— У вас, наверно, дерьмо розами пахнет?
— Прошу прощения? — не поняла тренерша.
— Да так, интересуюсь, — ласково сказала Кристал и, повернувшись спиной, начала стягивать спортивные штаны.
Команда «Уинтердауна» давилась от хохота. Кристал продолжала их потешать, а когда соперницы выходили из раздевалки, показала им голый зад.
— Какая прелесть, — сказала последняя девочка.
— А то, — бросила ей вслед Кристал. — Раз так понравилось, потом ещё дам глянуть. Известное дело, вы же все тут лесбочки, пацанов-то нету.
Холли от смеха сложилась пополам и ударилась головой о шкафчик.
— Ты полегче, Хол, — сказала ей Кристал, — башка-то ещё понадобится.
Когда они гуськом шли в сторону канала, Сухвиндер поняла, почему мистер Фейрбразер требовал перенести финал в другое место. На старте их команду поддерживал он один, тогда как восьмёрку Святой Анны криками и аплодисментами приветствовали толпы болельщиц, которые прыгали на месте, да так, что у всех дружно взлетали блестящие длинные волосы.
— Глядите! — заорала Кристал, тыча пальцем в толпу. — Это ж Лекси Моллисон! Эй, Лекс, помнишь, как я тебе зубы выбила?
Сухвиндер хохотала до колик. Она, как и все остальные, радовалась и гордилась, что их ведёт Кристал. Было в её отношении к миру нечто такое, что давало им защиту от косых взглядов, от развевающихся флажков и от помпезного здания, маячившего на заднем плане.
Но когда они садились в лодку, даже Кристал слегка занервничала. Сжимая что-то в руке, она повернулась к сидевшей сзади неё Сухвиндер.
— На удачу, — сказала она и раскрыла ладонь.
Там лежал брелок с красным пластмассовым сердечком, из которого смотрела фотография её младшего брата.
— Я ему обещалась медаль привезти, — сообщила Кристал.
— И привезёшь, — убеждённо сказала Сухвиндер, пряча страх. — Обязательно.
— А то. — Кристал развернулась вперёд и засунула брелок себе в лифчик. — Им тут ловить нечего, — в полный голос заявила она, чтобы слышала вся команда. — Мочалкам этим. Щас мы их порвём!
Сухвиндер запомнила выстрел стартового пистолета, крики толпы и напряжение всех своих мышц. Она запомнила, как наслаждалась слаженным ритмом и полной собранностью их команды после бурного веселья. Кристал их вывезла. Кристал лишила противниц всех преимуществ от выступления на своей воде. Как хотелось Сухвиндер быть похожей на крутую и прикольную Кристал: боевую, бесстрашную.
У неё было две просьбы к Терри Уидон, и та не отказала, потому что не отказывала никогда и никому. Вначале Сухвиндер попросила отдать ей ту самую медаль, чтобы надеть её на шею Кристал. А вторая просьба была исполнена после службы, и на этот раз викарий, делая объявление, всем своим видом показывал, что он тут ни при чём.
Родственники Терри Уидон едва ли не волоком тащили её к выходу по голубой ковровой дорожке, а прихожане отводили глаза.
Примечания
1
Второй мюзикл Эндрю Ллойда Уэббера и Тима Райса (1968) рассказывает библейскую историю Иосифа Прекрасного. (Здесь и далее — прим. перев.)
2
Берди — термин из игры в гольф: число ударов на один меньше, чем пар.
3
Гуру Нанак Дэв (1469–1539) — основатель религии сикхизма, возникшей в Пенджабе в конце XV в.
4
Пиньята — мексиканская кукла для сладостей, сделанная из папье-маше и подвешиваемая по праздникам к потолку.
5
Цитата из сочинения Фридриха Ницше «Ecce Homo» (пер. Ю. Антоновского).
6
По созвучию с именем Беназир Бхутто (1953–2007) — премьер-министра Пакистана в 1988–1990 и 1993–1996 гг.
7
8
Jolly (англ.) — весёлая, радостная.
