— Кого принесло в знаменитую на всех островах лавку Ордонта? — Говоривший благоразумно не показывался, но голос мне понравился. Голос уверенного, много повидавшего мужчины с легким не поддающимся определению акцентом.
— А что, у кого-то, кроме покупателей, еще хватает наглости сюда заходить? — в моем ответе было поровну насмешки и уважения.
— Лет семь подобных наглецов не было! — рассмеялись за стенкой. — Оружие положи на пол и проходи.
— Все, что есть, положил, — сказал я, даже для вида не наклонившись.
— Что, совсем ничего с собой нет? — В голосе сквозило сомнение. И правда, мало кто в Арготе может позволить себе прогулку без оружия.
— Хозяин, не поверишь! Потерял! — Почти правда. Забыл, конечно, но это еще менее правдоподобно, чем потерял. Задумавшись, понял: будь я на месте хозяина лавки, не пустил такого клиента, убить не убил, но за дверь выставил.
— Что только по пьяни людишки не творят! — Опыт лавочника был явно больше моего, и возможность потери оружия он не относил к фантастике. — Кхе, я тебя просвечу безобидной штуковиной? Ничего опасного, просто определяет наличие кинжалов за пазухой.
— Свети.
Большой мир удивлял все больше: в первой попавшейся лавочке оказался металлодетектор или его магический аналог. По аурам почти неуловимо прошелся луч сканирующего заклятия. Простенький, но действенный способ! Маг, конечно, с легкостью обойдет подобный «обыск», но, нарвись хозяин на мага, никакие решетки его не спасли бы. Думаю, он это прекрасно осознавал. Но подход лавочника вызывал уважение, рисковать он не боялся, а судя по оброненной фразе о семи годах, бизнес вел давно.
— Проходи, покупатель! — Через пару секунд решетка плавно и бесшумно спряталась в потолке. Хм-м хитро, вниз с лязгом, обратно по четко смазанным направляющим. Для психологического эффекта, наверно.
Одновременно с поднятой преградой включился свет. Точнее «включился» не совсем правильное понятие, под потолком помещения висели стеклянные аквариумы, с морскими звездами Эйрола. Любопытные создания эти звезды, перемещенные из своей обычной среды в пресную воду, они начинали излучать свет, вполне сопоставимый с невозможными здесь электрическими лампами. Недельку отлежаться в море им хватает на сутки работы, идеальное решение для портовых городов.
Мои представления об оружейной лавке: прилавок, мечи на стенах, а за стойкой лавочник — были развеяны. Оружие на стенах, конечно, было, но это все! В остальном торговый зал был пуст, ни прилавка, ни лавочника.
— Не в правилах моего заведения торговаться. По речи ты человек грамотный, читать умеешь, вот ценники и прочтешь! Выберешь чего, скажешь. — В ответ получилось лишь удивленно кивнуть. — Вот и хорошо!
То, что за мной наблюдают, не стало большим сюрпризом. Исходя из всего, что увидел, даже вполне логично. Пригляделся, и правда: под каждым вывешенным предметом красовался ценник без всяких бумажек и так далее просто углем на белоснежной стене. Надо отдать должное, цифры нанесены были очень аккуратно и не создавали ощущения заляпанности. Оригинально… или тут так принято, но данный вопрос не очень сильно меня занимал. Тревожить хозяина, дабы услышать на него ответ, не стал.
Выбор лавки был не велик, четыре десятка предметов. Мне думалось, что в портовом городе, одной из основных баз флибустьерского братства, оружия на продажу будет побольше. Начав присматриваться к развешанному ассортименту, зауважал хозяина лавки еще больше. Нет, тут не были предложены артефактные образцы, да и вычурных, обильно посыпанных драгкамнями изделий не наблюдалось. НО! Каждый представленный на выбор покупателя меч или топор с копьем не опускались ниже определенной планки качества, и данная планка была на очень хорошей высоте. Присмотревшись к стоимости предлагаемых вещей, недолго подумал о возвращении к первому пункту, а именно: прибить кого-нибудь и отобрать, что понравится. Сильно кусачими казались каллиграфически выведенные на стене суммы.
Топоры и секиры пропустил сразу. Очень нравится ими фехтовать, но в повседневном ношении, увольте. Слишком много неудобств доставляют, если у тебя нет коня или драккара. По этой же причине обошел стороной и другое древковое оружие. Свернутый в кольцо поясной ятаган тоже пропустил, хорошее оружие, но рассчитано на средней комплекции человека, мне такой поясок был маловат. Осталось на выбор: три абордажные сабли и две рапиры. Обычных мечей в ассортименте лавки не присутствовало, хотя это неудивительно, мечи не лучшее оружие на палубе, если есть выбор. Сабли вызывали сомнения тем, что с ними, как я заметил, по улицам города ходили только пираты, остальной люд предпочитал что-то иное. Как бы не нарваться на один из устных законов, вдруг тут абордажник является меткой профессии?
