Денис принял деревянный меч, щит и приготовился к поединку. Десятник подал знак, и соперники скрестили оружие.
Рядом отдыхали пойле схватки Андрей и Николай. Слипшиеся волосы обдувал легкий ветерок, струйки пота ползли по голым спинам. Ребятам предстояло еще два поединка – только после этого сегодняшний урок можно считать завершенным.
Их учили биться на мечах, топорах, копьях, верхом и в пешем строю. Учили бегать с полным вооружением, рубиться после долгих переходов, правильно рассчитывать силы на долгий бой и быстро восстанавливаться. Учили бою в строю и единоборству, учили, как правильно выбрать оружие по руке и силе. Заставляли ходить в доспехах, чтобы привыкнуть к их весу. Учили, учили… три месяца каждый день, без скидок на усталость и желание. И все же за три месяца пройти школу, которую местные юнцы проходят, начиная с двенадцати лет, было не под силу. Несмотря на старание, ребята уступали в умении владеть оружием ровесникам. Легче было Андрею: он занимался спортом. Старый наставник одобрительно щелкал языком, глядя, как тот повергает на землю соперников в схватке голыми руками. Не всегда, но довольно часто он оказывался сильнее местных мастеров кулачного боя.
…Десятник дал отмашку, и Денис отошел к ребятам, снимая шлем с головы. Коротко остриженные волосы прилипли ко лбу, на щеке надувалась красная отметина – синяк.
– Загонял тебя Старик. Ты как выжатый лимон.
– Старик недоволен, что герцог берет нас на границу.
– Чего ему быть недовольным? – Николай весело оскалился. – Покажем, на что способны.
– Он прав, в серьезном бою мы продержимся до первой смены рядов.
Десятник окликнул ребят, и те пошли, натягивая на ходу шлемы и рукавицы. Денис сел на землю, внимательно следя за ребятами, стараясь подметить ошибки, как советовал десятник. Тренировка продолжалась…
Последние лучи заходящего солнца еще доставали до широкого окна на втором этаже большого дома, но были не в силах проникнуть сквозь тонкую ткань занавески. В просторной комнате царил полумрак, два подсвечника, стоявшие по углам, едва разгоняли тьму. Все слушали негромкий, хорошо поставленный голос Оксаны.
Она сидела на узком диване, рядом с подсвечником, и читала письмо, только что доставленное голубиной почтой. Оно пришло от их однокурсника и товарища по несчастью – Артура.
Известия не радовали: Ворота закрыты, и никакой надежды на скорое возвращение. Артур сообщал, что жив, здоров, много ест, много спит, ведет привольную жизнь, вполне доволен, чего и им желает…
Оксана закончила чтение и опустила руку на колени. Первым нарушил молчание Николай.
– Ясно одно: ждать придется долго. Вот и все.
– Ну почему же все? – насмешливо спросил Денис. Его глаза озорно блеснули в полумраке. – Например, мне совершенно ясно, что наш многоуважаемый Артур живет припеваючи: набивает пузо отменной едой, сладко спит, и, как я полагаю, не один.
Он повернулся к девушкам.
– Прошу у дам прощения за излишние подробности.
– А что такого? – поинтересовалась Светлана. – Разве это предосудительно? Он один, свободный человек… Вот если бы мой Коленька начал гулять, я бы мигом ему кудри повыдергивала.
Она протянула руку к голове сидящего рядом Николая. Тот возмущенно посмотрел на нее: мол, как ты могла подумать. Да никогда, ни единым словом и жестом…
– Все правильно… – вставила Лена. – Никто не заставлял нас покидать замок барона. А раз сами решили уехать, то нечего и говорить.
– Оставаться нельзя было… – вставил Андрей.
– Почему? – спросил Николай. – Вступили бы в его дружину, жили там.
– Вступили. Ты никак не поймешь, что уровень провинциального барона и уровень того же герцога Владина несопоставимы. Там бы мы так и остались простыми дружинниками, а здесь у нас есть шанс пробиться выше.
– А зачем? Зачем нам уровень выше, если мы вернемся домой?
– Затем, дорогие мои, что никто нам не гарантировал возвращения. Может статься, что этот городишко за окном станет для нас новой родиной, а карьера военного – занятием всей жизни.
Лица ребят помрачнели. Почувствовав, что несколько перебрал, Андрей попробовал сгладить впечатление.
– Это я так… беру самый худший вариант. Но надеюсь, что вскоре Ворота откроются. А что касается Артура… Конечно, барон не прогонит его. Один – не семеро. Он спрятался за нашими спинами.
Сидящий в обнимку с испуганной женой Денис отрицательно качнул головой.
– Вряд ли он думал, что так выйдет. Не хотел с нами связываться – это да. Он ездит к Воротам, не сидит сложа руки.