9
Первая строка из стихотворения детской писательницы Элеанор Фарджон (1881–1965), которое в Великобритании стало любимым детьми христианским гимном. В 1971 г. эта песня была записана популярным автором-исполнителем Кэтом Стивенсом и получила широкую известность.
10
11
12
Одна из достопримечательностей Австралии: оранжево-коричневая скала овальной формы, 2,4 км в длину и 1,6 км в ширину, высотой 348 м. Впервые описана исследователем Уильямом Госсом в 1873 г. и названа в честь австралийского государственного деятеля Генриха Айерса.
13
SQL injection — один из распространённых способов взлома сайтов и программ.
14
«Течёт ли жизнь мирно» — христианский гимн, слова которого сочинил Горацио Спаффорд (1828–1888) после нескольких трагических событий своей жизни. Сначала он пережил смерть сына. Затем вложил большие деньги в недвижимость, которую через несколько месяцев уничтожил Большой чикагский пожар. В результате Спаффорд потерпел финансовый крах. Через два года после этих событий Спаффорд со своей женой и дочерьми решил отправиться в Европу. Обстоятельства не позволили ему выехать вместе с семьёй: он должен был немного задержаться. Когда его жена и четыре дочери на лайнере пересекали Атлантический океан, произошло кораблекрушение. Все дочери Спаффордов погибли. Жена отправила ему телеграмму: «Спаслась одна». Через неделю Спаффорд, пересекая океан, проплывал недалеко от того места, где погибли его дочери, и в его душе родились слова этой песни: «Течёт ли жизнь мирно, подобно реке, / Несусь ли на грозных волнах, / Во всякое время, вблизи, вдалеке / В Твоих я покоюсь руках. /Ты со мной, / Да, Господь, / В Твоих я покоюсь руках».
15
«Шерри-беби» — известная песня Боба Гаудио, исполнявшаяся многими популярными группами и солистами. По свидетельству автора, эта песня, написанная за пятнадцать минут, первоначально называлась «Джеки-беби» (в честь Жаклин Кеннеди). В студии звукозаписи название изменили на «Терри-беби», а затем — на «Шерри-беби», в честь дочери друга автора, диск-жокея Джека Спектора.
16
Human League — группа из Шеффилда, популярная в первой половине 1980-х гг. и близкая к движению неоромантиков.
17
Дэвид Эссекс (Дэвид Кук, р. 1947) — популярный актёр и певец, кумир британских подростков середины 1970-х гг.
18
Уильям Батлер Йейтс (1865–1939) — ирландский англоязычный поэт и драматург, лауреат Нобелевской премии 1923 г.; ниже цитируется его стихотворение «Жалость любви» («The Pity of Love», 1922).
19
Гурдвар — сикхское богослужебное архитектурное сооружение, центр религиозной и социальной жизни сикхской общины.
20
Чамары (от «чамра» — «кожа») — секта скорняков, кожевников, башмачников.
21
Обсессивно-компульсивное расстройство.
22
23
24
Аллюзия на сказочную повесть Чарльза Кингсли «Дети вод» (1862), главный герой которой, маленький трубочист Том, свалившись в реку, знакомится с «детьми вод» и путешествует по морям и океанам. Первый русский перевод вышел в 1874 г. под названием «Приключения Фомушки-трубочиста на земле и под водой» и без указания автора.
Джоан Кэтлин Роулинг Случайная вакансия
Часть первая
Воскресенье
Барри Фейрбразер не хотел ехать в ресторан. С вечера пятницы его мучила головная боль; он даже не был уверен, что сумеет в срок завершить статью для местной газеты.
Однако за обедом жена держалась слегка натянуто и отчуждённо, из чего Барри сделал вывод, что поздравительной открытки к их годовщине свадьбы не хватило, чтобы загладить его преступное уединение в кабинете. Вину его усугубляло то, что писал он о Кристал, которую Мэри терпеть не могла, хотя изображала обратное.
— Мэри, хочу пригласить тебя на ужин, — солгал он, чтобы растопить лёд. — Девятнадцать лет, дети мои! Девятнадцать лет, а ваша мама только хорошеет.