— Хозяин! Присмотрел я рапиры, но незадача. К ним бы что-нибудь в пару есть? — Что поделать, рапирный бой у меня четко ассоциировался с наличием во второй руке, кинжала или даги.
— Отчего не быть-то! Есть.
С негромким скрипом приводного механизма из ближайшей стены выдвинулся прилавок, заполненный различного рода кинжалоподобными предметами. Пару к одной из рапир нашел сразу. Характерный рисунок ковки и ажурная резьба рукояти не оставляли сомнений, данная дага изготавливалась под конкретный клинок, тот, что висел на стене. Посчитав цену парного комплекта, присвистнул. Денег не хватало. «Чтоб мне спать на лежке семиступа!» Надо было обирать подручных Черного полностью, а монеты-метки просто выкинуть! Придется умерить свои аппетиты. Но тут мое внимание привлекла пара клинков «хашти». Парное оружие с лезвием односторонней заточки в три пальца шириной и всего в локоть длины, если считать с рукояткой. Плюс глухая гарда, позволяющая орудовать оружием как кастетами. Многие считают: чем длиннее оружие, тем лучше, и с презрением обходят подобное. Зря! В умелых руках опаснее многих мечей будет.
— В этой лавке точно не торгуются? — В отличие от остального вооружения, выбранные мной клинки, покрывал тонкий слой пыли. — Даже если меня ПОЧТИ заинтересовали «хашти»?
— Посмотри на металл! — в голосе лавочника сквозь напускную торговую ярость проступала какая-то обреченность. — А какая балансировка!
— Кхе… Хозяин, что-то мне подсказывает, залежалый товар эти клинки.
— Твоя правда. — Обреченно вздохнул оружейник. — Два года лежат уже.
— Запылились, — не преминул уточнить я.
— Давай так, платишь по ценнику, а я тебе к ним еще и набедренные ножны дам?
— Договорились. — Наличие подобных ножен редкость! На заказ пришлось бы делать. И сколько бы это стоило, не знаю. А так цена клинков меня вполне устраивала.
— Деньги положи в ящичек, что из южной стенки торчит.
Монетки отправились в выдвинутый из стены ящик, без опасений. Надумай лавочник обмануть, то, как говорится, «сам виноват».
Через пару минут я стал обладателем парных «хашти» вкупе с ножнами. Надев которые, расхохотался во все горло. Пошивший их кожевник, наверно, смотрел много вестернов, рукоятки клинков были характерно отодвинуты от бедер. Похоже носили револьверы киношные герои Дикого Запада. Так, смеясь, и покинул лавку, увидеть хозяина которой не удалось. Тот даже не вышел поблагодарить за покупку. Может, он просто параноик?
Согласно первичному плану, предстояло решить вопрос о дальнейшей транспортировке себя любимого, подальше от островов Свободы. На всякий случай… Логическая цепочка, в результате которой было принято решение найти какого-нибудь капитана, плывущего на материк, была проста и прямолинейна, как удар молота.
В бросаемых прохожими взглядах читалось уважение. «Хашти» — редкое оружие, а в царстве анархии мало кто позволял себе появляться на улице с тем, чем владеть не умел. Без приключений дойдя до набережной, стал свидетелем любопытного эпизода.
К ближнему пандусу причала наперегонки спешило два судна. Остроносый двадцатичетырехвесельный драккар и катамаран под косыми парусами. Вначале, пользуясь более совершенным парусным вооружением, катамаран получил фору. Но когда с него уже собирались кидать концы на берег, драккар на полном ходу, подняв весла, вклинился в щель. Между бортом катамарана и причалом. Внаглую оттерев парусник, от его законного места. Я бы, наверно, смог понять, будь остальные причалы заняты, но свободных насчитывалось еще штуки четыре. Просто этот был поближе к портовому кабаку! Вот это нравы, при этом над обоими кораблями развевался не стареющий «Веселый Роджер».
Экипаж катамарана не стал терпеть подобную наглость. Звучно пропел боцманский рожок, и на борт драккара упали абордажные мостики. Громко матерясь, волна катамарановцев хлынула на борт наглеца. Но на драккаре, видимо, были готовы к подобному повороту. Две бешено орущих толпы встретились на мостиках. Замелькало оружие… Первые тела попадали за борт. Но это ничуть не угомонило пыл сражающихся. Казалось, на пиратов напало боевое безумие, уже летя в воду, многие цеплялись в противников и утаскивали тех за собой. А за всем этим, что-то пожевывая и вяло переговариваясь, на причале наблюдала группа в оранжевых спецовках — уборщики. Причем так смотрели на разворачивающуюся перед ними драму, будто такое происходит каждый день, — презрительно скучающе.
