— Неверно. Думай. — На этот раз ответ легок.
— Простите за ошибку, учитель! — О! Первый намек на почтительность в голосе радует. — Так мы опять вмешаемся в естественный ход вещей.
— Остается один вариант. Мы выберем того, у кого проблемы с сердцем. — Тут надо сперва чуть разъяснить. — Потому что он может умереть от любого перехода реки, воды сейчас холодны. От любого бега от хищника. Да и просто от резкого испуга.
— Но также он может прожить долгую жизнь! — А вот за это наказывать не стоит. Это обсуждение надо поощрять, была бы конфетка — угостил. — Это дело случая! — Очень верная формулировка.
— А что есть встреча стада с нами?
— Предопределение? — Ну вот, за что хвалил? Так носом в лужу при уже готовом ответе.
— Предопределения нет! — Это моя твердая убежденность. — Есть вероятности. Обладая определенными знаниями или умениями, можно предсказать наиболее возможный вариант развития дальнейших событий. Но это будет только возможность, иногда она будет приближаться к ста процентам. Но о том, что это только вероятность, никогда не следует забывать. — Слаагеш слушает, затаив дыхание. — Понял?
— Да, учитель. — Будь у него тетрадь, наверно, конспектировал бы мою речь. — Но все равно не понимаю.
— Его смерть возможна от любой случайности, наша встреча и есть эта случайность. — Гоблин замирает. — А случайности естественны в мире, без них он был бы статичен.
— Получается, он умрет потому, что невезуч? — Интересная формулировка.
— Много зверей и разумных гибнет по этой причине, она естественна.
— Я не охотник, я шаман. Честной охоты не могу подарить зверю. Будет ли правильно применить мои знания? Ведь у животного не будет ни единого шанса.
Это задевает какой-то кодекс чести зеленокожих?
— Каков шанс, что мы встретим газелей, на своем дальнейшем пути?
— Маленький. Зато мы наверняка встретим множество оленьих стад! — Возможно, он прав, но не учел другое.
— Сколько мяса у северного оленя?
— Больше, чем нам может понадобиться и чем мы сможем унести без рюкзаков. — Просто отлично, понятливый ученик.
— Приступай к охоте, — даю отмашку.
Через пятнадцать минут я уже смотрел, как уверенными движениями гоблин свежует тушу, отделяя самые питательные части. Для переноски отдал взятую с дирижабля безрукавку.
— А как бы мы действовали, если бы не было газели с больным сердцем? — Срезая очередной ломоть мяса, озадачивает меня Слаагеш.
— Тогда убили бы хромающего. Мы такие же звери, как любые другие, просто разумные.
Длиннорукий согласно кивает.
— Именно так говорил мне мастер Глаамеш. — Значит, в этом мнения гоблинов и эрмов схожи. — А если бы и хромоногого не было? — Вот привязчивый.
— Тогда прошли бы мимо, никого не трогая.
Гоблины, как и эрмы, весьма непритязательны в потреблении еды. Если надо, можем есть все в сыром виде. Зеленокожие даже считают сырую форель более вкусной, чем приготовленную на огне. Так что костер нам не требовался.
Приближение Пика Мороза можно было понять только по косвенным признакам. Туман обступил вплотную.
— А почему люди строят города? — Вот тебе «здрасти». С чего такой вопрос?
— Во-первых, у людей более развито стадное чувство, чем у вас. Во-вторых, они подстраивают мир под себя, а это лучше делать в кооперации. В-третьих, так они чувствуют себя более защищенными. — Пожалуй, достаточное объяснение, иначе придется говорить часами. Надеюсь, он не заметит оговорку «они».
— А правда, что вампиры питаются, убивая разумных? — Видимо, старый шаман мало внимания уделял ответам на такие вопросы.
— Им необязательно убивать. Они пьют кровь и энергию, почти всегда оставляя жертву в живых. Это более разумно, ведь так можно питаться несколько раз за счет одной и той же особи. — Да и убивай они постоянно, кто бы жил в графствах?
— Эльфы, те, что светлые, они действительно растят целые леса, большие чем те, что мы можем пройти за день?
— Нет, они только помогают деревьям, сами не рассаживая их.
— А правда, темные эльфы поедают своих слабых детей? — Ох, это какие ужастики им рассказывают в детстве?
— Нет, не едят, конечно!
Но странная мораль дроу позволяет им быть более изощренными. Просто так съесть, умертвить слишком просто для них. Они скармливают слабых и калечных младенцев своему богу-демону Ш'лоб, получая взамен силу. Стоит ли это знать столь юному и категоричному в суждениях шаману? Думаю, нет. Да и о подобных ритуалах знают только высшие монахи расы дроу, не уверен, что даже хиортская разведка располагает такой информацией.