Андрей пожал плечами:
– Может, и так.
– Да ладно, Андрюх, – насмешливо бросил Николай. – Не можешь забыть вашей стычки. Тот небрежно махнул рукой.
– Нашел, что вспомнить. Когда это было.
– Что напишем ему? – Лена взяла со стола письмо.
– А нечего писать. Если что произойдет, тогда да. А так… Он не дурак, понимает: раз новостей нет, то все живы и здоровы. Сам-то пишет только о Воротах, о поисках, а о себе всего одну строчку.
Денис посмотрел за окно, солнце скрылось за верхушками деревьев дальнего леса.
– Пора на боковую. Завтра с утра на тренировку. Он обнял за плечи Оксану и первым направился к выходу, подавая пример остальным.
– Спокойной ночи всем.
Следом вышли Николай со Светланой и Лена. Андрей остался сидеть, о чем-то задумавшись. В полумраке комнаты его тень на стене сгорбилась и опустила голову…
Свечи потрескивали, наполняя комнату приторным ароматом. Здешние умельцы могли придать любой оттенок запаха не только свечам, но и факелам, которыми освещали огромные помещения дворянских замков. Андрей подошел по очереди к каждому подсвечнику и затушил мерцающие огоньки. Комната погрузилась во тьму, только от окна шел ровный неяркий свет ночного солнца – луны.
Андрей сел в кресло, подогнув ноги. Из головы не шел разговор с ребятами. Оказывается, его слова восприняли как продолжение старой стычки. Хотел обрисовать их незавидное положение, а они вспомнили мимолетный эпизод.
Да разве он драку имел в виду? Правильно сделали, что уехали с герцогом в столицу. Или это не доказывают события последних месяцев? Ворота не открылись, и когда откроются – неизвестно. Откуда тогда сомнения?
…В этом мире они были одиноки. Им, пришедшим из другой жизни, с другими понятиями и правилами, чуждо здесь все. Процесс привыкания сопровождался нервными Срывами и стрессами. Обостренные чувства, повышенные эмоции заставили ребят искать спасения друг в друге…
Труднее было Андрею и Лене. Другие пары сложились давно, здесь их отношения только получили новый толчок. Подруга Андрея – Алла – осталась дома, счастливо избежав общей участи. Лена тоже была одна. Ни близость друзей, ни их желание помочь не могли заполнить душевную пустоту, поселившуюся в сердцах, и сгладить одиночество.
Первым не выдержал Андрей. Молодому здоровому парню тяжело вести монашеский образ жизни, когда вокруг много красивых женщин. Одна юная прислужница легко приняла предложение молодого дворянина, и теперь его постель не пустовала. Он не скрывал свою связь: знал, что осуждать его никто не будет. Но, заполучив любовницу, Андрей не освободился от чувства одиночества. Служанка принадлежала этому миру, с ней не будешь откровенен. Физиологическая близость не заменила духовную.
Чувство к Лене возникло исподволь, незаметно для самого Андрея. Красивая умная девушка не могла не привлекать внимания. Он любовался ее лицом, фигурой, походкой. Тем, как она разговаривает, как движется, плавно и легко, как немного склоняет голову, когда слушает, как улыбается, нежно и мягко…
В конце концов Андрей понял, что влюбляется, и только опасение быть отвергнутым удерживало его от признания.
…Известие о срочном отъезде они получили утром. Спешно собираясь, ребята объясняли перепуганным девчонкам, в чем дело:
– Опять мергиры напали. На северном побережье сожгли два поселка и перебили стражу. Владин хочет лично проверить, как охраняется граница.
– И надолго вы уезжаете?
– Туда пару недель, оттуда столько же… – откликнулся Николай. – А сколько пробудем на границе, трудно сказать. По меньшей мере полтора месяца… А может, раньше управимся.
Здешний месяц отличался от привычного им не так сильно. В неделе было шесть дней. В месяце пять недель, в году двенадцать месяцев. Кроме того, в конце каждого третьего месяца существовало два дня, посвященных богам Дня и Ночи. Эти дни проводились в празднованиях, с ярмарками и играми…
– Ну, дамы… – Денис обнял Оксану. – Ждите нас. Одни гулять не ходите, лучше сидите дома, смотрите в окошко.
В бодром тоне сквозила тревога. Света и Оксана льнули к мужьям, не отпускали. Возникла заминка. Наконец Денис первым отошел от жены, сел в седло.
– Пора!
Глаза у девчонок покраснели, по щекам катились слезы.
– Ну, хватит реветь! Не на войну провожаете, – крикнул Николай. – Прокатимся, посмотрим и обратно.
– Ну, хватит реветь! Не на войну провожаете, – крикнул Николай. – Прокатимся, посмотрим и обратно.