Экипаж катамарана не стал терпеть подобную наглость. Звучно пропел боцманский рожок, и на борт драккара упали абордажные мостики. Громко матерясь, волна катамарановцев хлынула на борт наглеца. Но на драккаре, видимо, были готовы к подобному повороту. Две бешено орущих толпы встретились на мостиках. Замелькало оружие… Первые тела попадали за борт. Но это ничуть не угомонило пыл сражающихся. Казалось, на пиратов напало боевое безумие, уже летя в воду, многие цеплялись в противников и утаскивали тех за собой. А за всем этим, что-то пожевывая и вяло переговариваясь, на причале наблюдала группа в оранжевых спецовках — уборщики. Причем так смотрели на разворачивающуюся перед ними драму, будто такое происходит каждый день, — презрительно скучающе.
Постепенно чаша весов склонилась в пользу драккаровцев. Они разогнали противников с абордажных мостиков. И не успокоились, пока не заставили прижатых к бортам собственного судна прыгнуть за борт. Тут я заметил, что оба капитана не принимали участие в бойне, а наблюдали, стоя у штурвалов своих кораблей. Когда последний матрос катамарана оказался за бортом, шкипер-победитель, важно вышагивая, поднялся на мостик катамарана. Проигравший главарь молча подошел к борту, наклонился и стащил с себя портки, блеснув голым задом. Капитан драккара под дружное улюлюканье своей команды пинком по филейной части отправил своего коллегу за борт! Над пирсами дружно раскатился гогот сотен глоток, за происходящим наблюдали экипажи уже пришвартованных кораблей.
Оказалось все не так и страшно, бойня таковой не оказалась. Флибустьеры орудовали незаточенными частями клинков или вообще плашмя. Травм и порезов было много, но ни одна команда никого не потеряла безвозвратно. Выловленный из воды капитан под смех и подначивания победителей расплатился с СС-овцами, и те принялись устранять последствия боя.
— Уважаемый, — обратился я к не занятому делом представителю службы.
— Да? — Он явно не высказал удивления на такое обращение, наоборот, воспринял как должное. Подобный ответ говорил о том, что уборщиков тут и правда уважают!
— Мне бы заведение какое, поспокойнее этого. — Показываю на трехэтажную помесь кабака с борделем, в который ввалились шумной толпой оба только что пришедших экипажа.
— Капитана найти хочешь? — Тут на солнце блеснул медальон охотника. — Или наняться желаешь?
— Второе! — И как мне такая простая мысль не пришла в голову! Конечно, нет ничего естественнее ищущего найма члена Ордена.
— Дальше по набережной, потом повернешь на второй улице. Тебе нужен трактир «Ассоль». — Я аж поперхнулся. — Мимо него не пройдешь, там у входа зверек любопытный, сразу заметишь! — Уголки губ уборщика чуть дернулись.
— Спасибо, уважаемый! — Но службист уже отвернулся, внимательно смотря на пьяного корсара, который, опустившись на четвереньки, вот-вот готов был заблевать изумительно чистую мостовую. В позе уборщика читалось: не удержит обед внутри, быть беде.
Трактир и правда найти оказалось не сложно. Это единственное здание на улице, не вплотную подступающее к тротуару, а имеющее покрытую подстриженным газоном площадку перед входом. Во-вторых: на цепи, застегнутый на строгий ошейник, бесновался упырь! О, как! До дорожки, по которой мог зайти посетитель, чудовище, конечно, не доставало, но любопытных и просто случайных гостей отпугивало хорошо. Вот цепь рванулась, не пуская монстра ко мне. Впрочем, совсем не обязательно было так звенеть. Поймав мой взгляд, упырь тут же обмочился и, по-звериному скуля, забился в свою будку. Когда я заходил в трактир, стало понятно: несчастный монстр, не уверенный в крепости своего домика, пытался закопаться в землю, прямо через древесный настил.
«Ассоль», в отличие от оружейной лавки, была именно тем, что ожидалось увидеть: хорошо обставленным массивной мебелью трактиром. С сопутствующими атрибутами в виде барной стойки и скучающего бармена. С маленькой поправкой: бармена-орка с характерной тату Ордена на плече. В остальном зале было пусто.
— Хау! — поприветствовал орка характерным взмахом руки.
— Хау, — лениво донеслось в ответ, — пожрать или комнату?
— Вначале комнату.
— Серебрянка в день, устроит?
— Не скинешь из солидарности? — мелькнул я жетоном.
— Таких умников тут полсотни за неделю! Всем скидывать — без рубашки останусь, — эта фраза звучала странно, так как орк был по пояс гол.