— Учитель, а существуют полукровки? Мастер Глаамеш отказывался отвечать на этот вопрос. — Может, у того был свой резон? Но меня-то не сдерживает ничего.
— Бывает и такое, чаще всего полуорки. Остальные расы редко считают других привлекательными в этом деле. За исключением дроу и светлых. Их же просто как магнитом тянет друг к другу. Но их дети не совсем полукровки, ибо рождаются младенцы «чистыми» представителями расы матери.
— А почему люди верят в придуманного бога? — А вот на эту загадку ответа не может дать никто.
— Ты о Спасителе? — Ученик кивает. — Честно — не знаю, мне это тоже не понять. — Зачем нелепая вера в того, кого нет, когда магам известно о Творце, да и не скрыта эта информация от общества? А если уж хочется верить во что-то совсем могучее и непонятное, то вот на выбор: Создатель или Изначально Первый.
Хорошо, все эти вопросы сыпались на меня не сразу, а постепенно, на привалах и ночевках.
Чем выше мы поднимались, тем больше рассеивался туман. Пик Мороза поражал своим величием, стрелой устремляясь за облака. На Земле подобное горное образование не могло бы появиться, слишком малы были предгорья и слишком велика была эта почти одиночная гора. Только небольшая, неприступная и отвесная гряда, длинной в пару сотен километров, увенчанная пиком семикилометровой высоты. Казалось, кто-то искусственно воздвиг этот ледяной монумент, но это было не так.
Ночевать приходилось без палаток и навесов, выискивая полости в холмах или подходящие убежища меж гигантских камней, которые стали все чаще появляться на нашем пути. Ущелье Тысячи Зеркал, по которому мы пересекали гряду, не зря носило такое название. Десятки тысяч ледяных граней отражали окружающее, бросая множество солнечных бликов. Но у этого был большой недостаток. Ужасный ветер, проносящийся по разлому, крошил лед, гоняя стайки ледышек, болезненно впивающихся в незащищенные одеждой участки кожи. Плохо, направление этого бедствия не совпадало с нашим, раздирая лицо острыми снежинками. Устроиться на ночь пришлось в одной из неглубоких пещер под заунывное подвывание стихии.
— Постой, покажи еще раз, как ты плетешь эту нить!
Слаагеш дергается в испуге, прерывая астральную ткань защиты от холода.
— Вы можете видеть астрал?
— Я магл и энергет, одинаково хорошо чувствующий все три энергии. — Астральные оттенки добавил в ауру недавно, но вряд ли это изменение бросалось в глаза. Около часа заставлял уже вспотевшего и без всяких щитов гоблина повторять раз за разом различные комбинации нитей. — Спасибо, очень необычная техника.
— Мастер Глаамеш говорил: тварность — воинам, шаманам — астрал, а магия — это неестественно и плохо.
Ничего себе категоричность! Просто магические энергии плохо доступны гоблинам, наверно, так старый шаман отгораживался от этой правды.
— Вот скажи, топор — это плохо?
— Зависит от того, в чьих руках этот топор. — Хоть этому научили, и то радость.
— Тварность, магия, астрал — все это лишь энергии мира. Их условно можно выстроить по «грубости» воздействия. Тварность — энергия тел, магия — воздействие на физический мир путем «приказов» разума, астрал же тоньше всех. С его помощью маг астрала, — замечаю недоумение, — или шаман, если тебе так легче понять, изменяет мир посредством своей души, преломляя и фокусируя силу вселенной через нее.
— И все? — недоумение гоблина огромно.
— В общих словах — да. Разве что можно добавить, что чем грубее энергия, тем быстрее осуществляемое ей воздействие. — Специально упрощаю объяснение; это, конечно, поверхностно, но для более детального разбора отличий не хватит и месяца лекций.
— Получается, магия это не плохо?
— Для вас, гоблинов, магия это плохо! Твой старый учитель прав. Она вам почти недоступна, и видите вы только беды от нее.
Юный падаван запутался. Ничего, не все понятно сразу, пусть думает, ищет ответы на подобные вопросы сам. Те ответы, которые сможет принять.
Оставив ущелье позади, вздохнул с облегчением. Подобный разгул ветров раньше встречал только в Архипелаге. Мастером следов, конечно, не являюсь, но часть их техник мне известна. К тому же мне на руку играет то, что темные несут с собой кристалл с демоном. А больших специалистов по этим тварям, чем гоблины, найти сложно.
— Ты можешь отследить перемещение кристалла? — озадачиваю Слаагеша, когда сам исчерпываю свои возможности нащупать след.