От дворца донесся рев трубы. Три всадника дружно взмахнули руками, прощаясь, и пришпорили коней. По каменной мостовой часто застучали подковы.
Лена, обняв плачущую навзрыд Свету, медленно повела ее к дому.
– Светик, ну что ты в самом деле! Не пошлет их герцог в бой: они же новички, – утешала подругу Оксана. – Кто же посылает молодых на войну?
– А почему тогда их взяли?
– Чтобы привыкали понемногу.
Подруги поднялись в комнату, сели вместе на огромный диван.
– Я вдруг вспомнила, как дрались тогда, у барона Сувора, – продолжала Света. – Эти раны… и кровь хлыщет ручьем…
Подруги молча слушали, невольно вспоминая страшные картины.
– Разве они обязаны воевать? Зачем им это? Зачем нам это?
– Но как же? – растерянно спросила Лена. – Они поступили на службу. Помнишь, о чем говорил вчера Андрей? Иначе нам не выжить.
– Тогда почему Артур не воюет? Сидит в замке…
Оксана гладила шелковистые волосы подруги, крепче прижимая ее к себе.
– Так вышло. Ты должна понимать.
– А я не хочу понимать! – выкрикнула Света, повернув заплаканное лицо к Лене. – Я хочу, чтобы мой Коля был рядом! Живой и невредимый. Если Артур смог остаться, значит, и мы могли.
Лена пожала плечами, не зная, что ответить. Логика ее слов разбивалась об отчаяние и злость подруги.
– Ребята поступили правильно. У нас не было другого выхода.
– Тебе-то все равно, любить и заботиться не о ком.
Лена замерла, не веря ушам. В душе всколыхнулась обида, горечь от несправедливых слов наполнила глаза слезами. Оксана испуганно воскликнула:
– Да ты что. Светик! Так нельзя! – Она повернулась к Лене. – Не слушай ее, не слушай. Света не знает, что говорит.
Наступила тишина. Всхлипы Светы прекратились, она покраснела, поняв, что сказала лишнее. Виноватый взгляд метнулся к подруге. Та сидела, спрятав лицо в ладонях.
– Ленка… Леночка… Ну не сердись на меня! Дура я. Не хотела, правда…
Обняв тонкими руками шею Лены, уткнулась ей в плечо и внезапно зарыдала в голос:
– Боюсь я за него… Страшно мне, девочки.
Лена почувствовала спазм в груди: слезы душили, не давая свободно вздохнуть. Оксана опешила, видя, как подруги плачут навзрыд. Всхлипнула сама. Горячие слезы закапали на подол платья.
Обнявшись, девушки дружно ревели, выплакивая страхи, тревоги, неустроенность. Плакали просто потому, что так было легче…
Далеко на севере, за Малым морем, лежали острова Лоргааги, на которых жили воинственные племена, объединенные в несколько больших союзов. Они часто делали набеги на побережье. Незваные гости совершали быстрые рейды, грабили поселки, расположенные у моря и устья рек. Нападали на Микен и на Аберен. Войска двух стран пытались отвадить врагов от своих земель, но редкий год проходил без одного-двух налетов морских разбойников, которых в Микене когда-то прозвали мергирами.
Мергиры были отличными мореходами, строили большие, вместительные корабли, на которых свободно размещалось до ста человек, и смело шли через ту часть моря, что отделяла острова от богатого побережья. От пленных мергиров узнали, что те плавали не только на юг, но и на север. Но что за земли там лежат, никто толком не знал. Пленные рассказывали, что союзы, которые направляли своих воинов на север, получали богатую добычу. Но они не показывали дорогу другим. Поэтому набеги на Микен и Аберен продолжались, хотя в последнее время здесь все чаще вместо трофеев их ждали отряды королевских войск.
Обычно в грабительский набег уходили три – пять кораблей. На берегу мергиры сметали заставы дружин и шли к поселкам. Если же с наскока взять добычу не могли, то ждали удобного момента, дрейфуя возле берега, или спускались ниже по течению.
По распоряжению короля Аберена последние семь лет на границе постоянно находился полк пограничной стражи. Пять отрядов размещали на заставах, при необходимости они могли связаться друг с другом посредством голубиной почты или сигнальных огней. В этот раз герцог Владин повел сменный полк сам, взяв в короткую поездку молодых рыцарей. Решил проверить их в деле.
Перед отъездом он долго разговаривал с их наставником в воинских делах, и старый десятник, подготовивший не одну сотню воинов, одобрительно отнесся к идее герцога. «Опыта у них, конечно, маловато, да и оружием только-только овладели, но проверка поможет им обрести уверенность. Сперва, конечно, надо поберечь их, прикрыть в бою, а там, глядишь, и совсем освоятся».