— Пиво-то хоть хорошее? — Кидаю монету на стойку. В ответ получаю высокомерный взгляд. Уж в чем-в чем, а в этом орки спецы! Так смотреть, будто все остальные — полные ничтожества, они умеют! — Ну плесни кружечку, тогда.
— Четвертая комната на втором этаже, по лестнице и сразу направо. — Одновременно с кружкой на стойке, как по волшебству, материализовались ключи.
— Когда тут собираются? — акцентировал вопрос неопределенным жестом. Кто их знает, каким сленговым вывертом тут называют нанимателей? А ошибиться очень не хотелось, мало что настораживает так, как подобная ошибка.
— Медузы-то, часика через три, а селедка вот-вот начнет приплывать, — гоготнул орк. В принципе, с этой частью местной фени стало понятно.
— Я спать, зарезервируй за мной угловой столик. — Еще одна монета упала на стойку. — Спущусь, чтоб за ним никто не сидел и был готов ужин! Уг?
— Уг! — согласился бармен, серебрянка мелькнула в ладони.
Комната для постояльцев выглядела по-спартански. Ничего лишнего: кровать, стол, пара вешалок, да у окна, сиротливо прижавшись к стенке, ютился плетеный ящик. Сняв с себя верхнюю одежду, улегся на жесткой кровати. Спать я не собирался. Мне нужно было время отрегулировать ауры. В спешке измененные, они вот-вот грозились принять первоначальную структуру. За час управившись с непокорными тонкими энергиями, незаметно для себя погрузился в сон. Сколько же я не спал на обычной кровати!!! Пусть жесткой, зато кровати! Притом еще и чистой, как все в этом городе. Было приятно, как у Творца за пазухой. Ой, зря я его вспомнил-то…
К указанному орком времени я не проспал. Спускаясь по лестнице, окинул взглядом почти заполненный зал. Вдоль левой от барной стойки стены размещались длинные столы с лавками человек на десять. Остальное помещение занимали одно- и двухместные столики.
Кивнув бармену, прошел к своему столику, на котором уже стояла глубокая тарелка, наполненная горячей наваристой ухой. Зажмурившись от предстоящего удовольствия, поудобнее устроился на деревянном табурете. Настоящая горячая еда, а не обычный перекус чем под руку попадется, так привычный по жизни на Архипелаге. Рагу из ягненка, принесенное миловидной официанткой, заставило меня вообще выпасть из реальности на несколько минут, пока наслаждался едой. Заприметив на соседнем столе хорошо прожаренный стейк, заправленный каким-то острым соусом, не выдержал и заказал себе такой же. Как это хорошо, когда еда — не суровая необходимость выживания, а удовольствие! Глоток отличного свежего пива погрузил меня в состояние, близкое к нирване, на какое-то время заставив меня забыть, зачем я тут нахожусь.
Показавшееся вначале необычным расположение мебели объяснялось очень просто. За массивными многоместными столами сидели наниматели, остальной зал занимали претенденты, ищущие вакансий. В трактире постоянно шло движение, внешне беспорядочная циркуляция наемников от одного стола к другому. Сопровождалось все это негромким гулом постоянных разговоров полушепотом да позвякиванием ложек по тарелкам.
Основную массу наемников составляли люди, только пара дроу да одинокий орк, что-то шепчущий бармену. А вот в среде медуз было редкостное разнообразие. Пара темных эльфов, один с благородной сединой, второй молодой с порывистыми движениями, так присущими молодости. Оба носили герб одного из малых кланов Зимнего леса. С ними все было понятно. Темнолесье всегда было радо любому свободному мечу. Постоянные межклановые конфликты перемалывали наемников в огромных количествах. Обычно эльфы платили хорошо и вовремя, только мало кто соблазнялся их золотом. Чаще всего в междоусобицах темные применяли не честные схватки, а кинжал в спину или отравленную стрелку из кустов. Многим ищущим найма такое положение дел не нравилось. Помимо этого, нанимаясь к одному из кланов, наемник автоматически становился врагом клана противника, а дроу — народ мстительный и с хорошей памятью. Про себя решил: наймусь к ним, только если не найду ничего более приемлемого.
Седобородые, напоминающие выкорчеванные пни многовековых дубов гномы были редкостью на Островах. И тройка подгорных жителей за средним столом вызывала повышенный ажиотаж со стороны кондотьеров. Причем после недолгих разговоров некоторые отходили в глубокой задумчивости, а кто-то, довольно потирая руки, спешил заказать выпивку. Обычно гномы пользовались услугами наемников только для охраны своих торговых караванов. При этом предпочитали услуги проверенных команд или заключали многолетние контракты с одиночками. Что понадобилось дварфам так далеко от своих пещер, было загадкой. Которая решилась очень просто. Понятие «шепот» было мало знакомо данным нанимателям, подслушать труда не составляло.