Смягчившись, Мэри заулыбалась, и Барри, чтобы не ехать слишком далеко, позвонил в ресторан гольф-клуба, где всегда были свободные столики. В малом он старался потакать жене, потому как понял, прожив с нею без малого два десятка лет, что в главном часто её огорчает. Разумеется, без злого умысла. Просто у них были совершенно разные представления о жизненных приоритетах.
Все четверо детей Барри и Мэри уже вышли из того возраста, когда им требовалась няня. Он несколько раз сказал «до свидания», но они не отрывались от телевизора, и только самый младший, Деклан, обернулся и помахал.
Головная боль всё так же стучала за ухом, когда Барри задним ходом вывел машину на проезжую часть и взял курс через живописный городок Пэгфорд, где они поселились сразу после свадьбы. Миновав идущую под откос улицу Чёрч-роу, на которой стояли викторианские особняки во всей своей красе и солидности, он свернул за угол возле псевдоготической церкви, где его дочки-близняшки когда-то выступали в спектакле «Иосиф и его удивительный разноцветный плащ снов»[1], а дальше — через Центральную площадь, откуда открывался вид на тёмный скелет главной достопримечательности — стоящего на высоком холме разрушенного аббатства, устремлённого к лиловому небу.
Пока Барри крутил руль, вписываясь в знакомые повороты, все его мысли были о тех недочётах, без которых, конечно же, не обошлась законченная второпях статья, только что отправленная по электронной почте в газету «Ярвил энд дистрикт». Общительный и жизнерадостный, он с трудом выражал свою личность на письме.
От Центральной площади оставалось каких-то четыре минуты езды до гольф-клуба, а дальше городок шёл на убыль, заканчиваясь россыпью обветшалых построек. Барри припарковал свой мини-вэн у клубного ресторана «Берди»[2], а потом немного постоял рядом, пока Мэри подкрашивала губы. Лицо приятно холодил вечерний воздух. Обводя глазами поле для гольфа, уходившее в сумерки, Барри спросил себя, стоило ли годами платить членские взносы. Гольфист из него был никудышный: замах орлиный — удар ослиный. А времени так или иначе ни на что не хватало. Между тем голова просто раскалывалась.
Выключив подсветку зеркала, Мэри захлопнула дверцу со стороны пассажирского сиденья. Барри, державший наготове брелок, нажал на кнопку автозамка. Жена зацокала шпильками по асфальту, центральный замок пискнул, и Барри понадеялся, что от еды у него пройдёт тошнота.
Боль пушечным ядром взорвала мозг. Колени ударились о холодный асфальт, но Барри этого не почувствовал; череп захлестнуло волной огня и крови; агония была столь мучительной, что терпеть её не было сил, но он терпел, потому что от вечности его отделяла ровно минута.
Мэри вскрикнула — и уже не умолкала. Из бара выскочили какие-то люди. Один тут же ринулся назад, вспомнив, что среди членов клуба есть двое врачей на пенсии. Знакомая супружеская пара, услышав из ресторана крики, даже не прикоснулась к еде и побежала на стоянку, чтобы оказать посильную помощь. Муж набрал по мобильному 999.
«Скорая» двадцать пять минут ехала из Ярвила — это был ближайший крупный город. Когда мигалка осветила пульсирующей синевой место действия, Барри лежал в луже рвоты, без движения и без признаков жизни; Мэри в разорванных колготках стояла рядом на коленях и сжимала его руку, сотрясаясь от рыданий и повторяя его имя.
Понедельник
I
— Соберись с духом, — сказал Майлз Моллисон, стоя в кухне большого особняка на Чёрч-роу.
Чтобы сделать этот звонок, он выждал до половины седьмого. Ночь прошла беспокойно, он подолгу не смыкал глаз и лишь урывками проваливался в тревожный сон. В четыре часа утра он понял, что жена тоже не спит, и они негромко поговорили в темноте.
