экономику директивным путем?
Опыт прошедших шести лет показал, что благих пожеланий и намерений недостаточно для конкретных, тем более коренных преобразований. Сейчас для многих камнем преткновения стал вопрос о собственности. В необходимости разгосударствления и приватизации вроде бы сомнений не возникает, однако сыр-бор разгорался вокруг того, что, как, когда и кому продавать или передавать? Представьте себе, если дележом вашего имущества займутся наследники, соседи и близкие, родственники, как говорится, по своему усмотрению и помимо вашей воли.
Именно государство, являющееся крупнейшим собственником и само заинтересованное избавиться от непосильной ноши управления гигантским хозяйством, должно распорядиться недвижимостью так, чтобы и волки были сыты и овцы целы.
Демократизация общества значительно опережает демократизацию хозяйственной деятельности. Надо этот разрыв устранить, разумеется, не в ущерб первому, а во благо второму. Кто, кроме государства-собственника, способен на это? То-то же.
Или возьмем для примера структурную перестройку хозяйства и модернизацию технологий, чем должен по идее сопровождаться процесс разгосударствления. Здесь также необходимо встречное движение. Акционерные общества, связанные с выпуском и сбытом продуктов конечного спроса, начнут давать верные ориентиры структурной перестройке по всей цепочке производств, скажем, через машиностроение вплоть до добывающих отраслей. Зная эти ориентиры, государство окажет ресурсную поддержку тем, кто действительно нужен стране, и поставит в стесненные обстоятельства тех, чья продукция не пользуется спросом.
Постепенно государство снимет с себя груз текущих хозяйственных забот, регулируя лишь основные пропорции производства с помощью налоговой и кредитной политики. В настоящее же время впору создать постоянные государственные органы (кстати, в ряде стран так поступали и поступают), которые осуществляли бы властные полномочия по разгосударствлению и приватизации. То же можно сказать о таких характерных для данного периода и нуждающихся в организационном начале процессах, как структурная перестройка, конверсия и т.д.
Наконец, на переходном к рынку этапе государство просто обязано взять на себя роль гаранта, способного свести к минимуму социальные издержки.
Даже в странах с развитой рыночной экономикой выход из кризисных ситуаций сопровождается – и это в порядке вещей – государственным вмешательством в хозяйственную жизнь. А что говорить о нашей системе, до недавнего времени требовавшей даже для строительства дворцов культуры в областных центрах специального постановления Совмина СССР!
Кратчайший путь к рынку не обязательно – лучший. Я мог бы спрямить себе дорогу к табачному киоску, если бы прыгал с балкона пятого этажа. Но приходится идти окольным путем, дожидаться лифта. Вот пусть государство и создает лифт для подъема экономики.
На заре перестройки в Москве проходила кампания по закрытию, перепрофилированию или выводу из столицы НИИ и КБ, особенно отраслевых. Почему же сейчас вы выступаете за сохранение всех без исключения научно-исследовательских организаций?