— Живой лед надежно экранирует демона внутри его тюрьмы. Наружу почти ничего не прорывается.
Жаль, рассчитывал на иное.
— Обидно, придется идти наугад. — Не скрываю своего огорчения.
— Учитель, я могу попытаться, но это опасно!
Сам хочет помочь? Зачем? Неужели так привязался ко мне за это короткое время?
— Как? — Если и правда опасность чрезмерна, то откажусь. Не стоит столь необычно любопытному для гоблина юноше погибать рано. Его бы отправить в Большой мир, но нельзя, «сожрут», не готов он к подобному.
— Могу отправить свой разум в нижний мир, там видна тень любого демона. — Тут и правда тонка граница. Да и делал он это перед получением бубна, это обязательная процедура. Только вот происходило сие под неусыпным контролем более опытного шамана. Справлюсь ли я?
— В чем основная опасность?
— Надо охранять мое тело, пока разум будет далеко. Остальное не существенно. — Понимаю, что не от диких зверей охранять придется, а от слетевшихся на пир демонов. Нет у них большего желания, чем заполучить тело разумного. К каким только ухищрениям не прибегают для этого! А тут вот оно, да с прямым каналом связи. Подходи, бери сразу готовое к употреблению и беззащитное тельце, да не простое. А истинного шамана! Да там «внизу» такая свара начнется за право успеть первому. Страшно? Мне нет.
— Я справлюсь, готовь ритуал.
Как оказалось, не простым был обряд. Только подготовка к нему заняла весь световой день. За пару часов до начала, когда все внешние атрибуты были готовы, Слаагеш опился каким-то жутко вонючим отваром. И чем ближе был закат, тем все менее адекватным становился зеленокожий. Когда нижняя часть диска солнца коснулась горизонта, гоблин схватил бубен и начал выплясывать дикие танцы. Все безумнее становились движения шамана, чем ниже клонилось дневное светило, его тело изгибалось в немыслимых позах. И все это под невероятно заунывное горловое пение нечленораздельных фраз. Как только последний лучик скользнул по земле, длиннорукий отключился. А меня пробрал мороз. Холод не внешний и не внутренний, а холод души. Врата в нижний мир распахнулись, унося в потоке энергий сознание падавана.
Ну что ж, посмотрим. Будет ли отличаться реакция нижнего мира от виденных мной результатов разрыва ткани реальности на Архипелаге. Вот и первый заметивший деликатес и шанс, выпадающий один раз на миллиард. Светится багровыми оттенками отраженного в красной призме серебра. Тянутся энергетические ложноножки этой размытой, как амеба, сущности к вожделенному телу. Все быстрее он плывет в океане нижнего мира. «Успеть! Успеть первым! Мое! Мне!» — его посыл ясен и не требует переводчика. Ему остается совсем немного, буквально пара «гребков», снимаю измененные ауры. «Обман! Засада! А-а-а-а!» Складываются парашютом ложноножки, тормозя движение. Это сложно, слишком сильным оказывается набранный демоном ход. Понимая это, он начинает сучить всеми конечностями в попытках остановиться. Надо отдать должное, желание жить заставило его сотворить почти невозможное, он успел. «Назад! Бежать! Страшно!» Весело-то как, честное слово! Вешаю людскую «личину» обратно. Вот уже трое заметили покинутую разумом оболочку. Спешат, откусывая куски друг у друга, верещат, цапаются, но плывут вперед. Забавно.
Отделяю сознание и плыву им на встречу. Замирают демоны. «Эй, мелюзга», — «кричу» им. Привет, завтрак, обед и ужин в трех «лицах»! Мне давно надо пополнить резервы, затраченные на прорыв сфер и бегство с Архипелага. Кусь, Ам, Чавк! Невкусные, бр-р-р, зато очень «питательные». Возвращаюсь, воссоединяясь с телом. Надо заняться утряской и разложением полученных сил по «полочкам». Чтобы не мешали, не спешу скрывать свою сущность эрма. Демоны, конечно, не понимают, кто именно выступает сторожем шамана, но оценить энергетику и рисунок аур способны. Лишь «подвывая», носятся они в отдалении, и хочется, и колется, а страшно! Прекрасно их понимаю, если уж магу Потока стало не по себе рядом со мной, то что говорить об этих, во многом ущербных, созданиях.
Слаагеш отсутствовал до самого рассвета. Мне уже даже надоела эта игра в импровизированные салочки. Закрыться, подманить, раскрыться, посмотреть, как удирают демоны, а те, кто не успел… Как я раньше не догадался так пополнять свои запасники? Врата «вниз» открывались намного чаще на Архипелаге, нежели происходили разрывы свода, это обусловливалось общим током энергий мира. Тут же озвучил эти мысли. Надеюсь, Ларт или кто-то из эрмов до сих пор следит за мной. Им эти знания пригодятся.