Обсуждая то, что произошло у них на глазах, оба пытались отойти от потрясения и безотчётного ужаса, но при этом Майлза щекотало лёгкое пульсирующее возбуждение от мысли о том, как он сообщит эту весть своему отцу. Майлз намеревался дождаться семи часов, но опасение потерять пальму первенства погнало его к телефону ещё раньше.
— Что стряслось? — загрохотал Говард с лёгким жестяным призвуком: это Майлз включил для Саманты громкую связь.
Бледно-розовый халат ещё больше подчёркивал коричнево-махагоновый оттенок её кожи: воспользовавшись ранним подъёмом, она освежила свой тускнеющий загар средством из тюбика. В кухне смешались запахи растворимого кофе и синтетического кокоса.
— Фейрбразер умер. Вчера вечером рухнул как подкошенный в гольф-клубе. Мы с Сэм как раз ужинали у «Берди».
— Фейрбразер умер? — проревел Говард.
Его интонация предполагала, что Говард не удивился бы какому-нибудь драматическому развитию событий, связанных с Барри Фейрбразером, но такой новости даже он никак не мог ожидать.
— Рухнул как подкошенный прямо на стоянке, — повторил Майлз.
— Бог ты мой, — ахнул Говард. — Сколько ж ему было — всего-то сорок с небольшим? Бог ты мой.
Майлз и Саманта слушали, как Говард пыхтит, словно загнанный конь. По утрам его вечно мучила одышка.
— И что это было? Сердце?
— Говорят, что-то в мозгу. Мы поехали вместе с Мэри в больницу, и там…
Но Говард пропустил ответ мимо ушей. Майлз и Саманта слушали, как он говорит в сторону:
— Барри Фейрбразер! Умер! Майлз на связи!
Прихлёбывая кофе, Майлз с Самантой ожидали, пока Говард не вернётся к разговору. Когда Саманта присела за кухонный стол, полы халата слегка разошлись, обнажив богатство пышного бюста, который сейчас покоился на её сложенных руках. Подпираемые снизу, груди выглядели более упругими и гладкими, нежели в привычном висячем состоянии. Клеёнчатая кожа между ними подёрнулась мелкими трещинками, которые уже не исчезали, когда Саманта распрямлялась. По молодости она злоупотребляла посещением солярия.
— Что ты начал говорить? — Говард вернулся на линию. — Что-то про больницу.
— Мы с Сэм поехали на «скорой», — чётко артикулировал Майлз. — Чтобы сопроводить Мэри и тело.
Саманта отметила, что Майлз со второго захода усилил, так сказать, рекламный аспект своего рассказа. Она не осуждала. Если уж им выпало пережить этот кошмар, должна же быть какая-то компенсация — хоть людям рассказать как и что. Ей казалось, она никогда в жизни этого не забудет: как в голос рыдала Мэри; как Барри лежал в кислородной маске, словно в наморднике, и глаза у него всё время были полуоткрыты; как они с Майлзом пытались угадать, что скрывается за непроницаемостью медиков; и спазматические толчки, и тёмные окна, и весь этот ужас.
— Бог ты мой, — в третий раз протянул Говард, не отвечая на приглушённые расспросы Ширли: его вниманием полностью завладел Майлз. — Рухнул замертво прямо на стоянке?
— Да-да, — подтвердил Майлз. — Я как увидел, сразу понял: ему конец.
Это была его первая ложь, и он отвёл взгляд от жены. Она прекрасно помнила, как он своей ручищей покровительственно обхватил вздрагивающие плечи Мэри: «Его поставят на ноги… поставят на ноги…»
«Но в конце-то концов, — думала Саманта, оправдывая мужа, — кто мог знать, как оно обернётся, если медики тут же нацепили маски и забегали со шприцами?» Похоже, они надеялись его спасти — не понимали, что это без толку, пока в больнице к Мэри не подошла молоденькая докторша. У Саманты перед глазами до сих пор с ужасающей чёткостью стояла эта картина: и беззащитное, застывшее лицо Мэри, и вид этой гладко причёсанной, очкастенькой девушки в белом халате, собранной и немного настороженной… В сериалах такое показывают что ни день, но когда взаправду…