Полк шел походным маршем, не загоняя коней, не тратя силы раньше времени. До побережья около недели пути, но мергиры могли пройти по двум большим рекам, спуститься ниже и выйти в тыл, поэтому полк шел в боевом порядке. Впереди головные дозоры, сзади – сильный арьергард. На ночевки вставали лагерем, сооружая защитные линии из повозок и щитов. Кроме внезапного нападения мергиров, существовала и другая опасность – лесные братья. Те никогда не нападали на крупные отряды, зная, что их разгромят в пух и прах, но приходилось быть начеку. Словить стрелу в густом лесу не хотел никто.
…Кузница догорала, пылали стены, огонь быстро пожирал соломенную крышу. Соседние дома уже сгорели и теперь чернели обугленными срубами.
Полусотня во главе с герцогом быстро окружала небольшой отряд мергиров, который не успел уйти на длинную ладью, стоявшую у берега. Те побросали добычу и спешно отступали к воде, держа плотный строй. Герцог взмахнул рукой, посылая вперед три десятка воинов.
Мергиры обманули бдительную стражу и прокрались на двух кораблях в устье реки. Под покровом ночи они проскочили мимо одного поста, а второй успели вырезать, прежде чем те подали сигнал. Непрошеных гостей заметили, когда они собрались напасть на маленький городок, принадлежащий общине земледельцев и торговцев. Герцог послал сотню всадников на помощь немногочисленной страже города, а сам поспешил на границу, идя левым берегом реки. Интуиция подсказывала, что заморские гости заглянут сюда. Но мергиры грабили поселения по правому берегу, и большая часть полка сосредоточилась именно там. На реке поставили дозоры, перекрыли самые узкие места, однако один корабль успел проскочить, и теперь его ловили у устья реки, а второй застрял где-то здесь. Мергиры применили новую тактику. Они высадились на двух лодьях на берег и грабили поселенцев, а корабль остался на реке, недосягаемый с берега.
Студенты впервые видели врага так близко и с любопытством рассматривали непривычные одежды мергиров и оружие. Каждый был вооружен топором или секирой на длинной рукоятке, за поясом короткий меч или кинжал, многие сжимали в руках дротики. Круглые щиты на левой руке, наборные доспехи из стальных пластин, литой диск закрывает грудь, на голове плоский шлем, больше похожий на кепку, – мисюрка. Бармица спадает на плечи, закрывая вторым слоем шею. Все как на подбор – среднего роста, широкоплечие, сильные. Мергиры держали строй, даже когда дружинники окружили их и медленно оттесняли от воды.
Герцог удержал молодых рыцарей при себе, и они наблюдали схватку со стороны, сжимая мечи в руках, Андрей первым разглядел корабль на воде и указал герцогу. Тот вскинул руку, и из-за леска выехали всадники его сотни. Они встали у дальнего конца поселка, где были сходни, и теперь кораблю некуда было пристать. Резкий свист ударил по ушам – один из воинов заметил, как из оврага выскочили человек двадцать мергиров.
Герцог крикнул: «Вперед!» – и три десятка воинов поскакали на врага, на ходу перестраиваясь для фронтального удара. Владин принял единственно правильное решение: если мергиры объединятся, то смогут уйти на корабль.
…Перед Денисом возник высокий мергир со вскинутым над головой топором, рот перекошен в диком крике, глаза вылезли из орбит. Опешивший от неожиданности Денис машинально поднял щит и тут же ощутил сильный удар, едва не сорвавший ремень, рука вмиг отсохла. Он сам вскинул меч, заметив открытую шею врага, но немного промедлил, не решаясь ударить. Мергир вновь ударил, на этот раз целя по ногам. Денис ловко отбил топор, враг провалился, не удержав равновесия. Бармица шлема слетела вперед, обнажив широкую шею, и ошалевший от происходящего, оглохший от криков, мало что понимающий и действующий автоматически Денис изо всей силы ударил по ней. Лезвие легко вошло в незащищенное тело, перерубая позвонки. Мергир невероятным образом выпрямился, Денис увидел белое как мел лицо, расширенные зрачки, на губах пена. Внутренне содрогаясь, Денис ударил еще раз. Меч раскроил край доспеха и перебил ключицу.
Мергир упал под ноги коня. Денис сглотнул, чувствуя подступающую тошноту. С трудом отвел взгляд от поверженного врага – первого убитого человека! – и не заметил другого, налетевшего сбоку.
Страшной силы удар выбросил его из седла, Денис инстинктивно выставил руки вперед и рухнул на землю. В глазах потемнело, спину ожгло болью. Он не видел, как Андрей принял на щит удар, предназначенный ему, как срубил противника.