Тело юного шамана скрутилось дугой и зашлось в остром приступе кашля. Насильно раскрыл сведенные зубы Слаагеша и влил в рот заранее подготовленный мерзко пахнущий настой. Постепенно судороги прекратились, и шаман забылся коротким сном.
— Учитель, как вы справились? — Падаван проснулся ближе к полудню.
— Это было не сложно. — Пожимаю плечами, давая понять, что подробнее на вопрос не отвечу.
— Там, там было нечто ужасное! — Его начинает опять трясти от воспоминаний о пережитом. Протягиваю приготовленный мной горячий чай, пусть успокоится. — Сперва все было нормально, я выследил демона в кристалле, он могуч, более сильного, если судить по тени, никогда не встречал! — Вот это любопытно. — Правда, я не много их видел. — А ну да, он же только ученик. — А когда возвращался, вот тогда. — Глаза распахнулись в возвращенном ужасе. — Тогда увидел! У моего тела находилось что-то невероятное! Жуткое! Сияющее ослепительным светом золотого с кровью. — Это так выглядело из глубины нижних сфер? — Я подумал, что навечно останусь плавать в нижнем мире, как потерянный дух. Но нить связи не была разрушена. И рискнул вернуться. Как вы его отогнали? Этот ужас? Старый учитель никогда мне не говорил, что внизу есть хоть что-то подобное!
— Не видел никакого ужаса. — Ну не было у меня зеркала и желания разглядывать себя со стороны. — Тут был только я.
— Значит, пригрезилось, — с явным облегчением шепчет шаман. — Иногда отвары заставляют видеть то, чего никогда не было.
Еще бы, судя по запаху и некоторым знакомым ингредиентам, очень сильный галлюциноген.
— Ты упомянул, что видел след искомого демона, — возвращаю его к интересной мне теме.
— Да, они в дне пути на юго-восток! — Что, вот так просто?
— Постой, а почему тогда вы не выследили напавших? Если достаточно было шаману погрузиться в нижний мир и понять, куда двигаются осквернители!
— К западу от гряды это не так легко. Там большая «глубина» и обитают очень могучие демоны, а не та мелочь, что к востоку от Пика. Храм заточения стоит на месте проекции одного из центров силы нижнего мира, на наш.
Интересно и даже познавательно, но совсем мне не нужно.
А так ли я хочу догнать отряд темных? В прямом смысле, конечно, нет, а вот сесть тому на хвост — это заманчиво. Не думаю, что подобная миссия известна всем обитателям Хладного леса. Скорее, отряд скрытно будет передвигаться, даже по «своей» территории. До места передачи кристалла. А вот это шанс. Было только две проблемы. Первая: догнать до леса и по их следам миновать пограничную область. Вторая: мастер следов, думаю, уже знает о моем преследовании. Точнее, знает, что кто-то «взял его след». Одна надежда, что мастер — это наемник и покинет темных, как только войдут в Лес. Эта мысль, не была такой уж натянутой. Мастера следов — большая редкость и почти все они люди. По крайней мере, вампирам это знание не доступно в принципе, а о подобных умельцах расы дроу никогда не слышал.
— Мастер, а вы можете не возвращать мне лапку-амулет. — Сбиваюсь с размеренного шага. Это что за фантазии бродят в зеленой голове?
— Лапка же знак того, что я твой учитель? — Приглядываюсь к коготкам артефакта.
— Да, но если вы мне ее вернете, я буду обязан вернутся к мастеру Глаамешу.
— И? Ты его так не любишь?
— Люблю! — Сверкает очами. — Но очень хочу посмотреть Большой мир! — Ох, юный идеализм и жажда «дальних морей».
— А если я никогда не верну тебе амулет?
— Пока мой знак находится у кого-то, тот является моим учителем.
— А если кому-то никогда не вернут подобный амулет?
— То тот навсегда останется учеником. — Мне показалось, или подобная перспектива его больше радует, чем страшит? Оно мне надо — вешать ТАКОЕ ярмо на себя?
— Скажу честно, я не готов к такому повороту событий, но пока можешь следовать за мной.
Мы шли весь остаток дня и полную ночь, перекусывали на ходу, не позволяя себе остановок. Впереди шел Слаагеш, надеюсь, это собьет мастера следов с толку и тот решит, что темных преследуют гоблины. К востоку от Пика Мороза было значительно теплее. Как объяснил шаман, океанское теплое течение было виной столь резкого перепада температур. Теплые воды шли с восточного океана, огибая материк. На западе же, наоборот, господствовали холодные течения.